– Вам открыл Бертран?
– Нет, я сам, – спокойно отвечаю я. – В этом доме все спят... Полагаю, Бертран – это сторож?
– Да.
Он направляется в глубь холла.
– Мы вернулись из кино, – объясняет он. – У нас сегодня выходной...
Я иду за ним. Горничная тоже. Мы идем по дому гуськом, как три утки.
– Где спит Бертран? – спрашиваю я.
– На раскладушке, в кабинете месье.
– Может, он вышел?
– Бертран никогда не выходит по вечерам!
– А босс?
– Господин профессор?
– Да.
– Сегодня вечером он лег рано. В последнее время он очень у стает...
Мы входим в кабинет. Там действительно стоит раскладушка, а на ней дрыхнет Бертран. Это усатый здоровяк, который храпит, как «Констелласьон». Я его трясу, но это все равно что будить столб высоковольтной линии.
Я замечаю возле кровати бутылочку.
– Ваш Бертран надрался! – говорю я паре.
– Он? Не может быть! Он выпивает немного во время болезни, но пьяным я его никогда не видел, – сообщает мужчина.
Я открываю пузырек, подношу к носу и, кроме запаха виноградной водки, чувствую сладковатый запах.
– Его усыпили, – объясняю я. – Где спальня профессора?
– Сюда! – икает горничная, чей испуг усиливается. На этот раз мы бежим. Комната профессора пуста.
Кровать разобрана. Один стул опрокинут, на подушке несколько капель крови.
– Его здесь нет, – замечает слуга, который явно силен в дедукции.
Действительно, изобретателя ракет и след простыл.
– Он вышел, – недоверчиво бормочет служанка.
– Думаю, его скорее похитили, – говорю я ей. Лакей смотрит на меня отсутствующим взглядом.
– Похитили? – блеет он.
– Разуй глазки, малыш!
– Да, – соглашается он, – этот беспорядок...
– Правильно, беспорядок, но не только... Я указываю на роскошную вставную челюсть, плавающую в стакане воды.
– Человек, выходящий прогуляться, не оставляет дома свой прибор для раскалывания орехов.
Глава 7
Так, теперь исчез профессор Стивенс Когда большой патрон узнает, как идет мое расследование, он решит, что я стал ему так же полезен, как кресло-качалка ужу! И будет прав. Лично я, будь у меня такой тупой сотрудник, послал бы его к чертовой матери.
Разумеется, слуги (они муж и жена) не могут мне сообщить ничего дельного. Вечером по вторникам они ходят в кино. Такая у них привычка. В этот день хибара остается под присмотром Бертрана.
– А секретарша? – вкрадчиво спрашиваю я.
– Мадемуазель Хелена?
– Да.
– Она ушла. Она вообще редко здесь ночует...
– Что она из себя представляет?
Они пожимают плечами. В головах этих людей столько же мозгов, сколько в килограмме помидоров. Хелена их подавляла своей ученостью, элегантностью... Они дают мне понять, что между нею и премией за добродетель – целый Тихий океан. Как и все люди их положения, они ненавидят «интеллектуальных служащих», в число которых входила и Хелена.
При активном участии холодной воды и крепкого кофе нам удается привести в чувство Бертрана. Он зевает так широко, что можно увидеть изнанку его трусов.
Я его расспрашиваю о том, что произошло. Такое впечатление, что он ничего не соображает.
– Он понимает по-французски? – спрашиваю я лакея
– Но... конечно.
– Не похоже... Эй! Бертран, вы меня слышите? Наконец он издает бурчание, которое я истолковываю как согласие.
– Вы заметили что-то необычное?
– А что-то случилось?
Ясно. Он знает не больше таракана, запертого в чемодане. Ничего не видел, ничего не слышал. Не заметил, что у водки странный привкус. Этот лопух проспал все на свете.
Я его расспрашиваю о событиях второй половины дня.
– Что-нибудь странное было?
– Нет, – отвечает он.
Он не врет. Для него это невозможно физически. Я немного дергаюсь, хотя за несколько последних часов научился ничему не удивляться.
– Как?! А разве не взломали сейф? Он качает головой.
– Нет. – И секунду подумав, добавляет: – Странно, что вы меня об этом спрашиваете. Сегодня днем позвонил один парень и сказал, что ему померещилось мигание сигнализации. Я пошел проверить. Точно, она отключилась, но из-за того, что Полетела пробка...
Значит, Фердинанд не сделал свою работу. Почему? Струхнул после нашей беседы или не сумел открыть замок с секретом?
Я склоняюсь к первой версии. Замки сейфов, как порядочные женщины, секретов не имеют. По крайней мере от ребят вроде Фердинанда.
Хотя это неважно.
Я предпринимаю общий осмотр помещений.
Не считая спальни профессора, везде полный порядок. В комнате Хелены я задерживаюсь.
Эта комнатка безупречна. Шелк, атлас. Мне это нравится (опять-таки моя душа поэта!).
Гардероб забит шмотками, достойными королевы красоты: платья для коктейлей, вечерние платья, костюмы, юбки, свитера...
Я в задумчивости закрываю шкаф. Задумчив я потому, что один маленький факт затронул мое подсознание. Совсем маленький фактик... Нет необходимости пытаться прояснить его сейчас. Я себя знаю: он сам выскочит позднее, когда я все продумаю.
– Надо позвонить в полицию, – стонет служанка.
Я ей заявляю, что в данный момент полиция – это я, и перед уходом советую приготовить крепкий грог и выпить его, ожидая развития событий.
Я возвращаюсь в машину и вызываю центральную. Неприятный момент. Придется разложить перед патроном грязное белье. Несмотря на поздний час, шеф на месте, потому что ждет от меня известий.
Я ему выкладываю эту сказку про белого бычка, делая это как можно более лаконично. Когда я замолкаю, тишину прерывают только потрескивания в моем аппарате.
Эта тишина давит мне на пищевод.
– В общем, – резюмирует шеф, – за время, прошедшее с нашей встречи, мы получили два убийства и одно похищение. И какое похищение! Оно наделает много шума. О нем будет говорить весь мир! Вы и я можем потерять наше место!
– Вы, наверно, считаете меня кретином, шеф. Я не привык делать три прокола за вечер... Он кашляет.
– Надо же вам было познакомиться с делом.
– Странное получилось знакомство!
Вдруг он начинает напевать «В садах Альгамбры прекрасные вечера», что является у него признаком сильной нервозности.
– Сан-Антонио, – говорит он.
– Да?
– Я пошлю на улицу Гамбетта людей, чтобы не спускали глаз со слуг. Мы постараемся сохранить исчезновение Стивенса в тайне до второй половины завтрашнего дня, чтобы выиграть у прессы сутки. Я также распоряжусь потихоньку вывезти труп Хелены из Лувесьенна. Даю вам карт-бланш, чтобы найти профессора.
Я взволнован этим проявлением доверия.
– Спасибо, босс.
– Сегодня ночью все службы будут в вашем распоряжении. Можете их использовать как сочтете нужным.
– Спасибо, босс, это здорово!
– Сан-Антонио!
– Патрон?
– Надо...
– Ясно, шеф.
– Вы поняли?
– Вы хотите получить профессора и банду шпионов к завтрашнему аперитиву?
– Примерно так...
– Хорошо, вы их получите.
– Я на вас рассчитываю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25