— Вместо этого у них есть эгоизм, который не терпит несправедливости.
Снаружи донесся шум подъехавшего грузовика, а потом послышались твердые шаги в приемной. Джулия не могла видеть, что происходит в следующей комнате, а. Вэнс, сидя напротив, видел. Она оглянулась на звук, узнав эту походку. В это время Вэнс вскочил, обогнул стол и, наклонившись к ней, прижался к ее губам.
Поцелуй был мимолетным, сухим, безличным.
Через минуту актер выпрямился. Его голос был напряженным, когда он проговорил:
— Я предупредил вас.
Уходя, он одарил победоносной улыбкой стоявшего в дверях Рея.
— Я могу прийти попозже, если сейчас неудобно, — спокойно произнес Рей.
Джулия глубоко вздохнула. Она подняла руку ко рту, словно хотела его вытереть, затем уронила. Ее голос сорвался:
— Нет, не уходите. То, что вы сейчас увидели, это сцена мести, разыгранная, чтобы смутить меня. Чем меньше мы будем обращать на это внимания, тем лучше.
— Мне бы хотелось кое-что объяснить Стюарту. — Его слова прозвучали зловеще.
— С какой целью? Это только даст ему понять, что он одержал верх над тобой.
— Я хочу быть уверен, что это не повторится вновь.
— Я полагаю, что могу это гарантировать.
— Ты можешь? Что ты собираешься делать — пригрозить или уволить его? Он, как и ты, понимает, что его замена в этой сцене будет стоить слишком дорого. Я хочу, чтобы ты знала, — я готов заменить его, когда тебе будет удобно.
Ей никогда не будет от этого удобно; она знала это достаточно хорошо. И тем не менее это придется сделать.
— Хорошо, — сказала она, с усилием разжимая губы. — Как насчет завтрашнего дня?
— Хорошо, — ответил он.
— Хорошо, — эхом отозвалась она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
— Ты мне скажешь что-нибудь, Стэн?
Джулия стояла на плавучей съемочной площадке в ожидании, когда главный оператор приведет в порядок аппаратуру, когда проверят лодки и установят их в определенном положении, когда солнце будет в нужной точке. Они не хотели снимать снова всю сцену преследования лодок целиком, а снимут лишь эпизод, когда Жан-Пьер находится на канале, до выхода лодок на открытое пространство. Это означало, что погода, угол солнечного освещения и все детали съемок должны быть такими же, как в прошлый раз. Все это требовало времени и больших усилий.
Быстроходный катер починили и перекрасили, чтобы вернуть ему свежий вид, а полученный новый ялик был тщательно проверен. Прежний был сильно поврежден, и починить его было уже невозможно. С большим трудом удалось найти замену старой модели, но кое-что в нем пришлось поправить: перекрасили полосу, отбелили до соответствующего выгоревшего на солнце цвета, сделали выбоины в нужных местах, заменили черный пластмассовый регистрационный номер, чтобы все было, как у первого ялика.
Координатор трюков обернулся на голос Джулии и отвлекся от разговора с молодой женщиной, ответственной за точное соблюдение сценария. Он медленно направился к Джулии, выражение лица его стало обеспокоенным. Широко разведя руками, он спросил:
— Что?
— Не пугайтесь, я не нашла больше ошибок, — сказала она. — Я просто удивляюсь. Вы думаете, я хочу слишком многого от этой сцены преследования? Или слишком сокращаю ее, чтобы сделать более реалистичной?
— Вы испугались?
— Можно сказать и так.
— Не беспокойтесь об этом. Все будет хорошо.
— Вы говорили это и раньше.
Стэн недовольно проговорил:
— Да, все должно быть хорошо. Но на этот раз Табэри здесь нет. Он не может выглядеть так же колоритно, как обычно, в своем серо-коричневом парике, но если кто-то будет управлять яликом, то сможет.
Джулия усмехнулась, вспомнив полный отвращения взгляд Рея, когда ему передали парик, имитирующий прическу Вэнса. Но усмешка быстро улетучилась.
— Я понимаю, Стэн. Или я прошу слишком о многом?
— Вот что я тебе скажу, девочка: не следует чересчур интересоваться этим. Когда директор перестает волноваться и начинает думать о чем-то другом, то все, что должно получиться, получается.
Она медленно кивнула:
— Спасибо, Стэн.
— Не стоит благодарности, — ответил он, отвернулся и стал объясняться с помощником электрика по поводу болтающегося в воде провода.
