Потом я подплыл к ней, подсел рядышком и поздравил со счастливым вчерашним приземлением. Так мы и разговорились. Я узнал, что она закончила филологический факультет Иркутского университета и получила направление на работу в тот город, где жил её старший брат. Она сказала, что ей повезло, что она была в том городе, и он ей нравится. С той минуты я влюбился в неё как мальчишка. И сам не знаю, как это произошло. До сих пор не могу понять, что на меня тогда накатилось.
Я уже сразу почувствовал, что это была самая сильная моя любовь. Я назначил ей свидание на вечер. Тут её отозвали подружки. Она ушла с ними на то место на лужайке, где они все вместе были. Я уже больше не упускал её из вида и, выбрав момент, когда она осталась одна, снова подошёл к ней и напомнил о свидании. И полдня ждал… как я её ждал! Мы ходили в кино. Я обезумел. Смотрел на экран, но ничего не видел. Я взял её руку и поцеловал, а осмелившись это сделать раз, целовал её и ладонь, и пальцы без конца, пока не кончился фильм. С тех пор у меня привычка целовать дамам руки…
Марина засмеялась.
— У вас это очень хорошо получается, — сказала она. — Вы ко всем дамам так учтивы?
— Э, нет, не ко всем.
— Ну, дальше, что было, дальше? — спрашивала Марина с нетерпением.
— А дальше было вот что. Я проводил её домой и договорился встретиться на другой вечер. Когда я с нею расстался, я почувствовал в сердце какой-то огонёк, который по мере того, как я уходил от её дома все дальше и дальше, превратился в сильную, жгучую боль. Я схватился рукой за сердце и так шёл до самой гостиницы. Я почувствовал, что мне хана, что не могу без неё жить. Я не спал всю ночь. Всё та же жгучая боль в сердце не давала уснуть. На другой день я пришёл в железнодорожный ресторан (дело было к вечеру) и сел за столик с одним молодым парнем, шофёром, который привёз в город какого-то директора лесного комбината. Он должен был остаться до утра и теперь скучал, не зная, как занять время. Я предложил ему покатать девушек. Он охотно согласился. В назначенный час я приехал на место свидания на газике. Есть в Зиме такое удобное место для свиданий — магазин «Ткани». А сердце у меня все ныло и ныло, не переставая, целые сутки. И тут, я заметил странное превращение в душе. Когда она пришла, на сердце сразу отлегло. Её присутствие было естественным, совершенно необходимым для меня. С нею всё было просто, было так, как будто так и надо. Я предложил ей найти ещё одну девушку и покататься. Верочка обрадовалась затее и через несколько минут привела даже двух девушек и парня. Мы поехали за город. Солнце уже давно закатилось и взошла полная луна. Мы поехали на озера, где росли камыши и рогосы. Верочка заставила меня лезть в воду за шишками рогоса. Я снял ботинки и полез в озеро. Рискуя увязнуть, достал ей несколько шишек и ветку лабозника. Был очень тёплый вечер. Почему-то запомнились на всю жизнь детали. Например, луна и чудное её отражение в воде. Камыши словно дремали, наклонившись к воде, а при маленьком ветерке перешёптывались еле слышно. Неподалёку в траве безумолку стрекотал сверчок, и изредка, где-то на горе в лесу, — рядом был страшный дремучий лес, — кричала ночная птица…
— Вам бы, Василий Иванович, стихи писать, — сказала Марина, улыбаясь.
— О, Мариночка, слушайте дальше! — ответил Василий Иванович. — Словом, вечер был неповторимый. Верочка ликовала. Ей вдруг взбрело в голову остаться там на озере на всю ночь. Все запротестовали, кроме меня. Тогда она предложила на другой день, в субботу, ехать с ночёвкой на остров. Мы тут же организовали компанию: я, Верочка, одна подружка и её кавалер, который ездил с нами. Поздно ночью шофёр развёз нас всех по домам. Она ушла, и я опять почувствовал то же, что чувствовал прежде, когда расставался с ней. Это было ужасно мучительное и в то же время счастливое состояние. Вот это и есть счастье. Надеюсь, объяснил популярно?
— Вполне, — с улыбкой сказала Марина.
