Мы тронулись дальше вверх по Паудер-Ривер.
Новый форт предстал перед нашими глазами к полудню следующего дня. При более внимательном осмотре обнаружилось, что кавалеристов в нем не больше эскадрона. Это всех нас здорово смутило. Куда делись остальные вместе с самим генералом?
Неожиданный ответ принес один из разведчиков, Тонкий Камень, арапах, осмотрев местность к западу от форта.
— Я видел следы Длинных Ножей и пауни. Белые везут с собой громко говорящие ружья на колесах.
— Куда они направились? — спросил Бешеный Конь.
Тонкий Камень махнул рукой в сторону хребта Биг Хорн.
— Если белые хотят сражаться, — вслух размышлял оглала, — то почему они пошли на запад, а не на север, где они знают, стоят наши деревни?
— Может быть, они делают крюк? — предположил Левая Рука, великан — северный шайен.
— Что тут гадать? — вмешался Бент. — Надо ехать за ними, вот и все.
— Мы поедем за ними, — согласился Ташунка Витко. — Нам надо знать, что они замышляют.
Он тронул поводья и повернул коня мордой к западу.
— Ха! — раздался вдруг громкий голос Левой Руки. — Мы не только должны ехать за Однозвездным Вождем, мы обязаны обогнать его!
— О чем это ты? — нахмурился Чарли.
— Левая Рука знает, о чем говорит. Черный Медведь со своими арапахами находится где-то у истоков Танг-Ривер, куда и едут Длинные Ножи.
После таких утверждений мы больше не колебались, а просто пришпорили лошадей и погнали их по следам кавалеристов и их краснокожих наемников.
По нашим расчетам они были в трех днях пути от форта. Чтобы оповестить арапахов Черного Медведя, надо было торопиться. Жаль, дорога не давала нам возможности пустить коней вскачь. Пересеченная оврагами и глубокими лощинами, она была сушим испытанием. А разразившийся ливень и совсем приостановил наше продвижение. Почерневшее от низких грозовых туч небо, казалось, задумало превратить предгорья в жидкое месиво. На Великих Равнинах проливные дожди были частыми гостями, но этот ливень остался в памяти Запада надолго. Наше настроение упало донельзя, но что еще успокаивало, так это то, что и войско Коннора, должно быть, не продвинулось ни на шаг при подобном потопе. Когда же небо прояснилось, мы снова двинулись вперед.
Пробираясь по непролазной грязи, я то и дело слышал недовольные голоса индейских спутников. Иногда и мне становилось невмоготу, и я разражался чистой английской бранью, в чем меня всегда поддерживал Бент.
Но как мы ни старались обогнать Коннора, все было напрасно. Он no-прежнему опережал нас.
Наконец, на рассвете 30 августа мы увидели войско генерала, расположившееся на одном из многочисленных холмов предгорий Биг-Хорнс. И то, что мы разглядели, нам не понравилось. По тому, как солдаты суетились вокруг гаубиц, готовя их к стрельбе, становилось ясно, что в лежавшей впереди долине располагался индейский лагерь.
Кавалеристы были прямо перед нами, и так близко, что я мог даже различить скрещенные сабли на форменных шляпах офицеров. Почти сразу я увидел и Лауру, и Блэкберна, и Сайкза. Они держались в стороне от главных сил. окруженные свитой из охранников-пауни, сидевших на крапчатых лошадях.
— Эй, надо быть начеку, — послышался тревожный голос Чарли Бента. — С Коннором всею лишь полсотни пауни. Остальные могут быть где угодно.
Мы завертели головами, боясь увидеть наемников Коннора. Их, вроде бы, не было рядом.
— Нужно отклониться в сторону и, проскочив мимо солдат, предупредить Черного Медведя, — взволнованно произнес Бешеный Конь.
Я приблизился к Бенту и зашептал ему на ухо:
— Чарли, пусть они едут к арапахам. Мы же поедем туда, где стоят люди Блэкберна. Мне кажется, в последующей суматохе нам как-нибудь удастся добраться до Лауры.
— Так и сделаем, — согласился со мной Бент.
Но когда мы повернули лошадей, где-то позади раздался оглушительный индейский вой. Я резко обернулся. В двухстах ярдах от нас из небольшой березовой рощи появилось около тридцати пауни. Тех самых, которых недосчитался Бент. Под их несмолкаемые кличи все мы рванулись вперед и проскочили мимо оторопевших солдат в открытую долину.
В ней, действительно, располагался лагерь северных арапахов.
Боевые кличи и стрельба пауни сослужили арапахам добрую службу. В мгновение ока тихая индейская деревушка превратилась в бурлящий котел. Визг женщин и детей смешался с криками воинов.
Спустившись в долину, мы присоединились к боевым рядам арапахов. В то же время кавалеристы двумя синими потоками устремились вниз по склону холма, а пауни помчались к большому арапахскому табуну.
Самым скверным в этой ситуации было то, что часть женщин, детей и стариков не успев отойти за защитную линию воинов, оказалась под перекрестным огнем. Мы пытались стрелять в приближавшихся солдат поверх голов этих обезумевших людей, но не всегда это удавалось. Пули же Длинных Ножей прямиком летели в них, производя опустошительные результаты.
Пытаясь спасти уцелевших, Черный Медведь повел воинов навстречу солдатам. Я вместе с другими бросился в атаку, ни секунды не сомневаясь в том, что поступаю правильно. Между мной и армией уже была объявлена война, с той армией, какая без зазрения совести насилует малолетних девочек и устраивает кровавую резню беззащитных людей.
Белые историки в своих лживых книгах часто пишут о том, что в ближнем бою индеец становится легкой добычей вооруженных длинными саблями кавалеристов. Я оставляю эти утверждения на их совести.
Арапахи, защищая женщин и детей, уподобились настоящим дьяволам, выскочившим по приказу Сатаны из преисподней. Их невозможно было остановить. Они бились с солдатами ожесточенно, смело, яростно. Вместе с арапахскими топорами делал свое дело и томагавк, врученный мне Вокуини. Бешеный Конь, Тонкий Камень, Левая Рука. Чарли и другие были рядом, отыгрываясь на Длинных Ножах за утомительное преследование, за убийство ни в чем не повинных.
Затем мы отступили. Но сделали это организованно и без паники. Висевшие на нашем хвосте солдаты за весь день не решились ни на одну атаку. А к вечеру, когда уставшие кавалеристы утратили бдительность, мы снова ударили по ним и без остановки гнали их до самого лагеря. И пусть они благодарят Коннора за то. что он прихватил с собой гаубицы. Только снаряды из этих громко говорящих ружей, как называют их индейцы, смогли остановить наше продвижение. Только они заставили нас беспомощно наблюдать за огромным костром, в котором сгорело все, что принадлежало клану Черного Медведя — жилища, одежда, шкуры и запасы еды на зиму.
В битве на Танг-Ривер погибли около пятидесяти арапахов. Пережившие ее остались без крова и пищи, с незаживающей раной в сердцах. Почти половина лошадей из их трехтысячного табуна досталась индейским наемникам Коннора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91