В ту пору на эти цели были выделены крупные средства.
Надо сказать, что особое неблагополучие по части материальной базы культуры обнаружилось, как ни странно, в Москве. Известно, что в столице создан колоссальный духовный потенциал. Но большинство театральных зданий, концертных залов и музеев находятся чуть ли не в аварийном состоянии. За минувшие двадцать лет в Москве построили всего лишь один новый театр — здание МХАТа на Тверском бульваре.
Помнится, мы собрали в ЦК руководителей строительных министерств, Моссовета, ведущих деятелей культуры и поставили вопрос ребром: что надо сделать, чтобы в кратчайшие сроки привести в порядок столичную материальную базу культуры?
Вопросы решали не умозрительно, не по бумагам-справкам и запискам. Как-то в один из дней мы вместе с тогдашним первым секретарем Московского горкома КПСС Л.Н.Зайковым, председателем исполкома Моссовета В.Т.Сайкиным, заместителем Председателя Совмина СССР Ю.П.Баталиньш, зав. отделом строительства ЦК КПСС А.Г.Мельниковым, другими руководителями сели в старенький автобус, присланный по моей просьбе из Всероссийского театрального общества, пригласили с собой строителей, режиссеров, ведущих актеров и отправились осматривать театры Москвы. Два дня объезжали город, дотошно знакомясь с «театральным хозяйством». Зато перед глазами предстала полная картина, стало понятно, как надлежит действовать. Именно тогда было решено реконструировать Большой зал консерватории. Тогда же договорились о капитальном ремонте зданий Малого театра, МХАТа на улице Москвина. Затем горком партии, горисполком приняли постановление о приведении в порядок зданий зрелищных учреждений. Секретариат ЦК поддержал этот план, а по тем временам это означало, что к его выполнению были подключены союзные органы.
Так же поступили с «музейным хозяйством». Вместе со строителями и проектировщиками я дважды бывал в Музее имени Пушкина. По просьбе его директора И.А.Антоновой удалось убедить Совмин СССР передать музею соседнее здание. Конечно, не спускали глаз с Третьяковки, ускоряя реконструкцию. В общем, что-то удалось сделать в ту пору. Обновление материальной базы культуры набирало темпы. Решались и другие вопросы. В частности, в три раза были увеличены средства на строительство сельских клубов, осуществлялась программа сооружения концертных залов в крупных городах страны. Был установлен контроль за ходом строительства, реконструкций домов творчества. Заинтересованно подходили к этим вопросам в правительстве Н.И.Рыжков, Г.А.Алиев.
Однако в последующие годы и тут почти все замерло: стало не до Байкала, не до реконструкции музеев и театров, не до актерских пансионатов.
Вспоминаю памятный разговор на одном из заседаний Политбюро, когда я уже занимался вопросами аграрной политики. Естественно, начал настаивать на том, чтобы селу выделили больше ресурсов и средств. В ответ Николай Иванович Рыжков заметил:
— Когда Лигачев занимался культурой, мы по его настоянию дали в эту сферу очень много средств. Теперь вот он требует то же самое для аграрников. Давайте, Егор Кузьмич, так поступим: у культуры возьмем, а селу передадим…
Однако я категорически возразил:
— Нет! Так не пойдет. Культуру обделять нельзя. Но, увы, сама жизнь, ухудшающаяся экономическая ситуация привели к быстрому обнищанию культурной сферы.
В значительной мере лишившись государственной поддержки, театры, музеи, музыкальные коллективы уповают теперь на спонсоров — отечественных и зарубежных.
Слов нет. На Западе отдельные выдающиеся артисты, художники, музыканты материально обеспечены лучше, чем у нас. Но если взять сферу культуры в целом, то на Западе всегда сильно завидовали большим советским государственным дотациям, прочности жизненного и творческого положения наших деятелей культуры.
Наши деятели культуры, и это не упрек, привыкли опираться на поддержку государства и слабо представляют себе те жесточайшие рыночные условия, в каких приходится творить их западным коллегам. И что бы ни говорили, какие бы примеры ущемлений и зажима творчества ни приводили, я убежден, что щедрая государственная поддержка очень благотворна для развития истинного искусства. Потому-то после апреля-85 КПСС и взяла такой курс: от былых зажимов, запретов и ущемлений освободиться, избавиться, а материальную поддержку культуры усилить. Разве это был плохой курс?
