– Это ничего не значит, – заметила Би. – Кошки спят везде.
Роджер в это время жевал огромный кусок сэндвича с окороком и сыром. Он начал смеяться. Результат оказался крайне неприятным: ирландский сеттер подскочил к его ногам и начал подъедать упавшие куски.
Встретившись глазами с Би, Роджер взял свой сэндвич под контроль.
– Я собираюсь провести над собой серьезную работу, моя дорогая, – сказал он. – В течение двадцати лет я был образцовым дипломатическим служащим. Теперь же я слишком расслабился. Замечание справедливое.
– Если вы закончили есть, – сказала мягко Би, – то мне хотелось бы кое-что вам показать.
– Я закончил, – Роджер бросил остатки сэндвича собаке.
Би провела нас в библиотеку и показала кресло у очага, где она обычно сидела по вечерам.
– Вы говорите о фактах, Роджер. Я нашла кое-что укрепляющее мою веру.
– Некто в доме, – сказал Роджер.
– Некто все еще в доме, – уточнила Би. Я заметила, что она, как и я, невольно оглянулась. – Дух кого-то, жившего здесь раньше. Я пыталась найти записи о последней трагической насильственной смерти.
Идея завораживала. Если это правда, то призрак становился чем-то более понятным. И вся история представлялась стройной искусной конструкцией с детективным уклоном. Я прочла изрядное количество страшных книг с участием призраков, некоторые из них относились к классике: Кэти и ее вересковый утес, блуждающий в тумане по болоту, судья Пинчен, погибший в проклятом доме с семью фронтонами, Киплинг, Стивенсон, де ла Map... Писатели сделали своих призраков почти респектабельными. Я чувствовала, что смогла бы иметь дело с разбуженными духами, которые нуждались бы только в нескольких молитвах, в выяснении имени, в извлечении из земли клада для того, чтобы они перестали бродить и ушли туда, откуда появились.
Роджер также еще не пришел к решению: блестевшие суженные глаза выдавали его.
– И вы что-нибудь нашли? – спросил он.
– Еще нет. Но я нашла кое-что другое, – Би указала на беспорядочную груду книг, лежащую на столе Кевина. – Он работает над тем же.
– Возникает вопрос... – начал Роджер.
– Она права! – воскликнула я. – Я должна была обратить на это внимание. – Я рассказала им о том, что Кевин говорил о Мандевиллях, и о его странном замечании, что надо продолжить путь назад.
– Он продолжил свой путь назад, – заключила решительно Би. – Взгляните сюда.
Книги, на которые она указала, выглядели очень разно: одни были переплетены в телячью кожу, другие были истрепанными брошюрами, некоторые разрозненные бумаги были собраны и помещены в папки и конверты.
– Погодите, давайте не будем действовать с наскока, – сказал Роджер. – Тот факт, что Кевин проявляет интерес к истории своего дома, еще не доказывает, что он интересуется призраком. Но это интересно.
Он полистал одну из книг – тяжелый том большого формата. Сверху торчали бумажные закладки, с помощью которых Кевин отмечал страницы, на которых нашел интересующий его материал. Роджер открыл книгу на одной из этих страниц и громко прочел:
– «В 1586 году был устроен последний и наиболее опасный из заговоров с целью убийства королевы и возведения на английский престол ее находящейся в заключении соперницы. Антоний Бабингтон, юный дворянин, католик, пал жертвой пагубных чар Марии. Он готов был поставить на карту все для восстановления ее священных прав. В июле он написал Марии, что шестеро аристократов, находящихся при дворе, готовы убить королеву, как только появится подходящий случай».
– Марии Шотландской? – спросила я.
– А кому же еще? Королевой была Елизавета Первая Английская. Заговор был раскрыт, конечно. Это был последний заговор, потому что в конце концов Елизавете это надоело, и она санкционировала смерть Марии, которая была обезглавлена. Заговорщики умерли менее красиво. Одним из них был Роберт Ромер – владелец «Серой Гавани».
Я знала, что он подразумевал под «менее красиво»: повешены, выпотрошены, четвертованы. Их вынули из петли прежде, чем они умерли, вырвали их внутренности и разрубили тела на куски для острастки публики и предостережения будущим врагам. Я желала бы знать, думал ли Роберт Ромер о своем имении в последние мгновения перед кончиной.
– Если это он бродит по дому, то мы в беде, – сказала я уныло. – Нам никогда не собрать его костей и не предать их священной земле.
– Давайте предположим, что это не Роберт. – Роджер, казалось, забыл, что решительно отвергал существование какого-либо призрака. – Он был последним в этом роду. Вторая помеченная страница говорит о том, как собственность заговорщиков раздавалась различным приближенным Елизаветы. «Серая Гавань» отошла к некоему Уиксу.
– Может быть, это тот самый Уикс! – Би выглянула из-за брошюры, которую внимательно просматривала. – Антоний Уикс, собиратель древностей, ученый. «Был любим королевой за свои знания». Брошюра была напечатана лично его внуком. Он описывает восстановление Антонием дома и садов.
Роджер бросил книгу на стол и взялся за другую.
– Какой беспорядок! Из Кевина выйдет отвратительный ученый: он даже не сделал попытки систематизировать этот материал. Знаете, что нам нужно сделать?
– Составить хронологический список, – сказала я. – Что-то вроде генеалогического древа обитателей дома. Роджер, это можно сделать всегда, но это не даст нам того, что мы хотим узнать. Мы ничего не выиграем, найдя много драматических смертей, подобных смерти Роберта Ромера.
– Мы ничем другим не должны заниматься, пока Кевин не вернется домой, – возразила Би. – Возможно, это наш единственный шанс просмотреть материал, не вызывая его подозрений.
Роджер рассеянно кивнул. Я видела, что его голова была занята чем-то еще.
– У меня появилась ужасная мысль, – сказал он.
– Какая? – одновременно откликнулись я и Би.
– Не в том смысле ужасная, о котором вы думаете. Я просто подумал, что мы обращаемся с Кевином как со своим врагом. Может быть, мы пропускаем очевидные вещи. Если я поговорю с ним...
– Нет, – отвергла я. Би покачала головой.
– Почему нет? – потребовал ответа Роджер. – Мы будем чувствовать себя последними идиотами, если окажется, что всему этому имеется простое объяснение и что Кевин знает об этом все.
Он взглянул на Би. Она ничего не ответила, только покачала головой. Тогда сказала я:
– Вы не жили рядом с ним, Роджер. О, черт, я не могу найти аргументов, я только знаю. Будет пагубно, если мы расскажем Кевину правду. И если вы предполагаете, что это может быть основательно подготовленной комедией с его стороны, то забудьте об этом. Он чист.
– Гм, каждый способен на такую затею, но в любом случае подобные глупые шутки говорили бы о том, что у него что-то не в порядке с головой, – признал Роджер. – Хотя это идея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71