Но с каждым днем они совершенствуются, и времени у нас остается все меньше…
Меня не покидала мысль, что они почему-то не проявляют своих сил в полную меру. Я словно участвовал в каком-то странном спектакле, где поединки велись бутафорским оружием. Во время ночной баталии после первого ментального удара я несколько секунд был совершенно беспомощен, и у моего противника были все возможности покончить со мной еще одним ударом… Даже если он не мог сразу же повторить ментальный удар – силы его лап было вполне достаточно. Но он этого не сделал. Почему?
И еще одно серьезное сомнение возникло у меня. Лания считала, основывая свои выводы на исследованиях местных ученых, что гиссанцы и Гифрон (так они называли подземное тело, пронизавшее своими энергетическими нитями всю планету), в сущности, одно целое.
А что, если это не так? Что, если в невообразимой древности существовали две различные цивилизации, враждовавшие друг с другом? Такое предположение объясняло, почему следы обеих цивилизаций все время переплетаются. Оно могло как-то объяснить и то обстоятельство, почему гиссанский кинжал оказывал такое губительное действие на гифронских монстров.
К сожалению, земным ученым почти ничего не было известно о цивилизации гиссанцев, слишком много тысячелетий отделяло нас друг от друга.
За эту бездну времени даже археологические находки теряли свою достоверность, превращаясь в прах при первой же попытке их исследования. Мой нож редкое исключение – возможно, это единственный предмет, сохранившийся от цивилизации гиссанцев… Если мне удастся доставить его в земные научно-исследовательские центры, возможно, наши ученые смогут разработать на его основе действенное оружие против Гифрона.
А что, если Гифрон понимает это? И именно из-за этого на меня ведется такая интенсивная охота? Тогда нам не выбраться… Тогда они пойдут на все, чтобы не дать нам вернуться…
Слишком многое оставалось неясным, и одно противоречило другому… Дальнейшие события покажут, насколько серьезны намерения Гифрона уничтожить нас. Вот только может случиться так, что оценить полученную информацию будет уже некому.
Солнце взошло наконец над цепочкой низких холмов. Я выключил фары и обернулся, прощаясь с Барнудом. Город дрожал в мареве теплого воздуха – пустыня нагревалась быстро, хотя и не так быстро, как та пустыня, где стоял настоящий Барнуд… Картину довершали облака пыли, поднятые электромагнитной подушкой кара, они заволакивали горизонт за нашей спиной, превращая Барнуд-2 в то, чем он был на самом деле, – в мираж. В город ночного кошмара. Хотя, если хорошенько подумать, там были не одни кошмары…
Лания сидела на заднем сиденье, слишком поглощенная работой, и не замечала моего взгляда. Мне пришлось изрядно повозиться, чтобы вывести в пассажирское отделение специальный терминал, соединенный с бортовым компьютером, и теперь она ежеминутно вводила в машину курсовые поправки, стараясь поймать постоянно убегавшую от нас зону перехода.
Несмотря на все усилия, Лании не удалось обнаружить никакой системы в движении этой зоны, оставалось только вводить новые поправки каждые пять минут.
Ее знание математики и умение работать с вычислительной техникой вызывали невольное уважение – но в глубине души я не верил в то, что ей удастся вывести машину в район перехода.
Слишком могущественная сила противостояла нам сейчас. Я не сомневался, что Гифрон способен управлять движением перехода, сбивая нас с курса…
Большую часть управления машиной взяла на себя автоматика. Моя роль в настоящее время сводилась к наблюдению за дорогой через перекрестие прицела лазерного автомата. Но поскольку никаких целей не было видно, мне не оставалось ничего другого, как выполнять свою привычную работу агента по чрезвычайным ситуациям. То есть складывать отрывочные фрагменты с трудом добытой информации в картину того, что сейчас происходило в Барнуде.
Как всегда, в этой головоломке не хватало важнейших кусков. Что именно разбудило Гифрона? Почему он появился именно здесь, в Барнуде? Каким образом он связан с остатками города гиссанцев, на развалинах которого был построен Барнуд? И, наконец, самый важный вопрос, касавшийся уже непосредственно меня самого, – каким образом наркотик, созданный Гифроном для «Феникса», воздействует на людей? Почему в моем случае не сработала привычная схема, и мое сознание не было порабощено внешним воздействием?
