ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


«Если бы мама была здесь, — с тоской подумал Саша, но тут же спохватился: — Ой, нет, если бы я был с ней дома…»
— Что же делать будем, бабка? — заговорил, наконец, дед Никита, и рука его с кочедыком на минуту остановилась.
— Картошки наварим да ребятишек накормим. А потом на перекидку их возьмём, я там на заборе полотенце видела. И пойдём. Бог поможет, куда-нибудь выйдем, — ответила бабушка Ульяна и рукой смахнула муху с личика ребёнка.
Но дед Никита отрицательно покачал головой и воткнул кочедык в землю.
— Эдак мы никуда не дойдём, бабка, — сердито сказал он. — Никуда не дойдём. Кругом война, стреляют… Тут и без ребят пропадёшь, а ты их целую кучу насбирала.
Бабушка Ульяна не шевельнулась, только пристально посмотрела на деда.
— Ребят… куча, — медленно повторила она, не отводя строгого взгляда от дедовых глаз. — Вот через эту кучу и не пропадёшь, дед. Не пропадёшь! — повторила она торжественно. — Нельзя нам пропадать. Их спасать будешь и через них сам спасёшься.
Дед Никита сидел неподвижно. Потом, не глядя, нащупал в земле свой кочедык с налипшей землёй, сунул его в карман.
— Ну, на перекидку так на перекидку, — проворчал он и махнул рукой.
Бабушка Ульяна приподнялась было, но вдруг так и застыла, стоя на коленях и прислушиваясь. Тихий, но внятный свист раздался со стороны улицы. Ещё и ещё…
Мальчики вскочили, но сквозь стену конопли ничего не было видно.
— Идём! — прошептал Федоска.
— Тихонько, — предупредила бабушка Ульяна, но мальчики уже исчезли.
Свист повторился. Федоска, шедший впереди, остановился.
— Николай, — прошептал он. — Николай это, дяди Егора сын!
А Саша уже выскочил на открытое место и бежал, опережая Федоску, изо всех сил стараясь добежать первым. Он не знал Николая и не успел о нём ничего услышать за единственный день, проведённый в Малинке. Но Федоска знал его, это был свой, малинкинский, и потому сейчас родной, близкий человек.
— Николай! — закричал Саша, подбегая к нему, но тут же замолчал и остановился: лоб Николая был перевязан окровавленной тряпкой, левая рука тоже, рубашка на груди разорвана, и сам он так взглянул на Сашу, что тот опустил протянутые руки.
— Груня где? Ну… — спросил Николай.
Федоска, подбежавший к нему вместе с Сашей, потупился и отвернулся.
— Ну… — Николай шагнул ближе.
— Где ж ей быть? — с трудом вымолвил Федоска, не оборачиваясь. — Известно… где… Где все…
— Где все… — повторил Николай, точно не сразу понял. Потом повернулся и пошёл назад, к лесу.
— Николай! — крикнул с отчаянием Саша и, догнав его, крепко схватил за руку. — Не уходи от нас. Останься!
Николай остановился.
— Остаться? — медленно, словно раздумывая, спросил он. — А немцы в другое село пойдут?.. — Он вытянул сжатую в кулак здоровую руку и вдруг взмахнул ею в воздухе с такой силой, что Саша еле успел отвернуться. Николай забыл о нём, не видел его, говоря сам с собой.
— На фронт пойду, — договорил он решительно, точно обращаясь не к Саше, а к кому-то невидимому за его спиной. — Прощай, Груня! — и, не глядя на мальчиков, быстро пошёл по дороге.
С минуту мальчики стояли неподвижно, затем Федоска схватил Сашу за руку.
— Бежим! — крикнул он, показывая на удаляющегося Николая. — С ним! На фронт! — И уже тащил за собой Сашу.
— Николай! — кричал он. — Мы с тобой! Мы с тобой!
Николай, не останавливаясь, оглянулся.
— Ну что же? — проговорил он равнодушно. — Хотите, так идите.
