Неприкрытая жадность светилась в его глазах так же ярко, как драгоценные камни. Алчная улыбка, возвестившая о том, что его посетила еще одна идея, озарила его лицо. Если удастся заманить Ирену домой и наплести его светлости историю о том, как Ирена тоскует по своей семье, может статься, ее муж пригласит их всех переехать к нему в имение. А уж там останется только один шаг до его сундуков.
Мэр взял себя в руки и попытался изобразить приличествующую моменту скорбь расставания.
— Я думаю, моя дочь захочет заехать домой за своими вещами, милорд, — обратился он к зятю.
— В этом нет нужды, — раздался из-под маски хриплый голос. — В имении у нее будет все, что ей понадобится.
— Но она уже собрала свои платья, — соврал Флеминг. — Не может ведь она уехать только с этим. — Он указал на маленький чемоданчик.
— В Сакстон-Холле она найдет любую одежду. Или купит, что пожелает.
— Вы отказываете мне в возможности провести последние несколько часов с дочерью? — пытался разжалобить лорда Звери. — Я был ей хорошим отцом, да, я все для нее делал и сейчас выдаю замуж за человека, который сможет позаботиться о ней… и о ее семье.
Лицо в кожаной маске повернулось к Звери, и сквозь прорези на него холодно глянули глаза лорда Сакстона. У мэра от страха по спине побежали мурашки, и его пыл разом угас.
— Вам хорошо заплатили за дочь, — чеканя каждое слово, произнес лорд. — Теперь не о чем торговаться. Сделка завершена, и больше вы от меня ничего не получите. А теперь убирайтесь, пока я не передумал.
Всерьез перепуганный мэр открыл рот, попятился и, не теряя ни минуты, решил удалиться. Схватив треуголку, он водрузил ее на голову и поспешил вдоль прохода, громко окликая дремавшего на задней скамье сына. Ничего не понимающий Фэррел заковылял вслед за отцом, который выскочил из церкви, даже не сказав дочери «до свидания».
Дверь с шумом захлопнулась, и этот гулкий звук эхом отозвался в душе Ирены. Он означал, что привычная жизнь окончилась, но она не ощущала ни горя, ни потери, а только ужас от того, что принесет ей завтрашний день.
Придя в себя, она увидела черный силуэт направлявшегося к выходу мужа. Около нее стоял Торнтон Джаггер и тщетно пытался пробиться к ее сознанию.
— Лорд Сакстон желает ехать, мадам. Вы готовы?
Ирена еле заметно кивнула, надела плащ и позволила адвокату взять ее под руку. Внешне она была спокойна, но внутри ее царил ужас и безнадежное отчаяние. Вместе с Джаггером она направилась к выходу, а за ними последовал Банди. Когда Ирена подошла к карете, лорд Сакстон уже находился внутри. Она облегченно вздохнула: он занимал почти все сиденье, не оставив ей места рядом. Его рука покоилась на рукояти трости, колени были широко расставлены, и ботинок с деревянной подметкой выставлен вперед на полное обозрение.
Мистер Джаггер помог Ирене подняться в обитую бархатом карету. Она долго поправляла платье и плащ, оттягивая мгновение, когда придется встретиться глазами с мужем.
Банди сел рядом с кучером. Экипаж тронулся, и Ирена бросила последний взгляд на церковь. На дороге осталась только одинокая фигура Торнтона Джаггера, и Ирена поняла, что жизнь кончена.
Ее отчаяние, по-видимому, было слишком очевидно, потому что лорд Сакстон первым нарушил молчание:
— Выше голову, мадам. Или вы думаете, что преподобный отец Миллер перепутал церемонию свадьбы с проводами в последний путь? Эта карета везет вас не в преисподнюю. — Он пожал плечами и добавил: — И не на небо.
Кожаный шлем приглушал и искажал его голос, делая неестественным, и только отблески света, время от времени отражающиеся в скрытых за прорезью глазах, подтверждали, что перед ней действительно живой человек. Он, конечно, знал, как ужасно выглядит, и понимал ее страх и отвращение.