В настоящий момент это казалось мне наиболее важным, и я снова, в который раз, попытался сложить в осмысленную картину мозаику отрывочных фактов.
Действие яда оказалось неполным, очевидно, потому, что я не принимал наркотика в его окончательном, переработанном человеческим организмом виде. В мою кровь попала ядовитая смесь биологических веществ, превращавшая человеческий организм в полумертвую машину, вырабатывавшую «голубой гром» из собственной крови. Но то ли доза оказалась недостаточной, то ли мой организм обладал природным иммунитетом к этому яду. Так что же со мной произошло? И что происходит в настоящее время? Я чувствовал, что какие-то непривычные процессы продолжаются в моем организме до сих пор. Появились необычные ментальные способности, позволившие мне успешно отразить ночное нападение. Я стал лучше видеть по ночам, необычно обострился слух… Чем все это закончится? Во что я превращусь в конце концов?
Даже тех изменений, которые я заметил, более чем достаточно, чтобы стать подопытным кроликом для земных биологов – если им удастся до меня добраться… Уникальный случай… В интересах всей цивилизации… В интересах всего человечества, вы должны понимать это, мистер Егоров. Чаще всего уникальность приносит одни несчастья. Мне придется тщательно скрывать свои новые способности. Возможно, даже от Лании… «Да я даже свое настоящее имя вынужден от нее скрывать», – с горечью подумал я. Хотя она уже о многом догадалась.
Занятый этими невеселыми мыслями, я не сразу заметил, как сильно изменилась пустыня вокруг нас. Ветер, усилившийся за несколько минут, накатывал на машину частыми волнами, неся с собой тучи тяжелого песка. Начинался песчаный шторм. Я читал описание этого редкого природного явления, но столкнулся с ним впервые.
– Начинается! – зло сказала Лания. – Кажется, Гифрон наконец-то обратил на нас свое драгоценное внимание! – В ее голосе совсем не чувствовалось страха, только злость и какое-то непонятное торжество, словно она решилась бросить вызов этому шторму и тому, что за ним скрывалось.
– Ты думаешь, шторм – дело рук Гифрона?
– Тут все создано им. Весь этот мир. Логично предположить, что он умеет управлять и здешней погодой.
– Это как-то неспортивно… – пробормотал я, переключаясь на ручное управление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Меня не покидала мысль, что они почему-то не проявляют своих сил в полную меру. Я словно участвовал в каком-то странном спектакле, где поединки велись бутафорским оружием. Во время ночной баталии после первого ментального удара я несколько секунд был совершенно беспомощен, и у моего противника были все возможности покончить со мной еще одним ударом… Даже если он не мог сразу же повторить ментальный удар – силы его лап было вполне достаточно. Но он этого не сделал. Почему?
И еще одно серьезное сомнение возникло у меня. Лания считала, основывая свои выводы на исследованиях местных ученых, что гиссанцы и Гифрон (так они называли подземное тело, пронизавшее своими энергетическими нитями всю планету), в сущности, одно целое.
А что, если это не так? Что, если в невообразимой древности существовали две различные цивилизации, враждовавшие друг с другом? Такое предположение объясняло, почему следы обеих цивилизаций все время переплетаются. Оно могло как-то объяснить и то обстоятельство, почему гиссанский кинжал оказывал такое губительное действие на гифронских монстров.
К сожалению, земным ученым почти ничего не было известно о цивилизации гиссанцев, слишком много тысячелетий отделяло нас друг от друга.
За эту бездну времени даже археологические находки теряли свою достоверность, превращаясь в прах при первой же попытке их исследования. Мой нож редкое исключение – возможно, это единственный предмет, сохранившийся от цивилизации гиссанцев… Если мне удастся доставить его в земные научно-исследовательские центры, возможно, наши ученые смогут разработать на его основе действенное оружие против Гифрона.
А что, если Гифрон понимает это? И именно из-за этого на меня ведется такая интенсивная охота? Тогда нам не выбраться… Тогда они пойдут на все, чтобы не дать нам вернуться…
Слишком многое оставалось неясным, и одно противоречило другому… Дальнейшие события покажут, насколько серьезны намерения Гифрона уничтожить нас. Вот только может случиться так, что оценить полученную информацию будет уже некому.
