— Ничего не говорил. «Ждите, к вечеру вернусь» — и все.
Метелкин наклонился вперёд:
— В каких отношениях Васька с Челпановым был? — И чтобы лучше расслышать ответ, убавил обороты двигателя.
— Они, по-моему, друг друга ненавидели. А когда Челпанова направляли в бригаду, они при всех поругались.
В глазах Метелкина на миг мелькнула радость. Бешено разогнал лодку и прокричал:
— Ребята, у меня в полевой сумке фляга со сливками, берите, пейте. Татьяна, накройся моим плащом, а то брызги на тебя летят.
К скале под названием Кочерга Дьявола подходили в сплошном тумане. Петька ударял ложкой по пустой фляге, а Метелкин, слушая эхо, определял направление. Продвигались медленно. Как из паровых труб, из распадков вываливались целые горы белоснежного тумана.
С правого берега донёсся мягкий звук выстрела. Петька повернул туда голову и крикнул. Не отозвались. Метелкин тоже прислушался и вдруг повернул лодку резко к левому берегу.
— Не туда, — закричал Петька, — звук был справа.
— Справа эхо, а стреляли отсюда.
Метелкин оказался прав. Вскоре в тумане показался костёр, фигура Додоева и собака Линда.
Выгрузив пассажиров, Метелкин выслушал благодарности Додоева, угостил его папиросой и поплыл дальше.
— Ой, как ладно, что приехали. — Додоев обнял Таню и Петьку. — А мы вас в другом месте искали. Все думали, что вы вместе с Васькой погибли,
— Кто на Жухова напал?
— Неизвестно хто, вещи у него украли, а лодку утопили. Мы думали, что и вас уже нет в живых.
— Ты убитого Жухова видел?
Додоев оглянулся по сторонам:
— Убитого Жухова нету. Но такое говорить нельзя, Иван Иванович не велел. Жухова шибко ранили из ружья, он много полз, а сейчас без памяти лежит в госпитале. И возле него военный с автоматом стоит. Ну, говорить, Петька никому не надо. Беда будет, если кому расскажете. Даже Колесникову. Государственный тайна. Оборон СССР.
Про себя Петька подумал, что в Жухова, наверно, стрелял не грабитель, а его же, Васькин сообщник. Не даром же рядом с кроватью поставили автоматчика.
— Ехать будем, — сказал Додоев, — садитесь маленько на Житуху. — Сам он пошёл впереди и повёл Житуху на поводе. Похвастался: — В темноте я вижу маленько лучше, чем даже птица сова.
На геологическом стане пылал костёр. Сквозь туман языки пламени отсвечивали бликами. Доносились грустные звуки гитары и тихий голос Колесникова:
А назавтра быстрые олени
Унесут в неведомую даль.
Уезжала ты одна по Лене,
Увозила радость и печаль.
— Шибко хороший человек Колёсников, — подумал вслух Додоев. — Усталый — поёт, голодный — поёт, грустный — тоже поёт. Хорошо поёт, протяжно, как изюбр.
Печально звенели струны. Растревоженная звуками старая лошадь тихо заржала. Сидящие у костров вскочили, бросились навстречу. Петьку и Таню сняли с седла и понесли к костру. Колёсников положил гитару на траву и трехметровыми прыжками помчался в радиорубку.
У костра Тане с Петькой вручили по железной кружке густого глухариного бульона:
— Пейте, усталость сразу пройдёт.
Иван Иванович сел рядом и стал спрашивать, как они жили, как уехал Жухов и не появлялся ли кто в распадке.
Из радиорубки слышался голос Колесникова:
— Шалаганово, слушайте внимательно: группе уголовного розыска передать срочно: геологи Котельникова и Жмыхин нашлись, живые и здоровые. Поиски их в районе гибели Жухова прекратить.
Прислушиваясь к голосу Вячеслава Валентиновича, Петька удивился, что такое сообщение передаётся открытым текстом, и даже не азбукой морзе. Сейчас любой человек, имеющий радиоприёмник, узнает, что случилось у них в секретной экспедиции. Петька посмотрел на парторга, на Бурмакова, но они не обращали никакого внимания на то, что говорил Колёсников, а наперебой подсовывали пищу Тане.
— А где наш медвежонок? — спросила Таня.
— В тот день, как вы уехали, он исчез. Обыскали все, что могли. Может, какая медведица увела?
— Наверно, — сказал Петька, — сам бы он не убежал.
Подошёл Колёсников, обнял Петьку и Таню, зашептал:
— Подарок вам команда «Таёжницы» передала, в штабе за печкой лежит.
В штабной избе горела керосиновая лампа. На столе развёрнутые карты, готовальня, линейка и очки Ивана Ивановича. Первым делом Петька залез под нары. Вещевой мешок с документами Самоволина лежал на месте. Лямка, свёрнутая в восьмёрку, шнурок с двойным бантом. Петька выбрался из-под нар, все в порядке, зря волновались, можно подарки смотреть.
Тётя Нина и Любка прислали вязаные из собачьей шерсти носки, самодельные майки, трусики и (Таня удивилась) — ватные брюки. Ремни в брюки были уже вставлены. Любка послала свой рисунок: высокие скалы и два беленьких козлёнка на уступах, и волк с острыми клыками. Он притаился между камней и ждёт, когда козлята подойдут к засаде, но волк не видел, что у входа стоит замаскированный зверовой капкан. На обратной стороне листка было письмо от тёти Нины. Она просила быть в маршрутах осторожными, теплей одеваться. И звала к себе: «Хоть сейчас, хоть тогда, когда кончится полевой сезон». В кармане ватных брюк, к которым была прикреплена картонка с надписью: «Тебе, Петька», лежала металлическая коробочка из-под сапожного крема. В ней была записка. Петька отошёл к лампе, прочитал: «Пётр, документы Самоволина охраняй строго. Лучше сожги их. Обстановка сложная. Объясню потом. Записку уничтожь. Федор Иванович».
Холодный ветерок зашелестел по склонам хребта, шевельнул макушки пожухлых деревьев, через щель над окошком проник в избушку, зашуршал, картами и затих. Послышались торопливые шаги. Открылась дверь. Затрепетал слабый огонёк керосиновой лампы. С котелком горячей вермишели пришёл Иван Иванович. Окинул взглядом избушку, поставил котелок на плиту, заглянул за печь и спросил шёпотом:
— Спите, скитальцы тайги?
Иван Иванович закрыл дверь на крючок, надел очки и склонился над картой Главного хребта.
Петьку разбудил тихий разговор. Он высунул голову из мешка. Солнечный луч бил в окно. У стола Иван Иванович показывал Тане, как натирать хрустящую кальку постным маслом. Таня водила ватным тампоном по кальке, и она делалась прозрачной, как крыло стрекозы, и не шуршала. Обработанную кальку Иван Иванович положил на старую самодельную карту, пригладил сухой тряпкой и приколол к столу большими никелированными кнопками.
— Приступай, Танюша, копируй. Только, пожалуйста, ничего не пропусти. А я пойду. Петька проснётся, поест, и ко мне его отправь. Дело срочное, а я один не справлюсь. — И ушёл.
— Петька выскочил из мешка
— Что случилось?
— Плохого ничего нет. Мне поручили скопировать карту, надо успеть к обеду, а ты должен сейчас помогать Ивану Ивановичу упаковывать ящики с образцами горных пород. Геологи нанесли их тонны две. И тоже к обеду закончить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53