Он подождал бы, пока они расстанутся, а затем прибил по отдельности – так, чтобы никто не мог предположить, что у этих двоих близкие отношения.
К тому же у Колсена оказалось железное алиби. В момент смерти жены он работал на съемках фильма в Гамбурге. Дейли даже опечалился, что ему пришлось так скоро вычеркнуть имя Дэвида Колсена из списка подозреваемых, поскольку муж Дженнифер был в нем единственным. Кроме того, была еще Сара Рейнолдс, и Дейли отлично понимал, что ему не удастся привлечь Колсена по этому делу.
Родители Дженнифер Колсен, Альфред и Мэри Росс, не смогли ничем помочь следствию. Известие о смерти и охватившая их глубокая печаль не позволили им обмолвиться лишним словом при описании характера и привычек дочери. Они ни на йоту не отступили в своем рассказе от созданного их же воображением образа идеальной жены и дочери. В этом смысле общение с Кэтрин Росс с самого начала оказалось куда более результативным. А теперь она даже согласилась ответить на другие, более подробные вопросы. Поэтому Дейли надеялся, что беседа с Кэтрин пройдет быстро и даст следствию какие-нибудь зацепки.
С тех пор как началось расследование по делу Колсен – Перлмана, Дейли редко виделся с Элисон.
– Я твоя жена! – с негодованием кричала она, когда несколько дней назад Дейли направился к двери, оставив нетронутой яичницу, которую она ему приготовила. – Я тебе не какое-нибудь временное удобство, которым ты пользуешься, когда у тебя выдается свободная минутка, Хэролд!
Дейли, признаться, привык к таким нападкам. Со дня их свадьбы не было минуты, чтобы она не обвиняла его в том, что для него работа важнее жены.
– Прошу тебя, – кричала она сегодня утром, когда он собирался на работу после четырех часов прерывистого сна, – приходи сегодня домой пораньше. Как ты не понимаешь, что я о тебе беспокоюсь. Ведь твоя работа опасна!
Дейли увидел, что она и в самом деле за него волнуется, и поэтому решил вернуться домой нынче вечером раньше обычного. Затем он пережил десять блаженных минут ожидания в кабинете, когда приведут Кэтрин Росс. Он уже заканчивал пить кофе, когда дверь открылась и появился полицейский, а следом за ним – Кэтрин Росс.
– Входите, входите, мисс Росс. И прошу вас, извините за беспокойство.
Кэтрин вошла в кабинет инспектора и огляделась. У дальней стены стояли две пластиковых подставки, заваленные доверху бумагами с пометками, сделанными разноцветными фломастерами. На столах высились терминалы компьютеров, а жалюзи на окнах были опущены. Вся комнвата была залита желтым светом. Девушка уселась в кресло, на которое указал инспектор, и принялась рассеянно вертеть в руках солнечные очки, обрамленные в гонкую металлическую оправу черного цвета.
– Хорошо, что вы пришли. Иначе мне бы пришлось тащиться к вам, а я с ног падаю от усталости…
Честно говоря, Кэтрин и сама была на грани нервного срыва. Она, признаться, согласилась прийти сюда только ради отца и матери. Напряжение последних дней было слишком сильным для Мэри Росс, и Кэтрин понимала, что не может отказом усугублять положение. Именно поэтому она старалась казаться бодрой и держать себя достойно, хотя больше всего на свете ей хотелось встать и уйти.
Это стремление к бегству поселилось в ее душе давно – задолго до того, как убили Дженнифер. А глубокое уныние, охватившее ее после смерти сестры, сделало желание исчезнуть непреодолимым. Но она не могла бросить родителей. Она считала, что им еще хуже, чем ей, и это сдерживало ее. Однако именно гнетущая обстановка в семье побуждала ее постоянно думать о побеге.
– Не желаете ли кофе, мисс Росс?
Она отрицательно покачала головой.
– Сигарету? – снова спросил Дейли.
Кэтрин обвела взглядом прокуренную комнату и сухо сказала:
– Не вижу в этом необходимости.
Дейли виновато улыбнулся и перелистнул несколько страниц из лежавшей перед ним пачки документов.
– Итак, вы уже говорили, что не знаете, кто мог убить вашу сестру, и вам также неизвестны мотивы преступления. Верно?
– Да.
– А теперь у вас есть немного времени вместе со мной подумать о случившемся… Надеюсь, ваши планы не изменились?
– Нет.
– Хорошо, тогда скажите, вы по-прежнему никого не подозреваете?
Кэтрин от негодования повысила голос:
– Разумеется, нет. Кроме того, Дженнифер даже не подозревала о существовании Сары Рейнолдс.
Дейли продолжал гнуть свою линию:
– Вы это точно знаете?
– Естественно.
– Откуда?
