Она надеялась на это, потому что ей необходимо было поговорить с дедом, но Рафаэль остался. Вернувшись на веранду, он совершенно по-хозяйски расположился в кресле-качалке и принялся развлекать Мадлен описаниями бразильских пляжей и многотысячных толп туристов, которые появлялись на них в разгар купального сезона.
Поддерживать этот разговор Джессике не хотелось, поэтому она сидела молча, вполуха прислушиваясь к рассказу Кастеляра и дожидаясь, пока проснется дед. Прошло, однако, еще минут двадцать, прежде чем из дома показалась Крессида и знаком показала Джессике, что старый Клод Фрейзер ждет ее.
— Все разъехались? — заговорщическим шепотом осведомился дед, когда Джессика вошла в спальню, где он сидел у окна в своем инвалидном кресле.
— Все, за исключением твоего гостя. Разумеется, Мадлен тоже осталась, хотя она и говорила что-то насчет того, что хочет съездить в Лейк-Чарльз.
Плотно закрыв за собой входную дверь, Джессика прошла в комнату. Передвигаться по ней было не легче, чем идти по минному полю, поскольку старик требовал, чтобы все необходимое — очки, кувшин с водой для умывания, кипы журналов и газет и даже маленький портативный компьютер — постоянно находилось у него под рукой. Все это было расставлено по маленьким столикам на колесах, которые сгрудились в центре комнаты, словно овцы на водопое.
— Я сам просил Кастеляра остаться, — сказал дед. — Тебе придется поговорить с ним.
— Мне? О чем?! — удивилась Джессика, останавливаясь перед коляской деда.
— Он хотел кое-что тебе сказать. — Старик произнес эти слова небрежно, пожалуй — слишком небрежно. — Тебе известно, что некий Холивелл из «Гольфстрим Эйр» уже некоторое время осаждает банк, пытаясь вынюхать все о нашем финансовом положении?
— Холивелл приходил ко мне в офис в понедельник, но он даже не намекнул…
— Почему ты ничего не сообщила мне?
— В этом не было необходимости, поскольку я все равно не могла сказать ему ничего конкретного.
— Ты что, считаешь меня совершенной развалиной? — немедленно взъярился старик, и его лицо приобрело пугающий синевато-пунцовый оттенок. — Или, может быть, это ты выжила из ума? Я обязательно должен был знать об этом! Холивелл и Кастеляр — это разного поля ягоды. «Гольфстрим Эйр» никогда не вела честную игру, а ее владелец пытается вставлять нам палки в колеса с тех самых пор, как он зарегистрировал свои два вертолета и назвал их транспортной компанией. Если бы я знал, что он снова появился на нашем горизонте, я бы…
— Мне очень жаль, дед, — сказала Джессика, беря сухую, жилистую руку старика в свои ладони. — Пожалуйста, не волнуйся. Дело не стоит того, честное слово, не стоит!
Старик несколько раз глубоко вздохнул, глядя прямо на нее. Его грудь поднималась и опускалась, а в легких что-то сипело и клокотало. Наконец он несильно пожал ей пальцы.
— Ну хорошо, — промолвил Клод Фрейзер. — Ты не знала, а я не предупредил тебя. Впрочем, теперь это не важно. Я решил принять предложение Кастеляра. Если, конечно, ты не возражаешь.
Джессика вздрогнула от удивления. Дед объявил о своем решении спокойно и легко, но она почему-то никакого спокойствия не чувствовала.
— Если я не возражаю? — медленно, с расстановкой повторила она. — Но при чем тут я? Это твоя компания, твой бизнес! Ты можешь поступать с ними, как тебе заблагорассудится.
— Нет, не могу, — желчно возразил Клод Фрейзер, выдергивая ладонь из рук Джессики. — Я больше не могу управлять этой чертовой фирмой и не могу заставить этого кретина Гадденса посмотреть правде в глаза!
— Но ты же можешь вернуться! Ты обязательно вернешься. Вот увидишь, пройдет совсем немного времени, ты окрепнешь, и тогда…
Дед так посмотрел на Джессику, что она невольно замолчала.
— Я так не думаю, — медленно сказал он. — Как бы там ни было, сейчас самое время забросить все дела и уделить хоть немного времени Мадлен. Пока я еще жив… Помолчи! — властно приказал он, увидев, что Джессика собирается что-то возразить. — Единственное, о чем я еще должен позаботиться, это о тебе и о том, чтобы спасти хотя бы часть того, что я создавал, строил все эти годы. Это вплотную подводит нас к тому, с чего мы начали — к предложению Кастеляра.
Джессика видела, что спорить с дедом сейчас нет никакого смысла — он просто выйдет из себя и не станет ее слушать. Раздумывая о предложении Кастеляра, который потребовал, чтобы она стала главным исполнительным директором фирмы, она спросила:
— Чего же он хочет?
