Два трупа лежали в стороне, всего в нескольких футах, и она старалась не вспоминать о том, что произошло. «Думай только о настоящем, – сказала себе Майя. – Сосредоточься на своих действиях». Ученые и поэты любили писать о прошлом, восторгались, тосковали и сожалели о нем, однако Торн учил дочь никогда не отвлекаться на воспоминания. Клинок меча, рассекающий воздух, стал для Майи олицетворением такой жизни.
Шеперд ушел на встречу с каким-то Причеттом и мог вернуться в любую секунду. Майе ужасно хотелось остаться и прикончить предателя, но сейчас главной задачей было отыскать братьев Корриган. Не исключено, что их уже успели захватить в плен. С другой стороны, у них вообще могло не оказаться дара Странников. Чтобы узнать, как в действительности обстоит дело, требовалось только одно – как можно скорее разыскать Майкла и Габриеля.
Майя достала из чемодана чистые джинсы, футболку и синий трикотажный свитер. Обернув кисти рук разорванным полиэтиленовым мешком, просмотрела оружие Бобби-Джея и выбрала маленький автоматический пистолет немецкого производства с ножной кобурой. Отдельно, в длинном металлическом футляре, лежал армейский дробовик с пистолетной рукоятью и складным прикладом. Футляр с дробовиком Майя решила тоже взять с собой. Когда все было готово к уходу, она застелила лужи крови старыми газетами и, ступая по ним, обыскала карманы убитых. У Тейта нашлось сорок долларов и три пластиковые бутылочки с кокаином. В карманах Бобби-Джея оказалось девятьсот долларов, свернутые в трубочку и перетянутые резинкой. Деньги Майя взяла, а наркотики оставила рядом а телом Тейта.
С ружейным футляром и остальными вещами в руках она выбралась из здания через пожарный выход, прошла несколько кварталов на запад и выбросила пакет с окровавленной одеждой в мусорный бак. Теперь Майя оказалась на бульваре Линкольна – четырехрядной улице, по обеим сторонам которой выстроились рестораны и мебельные салоны. В городе стояла жара, и Майя по-прежнему чувствовала капли крови на собственной коже.
Запасной вариант у нее имелся только один. Несколько лет назад Линден ездил в Штаты купить поддельные паспорта и кредитные карточки и здесь познакомился с одним человеком, который жил к югу от Лос-Анджелеса, в Эрмоса-Бич.
Майя вызвала по телефону-автомату такси. Водителем оказался пожилой сириец, едва говоривший по-английски. Развернув карту города, он долго ее изучал, а потом сообщил, что согласен отвезти Майю по нужному адресу.
Эрмоса-Бич был маленьким городком недалеко от лос-анджелесского аэропорта. Здесь имелся центральный туристический район с барами и ресторанами, а жилые домики основном одноэтажные – стояли совсем недалеко от океана. Таксист заблудился дважды. Оба раза он останавливался, снова изучал карту и наконец отыскал-таки нужный дом на улочке Си-Бриз-лейн. Майя расплатилась и подождала, пока такси не скроется за поворотом. Вполне возможно, что наемники Братства очутились здесь первыми и теперь ждут ее в доме.
Майя поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Никто не ответил, хотя с заднего двора доносилась музыка. Майя открыла боковую калитку и ступила в узкий проход между стеной дома и бетонным забором. Чтобы освободить руки, вещи она оставила у двери. Автоматический пистолет Бобби-Джея находился в кобуре на левой лодыжке. Футляр с мечом висел на плече. Глубоко вдохнув, Майя приготовилась к бою и двинулась вперед.
Вдоль забора здесь стояло несколько сосенок, но в центральной части двора ничего не росло. В песчаной почве была вырыта неглубокая яма, а над ней возвышался пятифутовый купол из ивовых прутьев, связанных вверху веревкой. Из портативного приемника звучала кантри-музыка, а голый по пояс индеец покрывал каркас из прутьев прямоугольными отрезками темно-коричневых коровьих шкур.
Заметив Майю, мужчина перестал работать. У него были длинные черные волосы и отвислый живот. Он широко улыбнулся Майе, показав щербины между коренными зубами, и сказал:
– Приходи завтра.
– Простите? – не поняла Майя.
– Обряд очистительного вигвама перенесли на завтра. Постоянным участникам я отправил электронные письма. Ты, наверно, подруга Ричарда?
– Я ищу человека по имени Томас.
Индеец протянул руку к радиоприемнику и выключил музыку.
– Это я. Меня зовут Томас Идущий По Земле. А ты кто будешь?
