ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Да уж, обязательно! — сказал Джозефс, однако решил прислушаться к мнению Уолли Миллза, потому что Уолли Миллз был хорошим тренером, и, если уж по правде, никто из этих семерых баскетболистов, которые тренировались вместе уже неделю, не был способен попасть мячом даже в водопроводный люк, а чтобы добиться толку от гимнастки, Джозефсу еще надо было придумать, как заставить эту еще не дозревшую до менструации двенадцатилетнюю соплюшку выглядеть убедительно в тот момент, когда она будет рекламировать специальную партию сверхнадежных гигиенических пакетов, так как девчонка оказалась настолько тупой, что ей потребуется еще двенадцать лет, чтобы понять, для чего эти пакеты предназначены.
Миллз был прав. Джозефсу нужен был рекордсмен мира. Какой-нибудь Марк Спитц или Брюс Дженнер. Словом, кто-нибудь, действительно представляющий собой ценность, чтобы Джозефс, посулив ему в будущем золотые горы от рекламы всех этих хлопьев, крема для усов, готовой одежды и всего прочего, мог платить ему всего-навсего десять процентов, — так что давай, парень, подписывай вот тут и ты никогда об этом не пожалеешь!
Да, ему нужен был чемпион мира, а ему предлагали какого-то перестарка в армейских штанах и тенниске с надписью «Я девственник».
Но он посмотрит. Все они просто куски мяса, и, возможно, именно этот кусок умеет бегать. Если он финиширует в первой тройке и попадет в олимпийскую сборную, — ну, что ж, тогда, может быть, — только, может быть, — Америка станет потреблять больше хлопьев. Как там звали того парня, который прыгал в высоту в майке «Дональд Дак»? Он стал тогда всеобщим любимцем. Может, и этот окажется подобного рода находкой? Разумеется, Джозефсу придется поломать голову, как отделаться от Уолли Миллза и косоглазого, но если он не поскупится на обещания этому Римо, с ним будет не слишком трудно договориться.
Ладно, черт с ним. Делать нечего, надо сидеть и ждать результатов забега.
А внизу у беговой дорожки Чиун давал Римо последние предстартовые наставления:
— Запомни: не беги слишком быстро.
— Я знаю, Чиун.
— Да, я знаю, что ты знаешь, однако напомнить тебе об этом не вредно. На прошлой неделе ты чуть было не установил мировой рекорд. Это было очень опасно. Если бы я тогда не бросил в тебя камешком, кто знает, какую глупость ты мог бы сотворить. Вот, беги так, чтобы только попасть в олимпийскую команду. А уж там рекорды будут сами падать нам под ноги, как трава под отточенной косой.
— Хорошо, папочка, — отвечал Римо.
Но все дело было в том, — и говорить об этом Чиуну он не хотел, — что быстрый бег начинал доставлять ему удовольствие. Вот почему на прошлой неделе он так увлекся и чуть было не превысил допустимую скорость. Тогда-то Чиуну и пришлось бросить камешек, который попал Римо по затылку и заставил его прийти в себя. Однако он решил не говорить Чиуну о том, что ему начинают доставлять удовольствие состязания, потому как Чиун с подозрением относился ко всему, что доставляло Римо удовольствие. Пусть себе думает, что Римо делает это из чувства долга.
— Эй, старина! — раздался чей-то голос.
Римо не оглянулся. Он в этот момент разглядывал свои туфли, чтобы убедиться, что в подошвах нет дырок, поскольку, как бы много он ни заплатил за эти итальянские туфли ручной работы, они не были предназначены для спортивных состязаний. Может, перед тем как отправиться на Олимпиаду, он купит себе что-нибудь на резиновой подошве. А то он слыхал, что в Москве на обувных фабриках год делают обувь одного размера, на следующий год — на размер больше и так далее. Ведь может случиться, что в этом году они делают не тот размер, который нужен Римо, и у него не будет возможности купить туфли на резине. Так что он, пожалуй, приобретет их до того, как ехать в Москву.
— Эй, старичок! — снова раздался голос. — Который в туфлях.
Римо обернулся и увидел высокого блондина лет двадцати, с мускулистыми ногами, который смотрел на него с издевательской усмешкой.
— Куда это ты так вырядился, папаша? На бал-маскарад, что ли?
— Это ты ко мне обращаешься? — спросил Римо.
— Ну а к кому же еще?
— Я думал, это ты ему, — сказал Римо, кивая в сторону Чиуна.
— Он ведь сказал «старичок», — возразил Чиун. — Какое это может иметь отношение ко мне?
— Не обращай внимания, — сказал Римо и снова повернулся к блондину. — Так чего ты хотел?
— Я просто хотел узнать, на что ты надеешься, если собираешься бежать с нами. Тебя же кондрашка хватит. И что это с тобой за тип? — Он взглянул на Чиуна. — Эй, монгол! Что ты здесь забыл?
И блондин разразился хохотом от своего собственного остроумия. При этом он топтался на месте, разогревая мышцы.
Чиун шагнул к нему и наступил на правую ногу парня своим шлепанцем.
Тот замер на месте. Ощущение было такое, будто его ногу раз и навсегда пригвоздили к земле.
— Эй! — вскрикнул он. — Пусти меня!
— Ты, шут гороховый, — произнес Чиун, — скоро твоему веселью придет конец. Запомни это. Как бы быстро ты ни бежал, Римо все время будет на шаг впереди тебя. На один шаг. Ты ни за что не сможешь обойти его, как бы ни старался, как бы быстро ты ни бежал. Это обещание, которое Великий Мастер Синанджу дает тебе за твою наглость.
Чиун убрал ногу, и блондин, смутившись, уставился на него, недоумевая, как такое тщедушное существо могло с такой силой придавить ему ногу.
— Не волнуйся, — сказал блондин. — Твой парень еще наглотается за мной пыли.
— Он будет все время на один шаг впереди, — повторил Чиун, подняв вверх палец с длинным загнутым ногтем.
Когда он отступил назад к Римо, тот спросил:
— Почему ты просто не съездил ему по роже?
— Я хотел, — ответил Чиун. — Но мне неизвестны правила этих дурацких соревнований. Может случиться, если этот болван не будет в состоянии бежать, количество участников окажется недостаточным или еще что-нибудь, и придется начинать все сначала. Поэтому я решил сделать то, что сделал.
— Вот что, Чиун, я не против выполнить обещания, которые ты даешь за меня, но, по-моему, ты упустил из виду один момент.
— Какой?
— Что этот белобрысый чурбан должен прийти на финиш по крайней мере четвертым. А если он будет плестись в хвосте, то для нас Олимпиада накроется. А вместе с ней и твои денежки от рекламы, не говоря уже о том, как расстроится Смитти.
Чиун беззаботно махнул рукой.
— Просто ты постараешься, чтобы он бежал хотя бы четвертым. По крайней мере, тебе будет чем заняться во время бега. А теперь ступай к остальным, а то я не думаю, что они позволят тебе стартовать с этой скамейки.
Семеро других спортсменов заняли исходное положение на старте. Римо же стоял на своей дорожке, засунув руки в карманы, и ждал сигнального выстрела. Блондин стоял на третьей дорожке, и Римо решил, что, как только дадут сигнал, он сойдет на его дорожку и будет бежать, все время держась на один шаг впереди парня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38