— Я ни на минуту ни в чём не мог найти успокоения, каждую секунду думал только о ней, — продолжал Василий Иванович. — Ложась спать, я заглядывал на часы и считал время до нового свидания. Наступил субботний вечер, и мы вчетвером поехали на остров, где был летний дом отдыха для горожан. Там мы взяли на прокат четырёхместную палатку, мяч и удочки. Пока девушки готовили ужин, я рыбачил, а мой напарник таскал дрова для костра. Мы не спали всю ночь, пили вино, закусывали, жгли костёр, рассказывали по очереди прочитанные или услышанные необыкновенные истории про любовь, колдовство, ведьм, чертей и не заметили, как наступило утро. Начало уже светать и выпала роса, когда мы решили, наконец, отдохнуть. Мы все вчетвером втиснулись в палатку, но нам не спалось. Уснул сразу один лишь мой новый приятель. Палатка была тесная, однако, Верочка только разочек позволила себя поцеловать, и то с оговоркой, что до меня полтора года её никто не целовал, и что даже ухаживать за собою она позволяла только избранным. Уже утром, когда было совсем светло, я уснул на часок. Проснувшись увидел, что Верочка тоже спит, положив мне руку на грудь, на самое сердце. Я боялся шелохнуться. Сверху чувствовал тепло её руки, наполнявшее грудь мою необыкновенным счастьем, а снизу больно давила в бок горбатая ветка из подстилки. Я лежал так, с двойным сильным ощущением, до тех пор, пока она не проснулась. Мы провели на острове весь день и загорели в тот день изрядно. Вечером мы с Верочкой расстались, а на следующее утро меня отозвали в Иркутск. Так прошли мои самые счастливые дни в жизни.
— И это все? — удивлённо спросила Марина. — А что было потом?
— Потом пошла кутерьма, — ответил Василий Иванович. — Пошли одни страдания. Не даром говорят: нет на земле любви без мук и огорчений.» — Так что же было?
— А было то, что я обезумел совсем, — сказал Василий Иванович. — Я ей сказал, что не знаю, как без неё буду жить, дал понять, что безумно влюблён. Стал летать к ней с попутными самолётами на каждое воскресенье и через месяц сделал ей предложение.
— Ну и что она?
— А она согласилась, — сказал Василий Иванович. — Я сразу — домой, чтобы предупредить своих близких и друзей. Через день прилетаю обратно к ней, а она передумала.
— Что? — спросила Марина. Она от удивления широко открыла глаза даже приостановилась на мгновение и потом рассмеялась. — Как же так?
— А вот так. Прихожу к ним домой, а она и говорит, что мне не отказывает, но поедет всё-таки работать по назначению, в г. Заозёрный, где жил её брат. В чём дело? — спрашиваю. Она сказала, что мы мало знаем друг друга, что надо подождать, проверить чувства временем. Пообещала решить вопрос в зимние каникулы. Тогда я бросился разговаривать с её матерью. Но на лице матери было написано, что я не велика находка и что её дочь может найти мужа и получше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Я уже сразу почувствовал, что это была самая сильная моя любовь. Я назначил ей свидание на вечер. Тут её отозвали подружки. Она ушла с ними на то место на лужайке, где они все вместе были. Я уже больше не упускал её из вида и, выбрав момент, когда она осталась одна, снова подошёл к ней и напомнил о свидании. И полдня ждал… как я её ждал! Мы ходили в кино. Я обезумел. Смотрел на экран, но ничего не видел. Я взял её руку и поцеловал, а осмелившись это сделать раз, целовал её и ладонь, и пальцы без конца, пока не кончился фильм. С тех пор у меня привычка целовать дамам руки…
Марина засмеялась.
— У вас это очень хорошо получается, — сказала она. — Вы ко всем дамам так учтивы?
— Э, нет, не ко всем.
— Ну, дальше, что было, дальше? — спрашивала Марина с нетерпением.
— А дальше было вот что. Я проводил её домой и договорился встретиться на другой вечер. Когда я с нею расстался, я почувствовал в сердце какой-то огонёк, который по мере того, как я уходил от её дома все дальше и дальше, превратился в сильную, жгучую боль. Я схватился рукой за сердце и так шёл до самой гостиницы. Я почувствовал, что мне хана, что не могу без неё жить. Я не спал всю ночь. Всё та же жгучая боль в сердце не давала уснуть. На другой день я пришёл в железнодорожный ресторан (дело было к вечеру) и сел за столик с одним молодым парнем, шофёром, который привёз в город какого-то директора лесного комбината. Он должен был остаться до утра и теперь скучал, не зная, как занять время. Я предложил ему покатать девушек. Он охотно согласился. В назначенный час я приехал на место свидания на газике. Есть в Зиме такое удобное место для свиданий — магазин «Ткани». А сердце у меня все ныло и ныло, не переставая, целые сутки. И тут, я заметил странное превращение в душе. Когда она пришла, на сердце сразу отлегло. Её присутствие было естественным, совершенно необходимым для меня. С нею всё было просто, было так, как будто так и надо. Я предложил ей найти ещё одну девушку и покататься. Верочка обрадовалась затее и через несколько минут привела даже двух девушек и парня. Мы поехали за город. Солнце уже давно закатилось и взошла полная луна. Мы поехали на озера, где росли камыши и рогосы. Верочка заставила меня лезть в воду за шишками рогоса. Я снял ботинки и полез в озеро. Рискуя увязнуть, достал ей несколько шишек и ветку лабозника. Был очень тёплый вечер. Почему-то запомнились на всю жизнь детали. Например, луна и чудное её отражение в воде. Камыши словно дремали, наклонившись к воде, а при маленьком ветерке перешёптывались еле слышно. Неподалёку в траве безумолку стрекотал сверчок, и изредка, где-то на горе в лесу, — рядом был страшный дремучий лес, — кричала ночная птица…
— Вам бы, Василий Иванович, стихи писать, — сказала Марина, улыбаясь.