– Джейн Стэнли. Я только что прилетела из Англии.
– Я один раз ездил в Лондон, читал там лекцию. Несколько человек спросили, почему я не ношу на голове перья. – Томас уселся на деревянную скамейку и стал натягивать футболку. – Я ответил, что происхожу из племени Абсарока, а мы люди-птицы. Вы, белые, зовете нас Кроу, то есть «вороны». Чтобы быть индейцем, не обязательно ощипывать орла.
– Один друг сказал, что вам многое известно.
– Может, известно, а может, и неизвестно. Решать тебе.
Майя осмотрелась по сторонам. Во дворе никого, кроме них, не было.
– А сейчас, значит, вы строите очистительный вигвам?
– Именно так. Обычно я устраиваю церемонию каждые выходные. Последние несколько лет я провожу обряд очистительного вигвама для разведенных мужчин и женщин. Два дня они парятся и бьют в барабаны, а потом понимают, что больше не ненавидят своих бывших супругов. – Томас улыбнулся и взмахнул руками. – Не так уж много, но людям помогает. Все мы каждый день ведем собственную войну, а сами о том даже не догадываемся. Любовь старается победить ненависть. Храбрость пытается осилить страх.
– Один мой друг говорил, ты знаешь, откуда происходит название «Табула».
Томас бросил взгляд на портативный холодильник и сложенную прямо на земле трикотажную рубаху. Значит, вот где он прячет оружие. Скорее всего короткоствольное.
– Табула, говоришь? Думаю, кое-что я о ней слышал. – Томас зевнул и почесал живот, словно его спросили о каких-нибудь бойскаутах. – Название «Табула» произошло от латинского tabula rasa, что значит «чистая доска». Табула считает, что, когда человек рождается, его разум напоминает чистую доску и люди, наделенные властью, могут записать на той доске все, что считают нужным. Если поступить так со многими людьми, то управлять можно почти всем человечеством. Табула ненавидит тех, кто показывает людям, что на свете бывают и другие миры.
– Например, Странников?
Томас снова взглянул на спрятанное оружие. Он колебался, но потом, вероятно, решил, что в случае необходимости успеет до него дотянуться и выстрелить.
– Слушай, Джейн, или как тебя там… Если хочешь убить меня, то давай действуй. Мне плевать. Мой дядя был Странником, а у меня у самого никакого дара нет. Когда дядя вернулся в наш мир, он попытался навести в племени порядок, отучить людей от алкоголя и заставить их отвечать за свои жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Шеперд ушел на встречу с каким-то Причеттом и мог вернуться в любую секунду. Майе ужасно хотелось остаться и прикончить предателя, но сейчас главной задачей было отыскать братьев Корриган. Не исключено, что их уже успели захватить в плен. С другой стороны, у них вообще могло не оказаться дара Странников. Чтобы узнать, как в действительности обстоит дело, требовалось только одно – как можно скорее разыскать Майкла и Габриеля.
Майя достала из чемодана чистые джинсы, футболку и синий трикотажный свитер. Обернув кисти рук разорванным полиэтиленовым мешком, просмотрела оружие Бобби-Джея и выбрала маленький автоматический пистолет немецкого производства с ножной кобурой. Отдельно, в длинном металлическом футляре, лежал армейский дробовик с пистолетной рукоятью и складным прикладом. Футляр с дробовиком Майя решила тоже взять с собой. Когда все было готово к уходу, она застелила лужи крови старыми газетами и, ступая по ним, обыскала карманы убитых. У Тейта нашлось сорок долларов и три пластиковые бутылочки с кокаином. В карманах Бобби-Джея оказалось девятьсот долларов, свернутые в трубочку и перетянутые резинкой. Деньги Майя взяла, а наркотики оставила рядом а телом Тейта.
С ружейным футляром и остальными вещами в руках она выбралась из здания через пожарный выход, прошла несколько кварталов на запад и выбросила пакет с окровавленной одеждой в мусорный бак. Теперь Майя оказалась на бульваре Линкольна – четырехрядной улице, по обеим сторонам которой выстроились рестораны и мебельные салоны. В городе стояла жара, и Майя по-прежнему чувствовала капли крови на собственной коже.
Запасной вариант у нее имелся только один. Несколько лет назад Линден ездил в Штаты купить поддельные паспорта и кредитные карточки и здесь познакомился с одним человеком, который жил к югу от Лос-Анджелеса, в Эрмоса-Бич.