И ведь это были не слова, не призывы, не благие обещания. Реальность этого курса деятели культуры на деле ощутили в 1985-1986 годах.
Но к чему же пришли теперь, опорочив КПСС, развалив социалистическое государство? К неистовой коммерциализации культуры, где верх безусловно берут низкопробность, художническая невзыскательность и где истинное искусство вынуждено пребывать в нищете, каждодневно взывая к благотворительности. И вот «Виртуозы Москвы» уже перебрались на временное место жительства за границу… Кто следующий? Не приведет ли создавшаяся ситуация к невосполнимой утечке отечественных талантов и, как следствие, к обнищанию духа? И как ни бился большой патриот министр культуры, известный актер Н.Н.Губенко, положение не менялось.
Нет, не к этому мы стремились в первые годы перестройки. И не к этому КПСС вела дело. Те горькие плоды, какие пожинает сегодня наша великая, но бесхозная, поистине нищающая культура, — это результат политического авантюризма демократов, присвоивших себе право решать судьбы страны. Конечно, жаль, что среди них оказались и некоторые деятели искусства, по сути дела подрывающие корни нашего могучего дерева культуры.
Почти каждый день приходится читать в газетах о том, что все более и более бедствует культура. Зато почти не слышно об улучшениях. Возникла ситуация, при которой художественной интеллигенции просто некуда обратиться за помощью.
Опять-таки в первые годы перестройки было иначе: обращались в ЦК КПСС, и там помогали. Это знают, об этом помнят.
В 1987 году, например, пришел Игорь Александрович Моисеев. У знаменитого танцевального коллектива по сути не было репетиционных помещений, и Моисеев просил полностью предоставить в его распоряжение зал имени Чайковского на площади Маяковского в Москве. Помнится, мы вели деловой, обстоятельный разговор в зале заседаний Секретариата ЦК, и Моисеев, видимо, желая придать моим мыслям определенное направление, рассказал шутливый случай из своих весьма богатых отношений с высоким начальством.
Он пришел к Председателю Совета Министров СССР Булганину с просьбой снизить пенсионный возраст артистов балета. Выслушав Моисеева, Николай Александрович спросил:
— А до каких лет может танцевать на сцене балерина? До сорока, до пятидесяти может?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Надо сказать, что особое неблагополучие по части материальной базы культуры обнаружилось, как ни странно, в Москве. Известно, что в столице создан колоссальный духовный потенциал. Но большинство театральных зданий, концертных залов и музеев находятся чуть ли не в аварийном состоянии. За минувшие двадцать лет в Москве построили всего лишь один новый театр — здание МХАТа на Тверском бульваре.
Помнится, мы собрали в ЦК руководителей строительных министерств, Моссовета, ведущих деятелей культуры и поставили вопрос ребром: что надо сделать, чтобы в кратчайшие сроки привести в порядок столичную материальную базу культуры?
Вопросы решали не умозрительно, не по бумагам-справкам и запискам. Как-то в один из дней мы вместе с тогдашним первым секретарем Московского горкома КПСС Л.Н.Зайковым, председателем исполкома Моссовета В.Т.Сайкиным, заместителем Председателя Совмина СССР Ю.П.Баталиньш, зав. отделом строительства ЦК КПСС А.Г.Мельниковым, другими руководителями сели в старенький автобус, присланный по моей просьбе из Всероссийского театрального общества, пригласили с собой строителей, режиссеров, ведущих актеров и отправились осматривать театры Москвы. Два дня объезжали город, дотошно знакомясь с «театральным хозяйством». Зато перед глазами предстала полная картина, стало понятно, как надлежит действовать. Именно тогда было решено реконструировать Большой зал консерватории. Тогда же договорились о капитальном ремонте зданий Малого театра, МХАТа на улице Москвина. Затем горком партии, горисполком приняли постановление о приведении в порядок зданий зрелищных учреждений. Секретариат ЦК поддержал этот план, а по тем временам это означало, что к его выполнению были подключены союзные органы.
Так же поступили с «музейным хозяйством». Вместе со строителями и проектировщиками я дважды бывал в Музее имени Пушкина. По просьбе его директора И.А.Антоновой удалось убедить Совмин СССР передать музею соседнее здание. Конечно, не спускали глаз с Третьяковки, ускоряя реконструкцию. В общем, что-то удалось сделать в ту пору. Обновление материальной базы культуры набирало темпы. Решались и другие вопросы. В частности, в три раза были увеличены средства на строительство сельских клубов, осуществлялась программа сооружения концертных залов в крупных городах страны. Был установлен контроль за ходом строительства, реконструкций домов творчества. Заинтересованно подходили к этим вопросам в правительстве Н.И.Рыжков, Г.А.Алиев.
