Спросили — откуда, а он сразу стал просить, чтобы позвонили… — В голосе дужурного послышались нотки сомнения:
— Так что, не давать ему трубку?
Виноградов вздохнул:
— Давайте…
Работа со средствами массовой информации никогда не ограничивалась одними только протокольными мероприятиями. В конце концов, за что сотрудники пресс-службы ГУВД получают зарплату? За формирование в газетах, на радио и по телевизору положительного, пристойного образа современной милиции. Денег на подкуп журналистов государство не выделяет, значит приходится платить услугами.
— Владимир Александрович? — Голос у Самошина был испуганный и нетрезвый.
— Слушаю.
— Владимир Александрович, скажите им, а? Выручайте!
Виноградов молча проклял себя за привычку раздавать направо и налево свои милицейские визитки.
— Ладно. Позови дежурного…
Из отделения майор и Самошин вышли вместе.
— Запомнил? Завтра сделаешь все, как договорились.
— Понял. Нет проблем!
— Проблемы есть, — разочаровал спутника Владимир Александрович. — Пока проблемы есть.
— Хорошо. Я все сделаю.
— Обязательно. Вот тогда все действительно будет в порядке.
— Спасибо. Слушайте… Слушай… — Самошин выгреб из кармана возвращенные милиционерами деньги:
— Пошли по стаканчику? Коньячка? Чисто символически?
Владимир Александрович пожал плечами: от таких предложений отказываться не принято, но…
— Вот сюда, зайдем? А то не по-русски как-то!
Людей пустых и никчемных от спиртного развозит быстро. А может быть просто — коньяк попал Самошину, как говорится, на старые дрожжи.
Во всяком случае, после первых ста граммов журналист стал пускать слюни и жаловаться на судьбу:
— Слушай, Саныч… Гады они, понял? Сволочи!
Потом его потянуло на подвиги.
Виноградов вполуха слушал, как собеседник грозится всем показать что-то такое… что-то эдакое мужское совершить… подвиг такой…
— Ты думаешь, я — что? О, про меня ещё заговорят все!
Потом это все Владимиру Александровичу надоело:
— Пора. Зови официантку.
Но даже пока майор запихивал Самошина в такси, тот ещё пытался шептать ему на ухо про грядущую секретную командировку, про репортаж, который он из неё привезет, про огромные деньги, про славу, про баб…
В тот вечер Виноградов принял эти слова за пьяную похвальбу журналиста-неудачника. И каково же было его удивление, когда спустя всего пару недель в информационном блоке он увидел знакомую бородку на фоне гор и трубопровода:
— Алексей Самошин и Виктор Гвоздюк, специально для…
А ещё через несколько дней средства массовой информации разнесли по миру весть об очередном захвате заложников.
На этот раз жертвой похитителей стала сьемочная группа телеканала ЦРТВ.
* * *
Доехали без проблем, вскоре после полудня.
— Ну, слава Аллаху! Вот и все…
— Вижу. Наконец-то.
Горная база полковника Асхабова больше всего напоминала крепость. Собственно, так и было. Когда-то она защищала единственный выход на перевалы — и помнила, говорят даже нашествие Чингисхана.
Конечно, время и люди не пощадили средневековую крепость. Но и сейчас то, что осталось, производило впечатление: пятиметровые стены из тесаного камня, грозные башни у дороги, прорези бойниц…
В небе, чуть пониже солнца, развевался знакомый Виноградову флаг республиканской гвардии.
А до войны сюда часто возили туристов и отдыхающих — на шашлыки.
Еще в крепости, говорят, работали всякие-разные археологические экспедиции. Так уж повелось, что при каждой очередной заварухе местные жители археологов вырезали: в девятнадцатом году, в тридцать втором, в сорок первом… Вот они и лежат теперь неподалеку, на кладбище — бедолаги-ученые, попавшиеся кому-то под горячую руку.
«Ниву» пропустили беспрепятственно.
Внутри, за стенами, одно на другое громоздились двух — и трехэтажные строения различных эпох и стилей — все, впрочем, одинаково пыльные и неказистые.
Свободного пространства между домиками оставалось так мало, что водитель с трудом выискал место для парковки.
— Осторожно…
«Нива» втиснулась между грузовиком без номера, но с плохо закрашенной эмблемой вооруженных сил России, и самоходной артиллерийской установкой времен войны против гитлеровцев.
— Вылезай.
Вообще, боевых машин вокруг было много, в основном, конечно — бронетранспортеры и БМД. Имелся даже танк… Часть техники, судя по всему, ржавела тут в полной неподвижности не первый год, но кое-что содержали в полном порядке.
