А у него все имелось из того, что он хотел. Деньги, семья, интересная работа, успешная карьера и любовницы.
В свои пятьдесят семь он не пропускал мимо ни одной стоящей юбки, даже на работе. Коллеги закрывали глаза на слабости ученого, не успевая следить, как у него меняются секретарши.
Жена, разумеется, догадывалась о похождениях мужа, но изменить ситуацию не могла. Не разводиться же, в конце концов. Не тот возраст. Приходилось мириться.
Однако в день рождения своей супруги, как и восьмого марта, он вспоминал о долге и проводил вечер в кругу семьи. Сегодня он решил пригласить жену в ресторан. Не просто в ресторан, а в заведение, которое принадлежало одному из старых друзей. Ему хотелось взглянуть, как процветает бизнес у человека, который еще два года назад не имел ни гроша за душой и продал самую ценную вещь из всего, что имел.
Ресторан оказался больше, чем он предполагал, уютный, хорошо оформленный.
Полумрак, на столиках стояли подсвечники со свечами, тихо играл оркестр в углу, не мешая посетителям общаться между собой. Все пристойно и интеллигентно.
Метрдотель проводил пару за двухместный столик и сказал, что сейчас позовет официанта.
— Я хотел бы увидеть владельца ресторана.
Анисимов извинился перед женой и последовал за метрдотелем. Возле стойки бара находилась дверь, прикрытая занавеской. Гостя попросили подождать несколько секунд. В служебное помещение посторонние не допускались. Игната это не смутило. Он очень обрадовался, что его приятель на рабочем месте и даже выходит к посетителям по первому требованию.
Не прошло и нескольких секунд, как вновь появился метрдотель.
— Георгий Николасвич сейчас выйдет. Одну секундочку.
И точно, жать пришлось недолго. Одетый в смокинг и с серой бабочкой у самого кадыка появился высокий поджарый мужчина с седыми висками. Прямо у дверей его ждал гость.
— Черт! Жора, тебя хрен узнаешь. Ну прямо голливудский герой.
— Гнат? Что ты здесь делаешь?
Он опасливо огляделся по сторонам. Рядом за стойкой бара сидели люди.
— А что можно делать в ресторане? Привел жену, отметить ее день рождения.
— Почему в мой ресторан?
— Хотел глянуть, как идут твои дела.
— На дела можешь смотреть, а на меня не обязательно.
— Брось, Жора. Не перегибай палку. У нас нет повода ненавидеть друг друга.
Иногда хочется увидеть кого-то, с кем связаны лучшие годы жизни.
— Извини, Гнат, но я ностальгии не испытываю. Мои лучшие годы прошли не там, где я хотел. Нам не о чем говорить. — Владелец ресторана повернулся и скрылся за занавеской.
Анисимов опешил. Женщина, сидящая спиной за стойкой, буквально в полуметре от него, неожиданно оглянулась, и он увидел ее красивое лицо.
Еще один удар. Такого он не ожидал. Вот что значит — выходить на публику.
Эту красотку он не мог не узнать. Неделю назад он подвозил ее к дому, а потом назначил свидание. У Анисимова имелась квартира в центре города, которую он снимал специально для интимных встреч. На следующий день он и привел ее туда.
Девушка его покорила. Она так разительно отличалась от остальных, что он чуть было не потерял голову. Три вечера подряд они провели вместе. В пьяном угаре он обещал ей златые горы и чуть ли не жениться на ней и увезти в свадебное путешествие на край света. Поняв, что переборщил, испугавшись самого себя и возможности погрязнуть в долгосрочную любовную историю, Игнат решил исчезнуть из ее поля зрения и оборвать связь. Ее взгляд был таким тяжелым и пронзительным, что он быстро отвернулся и направился к столику, где сидела жена.
Настроение было испорчено напрочь. Ему хотелось просто напиться и ни о чем не думать.
— Официант уже подходил, — весело сказала супруга. — Я сделала заказ по своему вкусу. Ты не возражаешь?
— Нет, — буркнул он.
— Что с тобой?
Ему захотелось послать ее к чертовой матери, но он сдержался и даже попытался изобразить улыбку. Криво получилось.
— Водку заказала?
— Да. Тебе триста грамм водки, а себе шампанское. Ты же все равно его терпеть не можешь.
Еще бы, подумал Анисимов. Сколько он выпил этой дряни со своими бабами. И все шампанское подавай. Его от одного вида бутылки с фольгой уже выворачивало наизнанку. И вот теперь, сиди весь вечер и притворяйся, что ты ангел с крылышками, ублажай благоверную и делай вид, что ты не верблюд.
Долго ему притворяться не пришлось.
Он сидел спиной к бару и не видел, как приближается развязка сегодняшнего вечера.
