Когда кто-то из них меняет свою роль, навсегда выходит из нее или только приступает к ней, во всей цепочке происходят перемены, пока роли вновь не будут распределены, а в это время мудрая служанка будет продолжать ч отвечать рассерженному старику, ростовщик 6 продолжать преследовать оставшегося без наследства молодого человека, кормилица все так же будет утешать падчерицу, даже если их внешность и голоса отличаются от тех. которые были у них в прежней сцене.
Иногда случается, что один и тот же актер исполняет одновременно две или больше ролей: тирана, благодетеля или посланника, либо одну и тоже:роль исполняют несколько жителей Мелании; три тысячи из них становятся лицемерами, тридцать тысяч – мошенниками, сто тысяч – несчастными королями, дожидающимися признания своих подданных.
Со временем роли перестают быть такими, какими были изначально, поскольку любое действие ведет к развязке, которая наступает даже тогда, когда клубок окончательно запутывается, а препятствия возрастают Тот. кто появляется на площади время от времени, понимает, что диалог меняется от одного акта к другому, но жизнь обитателей Мелании слишком коротка, чтобы они успели это постичь.
Марко Поло описывал один мост, камень за камнем.
– На каком же из них держится этот мост? – спросил Кубла-хан.
– Мост держится не на том или ином камне, а на опоре, которая построена из этих камней.
Кубла-хан умолк и задумался. Потом сказал:
– Зачем ты мне рассказываешь о камнях? Меня интересует опора.
Поло ответил:
– Опоры без камней не бывает.
VI
– Приходилось ли тебе когда-либо видеть город, похожий на этот? – спросил Кубла-хан у Марко Поло.
Его рука в перстнях протянулась из-под шелкового балдахина и принялась обрисовывать в воздухе изогнутые дугой мосты над каналами, мраморные дворцы принцев, у порогов которых плещется вода, суету легких суденышек, передвигающихся зигзагами от гребков длинных весел, шаланды, с которых на базарную площадь выгружают корзины с овощами, балконы, террасы, купола, колоколенки, сады на островках, голубые лагуны.
В сопровождении Марко Поло великий хан посещал Хангшоу, древнюю столицу свергнутых династий, последнюю жемчужину, вставленную в его корону.
– Нет, ваше величество, – сказал Марко, – я никогда не смог бы представить, что подобный город может существовать.
Хан хотел заглянуть ему в глаза, но чужестранец отвел взгляд. За весь день Кубла-хан не сказал ни слова.
После захода солнца Марко Поло докладывал о результатах своих поездок на террасе царского дворца. Обычно великий хан, прикрыв глаза, внимал этим рассказам до тех пор, пока его первый зевок не подавал знак зажечь факелы и препроводить владыку в покои Его Величества Сна. Но на этот раз Кубла-хан не поддался усталости.
– Расскажи мне еще об одном городе, – настаивал он.
– Выехав оттуда, человек должен проскакать три дня в сторону между северо-востоком и востоком…
И Марко опять принялся перечислять названия, даты, события, обычаи в разных землях. Прежде казалось, что источник его рассказов неиссякаем, но на этот раз ему пришлось сдаться. Уже на рассвете он сказал:
– Ваше величество, я поведал обо всех городах, которые мне известны.
– Остается еще один, который ты не упоминал ни разу.
Марко Поло поник головой.
– Венеция, – сказал хан.
Марко улыбнулся.
– Каждый раз, описывая тот или иной город, я что-то беру от Венеции.
– Когда я расспрашиваю тебя о другихгородах, ты должен говорить о них. А когда о Венеции – ты должен говорить именно о Венеции.
– Для того чтобы оценить достоинства других городов, я вынужден их сравнивать с городом, который знаю лучше всего. Для меня это Венеция.
– В таком случае все рассказы о путешествиях тебе следовало бы начинать с отправной точки своего пути, описывая Венецию такой, какая она есть, и ничего не упуская из того, что ты можешь о ней вспомнить.
По поверхности озера пробегала легкая рябь, и отражение ветвей сада древнего дворца Сонг причудливо изламывалось в воде в виде плавающих листьев.
– Образы памяти, однажды высказанные словами, стираются, – сказал Поло. – И, может быть, я опасаюсь утратить всю Венецию сразу, если заговорю о ней. А может быть, говоря о других городах, я ее уже постепенно утратил.
