OCR BiblioNet
«Берджесс Э. Долгий путь к чаепитию»: Текст; 2000
ISBN 5-7516-0164-5
Аннотация
Повесть всемирно известного английского мастера сатиры и «черной утопии» представляет собой изящную пародию на знаменитую «Алису в стране чудес» Л. Кэрролла. Заснув на уроке истории, английский школьник попадает в некую страну абсурда, проходит там через множество испытаний и возвращается в реальный мир обремененный новыми знаниями и томимый единственным желанием — выпить наконец чашку чая.
Энтони БЕРДЖЕСС
ДОЛГИЙ ПУТЬ К ЧАЕПИТИЮ
Глава 1
СКВОЗЬ ДЫРОЧКУ В ПАРТЕ
Эдгару до смерти надоело слушать бормотание мистера Ансельма Эадмера, который в прекрасный весенний день все рассказывал своим нудным голосом что-то про Эдмунда Железнобокого, Эдуарда Исповедника, Эдуарда Старшего, Эдуарда Мученика и остальных тоску наводящих англосаксонских королей. У Эдгара парта вся была в дырочках от циркуля или измерителя, и он подумал, как здорово было бы стать маленьким и исчезнуть в одной из этих дырочек до конца урока. То есть исчез бы настоящий Эдгар, а вместо него сидел бы большой Эдгар-автомат и прилежно слушал все эти истории об англосаксонских королях. Вообразите же его удивление, когда он вдруг оказался на корабле, медленно вплывавшем в дырочку рядом с буквой «Д» в его собственном имени, нацарапанном на парте и закрашенном чернилами. Эдгар стоял на палубе, укутанный от пронизывающего ветра, который завывал с той стороны дыры, а рядом стоял старик с белой бородой, весь в брезенте, в зубах его мерцала трубка, а на устах цвела улыбка. Старик спросил:
— Эй, мальчик, ты в списке команды? Как зовут тебя? Соломон Эгл? Джон Эрл? Хартон Эрнсклиф? «Аталанта», «Персей», «Купидон», «Психея», «Альцест», «Пигмалион», «Паллада»? Хорошее было судно, мы его звали «Пол-Ада». Говори, мальчик, и держи ответ.
Но казалось, ответ его особенно не интересовал, и этому Эдгар не удивлялся: корабль проплыл наконец сквозь отверстие (на самом деле — узкий проход между рифами) и вышел в открытое море, где чайки кричали:
— Покайся! Покайся! День Судный грядет!
— Им бы орлами эллинскими быть, — сказал старик, все еще улыбаясь. И вдруг нахмурился и прокричал: — Лаксдаэла! — и нечто в этом роде паре матросов, и те отвечали чем-то вроде иск, боек и этельдэт. — Мы высадим тебя на берег, — сказал старик Эдгару, — в царстве Эгипта, где прародина Пасхи. Вот и оно, слева по носу.
У Эдгара было много вопросов, но он задал один.
— На каком языке они говорят, сэр? — спросил он.
— Приплыли, — сказал старик. — Слышишь пасхальные колокола? — И в морском воздухе поплыл нежный сильный перезвон. — Но не думай, что там полно яиц и пасхальных булочек, потому что их там нет. Там — Эдипов Сфинкс и грозные эпигоны. Но тебе они не угрожают, о нет.
— А зачем мне на берег? — спросил Эдгар. — Я хочу остаться на корабле и плыть вместе с вами.
— Эй, на восток, — сказал старик, как понял Эдгар — капитан. — Туда мы идем. Чтоб повидаться с сэром Петронелом Флэшем, а также Моисеем, Дьяволом и Великим Орком. Тут тебе не место, мальчик. Смотри-ка, спускают шлюпку.
Так оно и было. Они еще не достигли берега, где высился Эдипов Сфинкс, и Эдгару не очень-то пришлось по вкусу спускаться по снастям к двум гребцам, которые из-за внезапной жары скинули брезентовые куртки и остались голыми по пояс; хотя, в каком-то смысле, они были одеты в татуировки. На груди у одного синело лицо девицы, довольно милой, которую, судя по подписи, звали Родой Флеминг.
