ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

С лица Ив Боуэн, заметил он, наконец-то сползла маска ледяного спокойствия.
— Что неизвестно? — резко спросила она.
— Правда, — ответил Стоун. И снова засмеялся, но теперь визгливо, почти истерически. — Бреты нет, Ив. Ее нет. Не-ет. Брета — выдумка. Нанятый тобою сыщик потратил два дня, прочесывая Мэрилебон в поисках несуществующей подруги Шарли.
12
— Брета, — прошептала Шарлотта. — Лучшая подруга Брета.
Но губы у нее запеклись, а рот был словно забит крошками черствого хлеба. Поэтому она поняла, что Брета ее не услышит, а самое главное — не ответит.
Тело у нее болело. Ныли все суставы. Девочка уже не могла сказать, как давно она записала обращение к Сито, но, похоже, лет сто назад. Казалось, прошла вечность.
Она мучилась от голода и жажды. В глазах стоял какой-то туман, давивший изнутри на веки и заполнявший всю голову. Шарлотта в жизни не испытывала подобной усталости, и если бы не ломота в теле и тяжесть в руках и ногах, она бы скорее заметила появление резей в животе, ведь пастуший пирог и яблочный сок были так давно. Но она все еще ощущала их вкус, — верно? — стоило только провести языком по нёбу.
Боль пронзила желудок. Лежа во влажном одеяле, девочка подогнула колени и обхватила живот руками, отчего край одеяла сдвинулся и под него заполз сырой воздух ее мрачной темницы.
— Холодно, — все теми же запекшимися губами пролепетала Шарлотта и отпустила живот, чтобы поплотнее запахнуть курточку. Потом, ища тепла, одну ладонь зажала между ногами, другую сунула в
карман курточки.
И там, в кармашке, Шарлотта нащупала его, и ее глаза удивленно распахнулись навстречу кромешной тьме: как же она могла забыть о крошке Уиджи? Хорошая же она подруга, думающая только о себе и мечтающая поболтать с Бретой, когда все это время крошке Уиджи наверняка было холодно, страшно, хотелось есть и пить, совсем как Лотти.
— Прости меня, Уидж, — пробормотала она и сжала в ладони комочек глины, которую — как подробно объяснил ей Сито — обожгли, и покрыли глазурью, и положили в рождественскую хлопушку для малыша, который жил за много-много десятилетий до рождения Шарлотты.
Она провела пальцами по иголкам на спинке Уиджи и потрогала острый кончик его мордочки. Они с Сито увидели его однажды среди других таких же крохотных фигурок в Кемденском пассаже, где искали что-то особенное для мамы на День матери.
— Ежик, ежик! — завопила Шарлотта, увидев маленькое существо.
Ежи были ее любимыми зверушками, самыми-самыми. Поэтому Сито купил его для Лотти и преподнес на ладони, и с тех пор, куда бы она ни шла, Уиджи всегда лежал у нее в кармашке, как талисман. Как же она умудрилась забыть про Уиджи, когда все это время он был с ней?
Шарлотта вынула его из кармашка и прижала к щеке. При соприкосновении с Уиджи внутри у нее все сжалось. Он был холодным как лед. Надо было держать его в тепле. В безопасности. Он зависел от нее, а она его подвела.
Девочка нащупала в темноте уголок одеяла и закатала в него ежика. Едва шевеля запекшимися губами, проговорила:
— Устраивайся поудобнее, Уидж. И не волнуйся. Скоро мы поедем домой.
Потому что они поедут домой. Она это знала. Сито расскажет историю, которую требовал похититель, и все закончится. Не будет больше тьмы. Не будет холода. Кирпичей вместо кровати и ведра вместо туалета. Шарлотта только надеялась, что, прежде чем приступить к рассказу, Сито посоветуется с миссис Магуайр. Он не умел рассказывать истории, и они всегда начинались у него одинаково. «Жил-был злой, уродливый, лживый волшебник и очень, очень красивая маленькая принцесса с короткими каштановыми волосами и в очках…» Если похититель хочет услышать что-то другое, Сито не обойтись без помощи миссис Магуайр.
Интересно, сколько прошло времени с тех пор, как похититель записал ее обращение к Сито. И сколько времени займет у Сито придумывание истории. И какая история больше всего понравилась бы похитителю? И как Сито передаст ему эту историю. Тоже наговорит в магнитофон? Или расскажет по телефону? Она слишком устала, чтобы задуматься над ответами на свои вопросы. Слишком устала, чтобы даже что-то предположить. Засунув одну руку поглубже в карман курточки, а вторую стиснув бедрышками и подтянув колени к животу, чтобы он не так болел, она закрыла глаза и подумала о сне. Потому что она так устала. Она так ужасно, жутко устала…
Свет и звук обрушились на нее почти одновременно. Как удар молнии и грома, только в обратном порядке. Сначала оглушительный грохот и отчаянное «вжик-бамс», затем веки изнутри сделались огненно-красными, и Лотти открыла глаза.
Она вскрикнула, потому что ее буквально обожгло светом. Не тусклым светом фонаря, а настоящим, солнечным. Он лился через открывшуюся в стене дверь, и в течение секунды там больше ничего не было. Только свет, такой яркий, что больно было на него смотреть. Шарлотта дернулась, сощурилась и с каким-то странным тоненьким писком еще сильнее сжалась в комок, совсем как вынутый из норки крот.
Затем сквозь прищур она увидела его. Он встал на пороге, на фоне света. В треугольнике между его ногами девочка различила что-то голубое и зеленое и подумала о ясном небе и деревьях, но без очков все сливалось в сплошную кашу.
— Мне нужны очки, — с трудом выговорила она.
— Нет, — ответил мужчина. — Как раз это тебе не нужно. Очки тебе не нужны.
— Но я…
— Заткнись!
Лотти съежилась в одеяле. Она видела только силуэт мужчины — яркое, беспощадное солнце светило ему в спину. Но руки разглядела. Они были в перчатках. В одной руке он держал красный термос. В другой что-то похожее на подзорную трубу. Лотти жадно впилась глазами в термос. Сок, подумала она. Холодный, сладкий и жидкий. Но вместо того, чтобы открыть термос и налить ей попить, мужчина швырнул на кирпичи рядом с ее головой подзорную трубу. Девочка напрягла зрение и увидела, что это газета.
— Папа правду не сказал, — произнес мужчина. — Папа не сказал ни слова. Дело-то совсем плохо, так ведь, Лотти?
Что-то такое в его голосе… У Лотти защипало в глазах, а внутренности словно попытались протолкнуть в ее горло что-то жесткое. Она пробормотала:
— Я же вам говорила. Пыталась объяснить. Сито не умеет рассказывать так, как нужно.
— И в этом вся проблема, да? Но это не страшно, потому что его нужно только немного воодушевить. И мы его воодушевим, ты и я. Ты готова?
— Я пыталась ему сказать… — Лотти старалась глотнуть. Протянула руку к термосу. — Пить, — попросила она.
Ей хотелось поднять голову с кирпичей, хотелось выбежать на свет, но она не могла. Она ничего не могла. Шарлотта почувствовала, как из уголков глаз потекли слезы.
«Какая же ты маменькина дочка», — сказала бы Брета.
Мужчина пнул ногой дверь. Она прикрылась, но не до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140