Их прервал осторожный стук в дверь. Вошел Сейрус с подносом, уставленным блюдами с нарезанным мясом и пирожными, бутылкой бренди, бокалами и столовыми приборами. Он поставил поднос на столик, который затем перенес поближе к кровати. Откупорив бутылку, он до половины наполнил бокалы и отступил в сторону, ожидая дальнейших приказаний. Принц бросил взгляд на поднос и кивнул слуге, давая понять, что тот свободен.
Когда Сейрус ушел, Рольф взял один бокал и протянул его Анджелине.
— Спасибо, не надо. Я… у меня нет привычки к крепким спиртным напиткам.
— Как у всякой леди. Я прекрасно понимаю вас, — произнес он, еле сдерживая нетерпение. — Но это не тот случай, когда годится разбавленное вино или наливка.
— Мне действительно не хочется.
Он поднял бровь.
— Вы что, в самом деле считаете, что я собираюсь напоить вас? Могу заверить, теперь в этом нет ни малейшей необходимости.
Гнев залил румянцем ее лицо, и Анджелина стремительно села на постели, опершись спиной на высоко взбитые подушки и ловя покрывало, чтобы прикрыть обнажившуюся грудь.
— Такая мысль мне и в голову не приходила!
— Тогда почему же вы не хотите? Вы предпочитаете, чтобы я заставил вас силой выпить этот бокал? Именно это доставит вам удовольствие, я прав?
Когда смысл его слов дошел до нее, она, взглянув на принца с чувством глубокого отвращения, схватила бокал и поспешно сделала глоток. Огненная жидкость обожгла ее горло, у Анджелины перехватило дыхание, но она не показала и вида, а продолжала отважно глотать бренди, пока на глазах не выступили слезы.
Принц явно забавлялся, глядя на нее и отхлебывая из своего бокала.
— Бренди и гнев — самое эффективное сочетание, такая смесь способна прочистить любые мозги… — произнес он, усаживаясь на край кровати.
Цепочка все еще висела на шее Анджелины, флакончик с духами ниспадал в выемку на ее груди. Когда она стала отодвигаться подальше от Рольфа, флакончик блеснул золотой гравировкой и привлек внимание принца. Он наклонился к Анджелине, и она почувствовала теплое прикосновение его пальцев, когда он взял в руку флакончик, поворачивая его и так и этак, и рассматривая его со всех сторон. Наконец, он устремил свой взор в ее широко открытые зеленые глаза.
— Сначала ты допьешь бренди, — сказал он сурово, — а потом скажешь мне, где она.
— Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, — не крепость огненного бренди заставила ее запинаться, а недвусмысленная угроза, читавшаяся на лице принца.
— Оставь свое вранье. Если бы я мог вообразить себе, что Макс сошел с ума до такой степени, чтобы содержать девственную любовницу, я бы снова швырнул обвинение в его смерти тебе в лицо. Но такое предположение противоречит здравому смыслу. Поэтому я делаю следующий вывод: ты носишь на груди эту вещицу с вплетенными в орнамент инициалами Макса, такие безделушки он любит дарить в знак своего расположения. Итак, ты не можешь отрицать, что виделась с Клэр де Бюи, из рук которой и получила эту побрякушку. Я спрашиваю тебя еще раз: где она?!
— А если я не скажу, что тогда? — она подняла упрямым жестом подподорок, демонстрируя свою полную непокорность, что было довольно глупо с ее стороны в подобных обстоятельствах, но Анджелина ничего не могла поделать с собой.
Принц выпустил из пальцев флакончик, и он мягко ударился о ее грудь.
— Да, я понимаю теперь, что гнев — не то средство, которое излечивает от глупости. Но и ты ошибаешься, дерзко полагая, что тебе больше нечего бояться.
Анджелина опустила ресницы, вертя бокал с остатками бренди в руке, так что темная жидкость растекалась по его прозрачным стенкам.
— Даже если бы я и видела Клэр, даже если бы и знала, где она сейчас находится, как бы я могла сказать вам об этом? Это было бы равносильно предательству члена моей семьи, это означало бы, что я сама отдаю в ваши руки — свою сестру!
— Твои угрызения совести просто трогательны, но ты хорошо обдумала, чего тебе будет стоить дальнейшее запирательство?
Анджелина прямо встретила взгляд принца.
— А что, есть еще более высокая цена, чем та, которую я уже заплатила?
— Суди сама, — ответил он, слегка наклонив голову, — я вошел в дом твоей тети незамеченным и покинул его вместе с тобой, не поднимая шума. Таким образом, если ты вернешься туда сегодня же утром, никто не заподозрит, что ты отсутствовала всю ночь, и не узнает о том, что с тобой случилось. Твоя репутация останется незапятнанной; никакие позорные слухи не нанесут ущерб твоей будущности. А теперь представь, что с тобой будет, если я посреди дня привезу тебя на коне в своих объятиях и верну тете на виду у всех соседей и прислуги?
То, что именно это будет означать для нее, Анджелина хорошо знала. Слух о ее падении будет передаваться из уст в уста. Пожилые дамы, блюстительницы нравственности в их общине, начнут воротить от нее нос и ополчатся против опозорившей себя Анджелины. Ее подруги начнут избегать ее общества, отчасти от того, что этого категорически потребуют их родители, а отчасти по собственной воле, чтобы не быть запачканными ее грязью. Молодые люди прекратят посещать их дом, и только в ночи под окнами Анджелины будут раздаваться их оскорбительные окрики в ее адрес и издевательское улюлюканье. И, в конце концов, Анджелина должна будет смириться с участью старой девы, запертой в четырех стенах дома, или, если одиночество станет уж совсем невыносимым, податься в город, став уличной проституткой.
— Жуткая перспектива, — проговорил принц, глядя в ее помрачневшее лицо.
— Вы… вы не можете быть так бездушны.
— Ты глубоко заблуждаешься. Я могу сделать еще и не такое, только чтобы разыскать убийцу брата.
Анджелина отвернулась к огню.
— Если это неизбежно, то так тому и быть. Делайте, что хотите.
— Мне кажется, ты не понимаешь до конца того, на что так героически идешь, — заметил Рольф довольно язвительно. — Ты что же считаешь, что Клэр достойна такой огромной жертвы с твоей стороны?
— Я это делаю вовсе не из-за Клэр, а чтобы сохранить самоуважение и собственное достоинство.
— Итак, ты все-таки знаешь, где она, и осмеливаешься сидеть здесь передо мной с ханжеской миной, отказываясь назвать местонахождение мадемуазель де Бюи. А знаешь ли, моя дражайшая Анджелина, что тебя сейчас просто-напросто высекут?
Эти слова резко и отчетливо сорвалось с его губ. Царапины, оставленные ее ногтями, покрылись корочкой запекшейся крови на бледном лице молодого человека. Его синие глаза хранили ледяное выражение. Но Анджелина спокойно встретила взгляд Рольфа.
— Удивляюсь, что этого до сих пор не произошло.
— Тогда ты скоро прекратишь этому удивляться.
— Вы что же, ожидаете, что я сейчас упаду и буду валяться у ваших ног, умоляя не причинять мне боль?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145