– Мы с Дженнифер были очень близки и всегда доверяли друг другу. Если бы она подружилась у Сарой Рейнолдс, я бы знала об этом.
– Значит, вы были осведомлены о связи вашей сестры с Андрэ Перлманом?
Кэтрин едва не сказала «да», но вовремя опомнилась. С его стороны было нетактично задавать подобный вопрос.
– Нет, не была.
– Я не пытаюсь строить из себя знатока человеческой души, мисс Росс. Я просто копаюсь в грязи в надежде добыть какие-нибудь сведения, которые помогли бы связать в единое целое оба преступления.
– А что, можно протянуть ниточку между Сарой Рейнолдс и Андрэ Перлманом?
– Можно, – отрезал инспектор.
– На мой взгляд, это значит, что в вашем распоряжении нет других версий.
Настал черед Дейли прикусить язычок. Но равнодушие, которое он попытался изобразить на лице, не обмануло девушку. Оно лишь подтвердило ее догадку: полицейский, судя по всему, ничего опрделенного не знает.
– Отец опознал Дженнифер, – сообщила инспектору Кэтрин. – Когда он увидел, что… этот подонок сделал с сестрой, он солгал моей матери. Он просто не мог передать словами, настолько ужасным было зрелище.
Дейли не мог решить, какое чувство обуревает Кэтрин – скорбь или злость.
– Я хочу знать, как она была убита. Моему отцу просто необходимо это выяснить.
В ответ полицейский произнес вялым, монотонным голосом:
– Я не уполномочен обсуждать с вами такого рода детали. Особенно при сложившихся обстоятельствах.
Кэтрин медленно и глубоко вздохнула. У нее тряслись руки, но она ничего не могла с собой поделать.
– Итак, что же мы станем обсуждать?
Сарказм, прозвучавший в ее голосе, вывел Дейли из себя.
– Давайте снова вернемся к мотиву преступления и людям, которые так или иначе могут оказаться причастными к этому делу. Если вы хорошо – подчеркиваю, очень хорошо – подумаете, то, быть может укажете на человека, чьи действия могли стать отправной точкой для выяснения мотивов. Вдруг какой-нибудь ваш с сестрой знакомый совершил странный поступок или сказал что-нибудь? И не только за несколько дней до убийства, а даже…
– Хорошо подумать? – пробормотала Кэтрин, снимая очки. – А что я, по-вашему, делала все эти дни? С той самой минуты, когда я узнала о случившемся, я только и делаю, что перебираю в уме все возможные и невозможные варианты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
К тому же у Колсена оказалось железное алиби. В момент смерти жены он работал на съемках фильма в Гамбурге. Дейли даже опечалился, что ему пришлось так скоро вычеркнуть имя Дэвида Колсена из списка подозреваемых, поскольку муж Дженнифер был в нем единственным. Кроме того, была еще Сара Рейнолдс, и Дейли отлично понимал, что ему не удастся привлечь Колсена по этому делу.
Родители Дженнифер Колсен, Альфред и Мэри Росс, не смогли ничем помочь следствию. Известие о смерти и охватившая их глубокая печаль не позволили им обмолвиться лишним словом при описании характера и привычек дочери. Они ни на йоту не отступили в своем рассказе от созданного их же воображением образа идеальной жены и дочери. В этом смысле общение с Кэтрин Росс с самого начала оказалось куда более результативным. А теперь она даже согласилась ответить на другие, более подробные вопросы. Поэтому Дейли надеялся, что беседа с Кэтрин пройдет быстро и даст следствию какие-нибудь зацепки.
С тех пор как началось расследование по делу Колсен – Перлмана, Дейли редко виделся с Элисон.
– Я твоя жена! – с негодованием кричала она, когда несколько дней назад Дейли направился к двери, оставив нетронутой яичницу, которую она ему приготовила. – Я тебе не какое-нибудь временное удобство, которым ты пользуешься, когда у тебя выдается свободная минутка, Хэролд!
Дейли, признаться, привык к таким нападкам. Со дня их свадьбы не было минуты, чтобы она не обвиняла его в том, что для него работа важнее жены.
– Прошу тебя, – кричала она сегодня утром, когда он собирался на работу после четырех часов прерывистого сна, – приходи сегодня домой пораньше. Как ты не понимаешь, что я о тебе беспокоюсь. Ведь твоя работа опасна!
Дейли увидел, что она и в самом деле за него волнуется, и поэтому решил вернуться домой нынче вечером раньше обычного. Затем он пережил десять блаженных минут ожидания в кабинете, когда приведут Кэтрин Росс. Он уже заканчивал пить кофе, когда дверь открылась и появился полицейский, а следом за ним – Кэтрин Росс.
– Входите, входите, мисс Росс. И прошу вас, извините за беспокойство.