Города и обмены. 5
В Смеральдине, городе на воде, сеть каналов накладывается и пересекается с сетью улиц. Чтобы добраться от одного места к другому, всегда можно выбрать между сухопутной дорогой и лодкой, но поскольку в Смеральдине самый короткий путь пролегает не по прямой линии, а по зигзагообразной, которая затем разветвляется во множество других, для прохожего существует не два, а множество путей, количество которых намного возрастает, если чередовать поездки в лодке с пешими переходами.
Таким образом, жители Смеральдины избавлены от скуки проходить каждый день по одним и тем же улицам. Более того: все эти пути расположены не в одной плоскости, а образуют что-то вроде многоярусных американских горок с маленькими лестничками, обходными путями, горбатыми мостами, подвесными дорогами.
Комбинируя высокие и низкие ярусы пути, каждый житель может ежедневно добираться в одно и то же место по разным дорогам. Самая рутинная и тихая жизнь в Смеральдине не знает повторений
Как и повсюду, тайные и авантюрные дела натыкаются здесь на самые серьезные препятствия В Смеральдине кошки, воры и тайные любовники выбирают самый непродолжительный путь, перепрыгивая с крыши на крышу, соскакивая с террас на балконы и огибая водосточные трубы, словно канатоходцы.
В самом низу, в темноте клоак гуськом пробегают крысы, заговорщики и контрабандисты; их головы высовываются из канализационных люков и коллекторов, они шастают у стен глухих переулков, перетаскивая от одного тайника к другому куски сыра, запрещенные товары, бочонки с пушечным порохом и пересекая компактно построенный город по лабиринту его подземных коммуникаций.
На плане Смеральдины следовало бы нанести чернилами разных цветов все эти сухопутные и водные, видимые и скрытые пути. Единственной трудностью при этом было бы начертить пути ласточек, разрезающих воздух над крышами, которые, расправив крылья, спускаются вниз по невидимой параболе, отклоняются от нее в сторону, чтобы схватить мошку, по спирали взмывают вверх, а все точки их воздушных троп находятся выше любой точки города.
Города и взгляд. 4
Прибыв в Филлиду. ты с удовольствием отмечаешь, сколь разнообразны мосты, переброшенные через каналы: двускатные, крытые, на сваях, мосты для прохода судов, подвесные мосты с ажурными парапетами: а также выходящие на улицы окна: узорчатые, мавританские, копьевидные, стрельчатые, с круглыми отверстиями или розетками над ними:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Иногда случается, что один и тот же актер исполняет одновременно две или больше ролей: тирана, благодетеля или посланника, либо одну и тоже:роль исполняют несколько жителей Мелании; три тысячи из них становятся лицемерами, тридцать тысяч – мошенниками, сто тысяч – несчастными королями, дожидающимися признания своих подданных.
Со временем роли перестают быть такими, какими были изначально, поскольку любое действие ведет к развязке, которая наступает даже тогда, когда клубок окончательно запутывается, а препятствия возрастают Тот. кто появляется на площади время от времени, понимает, что диалог меняется от одного акта к другому, но жизнь обитателей Мелании слишком коротка, чтобы они успели это постичь.
Марко Поло описывал один мост, камень за камнем.
– На каком же из них держится этот мост? – спросил Кубла-хан.
– Мост держится не на том или ином камне, а на опоре, которая построена из этих камней.
Кубла-хан умолк и задумался. Потом сказал:
– Зачем ты мне рассказываешь о камнях? Меня интересует опора.
Поло ответил:
– Опоры без камней не бывает.
VI
– Приходилось ли тебе когда-либо видеть город, похожий на этот? – спросил Кубла-хан у Марко Поло.
Его рука в перстнях протянулась из-под шелкового балдахина и принялась обрисовывать в воздухе изогнутые дугой мосты над каналами, мраморные дворцы принцев, у порогов которых плещется вода, суету легких суденышек, передвигающихся зигзагами от гребков длинных весел, шаланды, с которых на базарную площадь выгружают корзины с овощами, балконы, террасы, купола, колоколенки, сады на островках, голубые лагуны.
В сопровождении Марко Поло великий хан посещал Хангшоу, древнюю столицу свергнутых династий, последнюю жемчужину, вставленную в его корону.
– Нет, ваше величество, – сказал Марко, – я никогда не смог бы представить, что подобный город может существовать.
Хан хотел заглянуть ему в глаза, но чужестранец отвел взгляд. За весь день Кубла-хан не сказал ни слова.
