Дверцы распахнулись и открыли взгляду полки со свитками пергамента, каждый из которых был перевязан лентой. Она торопливо порылась среди свитков.
Случай с Амаридом утвердил ее решение. То, что слухи о ее происхождении по-прежнему расползаются, было достаточной причиной для того, чтобы оставить мысль о замужестве. Вместо этого…
Амарид сказал, что она любит превосходить мужчин. Что же ей делать, если мужчины со своей дурацкой гордостью не могут принять того, что она лучше их и в стрельбе, и в скачках, и на охоте? Она превзойдет их, поскольку так и должно быть. Она сделает то, на что ни у одного из них не хватит ни умения, ни отваги.
Княжна развязала ленту, связывающую свиток, и пробежала глазами по пергаменту, пока не нашла то, что искала.
Йондра смяла пергамент. Она вернется со шкурой этого необычного зверя в качестве трофея. Пусть только кто-нибудь из подобных Амариду заикнется о том, что сможет сделать то же самое. Пусть только посмеет.
Тамира семенила следом за Минеем по коридорам дворца, едва слушая лысеющего старика, который говорил ей о ее обязанностях и рассказывал о других слугах. До самого последнего момента она не была уверена, что план ее сработает, даже после такой тщательной подготовки.
Сорок золотых получила она от Зайеллы, и все ушло на приготовления к этому делу. Большая часть потрачена была на дворецкого Роксаны, позволившего воспользоваться личной печатью княгини. Проверок, однако, не будет, и подвох не обнаружат, поскольку княгиня Роксана покинула город днем раньше. Тамира позволила себе улыбнуться. Через несколько дней у нее будет сказочное ожерелье и тиара Йондры.
– Не отвлекайся, девушка, – сказал раздраженно Миней. – Тебе все это надо знать, чтобы помогать в приготовлении к охоте княжны Йондры.
Тамира заморгала.
– К охоте? Но ведь она только что вернулась с охоты.
– Ты видела, как я говорил с Арванием, занимающимся делами, связанными с охотой. Нет сомнения в том, что вы отправитесь, как только соберут припасы.
Девушку охватила паника. В ее планы не входило на самом деле отправляться в поход с Йондрой. Зачем потеть в шатре, когда драгоценности остаются в Шадизаре. Конечно, они и останутся там, когда она вернется. Но может вернуться и княгиня Роксана.
– Я… я должна позаботиться… о своих вещах, – промямлила она. – Я оставила свою одежду во дворце княгини Роксаны. И свою любимую заколку. Мне нужно принести…
Миней прервал ее:
– Когда получишь инструкцию о подготовке к охоте. Ты должна позаботиться не только о том, чтобы были упакованы платья и драгоценности моей госпожи, но ты должна проследить за ее духами, мылами и маслами для купания, и…
– Она… моя госпожа берет на охоту украшения?
– Да, девушка. Слушай внимательно. Румяна и пудра моей госпожи…
– Ты имеешь в виду несколько браслетов и брошек? – не отставала Тамира.
Старик потер лысину и вздохнул:
– Я не имею в виду ничего подобного, девушка. По вечерам моя госпожа наряжается, чтобы обедать во всем великолепии. Ладно, поскольку ты кажешься мне рассеянной по какой-то причине, я прослежу за тем, как ты исполнишь свои обязанности.
Остаток утра и часть дня Тамиру перебрасывали с одной работы на другую, и все это происходило под неусыпным оком Минея. Она сложила шелковые и кружевные одежды Йондры – три раза ей пришлось переделывать это, пока Миней не остался доволен, – и уложила их в плетеные корзины.
Редкие духи из Вендии и пудры из Кхитая, румяна из Султанапура, дорогие масла и мази из дальних краев – все завернула она в мягкие тряпочки и уложила, и все это время лысеющий старикашка висел над ней и напоминал, что с каждым флакончиком и с каждой баночкой нужно обращаться так нежно, как с младенцем. Затем, еле переступая под тяжестью корзин, она и другие служанки отнесли свой груз на двор конюшни, где готовили вьючных животных к утру.
Каждый раз, когда Тамира проходила по покоям Йондры, у нее текли слюнки при виде ларцов – железных ящиков с толстыми стенками – для переноски украшений аристократки. Ларцы стояли и дразнили на фоне увешанных гобеленами стен. Но сейчас они были просто железом, поскольку их заполнят лишь в последний момент. Все же украшения отправятся вместе с ней. Тамира не могла не улыбнуться.
Испытывая острую боль во всем теле от непривычного труда, Тамира обнаружила, что Миней подвел ее к боковой двери дворца.