Появление Владимира Александровича и его сопровождающих вызвало среди обитателей крепости заметное оживление. Со всех сторон автомобиль сразу обступили бородачи в камуфляже, увешанные по местной моде легким и тяжелым стрелковым вооружением.
Впрочем, к собственному удивлению Виноградов заметил среди мужчин и пару особ так называемого слабого пола. Женщины были молоды, миловидны, но носили автоматы, подсумки, ремни — и отличались от товарищей по оружию только отсутствием растительности налице.
Только после того, как Шамиль по очереди поприветствовал всех, оказавшихся у машины, а с некоторыми даже обнялся, двинулись дальше.
Идти оказалось недалеко — до соседнего дома.
— Вот, это здесь — штаб гарнизона.
— Понятно.
Местная письменность ещё не была переведена с кириллицы на арабскую вязь, поэтому Владимир Александрович без труда прочитал табличку у входа.
— Заходи, майор! Не бойся.
— Да чего уж теперь…
Асхабов оказался точно таким же, как на многочисленных газетных фотографиях: ещё не старик, но в возрасте. Горбатый нос, густые брови, губы в ниточку — словом, типичное «лицо кавказской национальности».
Форма сидела на нем ладно, хотя и не по-военному, скорее, как хорошо подогнанный штатский костюм. Владимир Александрович сразу обратил внимание на золотистую многолучевую звезду — высший орден республики, такой же, как Владимир Александрович видел утром.
Дверь за спиной гостей скрипнула, и они остались втроем в комнате с белыми стенами и портретом покойного президента над столом.
— С приездом, — улыбнулся хозяин, но руки не подал.
— Здравствуйте.
— Все в порядке?
Шамиль кивнул, а Виноградов пожал плечами.
— Как доехали?
— Шумно.
— Присаживайтесь. Да, я знаю про обстрел. И про все прочее…
Владимир Александрович покачал головой:
— Я имею в виду не засаду даже. Учитывая тайный характер договоренностей и специфику операции… Какая же тут секретность, если про мою поездку и про деньги в этом чертовом портфеле каждая собака знает? Не говоря про здешних так называемых полевых командиров?
— Нормально! Все так и было задумано, — усмехнулся хозяин, и увидев недоуменно поднятые брови майора добавил:
— Потом обьясню. Позже… Открывайте.
Владимир Александрович положил чемоданчик на полированый стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Так что, не давать ему трубку?
Виноградов вздохнул:
— Давайте…
Работа со средствами массовой информации никогда не ограничивалась одними только протокольными мероприятиями. В конце концов, за что сотрудники пресс-службы ГУВД получают зарплату? За формирование в газетах, на радио и по телевизору положительного, пристойного образа современной милиции. Денег на подкуп журналистов государство не выделяет, значит приходится платить услугами.
— Владимир Александрович? — Голос у Самошина был испуганный и нетрезвый.
— Слушаю.
— Владимир Александрович, скажите им, а? Выручайте!
Виноградов молча проклял себя за привычку раздавать направо и налево свои милицейские визитки.
— Ладно. Позови дежурного…
Из отделения майор и Самошин вышли вместе.
— Запомнил? Завтра сделаешь все, как договорились.
— Понял. Нет проблем!
— Проблемы есть, — разочаровал спутника Владимир Александрович. — Пока проблемы есть.
— Хорошо. Я все сделаю.
— Обязательно. Вот тогда все действительно будет в порядке.
— Спасибо. Слушайте… Слушай… — Самошин выгреб из кармана возвращенные милиционерами деньги:
— Пошли по стаканчику? Коньячка? Чисто символически?
Владимир Александрович пожал плечами: от таких предложений отказываться не принято, но…
— Вот сюда, зайдем? А то не по-русски как-то!
Людей пустых и никчемных от спиртного развозит быстро. А может быть просто — коньяк попал Самошину, как говорится, на старые дрожжи.
Во всяком случае, после первых ста граммов журналист стал пускать слюни и жаловаться на судьбу:
— Слушай, Саныч… Гады они, понял? Сволочи!
Потом его потянуло на подвиги.
Виноградов вполуха слушал, как собеседник грозится всем показать что-то такое… что-то эдакое мужское совершить… подвиг такой…
— Ты думаешь, я — что? О, про меня ещё заговорят все!
Потом это все Владимиру Александровичу надоело:
— Пора. Зови официантку.