Красотка, с которой он провел самые счастливые три вечера за последнее десятилетие, неторопливо приближалась к их столику. Когда она с ним поравнялась, то выплеснула шампанское из бокала, который держала в правой руке, на физиономию столь уважаемого ученого. Анисимов едва не свалился со стула.
Девушка поставила пустой бокал на стол и столь же неторопливо направилась к выходу.
Жена очень сдержанно отреагировала на случившееся.
— Рано или поздно, но это должно было случиться. В люди с тобой опасно выходить.
Вряд ли она расстроилась. Пожалуй, она получила достойный подарок на свой день рождения. Себе супруга ученого такого позволить не могла. Лицезреть своего мужа-деспота в виде беспомощной мокрой курицы, это ли не великое удовольствие?
***
На следующий день Анисимов в одиночестве напился в какой-то паршивой забегаловке и возвращался домой во втором часу ночи.
Когда он зашел в лифт, кто-то еще заскочил в кабину. Так быстро и незаметно, будто на трамвай, тронувшийся с места.
Рука в перчатке нажала на кнопку последнего этажа.
— Это ты? Зачем ты здесь. Мы все уже сказали друг другу… — Он увидел ствол револьвера, который смотрел ему в грудь своим черным зрачком. — Не пугай меня. Это же обычный пугач. Бутафория.
Раздался выстрел. Пуля оказалась настоящей и пробила ему сердце.
Лифт остановился, двери открылись, и труп, лежащий на полу, остался в одиночестве.
Глава II
За девять лет до событий
1.
Альпийский лыжный сезон радовал курортников ясной морозной погодой.
Разноязычная речь, словно щебетание пташек, разносилась по всем склонам гор, ресторанам, кафе, барам. Народ веселился, отдыхал и катался на лыжах.
Молодежь в большинстве своем не сидела на месте. Люди более солидные предпочитали дышать свежим воздухом и наблюдать.
Сидя на открытой террасе в шезлонге, Вениамин Гортинский не выпускал блокнота из рук и, попивая кофе, время от времени делал какие-то записи. Днем Гортинский ценил уединение, а вечером ходил на дансинг и танцевал с девушками, рассказывая анекдоты и всякие небылицы о себе, чем привлекал к собственной персоне их благосклонное внимание. Гортинскому стукнуло тридцать девять.
Мужчина интересный, в самом соку, но не женатый. Слишком любил свободу и женщин, чтобы втискивать себя в семейные рамки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
В свои пятьдесят семь он не пропускал мимо ни одной стоящей юбки, даже на работе. Коллеги закрывали глаза на слабости ученого, не успевая следить, как у него меняются секретарши.
Жена, разумеется, догадывалась о похождениях мужа, но изменить ситуацию не могла. Не разводиться же, в конце концов. Не тот возраст. Приходилось мириться.
Однако в день рождения своей супруги, как и восьмого марта, он вспоминал о долге и проводил вечер в кругу семьи. Сегодня он решил пригласить жену в ресторан. Не просто в ресторан, а в заведение, которое принадлежало одному из старых друзей. Ему хотелось взглянуть, как процветает бизнес у человека, который еще два года назад не имел ни гроша за душой и продал самую ценную вещь из всего, что имел.
Ресторан оказался больше, чем он предполагал, уютный, хорошо оформленный.
Полумрак, на столиках стояли подсвечники со свечами, тихо играл оркестр в углу, не мешая посетителям общаться между собой. Все пристойно и интеллигентно.
Метрдотель проводил пару за двухместный столик и сказал, что сейчас позовет официанта.
— Я хотел бы увидеть владельца ресторана.
Анисимов извинился перед женой и последовал за метрдотелем. Возле стойки бара находилась дверь, прикрытая занавеской. Гостя попросили подождать несколько секунд. В служебное помещение посторонние не допускались. Игната это не смутило. Он очень обрадовался, что его приятель на рабочем месте и даже выходит к посетителям по первому требованию.
Не прошло и нескольких секунд, как вновь появился метрдотель.
— Георгий Николасвич сейчас выйдет. Одну секундочку.
И точно, жать пришлось недолго. Одетый в смокинг и с серой бабочкой у самого кадыка появился высокий поджарый мужчина с седыми висками. Прямо у дверей его ждал гость.
— Черт! Жора, тебя хрен узнаешь. Ну прямо голливудский герой.
— Гнат? Что ты здесь делаешь?
Он опасливо огляделся по сторонам. Рядом за стойкой бара сидели люди.
— А что можно делать в ресторане? Привел жену, отметить ее день рождения.
— Почему в мой ресторан?
— Хотел глянуть, как идут твои дела.
— На дела можешь смотреть, а на меня не обязательно.
— Брось, Жора. Не перегибай палку. У нас нет повода ненавидеть друг друга.