— Он хочет заключить брачный союз.
Брови Джессики недоуменно поползли вверх.
— Что?
— Ты слышала, что я сказал. — Взгляд его выцветших глаз в ожидании остановился на ее лице. — Что скажете, мисс?
— Должно быть, ты не так его понял. «Брачный союз» — это просто жаргон, способ говорить о поглощении одной фирмы другой, не называя вещи своими именами. Хотя как ни называй… В начале этой недели я встречалась с Рафаэлем, и он предлагал мне высокий пост в КМК, но все зависело от того, согласишься ли ты на его предложение. — Теперь Джессика почувствовала гнев, и кровь быстрее потекла по ее жилам. Она не могла поверить, что этот наглый, самоуверенный бразильский донжуан осмелился говорить с ее дедом после того, как она предупредила его о возможных последствиях. Но еще более невероятным ей казалось то обстоятельство, что Клод Фрейзер, похоже, был весьма доволен неожиданным поворотом дела.
— Ради всего святого, Джесс! Я еще не окончательно выжил из ума. И я вполне способен разобраться, интересуешь ли его ты, или что-то другое. Поверь, он хочет получить не просто умелого, квалифицированного работника. Ты интересуешь его как женщина!
Возбуждение, в которое пришел ее дед, вкупе с возможностью того, что он может быть прав, заставило Джессику испытать ужас, от которого у нее внутри все похолодело. Забыв об осторожности, она с вызовом уперла руки в бока и почти прокричала в ответ:
— Я тоже имею об этом кое-какие понятия! Этот твой Кастеляр — он даже ни о чем не спросил меня!
— Естественно, — спокойно отозвался Клод Фрейзер. — Просто до сегодняшнего дня он не знал, как я отнесусь к этой идее, вот и молчал.
И старик негромко хихикнул.
— Ты хочешь сказать, что он явился к тебе, чтобы просить руки твоей внучки? Словно средневековый испанский вельможа в каком-нибудь глупом любовном романе? Это же смешно, дед!
— Португальский вельможа, — самым резким тоном поправил ее старик. — И не будь дурочкой, Джесс. Ты не нуждаешься в моем благословении и в ничьей другом тоже. Это строго деловое…
Джессика услышала, как за ее спиной приоткрылась дверь спальни.
— Прошу прощения, — сказал самым сардоническим тоном Рафаэль Кастеляр, — но я не мог не слышать вашего, гм-м… оживленного обмена мнениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Поддерживать этот разговор Джессике не хотелось, поэтому она сидела молча, вполуха прислушиваясь к рассказу Кастеляра и дожидаясь, пока проснется дед. Прошло, однако, еще минут двадцать, прежде чем из дома показалась Крессида и знаком показала Джессике, что старый Клод Фрейзер ждет ее.
— Все разъехались? — заговорщическим шепотом осведомился дед, когда Джессика вошла в спальню, где он сидел у окна в своем инвалидном кресле.
— Все, за исключением твоего гостя. Разумеется, Мадлен тоже осталась, хотя она и говорила что-то насчет того, что хочет съездить в Лейк-Чарльз.
Плотно закрыв за собой входную дверь, Джессика прошла в комнату. Передвигаться по ней было не легче, чем идти по минному полю, поскольку старик требовал, чтобы все необходимое — очки, кувшин с водой для умывания, кипы журналов и газет и даже маленький портативный компьютер — постоянно находилось у него под рукой. Все это было расставлено по маленьким столикам на колесах, которые сгрудились в центре комнаты, словно овцы на водопое.
— Я сам просил Кастеляра остаться, — сказал дед. — Тебе придется поговорить с ним.
— Мне? О чем?! — удивилась Джессика, останавливаясь перед коляской деда.
— Он хотел кое-что тебе сказать. — Старик произнес эти слова небрежно, пожалуй — слишком небрежно. — Тебе известно, что некий Холивелл из «Гольфстрим Эйр» уже некоторое время осаждает банк, пытаясь вынюхать все о нашем финансовом положении?
— Холивелл приходил ко мне в офис в понедельник, но он даже не намекнул…
— Почему ты ничего не сообщила мне?
— В этом не было необходимости, поскольку я все равно не могла сказать ему ничего конкретного.
— Ты что, считаешь меня совершенной развалиной? — немедленно взъярился старик, и его лицо приобрело пугающий синевато-пунцовый оттенок. — Или, может быть, это ты выжила из ума? Я обязательно должен был знать об этом! Холивелл и Кастеляр — это разного поля ягоды. «Гольфстрим Эйр» никогда не вела честную игру, а ее владелец пытается вставлять нам палки в колеса с тех самых пор, как он зарегистрировал свои два вертолета и назвал их транспортной компанией. Если бы я знал, что он снова появился на нашем горизонте, я бы…
— Мне очень жаль, дед, — сказала Джессика, беря сухую, жилистую руку старика в свои ладони. — Пожалуйста, не волнуйся. Дело не стоит того, честное слово, не стоит!
