ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Экс рэкетира, а ныне журналиста Чернова возмутили очередные экзерсисы небезызвестного критика Антона Первичного, переключившегося с разбора литературных произведений на обзор прессы и опрометчиво начавшего со статей Димона.
Гоблин мгновенно вскипел и пообещал оторвать «Вторичному» голову.
Старые привычки не забываются.
— Нет, ну ты представляешь! — Димон влил в открытую пасть очередной стакан апельсинового сока и щелчком пальцев подозвал официанта. — Давай сюда кувшин! Надоело, блин, микродозы заглатывать... — Чернов повернулся к Нерсесову. — Так вот. Выхожу в Интернет, смотрю — сноска на одном из сайтов. Мол, так и так, какой то Первичный классно критикует нынешние газетные публикации...
Юра подпер щеку ладонью и подумал, как обманчива бывает внешность.
Глядя на двухметрового Гоблина, на ум приходил образ громилы с бейсбольной битой в одной руке и утюгом в другой, вышибающего долг у визжащего связанного коммерсанта. Но уж никак не прилежного журналиста, посещающего публичную библиотеку, протирающего штаны в читальном зале и не чуждого достижениям современной техники.
Кстати говоря, в библиотеке от Чернова тоже поначалу шарахались, незаслуженно подозревая бритоголового бугая в том, что он явился в сие культурное учреждение с целью поставить его под свою «крышу». Но проходила неделя за неделей, Гоблин ничем особенным себя не проявлял, и к нему потихоньку привыкли. Как привыкают живущие в пруду лягушки к регулярному хождению медведя на водопой. Опасаться, естественно, не перестают, но уже не так резво прыскают в стороны, заслышав хруст кустов под лапами бурого великана.
В библиотеке Димон пользовался огромным успехом у приходивших туда студенток.
Девушки мгновенно забывали о цели посещения читального зала и часами вожделенно разглядывали нависшего над подшивками газет сосредоточенного Чернова. По сравнению с худосочными очкариками мужеского пола, щеголявшими жиденькой растительностью на полудетских лицах, или сухонькими старичками, являвшимися в библиотеку к открытию, мускулистый красавец Гоблин имел массу явных преимуществ.
— ...Захожу на страницу этого микро обозревателя, — Димон принял из рук почтительного официанта двухлитровый кувшин, — и вижу, что Вторичный начал с меня. Представляешь?
— Представляю, — кивнул Нерсесов.
— Нет, ты плохо представляешь. Мало того, что этот микроцефал выразил свое несогласие с моими выводами, я бы это еще простил, так он приписал мне вещи, о которых я вообще никогда не говорил!
Гоблин недавно разобрался в смысле приставок «микро» и «макро» и теперь употреблял их постоянно.
К месту и не к месту.
Закреплял полученные знания, если можно так выразиться.
— Например?
— Да элементарно! Я написал рассказ. Там мой герой по ходу дела ловит одного типа, отшибает ему башку и портит его оружие. Винтовку «ли энсфилд». Знаешь такую?
— Знаю...
— Гнет, значит, ствол об колено. У «ли энсфилда» стволик тонкий, согнуть немного можно...
— А зачем?
— Чтоб потом, блин, этой винтовкой не смогли воспользоваться остальные преследователи.
— Ага, ясно, — Нерсесов поправил очки.
— Ну вот... Все вроде пучком, жизненно. А этот макромудак Вторичный вдруг начинает надо мной стебаться, что, мол, мой герой гнет об колено автомат Калашникова. Всасываешь?
— Всасываю, — хихикнул Юрик.
— Я пишу — «ли энсфилд», этот имбецил — «калаш». Сам все напутал, и сам меня же обвиняет в незнании предмета, — Димон горестно вздохнул. — Дальше — больше. Позавчера я наехал на Кацнельсона и Зотова, разметал их по кочкам. И версии ихние, и подлость несусветную по отношению к подводникам, и незнание физики...
— Знаю, читал, — закивал Нерсесов. — Я даже стих по этому поводу написал.
— Что о?! — возмутился Гоблин.
— Да не про тебя. Я в стихотворной форме изложил идиотизм объяснений катастрофы. Типа, как надо относиться к официальным сообщениям.
— Ну ка, ну ка, — Чернов схватил блокнот. Юрик откинул голову немного назад и начал заунывно декламировать:
— Субмарина между пальм торчит.
Видно, капитан был сильно пьяным.
Где то в джунглях пробегает кит,
Его мясо хорошо с бананом...
— Это цинично, — заявил ошарашенный Димон. — И вообще, при чем тут пальмы, кит и бананы?
— Сие есть метафорический символизм, — объяснил поэт Нерсесов, — с оттенками гипер реализма. А ля Серебрянный век.
— В качестве эпиграфа мне это не подходит, — огорчился Гоблин.
— Эпиграфа куда?
— К следующей статье о «Мценске»...
— Ты намерен добивать тему?
— Я намерен добивать Кацнельсона, — рыкнул Чернов. — Эта макросволочь свистнула мою идейку о продаже станции «Мир» Китаю5 и выдает ее за свою.
— Серьезно? — удивился Юра. — И откуда ты это узнал?
— Неделю назад «Секретные материалы»6 дали информашку по «Миру». Там черным по русскому сказано, что переговоры Кацнельсона с китаезами насчет орбитального комплекса сорвались. Мы, вроде, слишком много денег запросили. Но это мелочи. Главное, что в «Хэ фаллосе»7 автором идеи назван Кацнельсон...
— Кто автор статьи?
— Не помню...
— Не Менделеев? — Нерсесов назвал главного редактора.
— Да нет. Если б Менделеев написал, я б Вадьку лично в выхлопную трубу его «опеля» засунул. Кто то другой, из пристяжных...
— Менделеева все равно можно попинать.
— А толку? Денег у него нет, живет, можно сказать, в долг... Кстати, хочешь свежую историю про Менделеева?
— Хочу.
— Его прав лишили.
— За что? — Нерсесов пожевал кончик шариковой ручки.
— За пьянку, — усмехнулся Чернов. — Но как! Короче, Менделеев набухался с одним пацаном, которого года полтора назад выгнал с работы. Вадик уже забыл об этом конфликте, а пацан — нет. Так вот... Встретились они на тусовке, пацан Менделеева накачал, а потом, когда тот домой ехать собрался, позвонил в ментовку. И слил Вадьку. Мусора его прихватили в ста метрах от места сборища, выволокли из машины — и на экспертизу. Тут же лишение прав оформили. Причем денег не взяли.
— Естественно, звонок же зафиксирован, — согласился журналист патриот.
— Именно! Теперь Менделеева водитель возит. И поделом...
— Твой приоритет по «Миру» легко доказать, — Нерсесов вернулся к теме разговора. — Сопоставить время выхода статей и дату появления правительственных документов. А потом на Кацнельсона накатить...
— Ворье — оно ворье и есть, — Гоблин отхлебнул сок. — С Кацнельсоном судиться без понту. Да и иск никто не примет. Я лучше его рачком поставлю по «Мценску». Он уже столько наболтал, что на целую серию статей хватит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60