Но даже пока майор запихивал Самошина в такси, тот ещё пытался шептать ему на ухо про грядущую секретную командировку, про репортаж, который он из неё привезет, про огромные деньги, про славу, про баб…
В тот вечер Виноградов принял эти слова за пьяную похвальбу журналиста-неудачника. И каково же было его удивление, когда спустя всего пару недель в информационном блоке он увидел знакомую бородку на фоне гор и трубопровода:
— Алексей Самошин и Виктор Гвоздюк, специально для…
А ещё через несколько дней средства массовой информации разнесли по миру весть об очередном захвате заложников.
На этот раз жертвой похитителей стала сьемочная группа телеканала ЦРТВ.
* * *
Доехали без проблем, вскоре после полудня.
— Ну, слава Аллаху! Вот и все…
— Вижу. Наконец-то.
Горная база полковника Асхабова больше всего напоминала крепость. Собственно, так и было. Когда-то она защищала единственный выход на перевалы — и помнила, говорят даже нашествие Чингисхана.
Конечно, время и люди не пощадили средневековую крепость. Но и сейчас то, что осталось, производило впечатление: пятиметровые стены из тесаного камня, грозные башни у дороги, прорези бойниц…
В небе, чуть пониже солнца, развевался знакомый Виноградову флаг республиканской гвардии.
А до войны сюда часто возили туристов и отдыхающих — на шашлыки.
Еще в крепости, говорят, работали всякие-разные археологические экспедиции. Так уж повелось, что при каждой очередной заварухе местные жители археологов вырезали: в девятнадцатом году, в тридцать втором, в сорок первом… Вот они и лежат теперь неподалеку, на кладбище — бедолаги-ученые, попавшиеся кому-то под горячую руку.
«Ниву» пропустили беспрепятственно.
Внутри, за стенами, одно на другое громоздились двух — и трехэтажные строения различных эпох и стилей — все, впрочем, одинаково пыльные и неказистые.
Свободного пространства между домиками оставалось так мало, что водитель с трудом выискал место для парковки.
— Осторожно…
«Нива» втиснулась между грузовиком без номера, но с плохо закрашенной эмблемой вооруженных сил России, и самоходной артиллерийской установкой времен войны против гитлеровцев.
— Вылезай.
Вообще, боевых машин вокруг было много, в основном, конечно — бронетранспортеры и БМД. Имелся даже танк… Часть техники, судя по всему, ржавела тут в полной неподвижности не первый год, но кое-что содержали в полном порядке.
Появление Владимира Александровича и его сопровождающих вызвало среди обитателей крепости заметное оживление. Со всех сторон автомобиль сразу обступили бородачи в камуфляже, увешанные по местной моде легким и тяжелым стрелковым вооружением.
Впрочем, к собственному удивлению Виноградов заметил среди мужчин и пару особ так называемого слабого пола. Женщины были молоды, миловидны, но носили автоматы, подсумки, ремни — и отличались от товарищей по оружию только отсутствием растительности налице.
Только после того, как Шамиль по очереди поприветствовал всех, оказавшихся у машины, а с некоторыми даже обнялся, двинулись дальше.
Идти оказалось недалеко — до соседнего дома.
— Вот, это здесь — штаб гарнизона.
— Понятно.
Местная письменность ещё не была переведена с кириллицы на арабскую вязь, поэтому Владимир Александрович без труда прочитал табличку у входа.
— Заходи, майор! Не бойся.
— Да чего уж теперь…
Асхабов оказался точно таким же, как на многочисленных газетных фотографиях: ещё не старик, но в возрасте. Горбатый нос, густые брови, губы в ниточку — словом, типичное «лицо кавказской национальности».
Форма сидела на нем ладно, хотя и не по-военному, скорее, как хорошо подогнанный штатский костюм. Владимир Александрович сразу обратил внимание на золотистую многолучевую звезду — высший орден республики, такой же, как Владимир Александрович видел утром.
Дверь за спиной гостей скрипнула, и они остались втроем в комнате с белыми стенами и портретом покойного президента над столом.
— С приездом, — улыбнулся хозяин, но руки не подал.
— Здравствуйте.
— Все в порядке?
Шамиль кивнул, а Виноградов пожал плечами.
— Как доехали?
— Шумно.
— Присаживайтесь. Да, я знаю про обстрел. И про все прочее…
Владимир Александрович покачал головой:
— Я имею в виду не засаду даже. Учитывая тайный характер договоренностей и специфику операции… Какая же тут секретность, если про мою поездку и про деньги в этом чертовом портфеле каждая собака знает? Не говоря про здешних так называемых полевых командиров?
— Нормально! Все так и было задумано, — усмехнулся хозяин, и увидев недоуменно поднятые брови майора добавил:
— Потом обьясню. Позже… Открывайте.
Владимир Александрович положил чемоданчик на полированый стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29