— Добрый день, — сказало лицо, и Эдгару стало и страшно, и смешно. — Суета сует, все суета.
— Не слушай ее, — сказал другой моряк, у которого живот и грудь были украшены очень подробной картой Индостана: видны были даже освещенные улицы, а по дорогам ехали тележки, запряженные волами. — Это она мне. У нас с ней, как говорится, старинная распря, а зовут меня Боб Эклс. Налегай!
И оба мерно заработали веслами. Тот, что до сих пор молчал, заговорил, время от времени переводя дух:
— Берегись, сынок, матери Зверя Рыкающего. Если увидишь даму, которая от пояса и ниже как змея — знай, это она.
— Ах нет! — вскричал Эдгар, испугавшись. — Отвезите меня назад, я хочу назад, к мистеру Эадмеру и англосаксонским королям!
Матросы рассмеялись, и Рода Флеминг тоже, во все тридцать два синих зуба.
— Что ты, — сказал Боб Эклс, — Господь с тобой, сынок, ее бояться нечего. Она поистрепалась, наплодив стольких чудовищ — и Химеру, и Орфа, и даже самого Египетского Сфинкса. А также Церебра и Гидранта.
— С двумя последними он немножко напутал, — сказал другой. — Ты не бойся. Спой нам песню, малец, чтоб мы дружно гребли.
И Эдгар запел песню, которой не знал, но знал, что будет знать, когда начнет. В ней пелось:
Корабль о рифы опять разбит,
И в трюме воды по грудь,
И боцман разорваться велит,
Качаешь, латаешь, и всё болит,
И ждешь, когда петух прокричит,
Придется ль на утро взглянуть?
К его (но, быть может, не такому уж большому) удивлению, матросы затянули припев:
Хей-хо, наш боцман в ящик сыграл,
Не убрал с утра свою койку.
Эдгар обнаружил, что знает и второй куплет:
Шторм рвет и ревет, нагоняет жуть,
И ром из фляги пролит.
Воняет сыр — ни чихнуть, ни вздохнуть,
И от солонины нельзя икнуть,
И глаз от злобных блох не сомкнуть,
И винт опять барахлит.
И гребцы подхватили припев:
Хей-хо, помощник погиб на посту
И вкрутую с яйцами сварен.
Эдгар с удивлением (хотя он уже не мог ничему удивляться) увидел, что его везли к чистенькой деревянной пристани, на которой подпрыгивали два человечка в синей форме как бы в ярости от вида подплывающей лодки.
— Что они кричат? — спросил Эдгар.
Оба гребца состроили мины, говорившие: да они всегда так. Тот, что был не Боб Эклс, сказал:
— Сейчас их обеденный час, а они, понимаешь, не любят, когда им мешают в обед.
— За обедом, — поправил другой, — или, может быть, во время обеда; так было бы уместнее с точки зрения экклесиологической учитываемости.
— А по-моему, для экклесиологического сонета, — сказал другой, и Рода Флеминг начала декламировать «Я брел заброшенной тропой…».
— Мой крест, — сказал ее владелец с печалью, опустив голову, чем прибавил себе три подбородка. — Это она Вордсворта вспомнила, — объяснил он Эдгару. — Она видела его однажды, когда я купался в озере Виндермир, если ты представляешь, где это. Глупый такой старичок, в цилиндре.
— А почему, — спросил Эдгар, когда шлюпка коснулась носом ступенек пристани, — они не пойдут обедать, вместо того чтобы прыгать как ненормальные?
Гребцы пожали плечами.
— Знаешь, — сказал не Боб Эклс, — почему я не говорю тебе, как меня зовут? Меня зовут Николас, если ты испытываешь хотя бы слабое подобие какого бы то ни было интереса. Есть такие, что меня дразнят Ни-кола-с-ни-двора-с, но я на это чихал сквозь шнобель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20