Опять же, ко мне.
– Совершенно верно, – кивнул Жилберту, с обожанием глядя на Флор.
Умберту сдержанно рассмеялся и, подозвав Родригу, сказал:
– Наш Жилберту влюбился… Надо же было такому случиться! Он изменил своему принципу – не бегать за девчонками. А еще недавно уверял нас, что совершенно равнодушен ко всяким там юбкам…
– Ничто так быстро не меняется, как личная жизнь человека, – философски изрек Родригу. – Эй, перестаньте секретничать! – возмутился Жилберту и легонько толкнул Умберту.
– Будьте серьезнее, – попросила Флор. – Уж тебе, Родригу, должно быть не до смеха.
– Спасибо, что напомнила, – пробурчал Родригу. – Что бы я без тебя делал?
Жилберту мгновенно придал лицу подобающее случаю выражение и, подхватив Флор под руку, быстро зашагал по тротуару. Проводив их взглядом, Умберту хмыкнул.
– А они неплохо смотрятся, – с улыбкой изрек он. – Особенно, если Жилберту наденет ботинки на платформе.
– Эта мода уже возвращается, – поддержал друга Родригу и мечтательно протянул: – Глядишь, и наш милый музыкант остепенится. И все у нас будет хорошо. И все будут счастливы. Не так, конечно, как я…
Умберту, как мог, старался поднять настроение друга.
– Не горюй, – он положил руку на плечо Родригу. – Мне понравился комиссар Рейди. Я думаю, что он обязательно отыщет Ниси. Ведь не могла же она сквозь землю провалиться.
– Не могла, – Родригу понуро опустил голову.
– Такси, такси! – закричала Флор, заметив проезжающую желтую машину и отстраняясь от Жилберту, прилипшего к ней, как назойливая муха.
Тот обиженно надулся, а через мгновение вновь взял Флор под руку, но уже с другой стороны.
В такси все ехали молча. Даже жизнерадостная Флор сникла и непрестанно зевала.
– Да-а, – протянул Умберту. – Сказывается напряжение последних дней… Я с удовольствием поспал бы с полчасика.
– Поспишь у меня, – предложила Флор.
– А можно мне тоже у тебя поспать? – встрял в разговор Жилберту, при этом тесно прижимаясь к модельерше.
Та недовольно поморщилась и, отыскав глазами Родригу, возмущенно спросила:
– У вашего джазмена проблемы с женщинами?
В тишине автомобиля вопрос Флор прозвучал нелепо. Пожилой таксист укоризненно посмотрел на девушку в зеркальце заднего обзора. Однако Флор этот пуританский взгляд совершенно не смутил.
– Потише, – зашипел Жилберту, – а то водитель подумает, будто я – сексуальный маньяк, и сдаст меня в руки полиции. И придется мне ночевать не в твоей уютной постельке, а в грязной вонючей камере рядом с отвратительными уголовниками и насильниками. Ты этого хочешь?
– Сам напросился, – парировала Флор и, глянув в окно, предупредила таксиста: – Остановитесь возле этого дома. В квартире модельерши друзья расположились, кто на чем. Умберту занял почетное место на диване, Родригу устроился в кресле, а Жилберту достался стул странной формы.
– Откуда у тебя этот антиквариат? – удивился он, разглядывая крепления стула. – Небось, от бабушки…
– Не дай бог, ты его сломаешь, – Флор погрозила кулаком и, устроившись на подоконнике, начала рассказывать: – Этот стул и вправду достался мне по наследству, но не от бабушки…
– От дедушки, – пошутил Жилберту, но тут же осекся, так как Умберту на него зашикал.
– Я живу в этой квартире уже два года, – продолжила Флор. – А до меня здесь обитал один странный художник. Говорят, он рисовал сутками напролет, спал по нескольку часов, а на улицу выходил лишь для того, чтобы купить краски…
– Ван Гог, – вновь встрял Жилберту, решивший поразить Флор своей эрудицией в области изобразительного искусства.
– Не Ван Гог, а Гоген, – Умберту выразительно покрутил пальцем у виска. – Тоже мне, знаток живописи…
– Ха, нашелся ценитель прекрасного! – обиделся Жилберту. – Да я получше тебя разбираюсь в живописи. У меня двоюродный брат работает реставратором. По крайней мере, работал, пока его не выгнали за регулярное пьянство…
– Тише вы, боевые петухи, – перебил их Родригу. – Дайте послушать Флор. Вашу болтовню я слышу ежедневно.
Флор обернулась к нему и удивленно спросила:
– А тебе интересно?
– Конечно.
– Тогда рассказываю дальше… Самое удивительное, что работ этого художника никто никогда не видел. Все знали – он рисует, и всех интересовало – что? Не раз к нему приходили старые друзья и просили показать, но он все отнекивался. Дескать, после моей смерти я завещаю вам все… Короче, он напустил такого тумана, что никто не сомневался – художник пишет шедевры… Однажды он вышел на улицу, попал под проливной дождь и простудился. Его положили в больницу, а через несколько дней художник умер.