Иногда хочется увидеть кого-то, с кем связаны лучшие годы жизни.
— Извини, Гнат, но я ностальгии не испытываю. Мои лучшие годы прошли не там, где я хотел. Нам не о чем говорить. — Владелец ресторана повернулся и скрылся за занавеской.
Анисимов опешил. Женщина, сидящая спиной за стойкой, буквально в полуметре от него, неожиданно оглянулась, и он увидел ее красивое лицо.
Еще один удар. Такого он не ожидал. Вот что значит — выходить на публику.
Эту красотку он не мог не узнать. Неделю назад он подвозил ее к дому, а потом назначил свидание. У Анисимова имелась квартира в центре города, которую он снимал специально для интимных встреч. На следующий день он и привел ее туда.
Девушка его покорила. Она так разительно отличалась от остальных, что он чуть было не потерял голову. Три вечера подряд они провели вместе. В пьяном угаре он обещал ей златые горы и чуть ли не жениться на ней и увезти в свадебное путешествие на край света. Поняв, что переборщил, испугавшись самого себя и возможности погрязнуть в долгосрочную любовную историю, Игнат решил исчезнуть из ее поля зрения и оборвать связь. Ее взгляд был таким тяжелым и пронзительным, что он быстро отвернулся и направился к столику, где сидела жена.
Настроение было испорчено напрочь. Ему хотелось просто напиться и ни о чем не думать.
— Официант уже подходил, — весело сказала супруга. — Я сделала заказ по своему вкусу. Ты не возражаешь?
— Нет, — буркнул он.
— Что с тобой?
Ему захотелось послать ее к чертовой матери, но он сдержался и даже попытался изобразить улыбку. Криво получилось.
— Водку заказала?
— Да. Тебе триста грамм водки, а себе шампанское. Ты же все равно его терпеть не можешь.
Еще бы, подумал Анисимов. Сколько он выпил этой дряни со своими бабами. И все шампанское подавай. Его от одного вида бутылки с фольгой уже выворачивало наизнанку. И вот теперь, сиди весь вечер и притворяйся, что ты ангел с крылышками, ублажай благоверную и делай вид, что ты не верблюд.
Долго ему притворяться не пришлось.
Он сидел спиной к бару и не видел, как приближается развязка сегодняшнего вечера.
Красотка, с которой он провел самые счастливые три вечера за последнее десятилетие, неторопливо приближалась к их столику. Когда она с ним поравнялась, то выплеснула шампанское из бокала, который держала в правой руке, на физиономию столь уважаемого ученого. Анисимов едва не свалился со стула.
Девушка поставила пустой бокал на стол и столь же неторопливо направилась к выходу.
Жена очень сдержанно отреагировала на случившееся.
— Рано или поздно, но это должно было случиться. В люди с тобой опасно выходить.
Вряд ли она расстроилась. Пожалуй, она получила достойный подарок на свой день рождения. Себе супруга ученого такого позволить не могла. Лицезреть своего мужа-деспота в виде беспомощной мокрой курицы, это ли не великое удовольствие?
***
На следующий день Анисимов в одиночестве напился в какой-то паршивой забегаловке и возвращался домой во втором часу ночи.
Когда он зашел в лифт, кто-то еще заскочил в кабину. Так быстро и незаметно, будто на трамвай, тронувшийся с места.
Рука в перчатке нажала на кнопку последнего этажа.
— Это ты? Зачем ты здесь. Мы все уже сказали друг другу… — Он увидел ствол револьвера, который смотрел ему в грудь своим черным зрачком. — Не пугай меня. Это же обычный пугач. Бутафория.
Раздался выстрел. Пуля оказалась настоящей и пробила ему сердце.
Лифт остановился, двери открылись, и труп, лежащий на полу, остался в одиночестве.
Глава II
За девять лет до событий
1.
Альпийский лыжный сезон радовал курортников ясной морозной погодой.
Разноязычная речь, словно щебетание пташек, разносилась по всем склонам гор, ресторанам, кафе, барам. Народ веселился, отдыхал и катался на лыжах.
Молодежь в большинстве своем не сидела на месте. Люди более солидные предпочитали дышать свежим воздухом и наблюдать.
Сидя на открытой террасе в шезлонге, Вениамин Гортинский не выпускал блокнота из рук и, попивая кофе, время от времени делал какие-то записи. Днем Гортинский ценил уединение, а вечером ходил на дансинг и танцевал с девушками, рассказывая анекдоты и всякие небылицы о себе, чем привлекал к собственной персоне их благосклонное внимание. Гортинскому стукнуло тридцать девять.
Мужчина интересный, в самом соку, но не женатый. Слишком любил свободу и женщин, чтобы втискивать себя в семейные рамки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86