Майя вызвала по телефону-автомату такси. Водителем оказался пожилой сириец, едва говоривший по-английски. Развернув карту города, он долго ее изучал, а потом сообщил, что согласен отвезти Майю по нужному адресу.
Эрмоса-Бич был маленьким городком недалеко от лос-анджелесского аэропорта. Здесь имелся центральный туристический район с барами и ресторанами, а жилые домики основном одноэтажные – стояли совсем недалеко от океана. Таксист заблудился дважды. Оба раза он останавливался, снова изучал карту и наконец отыскал-таки нужный дом на улочке Си-Бриз-лейн. Майя расплатилась и подождала, пока такси не скроется за поворотом. Вполне возможно, что наемники Братства очутились здесь первыми и теперь ждут ее в доме.
Майя поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Никто не ответил, хотя с заднего двора доносилась музыка. Майя открыла боковую калитку и ступила в узкий проход между стеной дома и бетонным забором. Чтобы освободить руки, вещи она оставила у двери. Автоматический пистолет Бобби-Джея находился в кобуре на левой лодыжке. Футляр с мечом висел на плече. Глубоко вдохнув, Майя приготовилась к бою и двинулась вперед.
Вдоль забора здесь стояло несколько сосенок, но в центральной части двора ничего не росло. В песчаной почве была вырыта неглубокая яма, а над ней возвышался пятифутовый купол из ивовых прутьев, связанных вверху веревкой. Из портативного приемника звучала кантри-музыка, а голый по пояс индеец покрывал каркас из прутьев прямоугольными отрезками темно-коричневых коровьих шкур.
Заметив Майю, мужчина перестал работать. У него были длинные черные волосы и отвислый живот. Он широко улыбнулся Майе, показав щербины между коренными зубами, и сказал:
– Приходи завтра.
– Простите? – не поняла Майя.
– Обряд очистительного вигвама перенесли на завтра. Постоянным участникам я отправил электронные письма. Ты, наверно, подруга Ричарда?
– Я ищу человека по имени Томас.
Индеец протянул руку к радиоприемнику и выключил музыку.
– Это я. Меня зовут Томас Идущий По Земле. А ты кто будешь?
– Джейн Стэнли. Я только что прилетела из Англии.
– Я один раз ездил в Лондон, читал там лекцию. Несколько человек спросили, почему я не ношу на голове перья. – Томас уселся на деревянную скамейку и стал натягивать футболку. – Я ответил, что происхожу из племени Абсарока, а мы люди-птицы. Вы, белые, зовете нас Кроу, то есть «вороны». Чтобы быть индейцем, не обязательно ощипывать орла.
– Один друг сказал, что вам многое известно.
– Может, известно, а может, и неизвестно. Решать тебе.
Майя осмотрелась по сторонам. Во дворе никого, кроме них, не было.
– А сейчас, значит, вы строите очистительный вигвам?
– Именно так. Обычно я устраиваю церемонию каждые выходные. Последние несколько лет я провожу обряд очистительного вигвама для разведенных мужчин и женщин. Два дня они парятся и бьют в барабаны, а потом понимают, что больше не ненавидят своих бывших супругов. – Томас улыбнулся и взмахнул руками. – Не так уж много, но людям помогает. Все мы каждый день ведем собственную войну, а сами о том даже не догадываемся. Любовь старается победить ненависть. Храбрость пытается осилить страх.
– Один мой друг говорил, ты знаешь, откуда происходит название «Табула».
Томас бросил взгляд на портативный холодильник и сложенную прямо на земле трикотажную рубаху. Значит, вот где он прячет оружие. Скорее всего короткоствольное.
– Табула, говоришь? Думаю, кое-что я о ней слышал. – Томас зевнул и почесал живот, словно его спросили о каких-нибудь бойскаутах. – Название «Табула» произошло от латинского tabula rasa, что значит «чистая доска». Табула считает, что, когда человек рождается, его разум напоминает чистую доску и люди, наделенные властью, могут записать на той доске все, что считают нужным. Если поступить так со многими людьми, то управлять можно почти всем человечеством. Табула ненавидит тех, кто показывает людям, что на свете бывают и другие миры.
– Например, Странников?
Томас снова взглянул на спрятанное оружие. Он колебался, но потом, вероятно, решил, что в случае необходимости успеет до него дотянуться и выстрелить.
– Слушай, Джейн, или как тебя там… Если хочешь убить меня, то давай действуй. Мне плевать. Мой дядя был Странником, а у меня у самого никакого дара нет. Когда дядя вернулся в наш мир, он попытался навести в племени порядок, отучить людей от алкоголя и заставить их отвечать за свои жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119