После захода солнца Марко Поло докладывал о результатах своих поездок на террасе царского дворца. Обычно великий хан, прикрыв глаза, внимал этим рассказам до тех пор, пока его первый зевок не подавал знак зажечь факелы и препроводить владыку в покои Его Величества Сна. Но на этот раз Кубла-хан не поддался усталости.
– Расскажи мне еще об одном городе, – настаивал он.
– Выехав оттуда, человек должен проскакать три дня в сторону между северо-востоком и востоком…
И Марко опять принялся перечислять названия, даты, события, обычаи в разных землях. Прежде казалось, что источник его рассказов неиссякаем, но на этот раз ему пришлось сдаться. Уже на рассвете он сказал:
– Ваше величество, я поведал обо всех городах, которые мне известны.
– Остается еще один, который ты не упоминал ни разу.
Марко Поло поник головой.
– Венеция, – сказал хан.
Марко улыбнулся.
– Каждый раз, описывая тот или иной город, я что-то беру от Венеции.
– Когда я расспрашиваю тебя о другихгородах, ты должен говорить о них. А когда о Венеции – ты должен говорить именно о Венеции.
– Для того чтобы оценить достоинства других городов, я вынужден их сравнивать с городом, который знаю лучше всего. Для меня это Венеция.
– В таком случае все рассказы о путешествиях тебе следовало бы начинать с отправной точки своего пути, описывая Венецию такой, какая она есть, и ничего не упуская из того, что ты можешь о ней вспомнить.
По поверхности озера пробегала легкая рябь, и отражение ветвей сада древнего дворца Сонг причудливо изламывалось в воде в виде плавающих листьев.
– Образы памяти, однажды высказанные словами, стираются, – сказал Поло. – И, может быть, я опасаюсь утратить всю Венецию сразу, если заговорю о ней. А может быть, говоря о других городах, я ее уже постепенно утратил.
Города и обмены. 5
В Смеральдине, городе на воде, сеть каналов накладывается и пересекается с сетью улиц. Чтобы добраться от одного места к другому, всегда можно выбрать между сухопутной дорогой и лодкой, но поскольку в Смеральдине самый короткий путь пролегает не по прямой линии, а по зигзагообразной, которая затем разветвляется во множество других, для прохожего существует не два, а множество путей, количество которых намного возрастает, если чередовать поездки в лодке с пешими переходами.
Таким образом, жители Смеральдины избавлены от скуки проходить каждый день по одним и тем же улицам. Более того: все эти пути расположены не в одной плоскости, а образуют что-то вроде многоярусных американских горок с маленькими лестничками, обходными путями, горбатыми мостами, подвесными дорогами.
Комбинируя высокие и низкие ярусы пути, каждый житель может ежедневно добираться в одно и то же место по разным дорогам. Самая рутинная и тихая жизнь в Смеральдине не знает повторений
Как и повсюду, тайные и авантюрные дела натыкаются здесь на самые серьезные препятствия В Смеральдине кошки, воры и тайные любовники выбирают самый непродолжительный путь, перепрыгивая с крыши на крышу, соскакивая с террас на балконы и огибая водосточные трубы, словно канатоходцы.
В самом низу, в темноте клоак гуськом пробегают крысы, заговорщики и контрабандисты; их головы высовываются из канализационных люков и коллекторов, они шастают у стен глухих переулков, перетаскивая от одного тайника к другому куски сыра, запрещенные товары, бочонки с пушечным порохом и пересекая компактно построенный город по лабиринту его подземных коммуникаций.
На плане Смеральдины следовало бы нанести чернилами разных цветов все эти сухопутные и водные, видимые и скрытые пути. Единственной трудностью при этом было бы начертить пути ласточек, разрезающих воздух над крышами, которые, расправив крылья, спускаются вниз по невидимой параболе, отклоняются от нее в сторону, чтобы схватить мошку, по спирали взмывают вверх, а все точки их воздушных троп находятся выше любой точки города.
Города и взгляд. 4
Прибыв в Филлиду. ты с удовольствием отмечаешь, сколь разнообразны мосты, переброшенные через каналы: двускатные, крытые, на сваях, мосты для прохода судов, подвесные мосты с ажурными парапетами: а также выходящие на улицы окна: узорчатые, мавританские, копьевидные, стрельчатые, с круглыми отверстиями или розетками над ними:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23