Однако в последующие годы и тут почти все замерло: стало не до Байкала, не до реконструкции музеев и театров, не до актерских пансионатов.
Вспоминаю памятный разговор на одном из заседаний Политбюро, когда я уже занимался вопросами аграрной политики. Естественно, начал настаивать на том, чтобы селу выделили больше ресурсов и средств. В ответ Николай Иванович Рыжков заметил:
— Когда Лигачев занимался культурой, мы по его настоянию дали в эту сферу очень много средств. Теперь вот он требует то же самое для аграрников. Давайте, Егор Кузьмич, так поступим: у культуры возьмем, а селу передадим…
Однако я категорически возразил:
— Нет! Так не пойдет. Культуру обделять нельзя. Но, увы, сама жизнь, ухудшающаяся экономическая ситуация привели к быстрому обнищанию культурной сферы.
В значительной мере лишившись государственной поддержки, театры, музеи, музыкальные коллективы уповают теперь на спонсоров — отечественных и зарубежных.
Слов нет. На Западе отдельные выдающиеся артисты, художники, музыканты материально обеспечены лучше, чем у нас. Но если взять сферу культуры в целом, то на Западе всегда сильно завидовали большим советским государственным дотациям, прочности жизненного и творческого положения наших деятелей культуры.
Наши деятели культуры, и это не упрек, привыкли опираться на поддержку государства и слабо представляют себе те жесточайшие рыночные условия, в каких приходится творить их западным коллегам. И что бы ни говорили, какие бы примеры ущемлений и зажима творчества ни приводили, я убежден, что щедрая государственная поддержка очень благотворна для развития истинного искусства. Потому-то после апреля-85 КПСС и взяла такой курс: от былых зажимов, запретов и ущемлений освободиться, избавиться, а материальную поддержку культуры усилить. Разве это был плохой курс?
И ведь это были не слова, не призывы, не благие обещания. Реальность этого курса деятели культуры на деле ощутили в 1985-1986 годах.
Но к чему же пришли теперь, опорочив КПСС, развалив социалистическое государство? К неистовой коммерциализации культуры, где верх безусловно берут низкопробность, художническая невзыскательность и где истинное искусство вынуждено пребывать в нищете, каждодневно взывая к благотворительности. И вот «Виртуозы Москвы» уже перебрались на временное место жительства за границу… Кто следующий? Не приведет ли создавшаяся ситуация к невосполнимой утечке отечественных талантов и, как следствие, к обнищанию духа? И как ни бился большой патриот министр культуры, известный актер Н.Н.Губенко, положение не менялось.
Нет, не к этому мы стремились в первые годы перестройки. И не к этому КПСС вела дело. Те горькие плоды, какие пожинает сегодня наша великая, но бесхозная, поистине нищающая культура, — это результат политического авантюризма демократов, присвоивших себе право решать судьбы страны. Конечно, жаль, что среди них оказались и некоторые деятели искусства, по сути дела подрывающие корни нашего могучего дерева культуры.
Почти каждый день приходится читать в газетах о том, что все более и более бедствует культура. Зато почти не слышно об улучшениях. Возникла ситуация, при которой художественной интеллигенции просто некуда обратиться за помощью.
Опять-таки в первые годы перестройки было иначе: обращались в ЦК КПСС, и там помогали. Это знают, об этом помнят.
В 1987 году, например, пришел Игорь Александрович Моисеев. У знаменитого танцевального коллектива по сути не было репетиционных помещений, и Моисеев просил полностью предоставить в его распоряжение зал имени Чайковского на площади Маяковского в Москве. Помнится, мы вели деловой, обстоятельный разговор в зале заседаний Секретариата ЦК, и Моисеев, видимо, желая придать моим мыслям определенное направление, рассказал шутливый случай из своих весьма богатых отношений с высоким начальством.
Он пришел к Председателю Совета Министров СССР Булганину с просьбой снизить пенсионный возраст артистов балета. Выслушав Моисеева, Николай Александрович спросил:
— А до каких лет может танцевать на сцене балерина? До сорока, до пятидесяти может?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131