Это баронесса…
– Баронесса де Леско? – вскричал Жюв.
– Ну, конечно, да! Естественно! Чтобы отблагодарить вас за то, что вы вернули ей кулон…
Едва Фандор произнес эти слова, как Жюв подпрыгнул, будто он был внезапно чем-то поражен.
Он стал мертвенно-бледным.
– Что ты говоришь? – спросил он.
Фандор, который определенно в этот день отличался неутомимым терпением, повторил, тщательно выговаривая слова, чтобы быть лучше понятым.
– Я говорю, мой славный Жюв, следующее: я получил поручение от баронессы Валентины де Леско вручить вам от ее имени сумму в 500 франков, чтобы отблагодарить вас за возвращение ее кулона, который ранее пропал.
Жюв наклонил голову и затем, помолчав, медленно произнес:
– Мой милый Фандор, я не только не вернул мадам де Леско драгоценность, но к тому же этот кулон, который еще вчера был у меня, исчез… его у меня украли…
Жюв все объяснил с такой искренностью, в его словах скрывалась такая глубокая серьезность, что теперь настала очередь Фандора остолбенеть.
– Что вы говорите? – вскричал он.
– Правду! – просто произнес Жюв.
Однако Фандор настаивал. Он указал своему другу на стул, усаживаясь сам перед бюро.
– Погодите, погодите, – продолжал журналист, – во всем этом, конечно, кроется какое-то недоразумение. Вы говорите, что вы не вернули кулон баронессе де Леско?
– Нет!
– Но он у нее…
– Что?
– Ее кулон, Боже мой! Ну и ну, Жюв, сегодня утром вы ничего не понимаете?
Фандор мог раздражаться, распекать своего друга – тот не давал отпора. Он обхватил руками голову и глубоко задумался. Он повторял:
– Кулон у нее! Но с каких пор?
Фандор вскинул руки к небу.
– С каких пор? Не могу сказать вам этого точно, со вчерашнего дня, а может быть, с позавчерашнего! В любом случае, я получил деньги этим утром для того, чтобы вручить их вам… Соизволите их взять?
– Извини, – наконец произнес Жюв, который с этого момента устремил на Фандора странный взгляд, – не можешь ли ты мне сказать, какой сегодня день?
«Да! – подумал Фандор. – Что же это сегодня происходит с Жювом? Он мне кажется совершенно растерянным, очень странным!»
Однако журналист решил сохранить терпение до конца и ответил на вопрос:
– Сегодня пятница…
Жюв резко выпрямился.
– Пятница! – вскрикнул он. – Нет, Фандор, не говори это… из любви к Всевышнему, у нас сегодня не пятница, а четверг!..
Глядя на своего друга все с большим и большим удивлением, Фандор возразил:
– Сожалею, что должен противоречить, но сегодня у нас пятница, посмотрите-ка лучше…
И чтобы подтвердить свои слова, репортер поднес к глазам Жюва утреннюю газету.
Кроме того он указал на календарь, висевший на стене…
– Вам нужны другие доказательства? – спросил он.
Жюв вновь упал в кресло и, как человек, сраженный какой-то страшной тайной, прошептал:
– Сегодня пятница… тогда, что же я делал вчера?..
Отказываясь понимать, Фандор не произнес более ни слова, а так как Жюв молчал, воцарилась длительная тишина.
Однако спустя некоторое время инспектор вновь начал:
– Послушай, Фандор, происходят серьезные, необычайные вещи… Мне кажется, что я понемногу теряю голову…
– Сказать по правде, – признался Фандор, – у меня точно такое же мнение… Но не беспокойтесь, Жюв, такая голова, как ваша, прочно сидящая на ваших крепких плечах, вряд ли потеряется…
– О! – прервал его Жюв. – Не смейся, прошу тебя, сейчас не время шутить!
С этого момента сыщик, как бы охваченный внезапной решительностью, подошел и уселся рядом со своим другом.
Затем совсем тихо, но задыхаясь и с дрожью в голосе, он поведал о поразительных событиях, о которых у него сохранилось четкое и ясное воспоминание… Он рассказал обо всем с самого начала, о своем прибытии в среду вечером – относительно даты Жюв был уверен – на крышу дома на улице Жирардон, далее о своем спуске внутри дома, об экстравагантной и таинственной прогулке по полуподвалам и наконец о том, что он видел, слышал, заметил…
Потом он описал свое пробуждение, болезненное онемение членов, тяжесть в голове и утомление мозга. И наконец свой приход к Фандору около часа назад…
Однако Жюва по-прежнему удивляло то, что была пятница, следовательно, в доме на улице Жирардон он провел один день и две ночи.
Итак, рассказ Жюва произвел на Фандора странное, тяжелое впечатление.
Когда полицейский закончил говорить, журналист поднялся, но, находясь, по-видимому, во власти сильного возбуждения, колебался с ответом.
