ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Сало покинул место поединка, продырявив забор и приземлившись на грядке с помидорами.
Терминатор, успевший снять свою цепочку с шеи, только от души рассмешил меня. Я легко заблокировал его довольно примитивный удар, ухватился за цепочку и, дернув ее на себя, щелкнул лбом по носу любителя нетрадиционного секса.
Дэ-Ци-Бэлл! Философия победителя. Черт, однако не тут-то было! Откуда-то появился четвертый, причем я сразу почувствовал руку мастера. Довольно приличный «за-ши-бу», надо отметить. Я еле успел уйти, потом вернулся. Но любитель есть любитель. Традиционная ошибка – оставил опорную ногу неприкрытой. Хотя б авоськой заслонился, что ли…
Я делаю «вертушку» по нижнему уровню, подсекаю его опорное копыто, легко роняю и возвращаюсь в стойку желтого павиана. Матерь Тибетская, да откуда же их столько?
Еще одна парочка пошла в сад после моего «дубля» шпагатом в прыжке. Все в сад! Так, но до бесконечности это продолжаться не может! У меня приемы заканчиваются, а повторяться я очень не люблю. Следующий мечтал стукнуть меня какой-то здоровенной штукой, мне пришлось сначала выбить у мечтателя штуку, а потом – зубы. Вон тут выставка недалеко, сплюньте старые, а потом сходите вставьте новые.
Дальше пошел перебор. Когда на тебя несется толпа минимум в двадцать рыл, вооруженных черт знает чем, начиная от граблей и заканчивая милицией, невольно сообразишь, что желтому павиану лучше свалить. Тем более общество несется не за тем, чтобы угостить тебя пепси-колой.
Я хватаю девчонку за руку, и мы устремляемся вниз по улице. Народ висит на хвосте. Улочка упирается в пляж, а пляж – в море. Тупик. Я-то легко переплыву бухту и вынырну у своего домика, но девчонка… Они ведь разорвут ее, варвары, дикари. Мы вылетаем на пляж. Загорающих нет, солнце вот-вот утонет в море.
– Туда! – Я бросаюсь к перевернутой шлюпке. Все, здесь нас никто не найдет.
Девочка тяжело дышит, закрывая ладошкой ротик. Пахнет свежей рыбой.
С минуту мы лежим молча, укутанные темнотой. Я постепенно успокаиваюсь.
– А здорово ты их. Ты так классно дерешься. Прям Чак Норрис, в натуре, ва-а-аще абал-де-е-еть!
– Да, пустое, – улыбаюсь я в темноте, предполагая, что героя украшает скромность. – Макарену сложнее танцевать.
– Ты любишь макарену?
– Да, но никак не могу запомнить движения.
– Ну, это не так трудно. А как тебя звать?
– Флавиан.
– Флавиан? Какое интересное имя! А что оно обозначает?
По правде говоря, я и сам не знаю, что оно обозначает. Это имя дал мне Ли Му Пай, свое же фирменное название я оставил за порогом монастыря. Спросить толкование имени у Ли Му Пая я как-то стеснялся, но надеюсь, ничего непристойного в нем нет. Во всяком случае, рассчитываю, что это не кошачья моча.
– Флавиан? Это тибетское имя. Переводится как «сделанный с гарантией качества».
– А я Ксения. Тоже редкое имя. Ты странный парень. Все остальные сразу лезут под юбку, а ты лежишь и просто разговариваешь. Как-то даже непривычно.
– Я немного испорчен классической литературой. Женщина в моем понятии – это не только объект для удовлетворения рефлексов, но прежде всего индивидуум, личность.
– Ты так красиво говоришь, ты учился этому?
– Немного. В монастыре Шао-Мао. А хочешь, я расскажу о философии Дэ-Ци-Бэлл? Это необычайно интересно.
– Конечно, хочу, но имей в виду, мне сегодня нельзя. О'кей?