Флор сделала паузу и оглянулась на джазме-нов. Те внимательно слушали. Даже импульсивный Жилберту замер, не отрывая от рассказчицы восторженного взгляда.
– Когда открыли дверь и вошли в квартиру, выяснилось, что в ней ничего не было. – Флор загадочно улыбнулась: – Кроме этого стула…
– Как ничего? – удивилась Умберту. – Не может быть! А как же его работы? На что он свою жизнь потратил?
– Картин просто не было. Стоял, правда, один чистый холст в углу, но он зарос паутиной…
– Какой шутник! – хмыкнул Жилберту и задал интересующий его вопрос: – Прости, а на какие деньги этот художник жил?
– У него была небольшая пенсия… Ну, и друзья помогали…
– В надежде на наследство, – мрачно закончил Родригу. – Этот прохвост оказался похитрее моего знакомого мошенника по имени Руй Новаэс. Тот всю жизнь хитрил, изворачивался, но, в конце концов, угодил за решетку. А этот прожил всю жизнь за чужой счет и оставил всех с носом. Настоящий финансовый гений! Мне бы такого менеджера в «Индустриас Медейрус»! Я бы все проблемы с конкурентами решил…
Все разом повернулись в его сторону.
– Родригу, не будь пессимистом, – сказал Жилберту и вслух поделился своим мнением на этот счет: – Друзья – самое лучшее, что есть на свете… если тебе кажется, что все потеряно, но остаются друзья, то со временем вернется и все то, что потерял.
– Твои бы слова да Богу в уши, – пробормотал Родригу.
Флор с вызовом посмотрела на своего ухажера.
– Друзья, говоришь? Мужская дружба, да? А что бы вы делали без нас? Чего стоят все достижения мужчины, если рядом с ним нет женщины? Ради чего мужчина всего добивается, как не ради женщин? Кто подталкивает вас к свершениям, как не мы? Да женщины, если хочешь знать…
– Не ссорьтесь, – попросил Умберту и предложил: – А хотите, я тоже расскажу одну историю?
– Хотим, хотим! – завопил Жилберту и заерзал на стуле.
Стул громко скрипнул, отчего Флор заметно занервничала.
– В Сан-Паулу жил когда-то один классный парень, который прекрасно играл на саксофоне, – начал Умберту и неуверенно спросил: – Ну, как? Продолжать дальше или вы сразу же начнете спорить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Совершенно верно, – кивнул Жилберту, с обожанием глядя на Флор.
Умберту сдержанно рассмеялся и, подозвав Родригу, сказал:
– Наш Жилберту влюбился… Надо же было такому случиться! Он изменил своему принципу – не бегать за девчонками. А еще недавно уверял нас, что совершенно равнодушен ко всяким там юбкам…
– Ничто так быстро не меняется, как личная жизнь человека, – философски изрек Родригу. – Эй, перестаньте секретничать! – возмутился Жилберту и легонько толкнул Умберту.
– Будьте серьезнее, – попросила Флор. – Уж тебе, Родригу, должно быть не до смеха.
– Спасибо, что напомнила, – пробурчал Родригу. – Что бы я без тебя делал?
Жилберту мгновенно придал лицу подобающее случаю выражение и, подхватив Флор под руку, быстро зашагал по тротуару. Проводив их взглядом, Умберту хмыкнул.
– А они неплохо смотрятся, – с улыбкой изрек он. – Особенно, если Жилберту наденет ботинки на платформе.
– Эта мода уже возвращается, – поддержал друга Родригу и мечтательно протянул: – Глядишь, и наш милый музыкант остепенится. И все у нас будет хорошо. И все будут счастливы. Не так, конечно, как я…
Умберту, как мог, старался поднять настроение друга.
– Не горюй, – он положил руку на плечо Родригу. – Мне понравился комиссар Рейди. Я думаю, что он обязательно отыщет Ниси. Ведь не могла же она сквозь землю провалиться.
– Не могла, – Родригу понуро опустил голову.
– Такси, такси! – закричала Флор, заметив проезжающую желтую машину и отстраняясь от Жилберту, прилипшего к ней, как назойливая муха.
Тот обиженно надулся, а через мгновение вновь взял Флор под руку, но уже с другой стороны.
В такси все ехали молча. Даже жизнерадостная Флор сникла и непрестанно зевала.
– Да-а, – протянул Умберту. – Сказывается напряжение последних дней… Я с удовольствием поспал бы с полчасика.
– Поспишь у меня, – предложила Флор.
– А можно мне тоже у тебя поспать? – встрял в разговор Жилберту, при этом тесно прижимаясь к модельерше.
Та недовольно поморщилась и, отыскав глазами Родригу, возмущенно спросила:
– У вашего джазмена проблемы с женщинами?
