Этот плес называли Маришкиным. Никто уже не помнил, откуда взялось название. Место это славилось хорошими поклевками, поэтому неслучайно Бородин с Ушаковым выбрали его для рыбалки, хотя оно и располагалось довольно-таки далеко от хутора.
На лодке они перебрались на противоположный, пологий берег плеса. Здесь хоть было, где разместиться. А на другой стороне берег был обрывистым, крутым, по его верху вплотную к самому обрыву подступал смешанный лес: кряжистые дубы, карагачи, вязы вперемежку с дикими яблонями, вербы, тополя и осины. Этот массив с густым подлеском темной громадой тянулся вверх и вниз по течению реки, вселяя в него подсознательное чувство тревоги. Фрол ощутил, как зашевелился внутри липкий беспричинный страх. Мелькнула шальная мысль: бросить все, сесть в лодку и уплыть отсюда подальше. Но он отогнал ее. Смешно было бояться неизвестно чего. И, тем не менее, Бородин непроизвольно сильнее сжал теплое ложе обреза…
— Дядя Фрол! — услышал вдруг он голос, звучавший, казалось, внутри его головы.
— Кто это?
Бородин испуганно огляделся по сторонам, но никого не заметил, отчего его паника усилилась.
— Это я, дядя Фрол, Дарья Гришина, дочка того самого человека, какого вы отправили в тюрьму заместо себя.
— Где ты? Покажись!
Фрол напряженно вглядывался в темноту, пытаясь определить местонахождение девушки. Казалось, она должна была стоять рядом с ним, но ее нигде не было видно, и это еще больше пугало его.
Огонь внезапно погас, хотя за секунду до этого пламя весело плясало, пожирая большую охапку ветвей, брошенную им туда незадолго до этого. Стало очень темно. Пространство вокруг освещалось лишь светом луны, желтым пятном вырисовывающуюся на небе.
— Дядя Фрол, я ить знаю, что это ваша троица покушалась на Ивана. Ты, дядя Тит и дядя Афанасий… Это вы подкинули моему отцу винтарь и сапоги!
— Брешешь, ничего мы не подкидывали! — крикнул Бородин.
— Твоя неправда, дядя Фрол! Себе-то хоть не врал бы!
— Это правда! Я не стрелял и ничего не подкидывал!
Невидимый собеседник рассмеялся.
— Вот это уж точно! Кишка у тебя тонка, дядя Фрол, чтоб стрелять в человека!.. Но ты помогал в этом своим дружкам…
— Чего тебе надобно от меня?
— Ты пойдешь в ГПУ и обо всем поведаешь его начальнику, — ответил голос.
— Я что, совсем глупой, что ль? Никуды я не пойду!
— Тогда я сама тебя туда приведу.
В голосе Фролу послышалась угроза. Он еще сильнее стал озираться, пытаясь обнаружить невидимого собеседника. Никого не было видно…
В тот вечер комары особенно сильно досаждали ему. Но сейчас творилось вообще что-то невообразимое. Создавалось ощущение, что эти паразиты слетелись сюда со всей окрестности. Тучи надоедливых насекомых кружились над ним, он то и дело давил этих кровососов, не прекращая озираться по сторонам в поисках Дарьи. Но девушки нигде не было видно, даже голос куда-то пропал.
И тут вся эта туча комаров напала на него. Насекомые густо облепили тело, забираясь даже под рубаху в поисках свободного места, чтобы можно было воткнуть свой хоботок и вволю напиться кровушки. Фрол ничего не видел, потому что не мог открыть глаз, так как паразиты сразу же лезли на глазные яблоки. Нечем было дышать, ноздри были забиты шевелящейся массой. Даже рот нельзя было открыть, так как эти кровососы сразу лезли туда, и ему приходилось отплевываться. Ужас заполнил все его сознание, им овладела паника. Фрол замахал руками, давя комаров десятками, сотнями, но место погибших сразу же занимали их собратья.
— Пойдешь в ГПУ? — услышал он знакомый голос.
— Иди к черту! — крикнул он, отплевываясь.
— Что ж, — вздохнула девушка, — ты сам напросился.
В очередной раз смахнув с лица комаров, Фрол вдруг увидел ее стоящей в нескольких шагах от него. Доведенный до полубезумного состояния, он разыскал на земле обрез, передернул затвор и выстрелил в ненавистную фигуру…
Человек зашатался и рухнул на колени. Сразу вдруг ярко вспыхнул костер, который погас перед разговором с Дарьей.
— Фрол, за что? — услышал он голос Демида.
Ушаков упал лицом вниз. Бородин бросил обрез и подбежал к свояку. Опустившись на колени, он перевернул его на спину. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Демид мертв: пуля попала прямо в сердце. И комары куда-то подевались…
Фрол поднял лицо к небу и завыл по-звериному, с надрывом.
— Будь ты проклята, ведьма!
