ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


OCR, правка: Andrey Borin (aibrn@rol.ru)
«Приключения Вернера Хольта»: Издательство иностранной литературы; Москва; 1962
Оригинал: Dieter Noll, “Abenteuer des Werner Holt”
Перевод: Р. Гальпериной, В. Курелла
Аннотация
Популярный роман писателя из ГДР о том, как молодой 17-летний немец в 1943 году заканчивает школу и призывается в зенитные части. Всё это на фоне капитуляции Италии, краха немецкого наступления под Курском, ужасных бомбардировок Германии. Дальше хуже. Во второй части показана послевоенная жизнь. Книга интересна, помимо того, что занимательна сюжетом, тем, что знакомит со множеством бытовых деталей. Чувствуется связь с прозой Ремарка.
Дитер Нолль
Приключения Вернера Хольта
Прелюдия
1
Затрещал будильник… Вернер Хольт кубарем скатился с кровати и, еще не твердо держась на ногах, ошалело стал посреди комнаты.
Сон не освежил его, тело было налито свинцовой тяжестью. Голова разламывалась. Через час в школе начнутся занятия.
В распахнутые окна щедро лился солнечный свет. Конец мая 1943 года выдался сухой и жаркий — не погода, а мечта для купальщиков. Река, вырывавшаяся из горной теснины неподалеку от этого тихого городка, манила зелеными берегами; тошно было и думать о кирпичном здании школы с его затхлыми классами.
Математика, история, ботаника с зоологией, мысленно перечислял Хольт, плюс два урока Мааса, «ученого советника» Мааса, — латынь и английский. Перевод из Ливия спишу у Визе на большой перемене, но если спросит Цикель, он же Козлик Мемека, я завалюсь… Тупая боль в голове постепенно отпускала. Он вспомнил, что всю ночь его преследовали волнующие и страшные видения; то ему мерещилась Мари Крюгер в своей пестрой, как у цыганочки, юбке, то будто он подрался с Вольцовом.
Я болен, подумал Хольт, когда на третьем приседании перед настежь открытым окном у него закружилась голова. Не пойду сегодня в школу, мне правда что-то нехорошо, проваляюсь весь день в постели. Нет! Нельзя! Если меня сегодня не будет в школе, все решат, что я сдрейфил, испугался Вольцова. Эта мысль его докапала. Вчера он опять сцепился с Вольцовом, как и позавчера, как и каждый день, и сегодня не миновать драки. Он никого не боится в классе, но против Вольцова у него ни малейшего шанса, и значит, теперь он конченый человек! Так уж повелось на свете еще со времен Гомера, что победоносному герою прощают и чудовищную похвальбу, а над битым бахвалом смеются.
Вот уж не повезло, сокрушенно думал Хольт, умываясь перед зеркалом холодной водой и зябко поеживаясь, чертовски не повезло! Будь мы с Вольцовом друзьями, мы заправляли бы всей школой, ведь старшие классы призваны в армию и теперь самые старшие — мы.
Он насухо вытерся полотенцем. Пощупал щеки и верхнюю губу. Борода подводит — не растет, подлая!.. Он брился только из самолюбия. Ну не позор ли? Шестнадцать с половиной — и почти никаких признаков растительности. Совершенно гладкая кожа. Немудрено, что он не решается подойти к Мари Крюгер, когда она, грациозная, как кошка, слоняется по переходам купален, хотя прошлый раз — он голову даст на отсечение — Мари устремила на него этакий обжигающий взгляд… Да и то сказать, у него за последнее время отчаянно чешется подбородок.
Как-никак, в нем сто семьдесят пять росту, шестьдесят семь кило весу, и хоть он и узок в плечах, но мускулист; однако против Вольцова, у которого метр восемьдесят восемь росту и добрых девяносто килограмм весу, кажется сущим мальчишкой. Хольт поглядел на свое отражение в зеркале — темноглазый, темноволосый юноша, непокорные вихры лихо завиваются надо лбом. Он причесался, оделся. Голова прошла, осталась только тупая тяжесть. Отчего-то больно глотать, и во рту пересохло.
У Вольцова издавна слава первого грубияна в школе, из-за него два раза собирался педагогический совет, а на третий только вмешательство дядюшки-генерала спасло его от исключения. А я, идиот этакий, без году неделя в классе, берусь оспаривать у него первенство, вместо того чтобы искать его дружбы! Вот это был бы друг так друг — Гильберт Вольцов! Все равно как Гаген фон Тронье, Виннету или Роллер!
Ну, кажется, все! Он сунул в портфель две-три книжки и бегом спустился с лестницы.
Дом, где квартировал Хольт, принадлежал сестрам Денгельман, Евлалии и Веронике, вернее, их восьмидесятипятилетней мамаше, по старческому слабоумию взятой под опеку. Обе сестрицы — пятидесяти двух и сорока шести лет — держали пансион под вывеской «Квартира и стол для одиноких».
С Хольтом здесь нянчились — мать его не стояла за платой, — как нянчились всегда и везде, сколько он себя помнил. Он уже два месяца здесь и безжалостно тиранит обеих сестер.
Войдя в столовую на первом этаже, Хольт потребовал кофе. Вероника Денгельман, младшая сестра, густо намазанная кремом, с закрученными в волосах блестящими железками, принесла ему кофе и бутерброды.
— Доброе утро!
Хольт не удостоил ее ответом. Он думал: я болен. Сейчас она пойдет канючить: «Не мешало бы вам поторопиться…» Глотать было больно. Горло саднило.
— Вы бы поторопились, — заскрипела фрейлейн Денгельман. — Вечно вы опаздываете, а мы в ответе.
Хольт отставил тарелку с бутербродами. В дверях показалась Евлалия, кутавшаяся в линялый халат. Эта похожа на овцу, подумал Хольт, а у Вероники не лицо, а блин.
— Вам уже давно пора в школу, — заныла теперь Евлалия. — Скоро семь!
Хольт посмотрел на нее с ненавистью. Если Вольцов надает мне по шее, думал он, придется устроить какую-нибудь неслыханную штуку, чтобы спасти свой авторитет. И не иначе, как на уроке у самого Мааса. От меня уже все учителя стонут, и Козлик Мемека, и Шёнер, и Грубер — со всеми было… Земцкий и то меня подначивает: с Маасом небось не связываешься! С Маасом никто не связывается, даже Вольцов, ну а я малый отчаянный, попробую счастья и у Мааса, хоть на нем отыграюсь. Стану у доски и буду молчать как пень, а если он захочет меня наказать, вытащу из кармана справку от врача, будто я со вчерашнего дня глухонемой, — только где бы раздобыть такую справку? Или замычу что-нибудь невразумительное, будто кружку пивную проглотил или язык к челюсти примерз, — класс, конечно, ржать. Мааса вот-вот удар хватит, а тут кто-нибудь по уговору бац меня по уху, я будто и приду в себя — пусть Маас потом доказывает! Это в самом деле идея! А может, преподнести Маасу сложно-распространенный период? Он их обожает!
Хольт по-прежнему сидел, не шелохнувшись. Погода как на заказ! Была бы у меня парусная лодка!.. Вдруг он увидел в окно старуху Денгельман; согнувшись в три погибели, она топала прямо по грядкам и вырывала один за другим нежные всходы кольраби.
— Каждый день вы опаздываете, — выговаривала ему Вероника Денгельман. — Вчера я встретила господина Бенедикта…
Бенедикт?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153