«Ладно, — говорит Гло, — сказали и забыли; пора о деле подумать. Тебе, небось, снова помощь нужна?»
Фузиньян что-то буркнул себе под нос, что, мол, чертовы бабы, слова путного от них не добьешься, но вслух говорит: «Нужна; но Зеватас сохрани, ежели а на этот раз сорвется! Чудища дочиста обожрали мое королевство, а уж о таких пустяках, как жены, которых они забрали у всех вельмож и у меня в придачу, я и не говорю». — «Нутро у них драконье, потому и жрут много, — молвит Гло. — Так вот, знаю я одно заклинание: могу скликать войско летучих демонов из Шестой Реальности. Заклинание очень трудное и опасное. К тому же нужна человеческая жертва. Кого тебе не жалко?»
Король оглядел свиту; при этом каждый член свиты испытал жгучее желание сделаться невидимкой. Но один из них в конце концов решился. «О король, — сказал он, — возьмите меня. Врач уверяет, что с таким больным сердцем я все равно долго не протяну». — «Благородная речь! — вскричал Фузиньян. — Как отвоюю королевство, будет тебе памятник». И, скажу по справедливости, как обещал, так и сделал: этот памятник и посейчас в городе Кортолии стоит.
«Начинай, любезная», — молвил король. — «Минутку, сир, — отвечает Гло. — Чтобы прийти в нужное настроение и без ошибки произнести заклинание, я бы хотела еще кое-что получить». — «Опять двадцать пять, — говорит Фузиньян. — Что на этот раз?» — «Мне мало диплома волшебницы, хочу должность придворной колдуньи».
Поцапались они, но под конец Фузиньян сдался — выбора у него не было. Старуха произнесла заклинание. Луна покраснела, как кровь, земля содрогнулась, леса огласились ужасными воплями, и с неба посыпались несметные полчища демонов — человекоящеров с перепончатыми крыльями за спиной, готовых сразиться с Зубами Гримнора.
Но когда демон или какой другой дух принимает реальное обличье, он становится так же уязвим, как существа из плоти и крови. Зубы чуть со смеху не лопнули; они хватали демонов прямо в воздухе и раздирали в клочья — как сорванцы, что крылья у бабочек отрывают. Уцелевшие демоны бежали в свою Шестую Реальность; их и по сей день никакими коврижками обратно не заманишь.
Фузиньян, с которого было довольно Гло и ее заклинаний, снова исчез. Хотя время от времени он будто бы появлялся то здесь, то там в залатанных обносках — потому что в каждом из Двенадцати Городов у него находились друзья и тайные сторонники. Однажды он забрел на метурский рынок и увидел, как шайка мальчишек совершила набег на лавку зеленщика; они расхватали с прилавка фрукты и разбежались, прежде чем несчастный торговец успел позвать на помощь. В этом происшествии Фузиньяна поразила одна деталь: зеленщик был так неимоверно толст, что не мог даже вовремя протиснуться в дверь лавки и кликнуть кого-нибудь на выручку.
Размышляя о толстом зеленщике, король вдруг припомнил слухи об ужасной прожорливости Зубов. Вскоре Безликая Пятерка правителей Метуро попросила у Фузиньяна совета — Зубы прислали из Кортолии требование выплатить дань. Фузиньян оглядел пятерых правителей в черных масках. «Пошлите им, — говорит, — то, что просят, и еще столько же». — «С ума ты сошел! — вскричал один из Пятерки. — Это нас по миру пустит!» — «Вы же собрали большой урожай?» — спрашивает Фузиньян. — «Собрали; ну и что?» — «А то; пошлите, сколько я сказал, только не деньгами, а провиантом. Сейчас объясню...»
И стал Фузиньян ездить из города в город, растолковывая свой план. Продовольствие на скрипучих, запряженных волами телегах рекой потекло в Кортолию. Так продолжалось без малого полгода. Ежели в каком-нибудь из Двенадцати Городов не хватало провизии, он занимал денег, чтоб прикупить недостающее в другом новаррском городе или даже в Швении и Мальване.
Наконец настал день, когда король Фузиньян во главе армии въехал в Кортолию: Зубы так растолстели, что с трудом передвигались; они беспомощно хлопали глазами и изрыгали тщетные угрозы. И, поскольку кожа у Зубов была такая крепкая, что человечье оружие лишь царапало ее, кортольцы толстыми цепями приковали великанов к огромным глыбам оттоманьского гранита, отбуксировали далеко в море и перевернули плоты. Вот так закончилась эта история.
То есть почти закончилась. Фузиньян торжественно воссоединился с королевой, любимой Дэнудой. Но порой, окончив любиться, король замечал в ее глазах какое-то непонятное выражение — то ли досада в них мелькала, то ли королева сравнивала мужа с кем-то, причем сравнение выходило не в его пользу. Однажды во время ссоры Дэнуда обозвала его недомерком. С тех пор Фузиньяна не покидала мысль, что при всех недостатках Зуба, который одалживал Дэнуду, великан, в отличие от него самого, явно обладал выдающимися способностями. Однако Фузиньян был по натуре философ и принимал вещи такими, каковы они есть. Мораль: хочешь извести кошку, закорми ее маслом; способ, может, и мудреный, но, на худой конец, и он сойдет.
* * *
Джориан вставил отмычку в замок и, немного повозившись, распахнул дверь погреба, где томились рабыни. Девушки бросились к нему; Мневис повисла на шее и осыпала лицо поцелуями.
— Э-эй, красотки, полегче, — сказал Джориан. — Я вас отсюда выведу, но чтоб была полная тишина. Никаких разговоров, шепотков, смешков, хаханек, визгов и прочее! Пошли. Держитесь за мной, ежели что — подам сигнал. Ну, двинули потихоньку.
Двенадцать рабынь на цыпочках последовали за ним по коридору. У первой же запертой двери Джориан остановился, вскрыл отмычкой висячий замок и вошел внутрь. Беглый осмотр показал, что эта комната — склад сельскохозяйственных орудий. Второе хранилище было завалено теплой одеждой: валенками, шерстяными плащами и шубами из овчины.
На полках третьего хранилища выстроился ровный ряд каких-то предметов, поблескивающих в темноте; вдоль стен тянулись сундуки.
— Как раз то, — сказал Джориан, — что я искал. Девушки, принесите кто-нибудь свечку из коридора. Глядите, чтоб не погасла. Ах!
Девушки хором ахнули вслед за Джорианом; они попали в сокровищницу братства. Предметы на полках осветились — это были изукрашенные драгоценными камнями золотые и серебряные кубки, картины в обрамлении из драгоценных камней, золотые подсвечники, светильники и еще множество таких же денных вещей. В сундуках, как Джориан, поковырявшись отмычкой в замке, вскоре убедился, хранились деньги и драгоценности. Должно быть, некоторые братья скопили изрядное богатство — на взятках, как подозревал Джориан, которые давали узники, чтобы избежать лишних мучений.
Джориан снял пояс и до отказа набил его Мальванскими золотыми монетами. Он не стал тратить время на подсчеты, в пояс поместилось явно больше сотни крон. Рабыням Джориан отсыпал по пригоршне золота, наказав запрятать подальше, чтоб не звенело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83