Ответом ему был тихий смех, как ветер прошелестевший над ним…
Титу Фролову этой ночью снились кошмары. Во сне к нему приходили сотрудники ГПУ, чтобы арестовать. Он убегал, отстреливался, его настигали и, в конце концов, убивали. Он умирал долго и мучительно. Просыпался в холодном поту, но как только закрывал глаза, все повторялось заново.
В какой-то из моментов этого бесконечного кошмара ему вдруг привиделась Дарья Гришина. Девушка стояла перед ним и, молча, глядела на него. Ее появление напугало его больше, чем сон об аресте. Где-то в глубине души жил страх, что она все-таки выдаст его. Отсюда, наверное, и этот ночной кошмар.
— Чего тебе надобно от меня!
Ему показалось, что он крикнул, но на самом деле губы лишь беззвучно шевелились.
— Сознайся, дядя Тит, ить это ты пытался убить Ивана!
— Сгинь, нечистая сила! — отмахнулся он от нее.
— Сознайся, пока за тебя это не сделали другие.
— Кто?
— К примеру, дядя Фрол.
— Ты, видать, совсем ополоумела, девка! Фрол никогда не сдаст меня!
В ответ Дарья рассмеялась.
— Сам увидишь!
И пропала.
Тит проснулся. В окошко кто-то отчаянно барабанил, спущенный на ночь с цепи пес во дворе заливался отчаянным лаем.
— Стучит что ль ктой-то? — встревожилась жена, тоже проснувшаяся от стука. — Тит, выглянь-ка, кого это нечистый принес в такую пору?
Фролов нехотя слез с кровати и пошел к окну, на всякий случай прихватив с собой наган, который всегда клал под подушку, когда ложился спать. Особенно после неудавшегося покушения на Вострякова…
Он приподнял занавеску, выглянул в окно и отпрянул. Ладони сразу вспотели, лоб покрылся холодной испариной. Из темноты на него смотрела ужасная, распухшая рожа.
— Тит, это я, Фрол, — услышал он знакомый голос.
Фролов пригляделся. Это действительно был Фрол Бородин, только изменившийся до неузнаваемости. Все лицо его распухло до такой степени, что от глаз остались одни маленькие щелки. Тит открыл окно и поинтересовался:
— Кто это тебя так?
— Комары, язви их в душу! — выругался Фрол. — Тит, выдь на-час, разговор до тебя есть.
Фролов закрыл окно, задернул занавеску и вернулся к кровати. Увидев, что он одевается, жена поинтересовалась:
— Ты куды?
— Спи, не твово ума дело! — довольно-таки грубо ответил ей Тит. — Скоро возвернусь.
Он вышел на улицу, где его поджидал Бородин.
— Ну, что стряслось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
На лодке они перебрались на противоположный, пологий берег плеса. Здесь хоть было, где разместиться. А на другой стороне берег был обрывистым, крутым, по его верху вплотную к самому обрыву подступал смешанный лес: кряжистые дубы, карагачи, вязы вперемежку с дикими яблонями, вербы, тополя и осины. Этот массив с густым подлеском темной громадой тянулся вверх и вниз по течению реки, вселяя в него подсознательное чувство тревоги. Фрол ощутил, как зашевелился внутри липкий беспричинный страх. Мелькнула шальная мысль: бросить все, сесть в лодку и уплыть отсюда подальше. Но он отогнал ее. Смешно было бояться неизвестно чего. И, тем не менее, Бородин непроизвольно сильнее сжал теплое ложе обреза…
— Дядя Фрол! — услышал вдруг он голос, звучавший, казалось, внутри его головы.
— Кто это?
Бородин испуганно огляделся по сторонам, но никого не заметил, отчего его паника усилилась.
— Это я, дядя Фрол, Дарья Гришина, дочка того самого человека, какого вы отправили в тюрьму заместо себя.
— Где ты? Покажись!
Фрол напряженно вглядывался в темноту, пытаясь определить местонахождение девушки. Казалось, она должна была стоять рядом с ним, но ее нигде не было видно, и это еще больше пугало его.
Огонь внезапно погас, хотя за секунду до этого пламя весело плясало, пожирая большую охапку ветвей, брошенную им туда незадолго до этого. Стало очень темно. Пространство вокруг освещалось лишь светом луны, желтым пятном вырисовывающуюся на небе.
— Дядя Фрол, я ить знаю, что это ваша троица покушалась на Ивана. Ты, дядя Тит и дядя Афанасий… Это вы подкинули моему отцу винтарь и сапоги!
— Брешешь, ничего мы не подкидывали! — крикнул Бородин.
— Твоя неправда, дядя Фрол! Себе-то хоть не врал бы!
— Это правда! Я не стрелял и ничего не подкидывал!
Невидимый собеседник рассмеялся.
— Вот это уж точно! Кишка у тебя тонка, дядя Фрол, чтоб стрелять в человека!.. Но ты помогал в этом своим дружкам…
— Чего тебе надобно от меня?
— Ты пойдешь в ГПУ и обо всем поведаешь его начальнику, — ответил голос.