Я рассказывал долго. И о философии, и о том, как китайский народ воплощал свою мечту о счастливой жизни. О вечной борьбе Зла с Добром, о преимуществе алкалиновых батареек «Варта» над всеми остальными, о чудесах отечественной стоматологии и о последнем штатовском боевике с Янковским в главной роли.
Ксения слушала с открытым ртом. И хотя было темно, я чувствовал это. Что ж, один из пунктов учения дай-вдзынь утверждает, что нет в мире женщины, которая хоть на пять минут не хотела бы стать «бэд герл», или, говоря по-китайски, шлюхой. Китайцы – мудрый народ…
Потом мы молча лежали и рассматривали звездное небо через пробоины в днище лодки.
Ксения…
Ветер доносил из-за прибрежной скалы чудную мелодию Гершвина в исполнении ресторанного оркестра, нежный плеск моря и стрекотание цикад добавляли в музыку природные нотки. Ксения положила голову на мое плечо и мурлыкала, словно кошка. Я гладил ее и пытался понять, какой шампунь она предпочитает.
Волосы были мягкими, даже скрипели, и наверняка хорошо расчесывались. «Уош энд гоу»?
Когда первые солнечные лучи коснулись сочинского неба, я приподнял лодку, мы вылезли и помчались к морю. Одинокий рыбак приветливо помахал нам рукой и скрылся под водой. Как все-таки прекрасен мир! Мы прыгали, брызгались, словно расшалившиеся дети, искали «куриного бога», ловили крабов и бычков.
Никогда в жизни мне не было так хорошо. Я залез на высокую скалу и прыгнул в зеленую пучину. Сколько денег было на дне! Как интересно устроен человек – до гроба верит в приметы. «Бабушка, брось в море денежку, через год вернешься. Да куда! Куда! Не весь же кошелек, дура старая!» Сколько тайн хранит море. Вот кости моряка, разбившегося о скалы, так и не доплыв до берега. А этот мужик посвежее. Странно, почему он не снял своего красного пиджака и не развязал рук? О, а третий чудак, чем-то похожий на Мэла Гибсона, зачем-то полез в воду в смирительной рубахе. У каждого свои маленькие странности.
Я нашел на дне чудесную ракушку с вмонтированным в основание колечком специально для цепочки, вынырнул на поверхность и поплыл к Ксении, сидевшей на огромном камне, как андерсеновская русалка.
– Смотри, что я принес тебе, Ксения!
Она смеясь выдернула шнурок из моих плавок и, прицепив на него ракушку, повесила на свою маленькую шейку.
– Ты чудо, Флавиан! Я буду носить эту ракушку как талисман. Жаль, но меня, наверное, уже ищут. Те, вчерашние.
– Не бойся, Ксения. Пока я с тобой, тебе ничто не угрожает, – твердо говорю я, одной рукой прижимая девушку к себе, второй придерживая плавки.
– Не в этом дело, Флавиан, – как-то устало ответила Ксения. – Я сама вернусь к ним. Влетит же мне за то, что опять сорвала съемку.
– Какую съемку, любимая?
– Понимаешь, я в фильме снимаюсь. «Гроб в раю». В главной роли. Фильм про милицию. Мы как раз сцену репетировали, где к героине хулиганы пристают, а главный герой за нее вступается. Чтобы я лучше в роль вжилась, режиссер велел всех с площадки убрать, кроме, конечно, этих, что хулиганов играют.
Я хватаю Ксению за плечи.
– Как, значит, все это было игрой?! – Плавки падают, но мне не до того.
– Они мне так все надоели, Флавиан, ты не представляешь. А когда ты появился, это было таким чудом! Главное, ты надавал нашему каскадеру-трюкачу. Он, зануда, всех достал своей крутизной.
Я вспомнил умелый «за-ши-бу».
– А когда ты моему партнеру ногой по моське смазливой засветил, я даже в ладоши захлопала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17