– Мой милый Жюв, – проговорил наконец Фандор, – все, что вы мне рассказываете, является ошеломляющим, тревожным, сводящим с ума… Полноте! У необычайного есть свои пределы!.. И я не могу поверить в приключения, о которых вы мне рассказываете…
В этот момент Жюв выпрямился.
– Скажи, что ты считаешь меня сумасшедшим, черт подери, – выругался полицейский.
Но Фандор уже запротестовал:
– Какое отвратительное слово вы произнесли, Жюв, и каким впечатлительным вы становитесь! Сумасшедший! Кой черт, нет, вы не сумасшедший… Но, разумеется, вы устали, взвинчены… Итак, если вы хотите знать, что я думаю, я скажу вам это… Вот уже 10 лет, дорогой Жюв, как вы не имеете ни минуты отдыха, живете в постоянном напряжении…
Фандор продолжал бы говорить, если бы Жюв его не прервал.
– Честное слово, именно ты, Фандор, и несешь вздор!
Жюв поднялся. Его лицо было искажено, он кусал губы…
– В конце-то концов, черт побери, – выговаривал он, – то, что я видел, действительно видел… И то, чего не делал, я не делал!..
Фандор, очень обеспокоенный, ничего не отвечал…
Жюв взял свою шляпу, яростно натянул ее:
– До свидания! Пока!.. Я иду немедленно к баронессе де Леско. Надо справиться у нее.
В этот момент в дверь постучали.
– Войдите! – разрешил Фандор.
Появился привратник, который принес депешу. Машинально Фандор вскрыл ее и прочел, вначале рассеянно. Однако вскоре он вытаращил глаза и побледнел.
– Черт возьми! – пробормотал он. – Что это значит?
– Что? – спросил Жюв.
Фандор протянул депешу полицейскому, не говоря ни слова. Жюв громко прочел: «Просьба не заниматься Жапом!..»
Жюв повторил, глядя на Фандора:
– Просьба не заниматься Жапом! Что это может значить?
Затем какая-то странная улыбка озарила лицо полицейского.
– О! О! – начал Жюв. – О! О! Вот те на!..
Жюв поднял голову, посмотрел на Фандора… Он отметил бледность журналиста.
На мгновение показалось, что инспектор колеблется, но затем он, должно быть, принял внезапное решение, так как твердым голосом спросил:
– Ну, Фандор, разве депеша такого рода, следующая за событиями настолько странными, как мои, не заставляет тебя наконец подумать кое о чем?.. Кое о ком?..
Жюв умолк. Тогда Фандор дрожащим голосом докончил фразу.
– Да! – ответил журналист. – Вот уже четверть часа это неотвязно преследует мои мысли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Баронесса де Леско? – вскричал Жюв.
– Ну, конечно, да! Естественно! Чтобы отблагодарить вас за то, что вы вернули ей кулон…
Едва Фандор произнес эти слова, как Жюв подпрыгнул, будто он был внезапно чем-то поражен.
Он стал мертвенно-бледным.
– Что ты говоришь? – спросил он.
Фандор, который определенно в этот день отличался неутомимым терпением, повторил, тщательно выговаривая слова, чтобы быть лучше понятым.
– Я говорю, мой славный Жюв, следующее: я получил поручение от баронессы Валентины де Леско вручить вам от ее имени сумму в 500 франков, чтобы отблагодарить вас за возвращение ее кулона, который ранее пропал.
Жюв наклонил голову и затем, помолчав, медленно произнес:
– Мой милый Фандор, я не только не вернул мадам де Леско драгоценность, но к тому же этот кулон, который еще вчера был у меня, исчез… его у меня украли…
Жюв все объяснил с такой искренностью, в его словах скрывалась такая глубокая серьезность, что теперь настала очередь Фандора остолбенеть.
– Что вы говорите? – вскричал он.
– Правду! – просто произнес Жюв.
Однако Фандор настаивал. Он указал своему другу на стул, усаживаясь сам перед бюро.
– Погодите, погодите, – продолжал журналист, – во всем этом, конечно, кроется какое-то недоразумение. Вы говорите, что вы не вернули кулон баронессе де Леско?
– Нет!
– Но он у нее…
– Что?
– Ее кулон, Боже мой! Ну и ну, Жюв, сегодня утром вы ничего не понимаете?
Фандор мог раздражаться, распекать своего друга – тот не давал отпора. Он обхватил руками голову и глубоко задумался. Он повторял:
– Кулон у нее! Но с каких пор?
Фандор вскинул руки к небу.
– С каких пор? Не могу сказать вам этого точно, со вчерашнего дня, а может быть, с позавчерашнего! В любом случае, я получил деньги этим утром для того, чтобы вручить их вам… Соизволите их взять?
– Извини, – наконец произнес Жюв, который с этого момента устремил на Фандора странный взгляд, – не можешь ли ты мне сказать, какой сегодня день?
«Да! – подумал Фандор. – Что же это сегодня происходит с Жювом? Он мне кажется совершенно растерянным, очень странным!»
Однако журналист решил сохранить терпение до конца и ответил на вопрос:
– Сегодня пятница…
Жюв резко выпрямился.
