У прямоугольника и обоих концов линии были нанесены значки в виде двузубца.
— Не знаю. Скорее всего как раз то, что вы нашли. Ты говоришь, там внизу статуя Аида? Это его символ.
— Ни один нормальный эллин не стал бы ходить в храм Аида. От него бы шарахались, как черт от ладана.
— Может быть, какая-то секта, или жреческий культ? Да, парни, задали вы историкам работы.
ГЛАВА 9.
«АРХИМЕД» ОШИБАЕТСЯ.
Решение, предложенное «Архимедом», по красоте и четкости формулировок могло соперничать с выкладками древнегреческого математика, подарившего программе свое имя. И оно ошеломляло.
Становой и Абрамов продолжали работать над изделием в неразрывном тандеме. Время поджимало, «заказчики» ни с того ни с сего вдруг урезали сроки, отведенные конструкторам, на треть. Вдобавок «Тиранозавр» вдруг открыл «второй фронт» и заявил, что хотя заказ органов выполнять, надо, но и деньгу для фирмы грести тоже кто-то должен. А поэтому, гаврики, пришло время вам поднапрячься, а то клиентура разбежится. Тем паче, что считает все равно компьютер. А так как компьютеров на «Кванте» хватает, то пока одна машина считает одно, пусть другая считает другое, у военных это называется параллельным методом. Вот и запараллеливайтесь, драгоценнейшие мои, или зарплату будете получать по расценкам госзаказчика!
Получать по госрасценкам не хотелось. Уж больно свежи воспоминания о сказочных размерах этих самых расценок. В смысле сказочно малых. А поэтому демиургам от электроники пришлось заниматься конверсией — внедрять милитаристские методы в производство, правда, не совсем мирное. Вениамин Эдуардович Становой сидел перед монитором и отслеживал, как электронная модель изделия будет взаимодействовать с виртуальной «Роксаной». Работа — не бей лежачего. Тем более, что основную часть трудного пути исследователя и творца прошел его «гениальный» напарник.
— Время пить кофе, — Становой передразнил уже ставшую навязчивой рекламу, развернулся в кресле и легким толчком ноги отправил себя за глотком бодрящего напитка. Представитель славного семейства офисной мебели плавно прошуршал колесами в угол, где завлекающе булькала кофеварка на двенадцать персон. Не покидая «трона», налил себе кофе и «приехал» обратно. «Архимед» невозмутимо выдавал выкладки того, как и на каком этапе, их пока еще только электронное детище крушило несокрушимую логику «Роксаны».
— Сейча-а-с посмо-о-отрим, что тут у нас вы-ы-ышло, — задумчиво протянул инженер и стал прогонять этапы работы модели, сравнивая результаты работы с исходными и промежуточными данными. В общем-то обстановка способствовала умиротворенному настроению. Работа-то не пыльная, и так как работают они в тандеме, денежный эквивалент общественного полезного труда им начислят исходя из того, что тандем наработал. Осталось проверить расчеты, хотя вообще-то случаев, чтобы «Архимед» ошибался, еще не было. Да и проверка в нашем случае — понятие условное. Обсчитать то, что родилось в электронных мозгах за час, человек не сможет и за столетие, так что остается отслеживать общее течение электронной мысли виртуального мозга.
— Стоп! Что за черт! — Становой чуть не опрокинул кофе себе на брюки. — Быть такого не может.
Он пристально впился взглядом в экран монитора, не пропустил ли чего-нибудь, и начал с исходных данных. Вроде бы все бьет один в один.
— Ага, вот оно.
Заведомо чужую цель запросчик уверенно идентифицировал как «свой самолет».
— Спасибо товарищу, нашему доморощенному Гейтсу, за наше счастливое детство и очередную возможность подзаработать на тайном фронте.
Становой закрыл «Архимеда» и через значок «Мой компьютер» вышел в директорию программы. Файл, хранящий сгенерированную «Архимедом» схему, он нашел в электронной папке «Итоги». Потом попытался скопировать файл на дискету. На этот раз на экране монитора появился джинн из диснеевского мультика, вежливо сложил на груди ладошки, поклонился и нараспев изрек: «О, любезнейший гость нашего города, вы не превышаете права по доступу к информации?»
— Ч-черт, — ругнулся инженер, — хоть бы пароль спросил из вежливости, что ли…
Пароль джинну был не нужен, он молитвенно сложил руки и на манер кобры стал раскачиваться на своем куцем хвостике, время от времени издевательски позевывая.
— На безрыбье и дворник — горничная… — Становой извлек дискету и убрал ее в коробку. Все-таки кое-что у него было.
Вечером майор Медведев и его незаменимый помощник смотрели очередную серию «кина» про шпионов.