— Я что, совсем глупой, что ль? Никуды я не пойду!
— Тогда я сама тебя туда приведу.
В голосе Фролу послышалась угроза. Он еще сильнее стал озираться, пытаясь обнаружить невидимого собеседника. Никого не было видно…
В тот вечер комары особенно сильно досаждали ему. Но сейчас творилось вообще что-то невообразимое. Создавалось ощущение, что эти паразиты слетелись сюда со всей окрестности. Тучи надоедливых насекомых кружились над ним, он то и дело давил этих кровососов, не прекращая озираться по сторонам в поисках Дарьи. Но девушки нигде не было видно, даже голос куда-то пропал.
И тут вся эта туча комаров напала на него. Насекомые густо облепили тело, забираясь даже под рубаху в поисках свободного места, чтобы можно было воткнуть свой хоботок и вволю напиться кровушки. Фрол ничего не видел, потому что не мог открыть глаз, так как паразиты сразу же лезли на глазные яблоки. Нечем было дышать, ноздри были забиты шевелящейся массой. Даже рот нельзя было открыть, так как эти кровососы сразу лезли туда, и ему приходилось отплевываться. Ужас заполнил все его сознание, им овладела паника. Фрол замахал руками, давя комаров десятками, сотнями, но место погибших сразу же занимали их собратья.
— Пойдешь в ГПУ? — услышал он знакомый голос.
— Иди к черту! — крикнул он, отплевываясь.
— Что ж, — вздохнула девушка, — ты сам напросился.
В очередной раз смахнув с лица комаров, Фрол вдруг увидел ее стоящей в нескольких шагах от него. Доведенный до полубезумного состояния, он разыскал на земле обрез, передернул затвор и выстрелил в ненавистную фигуру…
Человек зашатался и рухнул на колени. Сразу вдруг ярко вспыхнул костер, который погас перед разговором с Дарьей.
— Фрол, за что? — услышал он голос Демида.
Ушаков упал лицом вниз. Бородин бросил обрез и подбежал к свояку. Опустившись на колени, он перевернул его на спину. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Демид мертв: пуля попала прямо в сердце. И комары куда-то подевались…
Фрол поднял лицо к небу и завыл по-звериному, с надрывом.
— Будь ты проклята, ведьма!
Ответом ему был тихий смех, как ветер прошелестевший над ним…
Титу Фролову этой ночью снились кошмары. Во сне к нему приходили сотрудники ГПУ, чтобы арестовать. Он убегал, отстреливался, его настигали и, в конце концов, убивали. Он умирал долго и мучительно. Просыпался в холодном поту, но как только закрывал глаза, все повторялось заново.
В какой-то из моментов этого бесконечного кошмара ему вдруг привиделась Дарья Гришина. Девушка стояла перед ним и, молча, глядела на него. Ее появление напугало его больше, чем сон об аресте. Где-то в глубине души жил страх, что она все-таки выдаст его. Отсюда, наверное, и этот ночной кошмар.
— Чего тебе надобно от меня!
Ему показалось, что он крикнул, но на самом деле губы лишь беззвучно шевелились.
— Сознайся, дядя Тит, ить это ты пытался убить Ивана!
— Сгинь, нечистая сила! — отмахнулся он от нее.
— Сознайся, пока за тебя это не сделали другие.
— Кто?
— К примеру, дядя Фрол.
— Ты, видать, совсем ополоумела, девка! Фрол никогда не сдаст меня!
В ответ Дарья рассмеялась.
— Сам увидишь!
И пропала.
Тит проснулся. В окошко кто-то отчаянно барабанил, спущенный на ночь с цепи пес во дворе заливался отчаянным лаем.
— Стучит что ль ктой-то? — встревожилась жена, тоже проснувшаяся от стука. — Тит, выглянь-ка, кого это нечистый принес в такую пору?
Фролов нехотя слез с кровати и пошел к окну, на всякий случай прихватив с собой наган, который всегда клал под подушку, когда ложился спать. Особенно после неудавшегося покушения на Вострякова…
Он приподнял занавеску, выглянул в окно и отпрянул. Ладони сразу вспотели, лоб покрылся холодной испариной. Из темноты на него смотрела ужасная, распухшая рожа.
— Тит, это я, Фрол, — услышал он знакомый голос.
Фролов пригляделся. Это действительно был Фрол Бородин, только изменившийся до неузнаваемости. Все лицо его распухло до такой степени, что от глаз остались одни маленькие щелки. Тит открыл окно и поинтересовался:
— Кто это тебя так?
— Комары, язви их в душу! — выругался Фрол. — Тит, выдь на-час, разговор до тебя есть.
Фролов закрыл окно, задернул занавеску и вернулся к кровати. Увидев, что он одевается, жена поинтересовалась:
— Ты куды?
— Спи, не твово ума дело! — довольно-таки грубо ответил ей Тит. — Скоро возвернусь.
Он вышел на улицу, где его поджидал Бородин.
— Ну, что стряслось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51