– Такой молодой особе нечего делать во дворе в столь ранний час, – изрек он. – И уж вовсе ни к чему разгуливать в одиночестве.
– Я ожидаю мистрис Марлин, – пояснила девушка.
– Тем не менее вам лучше войти в дом, – заявил я непререкаемым тоном.
Тамазин мгновение помешкала, затем сделала реверанс и двинулась в сторону дома. Крейк начал сквозь толпу пробираться к сержанту, я следовал за ним. Я заметил, что Тамазин, не дойдя до дверей, остановилась и окинула двор взглядом, словно кого-то выискивая. Мне припомнилось, как она коснулась рукой моей спины. Должно быть, девушка заметила мой сердитый взгляд, ибо она поспешно повернулась и скрылась в дверях дома.
Крейк меж тем заговорил с сержантом. Подобно многим людям, постоянно пребывающим в беспокойстве, в трудные минуты бывший мой однокашник обретал хладнокровие.
– Эта лошадь принадлежит человеку, который вынимает стекла из церковных окон, – объяснил он сержанту. – Боюсь, с ним стряслась какая-нибудь беда. Вы должны пойти с нами в церковь и узнать, что там случилось.
– Да, сэр.
– Возьмите с собой одного солдата, а остальные пусть останутся здесь. Проследят, чтобы лошади дали успокоиться, и заставят толпу разойтись. Да, и пошлите кого-нибудь сообщить об этом происшествии сэру Уильяму Малевереру. Кстати, как ваше имя?
– Джордж Ликон, сэр.
Сержант повернулся к солдатам и сказал что-то одному из них, такому же рослому и сильному, как и он сам. Крепко сжимая пики, оба двинулись в сторону церкви.
Туман все еще не рассеялся. Мы осторожно прошли по скользкому дощатому настилу, устроенному справа от церкви. Мысленно я сожалел о том, что с нами нет Барака. Вдруг до слуха моего донесся какой-то звук, нечто вроде скрипения.
– Вы слышали? – повернулся я к Крейку.
– Нет.
– Похоже, кто-то закрыл дверь.
– А что это там, впереди?
Крейк указал на силуэт странной формы, смутно вырисовывавшийся в тумане. Подойдя ближе, мы увидели, что это всего лишь повозка стекольщика, к которой была прислонена лестница.
– Хотел бы я знать, где он сам, – растерянно пробормотал Крейк. – Из-за этого проклятого тумана ни черта не увидишь. Мастер Олдройд! – крикнул он во весь голос.
Оба солдата дружно повторили его зов. Но ответа не последовало. Церковь была погружена в молчание.
– Наверное, он оставил лошадь попастись около повозки, – предположил Крейк. – Но что так испугало бедное животное?
Солдаты вновь хором позвали стекольщика. Я тем временем осмотрел повозку. Лестница была прислонена к ней под каким-то странным углом, конец ее едва касался борта повозки. Охваченный внезапным подозрением, я коснулся руки Ликона:
– Не могли бы вы подсадить меня, сержант? Я хочу заглянуть внутрь повозки.
Сержант кивнул и сделал из своих рук ступеньку, на которую я оперся ногой. Схватившись за край, я подтянулся на руках. Мантия моя затрещала, как видно, зацепившись за осколок стекла, торчавший из деревянного борта. Все еще опираясь ногой на руки сержанта, я перегнулся через край, и взору моему открылось воистину ужасающее зрелище.
Повозка была на три четверти полна осколками витражных окон. Мастер Олдройд лежал возле борта, и острые куски стекла в нескольких местах пронзили его тело. Один из таких осколков торчал прямо из живота несчастного стекольщика, словно обагренный кровью меч. Лицо Олдройд а было белым как мел, глаза закрыты. Крови из его тела вытекло столько, что он едва ли не плавал в ней.
– Он здесь! – судорожно сглотнув, крикнул я. – И, судя по всему, он мертв.
– Помогите мне, – донесся до меня голос Крейка.
В следующее мгновение его круглое лицо возникло над другим краем повозки. Увидев труп стекольщика, Крейк зажмурил глаза.
– Господи боже. Видно, бедняга свалился с лестницы. Повернувшись к зевакам, которые начали собираться у повозки, он крикнул:
– Эй, вы! Пусть четыре человека встанут на плечи других и заберутся в повозку. Нужно вытащить оттуда тело.
Внизу засуетились, и вскоре над бортами появились головы четырех дюжих парней. Несомненно, все они были поражены открывшимся зрелищем, однако же, хоть и без большой охоты, спрыгнули на окровавленные осколки стекла. Взяв Олдройда за руки и за ноги, они приподняли его. Когда тело соскользнуло с отвратительного стеклянного копья, из раны потоком хлынула кровь. Внезапно глаза стекольщика открылись.
– Он жив! – возопил я, от неожиданности едва не свалившись на землю.
Рабочие вновь опустили несчастного на окровавленное ложе из битого стекла.
Взгляд Олдройда был устремлен прямо на меня. Губы его слабо шевелились, словно он пытался что-то произнести. Рискуя потерять равновесие, я наклонился к умирающему. При мысли, что я могу упасть лицом прямо на стекло, пальцы мои судорожно вцепились в деревянный борт.
– Ко… король, – выдохнул Олдройд прерывистым шепотом.
– Что с королем? Ему угрожает опасность? – спросил я дрожащим голосом, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди.
– Если у Генриха и Кэтрин Говард… – Умирающий закашлялся, и изо рта у него потекли струйки крови. – Если у них родится дитя, ему не бывать истинным наследником престола.
– Но почему?
– Она знает об этом, – прошептал стекольщик, и по телу его пробежала конвульсивная дрожь. – Блейбурн, – произнес он едва слышно.
Его тускнеющие голубые глаза неотрывно смотрели в мои, словно взглядом он хотел зацепиться за жизнь.
– Блейбурн, – повторил он, содрогнулся и откинул голову.
Я понял, что Олдройд мертв; остатки крови вытекли из ужасающей раны, окропив смертоносные осколки стекла.
Я с трудом выпрямился. Работники в ужасе уставились на меня.
– Что он сказал, сэр? – замирающим голосом спросил Крейк.
– Ничего, – поспешно ответил я. – Ровным счетом ничего. У него уже не было сил говорить. Достаньте его отсюда. А мне помогите спуститься на землю! – крикнул я сержанту Ликону.
Он выполнил мою просьбу, и я, оказавшись на земле, обессиленно привалился к борту повозки. Через несколько мгновений ко мне подбежал запыхавшийся Барак.
– Где вас только черти носили? – сердито порычал я.
– Я искал вас повсюду, – выпалил Барак, который отнюдь не чувствовал себя виноватым. – Все здесь словно с ума посходили. Скажет мне наконец кто-нибудь, что случилось?
– Стекольщик свалился с лестницы прямо в свою повозку, и осколки стекла продырявили его насквозь. Его лошадь обезумела от испуга и принялась скакать по двору.
Вдали я заметил дородную фигуру сэра Уильяма Малеверера, который широким шагом приближался к повозке. Черная мантия развевалась у него за спиной, толпа торопливо расступалась, давая ему дорогу. Он подошел к нам как раз в тот момент, когда работники извлекли из повозки окровавленное тело Олдройда и опустили его на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201