Джулия была раздражена не только из-за трюка. По реке вверх и вниз медленно перемещалось около десятка рыбацких лодок, они кружили около места съемки, и съемочная группа ничего не могла с ними поделать. В них сидели местные жители, ребята с девушками, люди, узнавшие о съемке и приехавшие поглазеть на нее. Джулия могла контролировать всех, кто приходил или уходил со съемочной площадки, могла не пускать непрошеных гостей и любопытствующих, однако реку невозможно было держать под контролем. Свободный от дежурства полицейский в лодочном гидросамолете старался задерживать всех зрителей, не подпуская их к месту съемки. Большую часть реки очистили от зевак, но оставшиеся отвлекали внимание, и была опасность, что кто-нибудь случайно окажется на пути лодок во время съемки.
Другим раздражающим моментом было присутствие на съемочной платформе Лислет, вдовы Пола. Донна Лислет была одета в серое платье, волосы зачесаны назад, заколоты заколкой, лицо у нее было бледное. Она откровенно нервничала, и трудно было сказать, где она будет, когда начнется съемка.
Мадлин также нарядилась для съемок и выглядела весьма привлекательно — в желтых широких брюках и рубашке, желтых сандалетах и солнечных очках в желтой оправе. Саммер была рядом с матерью. Было такое впечатление, что все ждут аттракциона. Джулия надеялась, что будет чему аплодировать.
Тетушка Тин в этот раз не пришла. Она была не в силах наблюдать это вновь и решила подождать в доме, пока не услышит, что все закончилось успешно.
Тетушка Тин хорошо придумала, промелькнуло в голове Джулии. Ей бы тоже хотелось уйти, пока все не закончится. В случае неудачи она бы смогла очистить площадку, отправив всех, кто не занят, упаковывать аппаратуру.
Ее преследовала мысль, что было что-то отвратительное в этом интересе всех к ялику и быстроходному катеру. Как и зрителей гладиаторских боев в Древнем Риме, людей сюда привела какая-то примитивная страсть — наблюдать, как другие рискуют жизнью. И то, что съемками таких сцен она способствовала разжиганию этой страсти, не могло не беспокоить ее.
Откровенно говоря, Джулия хотела бы отменить съемку, но это было уже не в ее силах. Все было приготовлено, съемочная бригада и специалисты собраны, потрачены большие деньги. Ничем нельзя было бы объяснить внезапную отмену, все бы подумали, что это «женский каприз». Такая отмена свела бы на нет все ее усилия стать первоклассным директором. Но какое это имело значение в сравнении с жизнью человека?
Донна Лислет стояла одна, печальным взглядом наблюдая за приготовлениями на воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Снаружи донесся шум подъехавшего грузовика, а потом послышались твердые шаги в приемной. Джулия не могла видеть, что происходит в следующей комнате, а. Вэнс, сидя напротив, видел. Она оглянулась на звук, узнав эту походку. В это время Вэнс вскочил, обогнул стол и, наклонившись к ней, прижался к ее губам.
Поцелуй был мимолетным, сухим, безличным.
Через минуту актер выпрямился. Его голос был напряженным, когда он проговорил:
— Я предупредил вас.
Уходя, он одарил победоносной улыбкой стоявшего в дверях Рея.
— Я могу прийти попозже, если сейчас неудобно, — спокойно произнес Рей.
Джулия глубоко вздохнула. Она подняла руку ко рту, словно хотела его вытереть, затем уронила. Ее голос сорвался:
— Нет, не уходите. То, что вы сейчас увидели, это сцена мести, разыгранная, чтобы смутить меня. Чем меньше мы будем обращать на это внимания, тем лучше.
— Мне бы хотелось кое-что объяснить Стюарту. — Его слова прозвучали зловеще.
— С какой целью? Это только даст ему понять, что он одержал верх над тобой.
— Я хочу быть уверен, что это не повторится вновь.
— Я полагаю, что могу это гарантировать.
— Ты можешь? Что ты собираешься делать — пригрозить или уволить его? Он, как и ты, понимает, что его замена в этой сцене будет стоить слишком дорого. Я хочу, чтобы ты знала, — я готов заменить его, когда тебе будет удобно.
Ей никогда не будет от этого удобно; она знала это достаточно хорошо. И тем не менее это придется сделать.
— Хорошо, — сказала она, с усилием разжимая губы. — Как насчет завтрашнего дня?
— Хорошо, — ответил он.
— Хорошо, — эхом отозвалась она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
— Ты мне скажешь что-нибудь, Стэн?
Джулия стояла на плавучей съемочной площадке в ожидании, когда главный оператор приведет в порядок аппаратуру, когда проверят лодки и установят их в определенном положении, когда солнце будет в нужной точке. Они не хотели снимать снова всю сцену преследования лодок целиком, а снимут лишь эпизод, когда Жан-Пьер находится на канале, до выхода лодок на открытое пространство. Это означало, что погода, угол солнечного освещения и все детали съемок должны быть такими же, как в прошлый раз. Все это требовало времени и больших усилий.