В тишине автомобиля вопрос Флор прозвучал нелепо. Пожилой таксист укоризненно посмотрел на девушку в зеркальце заднего обзора. Однако Флор этот пуританский взгляд совершенно не смутил.
– Потише, – зашипел Жилберту, – а то водитель подумает, будто я – сексуальный маньяк, и сдаст меня в руки полиции. И придется мне ночевать не в твоей уютной постельке, а в грязной вонючей камере рядом с отвратительными уголовниками и насильниками. Ты этого хочешь?
– Сам напросился, – парировала Флор и, глянув в окно, предупредила таксиста: – Остановитесь возле этого дома. В квартире модельерши друзья расположились, кто на чем. Умберту занял почетное место на диване, Родригу устроился в кресле, а Жилберту достался стул странной формы.
– Откуда у тебя этот антиквариат? – удивился он, разглядывая крепления стула. – Небось, от бабушки…
– Не дай бог, ты его сломаешь, – Флор погрозила кулаком и, устроившись на подоконнике, начала рассказывать: – Этот стул и вправду достался мне по наследству, но не от бабушки…
– От дедушки, – пошутил Жилберту, но тут же осекся, так как Умберту на него зашикал.
– Я живу в этой квартире уже два года, – продолжила Флор. – А до меня здесь обитал один странный художник. Говорят, он рисовал сутками напролет, спал по нескольку часов, а на улицу выходил лишь для того, чтобы купить краски…
– Ван Гог, – вновь встрял Жилберту, решивший поразить Флор своей эрудицией в области изобразительного искусства.
– Не Ван Гог, а Гоген, – Умберту выразительно покрутил пальцем у виска. – Тоже мне, знаток живописи…
– Ха, нашелся ценитель прекрасного! – обиделся Жилберту. – Да я получше тебя разбираюсь в живописи. У меня двоюродный брат работает реставратором. По крайней мере, работал, пока его не выгнали за регулярное пьянство…
– Тише вы, боевые петухи, – перебил их Родригу. – Дайте послушать Флор. Вашу болтовню я слышу ежедневно.
Флор обернулась к нему и удивленно спросила:
– А тебе интересно?
– Конечно.
– Тогда рассказываю дальше… Самое удивительное, что работ этого художника никто никогда не видел. Все знали – он рисует, и всех интересовало – что? Не раз к нему приходили старые друзья и просили показать, но он все отнекивался. Дескать, после моей смерти я завещаю вам все… Короче, он напустил такого тумана, что никто не сомневался – художник пишет шедевры… Однажды он вышел на улицу, попал под проливной дождь и простудился. Его положили в больницу, а через несколько дней художник умер.
Флор сделала паузу и оглянулась на джазме-нов. Те внимательно слушали. Даже импульсивный Жилберту замер, не отрывая от рассказчицы восторженного взгляда.
– Когда открыли дверь и вошли в квартиру, выяснилось, что в ней ничего не было. – Флор загадочно улыбнулась: – Кроме этого стула…
– Как ничего? – удивилась Умберту. – Не может быть! А как же его работы? На что он свою жизнь потратил?
– Картин просто не было. Стоял, правда, один чистый холст в углу, но он зарос паутиной…
– Какой шутник! – хмыкнул Жилберту и задал интересующий его вопрос: – Прости, а на какие деньги этот художник жил?
– У него была небольшая пенсия… Ну, и друзья помогали…
– В надежде на наследство, – мрачно закончил Родригу. – Этот прохвост оказался похитрее моего знакомого мошенника по имени Руй Новаэс. Тот всю жизнь хитрил, изворачивался, но, в конце концов, угодил за решетку. А этот прожил всю жизнь за чужой счет и оставил всех с носом. Настоящий финансовый гений! Мне бы такого менеджера в «Индустриас Медейрус»! Я бы все проблемы с конкурентами решил…
Все разом повернулись в его сторону.
– Родригу, не будь пессимистом, – сказал Жилберту и вслух поделился своим мнением на этот счет: – Друзья – самое лучшее, что есть на свете… если тебе кажется, что все потеряно, но остаются друзья, то со временем вернется и все то, что потерял.
– Твои бы слова да Богу в уши, – пробормотал Родригу.
Флор с вызовом посмотрела на своего ухажера.
– Друзья, говоришь? Мужская дружба, да? А что бы вы делали без нас? Чего стоят все достижения мужчины, если рядом с ним нет женщины? Ради чего мужчина всего добивается, как не ради женщин? Кто подталкивает вас к свершениям, как не мы? Да женщины, если хочешь знать…
– Не ссорьтесь, – попросил Умберту и предложил: – А хотите, я тоже расскажу одну историю?
– Хотим, хотим! – завопил Жилберту и заерзал на стуле.
Стул громко скрипнул, отчего Флор заметно занервничала.
– В Сан-Паулу жил когда-то один классный парень, который прекрасно играл на саксофоне, – начал Умберту и неуверенно спросил: – Ну, как? Продолжать дальше или вы сразу же начнете спорить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83