Солнце взошло наконец над цепочкой низких холмов. Я выключил фары и обернулся, прощаясь с Барнудом. Город дрожал в мареве теплого воздуха – пустыня нагревалась быстро, хотя и не так быстро, как та пустыня, где стоял настоящий Барнуд… Картину довершали облака пыли, поднятые электромагнитной подушкой кара, они заволакивали горизонт за нашей спиной, превращая Барнуд-2 в то, чем он был на самом деле, – в мираж. В город ночного кошмара. Хотя, если хорошенько подумать, там были не одни кошмары…
Лания сидела на заднем сиденье, слишком поглощенная работой, и не замечала моего взгляда. Мне пришлось изрядно повозиться, чтобы вывести в пассажирское отделение специальный терминал, соединенный с бортовым компьютером, и теперь она ежеминутно вводила в машину курсовые поправки, стараясь поймать постоянно убегавшую от нас зону перехода.
Несмотря на все усилия, Лании не удалось обнаружить никакой системы в движении этой зоны, оставалось только вводить новые поправки каждые пять минут.
Ее знание математики и умение работать с вычислительной техникой вызывали невольное уважение – но в глубине души я не верил в то, что ей удастся вывести машину в район перехода.
Слишком могущественная сила противостояла нам сейчас. Я не сомневался, что Гифрон способен управлять движением перехода, сбивая нас с курса…
Большую часть управления машиной взяла на себя автоматика. Моя роль в настоящее время сводилась к наблюдению за дорогой через перекрестие прицела лазерного автомата. Но поскольку никаких целей не было видно, мне не оставалось ничего другого, как выполнять свою привычную работу агента по чрезвычайным ситуациям. То есть складывать отрывочные фрагменты с трудом добытой информации в картину того, что сейчас происходило в Барнуде.
Как всегда, в этой головоломке не хватало важнейших кусков. Что именно разбудило Гифрона? Почему он появился именно здесь, в Барнуде? Каким образом он связан с остатками города гиссанцев, на развалинах которого был построен Барнуд? И, наконец, самый важный вопрос, касавшийся уже непосредственно меня самого, – каким образом наркотик, созданный Гифроном для «Феникса», воздействует на людей? Почему в моем случае не сработала привычная схема, и мое сознание не было порабощено внешним воздействием?
В настоящий момент это казалось мне наиболее важным, и я снова, в который раз, попытался сложить в осмысленную картину мозаику отрывочных фактов.
Действие яда оказалось неполным, очевидно, потому, что я не принимал наркотика в его окончательном, переработанном человеческим организмом виде. В мою кровь попала ядовитая смесь биологических веществ, превращавшая человеческий организм в полумертвую машину, вырабатывавшую «голубой гром» из собственной крови. Но то ли доза оказалась недостаточной, то ли мой организм обладал природным иммунитетом к этому яду. Так что же со мной произошло? И что происходит в настоящее время? Я чувствовал, что какие-то непривычные процессы продолжаются в моем организме до сих пор. Появились необычные ментальные способности, позволившие мне успешно отразить ночное нападение. Я стал лучше видеть по ночам, необычно обострился слух… Чем все это закончится? Во что я превращусь в конце концов?
Даже тех изменений, которые я заметил, более чем достаточно, чтобы стать подопытным кроликом для земных биологов – если им удастся до меня добраться… Уникальный случай… В интересах всей цивилизации… В интересах всего человечества, вы должны понимать это, мистер Егоров. Чаще всего уникальность приносит одни несчастья. Мне придется тщательно скрывать свои новые способности. Возможно, даже от Лании… «Да я даже свое настоящее имя вынужден от нее скрывать», – с горечью подумал я. Хотя она уже о многом догадалась.
Занятый этими невеселыми мыслями, я не сразу заметил, как сильно изменилась пустыня вокруг нас. Ветер, усилившийся за несколько минут, накатывал на машину частыми волнами, неся с собой тучи тяжелого песка. Начинался песчаный шторм. Я читал описание этого редкого природного явления, но столкнулся с ним впервые.
– Начинается! – зло сказала Лания. – Кажется, Гифрон наконец-то обратил на нас свое драгоценное внимание! – В ее голосе совсем не чувствовалось страха, только злость и какое-то непонятное торжество, словно она решилась бросить вызов этому шторму и тому, что за ним скрывалось.
– Ты думаешь, шторм – дело рук Гифрона?
– Тут все создано им. Весь этот мир. Логично предположить, что он умеет управлять и здешней погодой.
– Это как-то неспортивно… – пробормотал я, переключаясь на ручное управление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106