– Принеси свои вещи, девушка, – сказал он, – и поскорее возвращайся. Есть еще работа.
Она не успела произнести ни слова, как ее уже вытолкнули на улицу и дверь захлопнулась у нее перед носом. Она простояла довольно долго, уставив удивленный взгляд в выкрашенное красным дерево. Она уже позабыла о выдуманных по панике оставленных вещах. Ее первоначальный план требовал, чтобы она оставалась во дворце до тех пор, пока ожерелье и тиара не будут у нее в руках. Тогда Конан никак не выведает о том, что она собирается сделать. Огромный варвар, похоже, собирается…
До нее дошло наконец, что она за пределами дворца, потому она быстро развернулась, чтобы оглядеть узкую улочку. У стены напротив уныло сидел на корточках кезанкийский горец в тюрбане, и несколько оборванных ребятишек играли на грубой мостовой в бабки. Тамира облегченно вздохнула. Не было видно ни нищего, ни потаскухи. Дяди найдут ей все необходимое, чтобы Миней был доволен. Внимательно следя за тем, чтобы не попасться на глаза наблюдателям Конана, она поспешила по улице.
Трое ребятишек, на которых она не обратила внимания, прервали игру и пошли следом.
Горец проводил девушку похотливым взглядом, затем неохотно принялся снова рассматривать дворец.
Глава 5
За угловым столом в заведении Абулета сидел Конан и мрачно глядел в кружку, наполовину наполненную дешевым кофским вином. Семирамида в пояске из монет и в двух полосках алого шелка сидела на коленях туранца в другом конце битком набитого зала, но сейчас не это было причиной плохого настроения киммерийца. Полученных от Баратсеса денег стало еще меньше после вчерашней игры в кости. Поскольку все мысли Конана были о Тамире, он не думал, где раздобыть еще монет. И что еще хуже, он не имел никаких сведений от Лаэты. Прошел лишь день после того, как он послал ребят следить за Тамирой, но он был уверен – уверен так, будто темноглазая воровка сама сказала об этом, – что она уже совершает задуманную ею кражу. Кражу, в которой он поклялся опередить ее. И у него нет никаких сведений!
Поморщившись, он поднял кружку и допил остатки вина. Когда он поставил кружку, то увидел, что по другую сторону стола стоит высокий и костлявый человек. Дорогая черная хауранская накидка, отделанная по краям материей, была плотно запахнута, чтобы нельзя было узнать подошедшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Случай с Амаридом утвердил ее решение. То, что слухи о ее происхождении по-прежнему расползаются, было достаточной причиной для того, чтобы оставить мысль о замужестве. Вместо этого…
Амарид сказал, что она любит превосходить мужчин. Что же ей делать, если мужчины со своей дурацкой гордостью не могут принять того, что она лучше их и в стрельбе, и в скачках, и на охоте? Она превзойдет их, поскольку так и должно быть. Она сделает то, на что ни у одного из них не хватит ни умения, ни отваги.
Княжна развязала ленту, связывающую свиток, и пробежала глазами по пергаменту, пока не нашла то, что искала.
Йондра смяла пергамент. Она вернется со шкурой этого необычного зверя в качестве трофея. Пусть только кто-нибудь из подобных Амариду заикнется о том, что сможет сделать то же самое. Пусть только посмеет.
Тамира семенила следом за Минеем по коридорам дворца, едва слушая лысеющего старика, который говорил ей о ее обязанностях и рассказывал о других слугах. До самого последнего момента она не была уверена, что план ее сработает, даже после такой тщательной подготовки.
Сорок золотых получила она от Зайеллы, и все ушло на приготовления к этому делу. Большая часть потрачена была на дворецкого Роксаны, позволившего воспользоваться личной печатью княгини. Проверок, однако, не будет, и подвох не обнаружат, поскольку княгиня Роксана покинула город днем раньше. Тамира позволила себе улыбнуться. Через несколько дней у нее будет сказочное ожерелье и тиара Йондры.
– Не отвлекайся, девушка, – сказал раздраженно Миней. – Тебе все это надо знать, чтобы помогать в приготовлении к охоте княжны Йондры.
Тамира заморгала.
– К охоте? Но ведь она только что вернулась с охоты.
– Ты видела, как я говорил с Арванием, занимающимся делами, связанными с охотой. Нет сомнения в том, что вы отправитесь, как только соберут припасы.
Девушку охватила паника. В ее планы не входило на самом деле отправляться в поход с Йондрой. Зачем потеть в шатре, когда драгоценности остаются в Шадизаре. Конечно, они и останутся там, когда она вернется. Но может вернуться и княгиня Роксана.