Весь путь из церкви прошел в неловком, напряженном молчании. Ирена изо всех сил старалась не разрыдаться, и мысль, которая раньше казалась кощунственной, теперь не давала ей покоя. Почему она была столь глупа и отвергла Кристофера Ситона… или даже других поклонников, предлагавших ей свою руку? Пусть он нагл, а те отвратительны, но любой из них был бы лучше этого страшного существа, голодным ястребом смотрящего на нее сквозь прорези маски. Воплощение ее ночных кошмаров!
Карета запрыгала на ухабах, и на короткое время мрачные мысли Ирены отступили на задний план, сейчас все ее силы ушли на то, чтобы усидеть на диванчике и при этом сохранить гордый вид. Лорд Сакстон слегка покачивался в такт движению и, казалось, без труда переносил неудобства поездки. Она завидовала его хладнокровию, сама же, подпрыгнув на очередном ухабе, еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Капюшон слетел с ее головы, прическа развалилась, и волосы сверкающими черными волнами рассыпались по плечам, но у Ирены не было возможности поправить их.
Тряска наконец уменьшилась, и она попыталась заколоть волосы, но лорд Сакстон попросил ее не делать этого. Ирена медленно опустила руки и всю оставшуюся дорогу сидела неподвижно, чувствуя его внимательный взгляд. Хотя на самом деле из-за маски она не могла определить, насколько пристально он ее разглядывает. Дорога казалась бесконечной, будущее не сулило ничего хорошего, и время тянулось неимоверно медленно.
Наконец они стали приближаться к Сакстон-Холлу. Ирена взглянула в окно. С наступлением сумерек небо на западе окрасилось в малиновый цвет, а вдалеке, на фоне розовеющих у горизонта облаков, показались очертания большого особняка. Где-то там, между горами, сапфиром блеснула узкая полоска моря.
Дорога спустилась с гребня холма в долину, и карета приблизилась к дому, который отныне станет ее тюрьмой. Ужас ледяными тисками сдавил Ирену, и никакие молитвы не помогали.
Ирена не заметила, как они подъехали к крыльцу, и вздрогнула: экипаж остановился. Она замерла в ожидании. Ей стало дурно от мысли, что он сейчас снова прикоснется к ней гладкой, холодной кожей перчатки. Но как тактично отказаться от его помощи? Он обернулся, и Ирену охватила дрожь. Рука в перчатке поднялась, он дал знак лакею. Юноша поспешно открыл дверцу, и Ирена, облегченно вздохнув, оперлась на руку слуги. Ее смутила предусмотрительность мужа, и она подумала, что он, наверное, догадывается, как неприятны ей его прикосновения.
Ступив на землю, Ирена остановилась рядом с супругом, а лакей бросился вперед, чтобы открыть перед ними двери. Ирена старалась не смотреть на мужа, но тут он заговорил:
— Во время ходьбы я представляю собой малопривлекательное зрелище, мадам, так что идите вперед.
Ему не понадобилось повторять дважды: Ирена тут же направилась к дверям. Она старалась не слышать звука его неровных шагов, но он заглушил бы и топот орды: вжик… тук… вжик… тук.
Миссис Кендалл вместе с дворецким ждали их внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Мэр взял себя в руки и попытался изобразить приличествующую моменту скорбь расставания.
— Я думаю, моя дочь захочет заехать домой за своими вещами, милорд, — обратился он к зятю.
— В этом нет нужды, — раздался из-под маски хриплый голос. — В имении у нее будет все, что ей понадобится.
— Но она уже собрала свои платья, — соврал Флеминг. — Не может ведь она уехать только с этим. — Он указал на маленький чемоданчик.
— В Сакстон-Холле она найдет любую одежду. Или купит, что пожелает.
— Вы отказываете мне в возможности провести последние несколько часов с дочерью? — пытался разжалобить лорда Звери. — Я был ей хорошим отцом, да, я все для нее делал и сейчас выдаю замуж за человека, который сможет позаботиться о ней… и о ее семье.
