— А ты подумала, куда нас может завести такая тактика? — спросила Анджелина.
— Какая разница, лишь бы отомстить Мак-Калла-фу. И потом мы наверняка сможем бежать под шумок во время заварухи.
— Но ведь нет никакой гарантии, что если нам не удастся бежать, другие разбойники будут обходиться с нами лучше этих.
— Во всяком случае, мы должны попробовать.
— Только не с раненым на руках, который не может защитить себя, — возразила Анджелина.
— Ты думаешь, он не может себя защитить? Это очень печально для Рольфа, он не привык к такому положению. Не сомневаюсь, ему будет трудно сжиться с этим. Вот почему ты сидишь здесь, а не с ним в комнате!
— Клэр, — горячо сказала Анджелина — это не твое дело. И я скажу тебе прямо в лицо, я никогда не соглашусь с твоими замыслами, даже если тебе удастся организовать атаку и самой участвовать в ней верхом на коне. Странно, что ты ждала от меня другой реакции.
— О, мне вовсе не понадобится самой участвовать в чем бы то ни было. Насколько я поняла, разбойники собираются выступить в поход на этих днях. Все что мне необходимо, это в нужный момент отвлечь их внимание и, дождавшись благоприятной минуты, рассчитаться с Мак-Каллафом за его гостеприимство. И потом, что я теряю?
— Но это же подло, Клэр, — настаивала Анджелина, но кузина, расхаживающая по грубым половицам взад и вперед, не придала никакого значения ее словам.
В течение всего дня из спальной Рольфа не доносилось ни звука.
Анджелина не покидала проходную комнату, отказавшись от обеда из-за отсутствия аппетита, хотя затем ей пришло в голову, что надо бы отнести Рольфу воды или бульона. Он сам не мог покинуть спальню и поесть. Ближе к вечеру Густав отважился немного приоткрыть дверь в комнату больного. Рольф спал, сообщил седовласый ветеран, и они с Леопольдом вызвались подежурить вместо Анджелины, пока та сходит поужинать.
Ужин еще не был готов. Анджелина, остановившись на пороге, размышляла, сесть ли ей за стол вместе с Мак-Каллафом и кучкой его людей или вернуться в коридор, где телохранители принца играли в карты и болтали со своими стражами, сплевывающими время от времени табачную слюну на пол. У Анджелины был и еще один вариант. Хотя Клэр еще не показалась за столом, индианка находилась уже здесь. Она возилась у очага, поднимала крышки с кастрюль, что-то помешивая, заливала жиром жаркое на сковородке, замешивала тесто для хлеба в большой деревянной миске. Решительно вскинув подбородок, Анджелина, не отвечая на приветливый поклон Мак-Каллафа, подошла к индианке, предлагая ей свою помощь с дружеской открытой улыбкой и беря из ее рук ковш с жиром. Утренняя Звезда взглянула на нее искоса, секунду поколебалась, а затем кивнув Анджелине, выпустила из рук ковш, отдав его ей. Она понаблюдала за действиями Анджелины, которая наливала в жаркое расплавленный жир, ловко поворачивая сковородку. Увидев с удовлетворением, что ужин в надежных руках, индианка занялась другими делами по хозяйству.
Постепенно к столу собирались другие мужчины, нагулявшие к вечеру волчий аппетит, они громко разговаривали, возбужденно размахивали руками, бранились друг с другом.
Между разбойниками и людьми принца установились отношения соперничества, которые с натяжкой можно было назвать полудружескими. Казалось, что по молчаливому общему согласию, а, может быть, и договору, свидетелем которого Анджелина, впрочем, не была, телохранители Рольфа смогли обеспечить себе относительную независимость и убаюкать бдительность своих охранников. Конечно, их успех в этом плане был условным и далеко неполным, но это военная хитрость могла помочь им в будущем при благоприятных обстоятельствах.
За столом сидели только те члены разбойничьей шайки, которые были одиноки. Те же, у кого имелись жены или сожительницы, проводили все свободное время в бревенчатых хижинах, стоявших вокруг главного здания. Днем Анджелина слышала шум играющих детей, плач младенцев, — одним словом, звуки, обычные для любой деревни. И она спрашивала себя: что будет со всеми этими беззащитными существами, если на лагерь нападет вооруженная банда? Только глупая блажь и тупое высокомерие заставили мужчин подвергать свои семьи постоянной опасности.
Явившись к столу, Клэр, словно лакомый кусочек, притягивала к себе взгляды всех мужчин. На ней было зеленое бархатное платье с атласным корсажем оранжевого цвета. Ее волосы были причесаны самым замысловатым образом. Создавалось впечатление, что всю вторую половину дня Клэр ничем иным не занималась, как только прихорашивалась, словно по какому-то торжественному случаю. Через некоторое время Анджелина заметила, что и она сама тоже является объектом всеобщего пристального внимания. Оценивающие мужские взгляды останавливались на ее волнистых волосах, скользили по разгоряченному от огня лицу и подолгу задерживались на чуть приоткрытой шее и руках, не украшенных ни браслетами, ни кольцами. Все это отбивало у Анджелины аппетит, кусок застревал у нее в горле. Даже сам Мак-Каллаф скосил на нее свои глаза табачного цвета и прищурился в восхищении, отправляя в рот очередную ложку тушеных бобов.
В этой ситуации ей не могли помочь ни Мейер, ни Оскар, сидевшие по обеим сторонам от нее и внутренне кипевшие от этих бесцеремонных взглядов, направленных на Анджелину. Как бы окружая ее своей заботой и защитой от любых посягательств, Мейер налил в тарелку Анджелины немного соуса, близко наклонился к ней и стал что-то говорить вполголоса, дотрагиваясь до ее руки и отвлекая внимание девушки от смущавших ее беззастенчивых взглядов, глядя с добродушной улыбкой в серо-зеленые глаза Анджелины.
Клэр наблюдала всю эту сцену, насмешливо кривя губы. Кроша кусочек хлеба длинными белыми пальцами, она вдруг взглянула изумрудными глазами на одного из разбойников — бородатого мужчину с одним ухом — второе ему отсекли, вероятно, в какой-нибудь сумасшедшей схватке. Через некоторое время карнаухий, воодушевленный ее пристальным взглядом, с оглушительным ревом поднялся с места и набросился с кулаками на своего соседа по столу. Сцепившись, оба упали на пол и начали кататься, дубася друг друга по чем попало.
Клэр наблюдала за ними с выражением брезгливости на лице, хотя ее глаза за полуприкрытыми ресницами блестели жадным любопытством. Впрочем, больше никто из присутствующих не обратил на дерущихся ни малейшего внимания, пока в руках одного из них не блеснуло лезвие ножа. Тут же Мак-Каллаф прорычал приказ, бросив при этом искоса взгляд на Клэр, не суливший последней ничего хорошего. Но Клэр только улыбнулась и снова повернулась к сцепившимся мужчинам. Второй нож, брошенный кем-то, стремительно пролетел по воздуху и воткнулся острием заточенного лезвия в половицу рядом с карнаухим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145