Кэтрин вошла в кабинет инспектора и огляделась. У дальней стены стояли две пластиковых подставки, заваленные доверху бумагами с пометками, сделанными разноцветными фломастерами. На столах высились терминалы компьютеров, а жалюзи на окнах были опущены. Вся комнвата была залита желтым светом. Девушка уселась в кресло, на которое указал инспектор, и принялась рассеянно вертеть в руках солнечные очки, обрамленные в гонкую металлическую оправу черного цвета.
– Хорошо, что вы пришли. Иначе мне бы пришлось тащиться к вам, а я с ног падаю от усталости…
Честно говоря, Кэтрин и сама была на грани нервного срыва. Она, признаться, согласилась прийти сюда только ради отца и матери. Напряжение последних дней было слишком сильным для Мэри Росс, и Кэтрин понимала, что не может отказом усугублять положение. Именно поэтому она старалась казаться бодрой и держать себя достойно, хотя больше всего на свете ей хотелось встать и уйти.
Это стремление к бегству поселилось в ее душе давно – задолго до того, как убили Дженнифер. А глубокое уныние, охватившее ее после смерти сестры, сделало желание исчезнуть непреодолимым. Но она не могла бросить родителей. Она считала, что им еще хуже, чем ей, и это сдерживало ее. Однако именно гнетущая обстановка в семье побуждала ее постоянно думать о побеге.
– Не желаете ли кофе, мисс Росс?
Она отрицательно покачала головой.
– Сигарету? – снова спросил Дейли.
Кэтрин обвела взглядом прокуренную комнату и сухо сказала:
– Не вижу в этом необходимости.
Дейли виновато улыбнулся и перелистнул несколько страниц из лежавшей перед ним пачки документов.
– Итак, вы уже говорили, что не знаете, кто мог убить вашу сестру, и вам также неизвестны мотивы преступления. Верно?
– Да.
– А теперь у вас есть немного времени вместе со мной подумать о случившемся… Надеюсь, ваши планы не изменились?
– Нет.
– Хорошо, тогда скажите, вы по-прежнему никого не подозреваете?
Кэтрин от негодования повысила голос:
– Разумеется, нет. Кроме того, Дженнифер даже не подозревала о существовании Сары Рейнолдс.
Дейли продолжал гнуть свою линию:
– Вы это точно знаете?
– Естественно.
– Откуда?
– Мы с Дженнифер были очень близки и всегда доверяли друг другу. Если бы она подружилась у Сарой Рейнолдс, я бы знала об этом.
– Значит, вы были осведомлены о связи вашей сестры с Андрэ Перлманом?
Кэтрин едва не сказала «да», но вовремя опомнилась. С его стороны было нетактично задавать подобный вопрос.
– Нет, не была.
– Я не пытаюсь строить из себя знатока человеческой души, мисс Росс. Я просто копаюсь в грязи в надежде добыть какие-нибудь сведения, которые помогли бы связать в единое целое оба преступления.
– А что, можно протянуть ниточку между Сарой Рейнолдс и Андрэ Перлманом?
– Можно, – отрезал инспектор.
– На мой взгляд, это значит, что в вашем распоряжении нет других версий.
Настал черед Дейли прикусить язычок. Но равнодушие, которое он попытался изобразить на лице, не обмануло девушку. Оно лишь подтвердило ее догадку: полицейский, судя по всему, ничего опрделенного не знает.
– Отец опознал Дженнифер, – сообщила инспектору Кэтрин. – Когда он увидел, что… этот подонок сделал с сестрой, он солгал моей матери. Он просто не мог передать словами, настолько ужасным было зрелище.
Дейли не мог решить, какое чувство обуревает Кэтрин – скорбь или злость.
– Я хочу знать, как она была убита. Моему отцу просто необходимо это выяснить.
В ответ полицейский произнес вялым, монотонным голосом:
– Я не уполномочен обсуждать с вами такого рода детали. Особенно при сложившихся обстоятельствах.
Кэтрин медленно и глубоко вздохнула. У нее тряслись руки, но она ничего не могла с собой поделать.
– Итак, что же мы станем обсуждать?
Сарказм, прозвучавший в ее голосе, вывел Дейли из себя.
– Давайте снова вернемся к мотиву преступления и людям, которые так или иначе могут оказаться причастными к этому делу. Если вы хорошо – подчеркиваю, очень хорошо – подумаете, то, быть может укажете на человека, чьи действия могли стать отправной точкой для выяснения мотивов. Вдруг какой-нибудь ваш с сестрой знакомый совершил странный поступок или сказал что-нибудь? И не только за несколько дней до убийства, а даже…
– Хорошо подумать? – пробормотала Кэтрин, снимая очки. – А что я, по-вашему, делала все эти дни? С той самой минуты, когда я узнала о случившемся, я только и делаю, что перебираю в уме все возможные и невозможные варианты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103