– Пятница! – вскрикнул он. – Нет, Фандор, не говори это… из любви к Всевышнему, у нас сегодня не пятница, а четверг!..
Глядя на своего друга все с большим и большим удивлением, Фандор возразил:
– Сожалею, что должен противоречить, но сегодня у нас пятница, посмотрите-ка лучше…
И чтобы подтвердить свои слова, репортер поднес к глазам Жюва утреннюю газету.
Кроме того он указал на календарь, висевший на стене…
– Вам нужны другие доказательства? – спросил он.
Жюв вновь упал в кресло и, как человек, сраженный какой-то страшной тайной, прошептал:
– Сегодня пятница… тогда, что же я делал вчера?..
Отказываясь понимать, Фандор не произнес более ни слова, а так как Жюв молчал, воцарилась длительная тишина.
Однако спустя некоторое время инспектор вновь начал:
– Послушай, Фандор, происходят серьезные, необычайные вещи… Мне кажется, что я понемногу теряю голову…
– Сказать по правде, – признался Фандор, – у меня точно такое же мнение… Но не беспокойтесь, Жюв, такая голова, как ваша, прочно сидящая на ваших крепких плечах, вряд ли потеряется…
– О! – прервал его Жюв. – Не смейся, прошу тебя, сейчас не время шутить!
С этого момента сыщик, как бы охваченный внезапной решительностью, подошел и уселся рядом со своим другом.
Затем совсем тихо, но задыхаясь и с дрожью в голосе, он поведал о поразительных событиях, о которых у него сохранилось четкое и ясное воспоминание… Он рассказал обо всем с самого начала, о своем прибытии в среду вечером – относительно даты Жюв был уверен – на крышу дома на улице Жирардон, далее о своем спуске внутри дома, об экстравагантной и таинственной прогулке по полуподвалам и наконец о том, что он видел, слышал, заметил…
Потом он описал свое пробуждение, болезненное онемение членов, тяжесть в голове и утомление мозга. И наконец свой приход к Фандору около часа назад…
Однако Жюва по-прежнему удивляло то, что была пятница, следовательно, в доме на улице Жирардон он провел один день и две ночи.
Итак, рассказ Жюва произвел на Фандора странное, тяжелое впечатление.
Когда полицейский закончил говорить, журналист поднялся, но, находясь, по-видимому, во власти сильного возбуждения, колебался с ответом.
– Мой милый Жюв, – проговорил наконец Фандор, – все, что вы мне рассказываете, является ошеломляющим, тревожным, сводящим с ума… Полноте! У необычайного есть свои пределы!.. И я не могу поверить в приключения, о которых вы мне рассказываете…
В этот момент Жюв выпрямился.
– Скажи, что ты считаешь меня сумасшедшим, черт подери, – выругался полицейский.
Но Фандор уже запротестовал:
– Какое отвратительное слово вы произнесли, Жюв, и каким впечатлительным вы становитесь! Сумасшедший! Кой черт, нет, вы не сумасшедший… Но, разумеется, вы устали, взвинчены… Итак, если вы хотите знать, что я думаю, я скажу вам это… Вот уже 10 лет, дорогой Жюв, как вы не имеете ни минуты отдыха, живете в постоянном напряжении…
Фандор продолжал бы говорить, если бы Жюв его не прервал.
– Честное слово, именно ты, Фандор, и несешь вздор!
Жюв поднялся. Его лицо было искажено, он кусал губы…
– В конце-то концов, черт побери, – выговаривал он, – то, что я видел, действительно видел… И то, чего не делал, я не делал!..
Фандор, очень обеспокоенный, ничего не отвечал…
Жюв взял свою шляпу, яростно натянул ее:
– До свидания! Пока!.. Я иду немедленно к баронессе де Леско. Надо справиться у нее.
В этот момент в дверь постучали.
– Войдите! – разрешил Фандор.
Появился привратник, который принес депешу. Машинально Фандор вскрыл ее и прочел, вначале рассеянно. Однако вскоре он вытаращил глаза и побледнел.
– Черт возьми! – пробормотал он. – Что это значит?
– Что? – спросил Жюв.
Фандор протянул депешу полицейскому, не говоря ни слова. Жюв громко прочел: «Просьба не заниматься Жапом!..»
Жюв повторил, глядя на Фандора:
– Просьба не заниматься Жапом! Что это может значить?
Затем какая-то странная улыбка озарила лицо полицейского.
– О! О! – начал Жюв. – О! О! Вот те на!..
Жюв поднял голову, посмотрел на Фандора… Он отметил бледность журналиста.
На мгновение показалось, что инспектор колеблется, но затем он, должно быть, принял внезапное решение, так как твердым голосом спросил:
– Ну, Фандор, разве депеша такого рода, следующая за событиями настолько странными, как мои, не заставляет тебя наконец подумать кое о чем?.. Кое о ком?..
Жюв умолк. Тогда Фандор дрожащим голосом докончил фразу.
– Да! – ответил журналист. – Вот уже четверть часа это неотвязно преследует мои мысли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86