Быстроходный катер починили и перекрасили, чтобы вернуть ему свежий вид, а полученный новый ялик был тщательно проверен. Прежний был сильно поврежден, и починить его было уже невозможно. С большим трудом удалось найти замену старой модели, но кое-что в нем пришлось поправить: перекрасили полосу, отбелили до соответствующего выгоревшего на солнце цвета, сделали выбоины в нужных местах, заменили черный пластмассовый регистрационный номер, чтобы все было, как у первого ялика.
Координатор трюков обернулся на голос Джулии и отвлекся от разговора с молодой женщиной, ответственной за точное соблюдение сценария. Он медленно направился к Джулии, выражение лица его стало обеспокоенным. Широко разведя руками, он спросил:
— Что?
— Не пугайтесь, я не нашла больше ошибок, — сказала она. — Я просто удивляюсь. Вы думаете, я хочу слишком многого от этой сцены преследования? Или слишком сокращаю ее, чтобы сделать более реалистичной?
— Вы испугались?
— Можно сказать и так.
— Не беспокойтесь об этом. Все будет хорошо.
— Вы говорили это и раньше.
Стэн недовольно проговорил:
— Да, все должно быть хорошо. Но на этот раз Табэри здесь нет. Он не может выглядеть так же колоритно, как обычно, в своем серо-коричневом парике, но если кто-то будет управлять яликом, то сможет.
Джулия усмехнулась, вспомнив полный отвращения взгляд Рея, когда ему передали парик, имитирующий прическу Вэнса. Но усмешка быстро улетучилась.
— Я понимаю, Стэн. Или я прошу слишком о многом?
— Вот что я тебе скажу, девочка: не следует чересчур интересоваться этим. Когда директор перестает волноваться и начинает думать о чем-то другом, то все, что должно получиться, получается.
Она медленно кивнула:
— Спасибо, Стэн.
— Не стоит благодарности, — ответил он, отвернулся и стал объясняться с помощником электрика по поводу болтающегося в воде провода.
Джулия была раздражена не только из-за трюка. По реке вверх и вниз медленно перемещалось около десятка рыбацких лодок, они кружили около места съемки, и съемочная группа ничего не могла с ними поделать. В них сидели местные жители, ребята с девушками, люди, узнавшие о съемке и приехавшие поглазеть на нее. Джулия могла контролировать всех, кто приходил или уходил со съемочной площадки, могла не пускать непрошеных гостей и любопытствующих, однако реку невозможно было держать под контролем. Свободный от дежурства полицейский в лодочном гидросамолете старался задерживать всех зрителей, не подпуская их к месту съемки. Большую часть реки очистили от зевак, но оставшиеся отвлекали внимание, и была опасность, что кто-нибудь случайно окажется на пути лодок во время съемки.
Другим раздражающим моментом было присутствие на съемочной платформе Лислет, вдовы Пола. Донна Лислет была одета в серое платье, волосы зачесаны назад, заколоты заколкой, лицо у нее было бледное. Она откровенно нервничала, и трудно было сказать, где она будет, когда начнется съемка.
Мадлин также нарядилась для съемок и выглядела весьма привлекательно — в желтых широких брюках и рубашке, желтых сандалетах и солнечных очках в желтой оправе. Саммер была рядом с матерью. Было такое впечатление, что все ждут аттракциона. Джулия надеялась, что будет чему аплодировать.
Тетушка Тин в этот раз не пришла. Она была не в силах наблюдать это вновь и решила подождать в доме, пока не услышит, что все закончилось успешно.
Тетушка Тин хорошо придумала, промелькнуло в голове Джулии. Ей бы тоже хотелось уйти, пока все не закончится. В случае неудачи она бы смогла очистить площадку, отправив всех, кто не занят, упаковывать аппаратуру.
Ее преследовала мысль, что было что-то отвратительное в этом интересе всех к ялику и быстроходному катеру. Как и зрителей гладиаторских боев в Древнем Риме, людей сюда привела какая-то примитивная страсть — наблюдать, как другие рискуют жизнью. И то, что съемками таких сцен она способствовала разжиганию этой страсти, не могло не беспокоить ее.
Откровенно говоря, Джулия хотела бы отменить съемку, но это было уже не в ее силах. Все было приготовлено, съемочная бригада и специалисты собраны, потрачены большие деньги. Ничем нельзя было бы объяснить внезапную отмену, все бы подумали, что это «женский каприз». Такая отмена свела бы на нет все ее усилия стать первоклассным директором. Но какое это имело значение в сравнении с жизнью человека?
Донна Лислет стояла одна, печальным взглядом наблюдая за приготовлениями на воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100