ГЛАВА 10.
СТАРИК И МОРЕ.
В небе, надрывно гудя перегревающимися моторами, прошла четверка самолетов, старик прислонил к бровям ладонь козырьком и стал всматриваться. Глаза стали подводить. Не разобрать ни опознавательных знаков, ни что за машины. Где-то у порта залаяли зенитки, значит, самолеты не наши, гулко бабахнули разрывы бомб на суше, глухо рванули те, что попали в воду. Налет длился минут пять, потом четверка прошла обратно, но теперь один из самолетов вываливался из строя, за ним тянулся дымный шлейф. А затем он неуклюже завалился на бок и кувыркаясь устремился к земле.
— Одного все-таки завалили, — с удовлетворением отметил старик. Из-за вершин деревьев вдогонку уходящим бомбардировщикам вынырнули две тройки тупоносых И-16. И, как водится, опоздали. Противник уже снизился до самой воды и ушел в сторону моря. Старик прошел через сад и отправился гулять, это было для него новым удовольствием, впервые за много лет он мог вот так просто пройтись по городу, спуститься на набережную к порту. Порт был забит судами, как теперь говорили, «тюлькиного» флота. Рыболовные посудины от сейнера до мотобота, переоборудованные в военные корабли, густо швартовались у причалов. Корабли! Старик усмехнулся, запахнул полы морской тужурки и стал смотреть полной грудью, вдыхая запах моря, он любил море, любил корабли. Не эту разношерстную шелупонь, толпящуюся у причалов. А настоящие корабли, крейсера и эсминцы с хищными обводами, стремительно несущиеся по волнам. Стоило прикрыть глаза, и он видел их, ощущал под ногами привычную дрожь мостика, но все это осталось в молодости, а сейчас была старость, прогулки и больше ничего, кроме ожидания. Один из бывших сейнеров дымно чадил. В полуторку, притулившуюся у сходней с него, грузили раненых.
Настоящих кораблей было мало. У северной оконечности гавани сквозь рваное серое облако дымовой завесы проглядывались силуэты торпедных катеров и подводных лодок, и тех и других было мало, слишком мало. А ведь когда-то все было совсем иначе.
Он помнил другой флот. Тогда в 1914 и 1916 они выиграли войну на море и, если бы не шваль, пролезшая на самый верх, Россия могла бы воспользоваться плодами этой победы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— Не знаю. Скорее всего как раз то, что вы нашли. Ты говоришь, там внизу статуя Аида? Это его символ.
— Ни один нормальный эллин не стал бы ходить в храм Аида. От него бы шарахались, как черт от ладана.
— Может быть, какая-то секта, или жреческий культ? Да, парни, задали вы историкам работы.
ГЛАВА 9.
«АРХИМЕД» ОШИБАЕТСЯ.
Решение, предложенное «Архимедом», по красоте и четкости формулировок могло соперничать с выкладками древнегреческого математика, подарившего программе свое имя. И оно ошеломляло.
Становой и Абрамов продолжали работать над изделием в неразрывном тандеме. Время поджимало, «заказчики» ни с того ни с сего вдруг урезали сроки, отведенные конструкторам, на треть. Вдобавок «Тиранозавр» вдруг открыл «второй фронт» и заявил, что хотя заказ органов выполнять, надо, но и деньгу для фирмы грести тоже кто-то должен. А поэтому, гаврики, пришло время вам поднапрячься, а то клиентура разбежится. Тем паче, что считает все равно компьютер. А так как компьютеров на «Кванте» хватает, то пока одна машина считает одно, пусть другая считает другое, у военных это называется параллельным методом. Вот и запараллеливайтесь, драгоценнейшие мои, или зарплату будете получать по расценкам госзаказчика!
Получать по госрасценкам не хотелось. Уж больно свежи воспоминания о сказочных размерах этих самых расценок. В смысле сказочно малых. А поэтому демиургам от электроники пришлось заниматься конверсией — внедрять милитаристские методы в производство, правда, не совсем мирное. Вениамин Эдуардович Становой сидел перед монитором и отслеживал, как электронная модель изделия будет взаимодействовать с виртуальной «Роксаной». Работа — не бей лежачего. Тем более, что основную часть трудного пути исследователя и творца прошел его «гениальный» напарник.
— Время пить кофе, — Становой передразнил уже ставшую навязчивой рекламу, развернулся в кресле и легким толчком ноги отправил себя за глотком бодрящего напитка. Представитель славного семейства офисной мебели плавно прошуршал колесами в угол, где завлекающе булькала кофеварка на двенадцать персон. Не покидая «трона», налил себе кофе и «приехал» обратно. «Архимед» невозмутимо выдавал выкладки того, как и на каком этапе, их пока еще только электронное детище крушило несокрушимую логику «Роксаны».