Все трое пошли рядом. Саше хотелось закричать от радости. Они не одни! Они идут на войну! Бить немцев!
— Сашка! — раздался сзади тонкий голосок.
Саша оглянулся. Маленькая, замазанная и растрёпанная Маринка выбежала из конопляника на край дороги.
— Сашка! — крикнула она опять, протягивая к нему руки.
Саша внезапно остановился, будто споткнулся.
Как мог он забыть? Вот они уходят. Уйдут. А бабушка Ульяна? А дети?
— Сашка! — ещё раз позвала Маринка и всхлипнула. — Я боюсь, иди скорей, бабушка звала.
— Иду! — вдруг неожиданно для себя ответил Саша и, вырвав руку у тянувшего его Федоски, побежал назад.
— Сашка! — крикнул и Федоска. Он остановился посреди дороги, смешно поворачивая голову и растерянно глядя то на Сашу, то на продолжавшего идти Николая. — Сашка! — повторил он. — Скорей!
— Не пойду! — ответил Саша. Он уже стоял, держа за руку уцепившуюся за него девчушку. — А они как? Не пойду!
Федоска покраснел и подошёл ближе.
— Не пойдёшь? — спросил он, сжимая кулаки.
— Нет… — Саша тоже покраснел, — не могу.
— Трус! — выпалил Федоска и замахнулся было, но, оглянувшись, увидел, что Николай исчезает за поворотом дороги. — Гусак! — крикнул он и кинулся догонять Николая.
Саша стоял неподвижно, продолжая держать руку Маринки. Он не чувствовал, как крепко её сжимает, пока девочка не вскрикнула:
— Сашка, больно, пусти!
Тогда он повернулся и, опустив голову, пошёл назад. Он шёл молча, тяжело ступая, точно это не он только что так легко бежал за Николаем.
Глава 5
НА АНДРЮШКИН ОСТРОВ
Дед Никита сидел, по-прежнему обхватив руками колени и неподвижно устремив взгляд на спящего на руках бабушки Ульяны ребёнка Натальи. Но было непонятно: видит ли он его и видит ли что-либо вообще.
Бабушка Ульяна тихонько покачивала завёрнутого в пёстрое одеяльце Ванюшку. Придерживая его одной рукой, она другой гладила по голове сидевшего около неё Гришаку и что-то ему тихо шептала. Морщинистое лицо её было спокойно и приветливо.
Саше опять на минуту показалось: всё страшное, что он видел, было лишь сном. А если себя ущипнуть побольнее и проснуться… Но тут же, встретив вопросительный взгляд бабушки Ульяны, вздохнул и опустил голову.
— Это Николай был, — проговорил он негромко. — На войну ушёл. И Федоска… тоже.
Бабушка Ульяна кивнула головой и продолжала смотреть на Сашу, точно ожидая услышать ещё что-то.
Саша переступил с ноги на ногу и отвернулся.
— Ну и думайте, что я трус. И думайте. А я всё равно не ушёл!
— Не покинул, — проговорила бабушка Ульяна тихо и крепче прижала к себе спавшего ребёнка.
От этих слов руки Саши, упрямо сжатые, вдруг разжались и дышать стало легко и свободно.
— Нам тоже уходить надо, бабушка. И скорее. Николай говорил — «эти» опять придут.
— Куда уходить-то? — отозвался дед Никита, не поворачивая головы.
— На Андрюшкин остров! — решительно сказал Саша и сам вздрогнул от неожиданности. — Ты нас поведёшь, дедушка?
Дед Никита ещё больше сгорбился.
— Примет я не увижу, — безнадёжно ответил он. — А без примет пропадём все.
У Саши сильно забилось сердце.
Так это значит правда, дед знает дорогу!
— Ты мне будешь говорить, дедушка, а я — смотреть. Вставай же, дедушка! Слышишь? Времени терять нельзя.
Бабушка Ульяна посмотрела на деда Никиту, потом на Сашу.
— Весь ты в мать, Сашок, — проговорила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28