Старик несколько раз глубоко вздохнул, глядя прямо на нее. Его грудь поднималась и опускалась, а в легких что-то сипело и клокотало. Наконец он несильно пожал ей пальцы.
— Ну хорошо, — промолвил Клод Фрейзер. — Ты не знала, а я не предупредил тебя. Впрочем, теперь это не важно. Я решил принять предложение Кастеляра. Если, конечно, ты не возражаешь.
Джессика вздрогнула от удивления. Дед объявил о своем решении спокойно и легко, но она почему-то никакого спокойствия не чувствовала.
— Если я не возражаю? — медленно, с расстановкой повторила она. — Но при чем тут я? Это твоя компания, твой бизнес! Ты можешь поступать с ними, как тебе заблагорассудится.
— Нет, не могу, — желчно возразил Клод Фрейзер, выдергивая ладонь из рук Джессики. — Я больше не могу управлять этой чертовой фирмой и не могу заставить этого кретина Гадденса посмотреть правде в глаза!
— Но ты же можешь вернуться! Ты обязательно вернешься. Вот увидишь, пройдет совсем немного времени, ты окрепнешь, и тогда…
Дед так посмотрел на Джессику, что она невольно замолчала.
— Я так не думаю, — медленно сказал он. — Как бы там ни было, сейчас самое время забросить все дела и уделить хоть немного времени Мадлен. Пока я еще жив… Помолчи! — властно приказал он, увидев, что Джессика собирается что-то возразить. — Единственное, о чем я еще должен позаботиться, это о тебе и о том, чтобы спасти хотя бы часть того, что я создавал, строил все эти годы. Это вплотную подводит нас к тому, с чего мы начали — к предложению Кастеляра.
Джессика видела, что спорить с дедом сейчас нет никакого смысла — он просто выйдет из себя и не станет ее слушать. Раздумывая о предложении Кастеляра, который потребовал, чтобы она стала главным исполнительным директором фирмы, она спросила:
— Чего же он хочет?
— Он хочет заключить брачный союз.
Брови Джессики недоуменно поползли вверх.
— Что?
— Ты слышала, что я сказал. — Взгляд его выцветших глаз в ожидании остановился на ее лице. — Что скажете, мисс?
— Должно быть, ты не так его понял. «Брачный союз» — это просто жаргон, способ говорить о поглощении одной фирмы другой, не называя вещи своими именами. Хотя как ни называй… В начале этой недели я встречалась с Рафаэлем, и он предлагал мне высокий пост в КМК, но все зависело от того, согласишься ли ты на его предложение. — Теперь Джессика почувствовала гнев, и кровь быстрее потекла по ее жилам. Она не могла поверить, что этот наглый, самоуверенный бразильский донжуан осмелился говорить с ее дедом после того, как она предупредила его о возможных последствиях. Но еще более невероятным ей казалось то обстоятельство, что Клод Фрейзер, похоже, был весьма доволен неожиданным поворотом дела.
— Ради всего святого, Джесс! Я еще не окончательно выжил из ума. И я вполне способен разобраться, интересуешь ли его ты, или что-то другое. Поверь, он хочет получить не просто умелого, квалифицированного работника. Ты интересуешь его как женщина!
Возбуждение, в которое пришел ее дед, вкупе с возможностью того, что он может быть прав, заставило Джессику испытать ужас, от которого у нее внутри все похолодело. Забыв об осторожности, она с вызовом уперла руки в бока и почти прокричала в ответ:
— Я тоже имею об этом кое-какие понятия! Этот твой Кастеляр — он даже ни о чем не спросил меня!
— Естественно, — спокойно отозвался Клод Фрейзер. — Просто до сегодняшнего дня он не знал, как я отнесусь к этой идее, вот и молчал.
И старик негромко хихикнул.
— Ты хочешь сказать, что он явился к тебе, чтобы просить руки твоей внучки? Словно средневековый испанский вельможа в каком-нибудь глупом любовном романе? Это же смешно, дед!
— Португальский вельможа, — самым резким тоном поправил ее старик. — И не будь дурочкой, Джесс. Ты не нуждаешься в моем благословении и в ничьей другом тоже. Это строго деловое…
Джессика услышала, как за ее спиной приоткрылась дверь спальни.
— Прошу прощения, — сказал самым сардоническим тоном Рафаэль Кастеляр, — но я не мог не слышать вашего, гм-м… оживленного обмена мнениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138