— Сейча-а-с посмо-о-отрим, что тут у нас вы-ы-ышло, — задумчиво протянул инженер и стал прогонять этапы работы модели, сравнивая результаты работы с исходными и промежуточными данными. В общем-то обстановка способствовала умиротворенному настроению. Работа-то не пыльная, и так как работают они в тандеме, денежный эквивалент общественного полезного труда им начислят исходя из того, что тандем наработал. Осталось проверить расчеты, хотя вообще-то случаев, чтобы «Архимед» ошибался, еще не было. Да и проверка в нашем случае — понятие условное. Обсчитать то, что родилось в электронных мозгах за час, человек не сможет и за столетие, так что остается отслеживать общее течение электронной мысли виртуального мозга.
— Стоп! Что за черт! — Становой чуть не опрокинул кофе себе на брюки. — Быть такого не может.
Он пристально впился взглядом в экран монитора, не пропустил ли чего-нибудь, и начал с исходных данных. Вроде бы все бьет один в один.
— Ага, вот оно.
Заведомо чужую цель запросчик уверенно идентифицировал как «свой самолет».
— Спасибо товарищу, нашему доморощенному Гейтсу, за наше счастливое детство и очередную возможность подзаработать на тайном фронте.
Становой закрыл «Архимеда» и через значок «Мой компьютер» вышел в директорию программы. Файл, хранящий сгенерированную «Архимедом» схему, он нашел в электронной папке «Итоги». Потом попытался скопировать файл на дискету. На этот раз на экране монитора появился джинн из диснеевского мультика, вежливо сложил на груди ладошки, поклонился и нараспев изрек: «О, любезнейший гость нашего города, вы не превышаете права по доступу к информации?»
— Ч-черт, — ругнулся инженер, — хоть бы пароль спросил из вежливости, что ли…
Пароль джинну был не нужен, он молитвенно сложил руки и на манер кобры стал раскачиваться на своем куцем хвостике, время от времени издевательски позевывая.
— На безрыбье и дворник — горничная… — Становой извлек дискету и убрал ее в коробку. Все-таки кое-что у него было.
Вечером майор Медведев и его незаменимый помощник смотрели очередную серию «кина» про шпионов.
ГЛАВА 10.
СТАРИК И МОРЕ.
В небе, надрывно гудя перегревающимися моторами, прошла четверка самолетов, старик прислонил к бровям ладонь козырьком и стал всматриваться. Глаза стали подводить. Не разобрать ни опознавательных знаков, ни что за машины. Где-то у порта залаяли зенитки, значит, самолеты не наши, гулко бабахнули разрывы бомб на суше, глухо рванули те, что попали в воду. Налет длился минут пять, потом четверка прошла обратно, но теперь один из самолетов вываливался из строя, за ним тянулся дымный шлейф. А затем он неуклюже завалился на бок и кувыркаясь устремился к земле.
— Одного все-таки завалили, — с удовлетворением отметил старик. Из-за вершин деревьев вдогонку уходящим бомбардировщикам вынырнули две тройки тупоносых И-16. И, как водится, опоздали. Противник уже снизился до самой воды и ушел в сторону моря. Старик прошел через сад и отправился гулять, это было для него новым удовольствием, впервые за много лет он мог вот так просто пройтись по городу, спуститься на набережную к порту. Порт был забит судами, как теперь говорили, «тюлькиного» флота. Рыболовные посудины от сейнера до мотобота, переоборудованные в военные корабли, густо швартовались у причалов. Корабли! Старик усмехнулся, запахнул полы морской тужурки и стал смотреть полной грудью, вдыхая запах моря, он любил море, любил корабли. Не эту разношерстную шелупонь, толпящуюся у причалов. А настоящие корабли, крейсера и эсминцы с хищными обводами, стремительно несущиеся по волнам. Стоило прикрыть глаза, и он видел их, ощущал под ногами привычную дрожь мостика, но все это осталось в молодости, а сейчас была старость, прогулки и больше ничего, кроме ожидания. Один из бывших сейнеров дымно чадил. В полуторку, притулившуюся у сходней с него, грузили раненых.
Настоящих кораблей было мало. У северной оконечности гавани сквозь рваное серое облако дымовой завесы проглядывались силуэты торпедных катеров и подводных лодок, и тех и других было мало, слишком мало. А ведь когда-то все было совсем иначе.
Он помнил другой флот. Тогда в 1914 и 1916 они выиграли войну на море и, если бы не шваль, пролезшая на самый верх, Россия могла бы воспользоваться плодами этой победы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105