– Я… я должна позаботиться… о своих вещах, – промямлила она. – Я оставила свою одежду во дворце княгини Роксаны. И свою любимую заколку. Мне нужно принести…
Миней прервал ее:
– Когда получишь инструкцию о подготовке к охоте. Ты должна позаботиться не только о том, чтобы были упакованы платья и драгоценности моей госпожи, но ты должна проследить за ее духами, мылами и маслами для купания, и…
– Она… моя госпожа берет на охоту украшения?
– Да, девушка. Слушай внимательно. Румяна и пудра моей госпожи…
– Ты имеешь в виду несколько браслетов и брошек? – не отставала Тамира.
Старик потер лысину и вздохнул:
– Я не имею в виду ничего подобного, девушка. По вечерам моя госпожа наряжается, чтобы обедать во всем великолепии. Ладно, поскольку ты кажешься мне рассеянной по какой-то причине, я прослежу за тем, как ты исполнишь свои обязанности.
Остаток утра и часть дня Тамиру перебрасывали с одной работы на другую, и все это происходило под неусыпным оком Минея. Она сложила шелковые и кружевные одежды Йондры – три раза ей пришлось переделывать это, пока Миней не остался доволен, – и уложила их в плетеные корзины.
Редкие духи из Вендии и пудры из Кхитая, румяна из Султанапура, дорогие масла и мази из дальних краев – все завернула она в мягкие тряпочки и уложила, и все это время лысеющий старикашка висел над ней и напоминал, что с каждым флакончиком и с каждой баночкой нужно обращаться так нежно, как с младенцем. Затем, еле переступая под тяжестью корзин, она и другие служанки отнесли свой груз на двор конюшни, где готовили вьючных животных к утру.
Каждый раз, когда Тамира проходила по покоям Йондры, у нее текли слюнки при виде ларцов – железных ящиков с толстыми стенками – для переноски украшений аристократки. Ларцы стояли и дразнили на фоне увешанных гобеленами стен. Но сейчас они были просто железом, поскольку их заполнят лишь в последний момент. Все же украшения отправятся вместе с ней. Тамира не могла не улыбнуться.
Испытывая острую боль во всем теле от непривычного труда, Тамира обнаружила, что Миней подвел ее к боковой двери дворца.
– Принеси свои вещи, девушка, – сказал он, – и поскорее возвращайся. Есть еще работа.
Она не успела произнести ни слова, как ее уже вытолкнули на улицу и дверь захлопнулась у нее перед носом. Она простояла довольно долго, уставив удивленный взгляд в выкрашенное красным дерево. Она уже позабыла о выдуманных по панике оставленных вещах. Ее первоначальный план требовал, чтобы она оставалась во дворце до тех пор, пока ожерелье и тиара не будут у нее в руках. Тогда Конан никак не выведает о том, что она собирается сделать. Огромный варвар, похоже, собирается…
До нее дошло наконец, что она за пределами дворца, потому она быстро развернулась, чтобы оглядеть узкую улочку. У стены напротив уныло сидел на корточках кезанкийский горец в тюрбане, и несколько оборванных ребятишек играли на грубой мостовой в бабки. Тамира облегченно вздохнула. Не было видно ни нищего, ни потаскухи. Дяди найдут ей все необходимое, чтобы Миней был доволен. Внимательно следя за тем, чтобы не попасться на глаза наблюдателям Конана, она поспешила по улице.
Трое ребятишек, на которых она не обратила внимания, прервали игру и пошли следом.
Горец проводил девушку похотливым взглядом, затем неохотно принялся снова рассматривать дворец.
Глава 5
За угловым столом в заведении Абулета сидел Конан и мрачно глядел в кружку, наполовину наполненную дешевым кофским вином. Семирамида в пояске из монет и в двух полосках алого шелка сидела на коленях туранца в другом конце битком набитого зала, но сейчас не это было причиной плохого настроения киммерийца. Полученных от Баратсеса денег стало еще меньше после вчерашней игры в кости. Поскольку все мысли Конана были о Тамире, он не думал, где раздобыть еще монет. И что еще хуже, он не имел никаких сведений от Лаэты. Прошел лишь день после того, как он послал ребят следить за Тамирой, но он был уверен – уверен так, будто темноглазая воровка сама сказала об этом, – что она уже совершает задуманную ею кражу. Кражу, в которой он поклялся опередить ее. И у него нет никаких сведений!
Поморщившись, он поднял кружку и допил остатки вина. Когда он поставил кружку, то увидел, что по другую сторону стола стоит высокий и костлявый человек. Дорогая черная хауранская накидка, отделанная по краям материей, была плотно запахнута, чтобы нельзя было узнать подошедшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53