— О, Мариночка, слушайте дальше! — ответил Василий Иванович. — Словом, вечер был неповторимый. Верочка ликовала. Ей вдруг взбрело в голову остаться там на озере на всю ночь. Все запротестовали, кроме меня. Тогда она предложила на другой день, в субботу, ехать с ночёвкой на остров. Мы тут же организовали компанию: я, Верочка, одна подружка и её кавалер, который ездил с нами. Поздно ночью шофёр развёз нас всех по домам. Она ушла, и я опять почувствовал то же, что чувствовал прежде, когда расставался с ней. Это было ужасно мучительное и в то же время счастливое состояние. Вот это и есть счастье. Надеюсь, объяснил популярно?
— Вполне, — с улыбкой сказала Марина.
— Я ни на минуту ни в чём не мог найти успокоения, каждую секунду думал только о ней, — продолжал Василий Иванович. — Ложась спать, я заглядывал на часы и считал время до нового свидания. Наступил субботний вечер, и мы вчетвером поехали на остров, где был летний дом отдыха для горожан. Там мы взяли на прокат четырёхместную палатку, мяч и удочки. Пока девушки готовили ужин, я рыбачил, а мой напарник таскал дрова для костра. Мы не спали всю ночь, пили вино, закусывали, жгли костёр, рассказывали по очереди прочитанные или услышанные необыкновенные истории про любовь, колдовство, ведьм, чертей и не заметили, как наступило утро. Начало уже светать и выпала роса, когда мы решили, наконец, отдохнуть. Мы все вчетвером втиснулись в палатку, но нам не спалось. Уснул сразу один лишь мой новый приятель. Палатка была тесная, однако, Верочка только разочек позволила себя поцеловать, и то с оговоркой, что до меня полтора года её никто не целовал, и что даже ухаживать за собою она позволяла только избранным. Уже утром, когда было совсем светло, я уснул на часок. Проснувшись увидел, что Верочка тоже спит, положив мне руку на грудь, на самое сердце. Я боялся шелохнуться. Сверху чувствовал тепло её руки, наполнявшее грудь мою необыкновенным счастьем, а снизу больно давила в бок горбатая ветка из подстилки. Я лежал так, с двойным сильным ощущением, до тех пор, пока она не проснулась. Мы провели на острове весь день и загорели в тот день изрядно. Вечером мы с Верочкой расстались, а на следующее утро меня отозвали в Иркутск. Так прошли мои самые счастливые дни в жизни.
— И это все? — удивлённо спросила Марина. — А что было потом?
— Потом пошла кутерьма, — ответил Василий Иванович. — Пошли одни страдания. Не даром говорят: нет на земле любви без мук и огорчений.» — Так что же было?
— А было то, что я обезумел совсем, — сказал Василий Иванович. — Я ей сказал, что не знаю, как без неё буду жить, дал понять, что безумно влюблён. Стал летать к ней с попутными самолётами на каждое воскресенье и через месяц сделал ей предложение.
— Ну и что она?
— А она согласилась, — сказал Василий Иванович. — Я сразу — домой, чтобы предупредить своих близких и друзей. Через день прилетаю обратно к ней, а она передумала.
— Что? — спросила Марина. Она от удивления широко открыла глаза даже приостановилась на мгновение и потом рассмеялась. — Как же так?
— А вот так. Прихожу к ним домой, а она и говорит, что мне не отказывает, но поедет всё-таки работать по назначению, в г. Заозёрный, где жил её брат. В чём дело? — спрашиваю. Она сказала, что мы мало знаем друг друга, что надо подождать, проверить чувства временем. Пообещала решить вопрос в зимние каникулы. Тогда я бросился разговаривать с её матерью. Но на лице матери было написано, что я не велика находка и что её дочь может найти мужа и получше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122