Лицо в кожаной маске повернулось к Звери, и сквозь прорези на него холодно глянули глаза лорда Сакстона. У мэра от страха по спине побежали мурашки, и его пыл разом угас.
— Вам хорошо заплатили за дочь, — чеканя каждое слово, произнес лорд. — Теперь не о чем торговаться. Сделка завершена, и больше вы от меня ничего не получите. А теперь убирайтесь, пока я не передумал.
Всерьез перепуганный мэр открыл рот, попятился и, не теряя ни минуты, решил удалиться. Схватив треуголку, он водрузил ее на голову и поспешил вдоль прохода, громко окликая дремавшего на задней скамье сына. Ничего не понимающий Фэррел заковылял вслед за отцом, который выскочил из церкви, даже не сказав дочери «до свидания».
Дверь с шумом захлопнулась, и этот гулкий звук эхом отозвался в душе Ирены. Он означал, что привычная жизнь окончилась, но она не ощущала ни горя, ни потери, а только ужас от того, что принесет ей завтрашний день.
Придя в себя, она увидела черный силуэт направлявшегося к выходу мужа. Около нее стоял Торнтон Джаггер и тщетно пытался пробиться к ее сознанию.
— Лорд Сакстон желает ехать, мадам. Вы готовы?
Ирена еле заметно кивнула, надела плащ и позволила адвокату взять ее под руку. Внешне она была спокойна, но внутри ее царил ужас и безнадежное отчаяние. Вместе с Джаггером она направилась к выходу, а за ними последовал Банди. Когда Ирена подошла к карете, лорд Сакстон уже находился внутри. Она облегченно вздохнула: он занимал почти все сиденье, не оставив ей места рядом. Его рука покоилась на рукояти трости, колени были широко расставлены, и ботинок с деревянной подметкой выставлен вперед на полное обозрение.
Мистер Джаггер помог Ирене подняться в обитую бархатом карету. Она долго поправляла платье и плащ, оттягивая мгновение, когда придется встретиться глазами с мужем.
Банди сел рядом с кучером. Экипаж тронулся, и Ирена бросила последний взгляд на церковь. На дороге осталась только одинокая фигура Торнтона Джаггера, и Ирена поняла, что жизнь кончена.
Ее отчаяние, по-видимому, было слишком очевидно, потому что лорд Сакстон первым нарушил молчание:
— Выше голову, мадам. Или вы думаете, что преподобный отец Миллер перепутал церемонию свадьбы с проводами в последний путь? Эта карета везет вас не в преисподнюю. — Он пожал плечами и добавил: — И не на небо.
Кожаный шлем приглушал и искажал его голос, делая неестественным, и только отблески света, время от времени отражающиеся в скрытых за прорезью глазах, подтверждали, что перед ней действительно живой человек. Он, конечно, знал, как ужасно выглядит, и понимал ее страх и отвращение.
Весь путь из церкви прошел в неловком, напряженном молчании. Ирена изо всех сил старалась не разрыдаться, и мысль, которая раньше казалась кощунственной, теперь не давала ей покоя. Почему она была столь глупа и отвергла Кристофера Ситона… или даже других поклонников, предлагавших ей свою руку? Пусть он нагл, а те отвратительны, но любой из них был бы лучше этого страшного существа, голодным ястребом смотрящего на нее сквозь прорези маски. Воплощение ее ночных кошмаров!
Карета запрыгала на ухабах, и на короткое время мрачные мысли Ирены отступили на задний план, сейчас все ее силы ушли на то, чтобы усидеть на диванчике и при этом сохранить гордый вид. Лорд Сакстон слегка покачивался в такт движению и, казалось, без труда переносил неудобства поездки. Она завидовала его хладнокровию, сама же, подпрыгнув на очередном ухабе, еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Капюшон слетел с ее головы, прическа развалилась, и волосы сверкающими черными волнами рассыпались по плечам, но у Ирены не было возможности поправить их.
Тряска наконец уменьшилась, и она попыталась заколоть волосы, но лорд Сакстон попросил ее не делать этого. Ирена медленно опустила руки и всю оставшуюся дорогу сидела неподвижно, чувствуя его внимательный взгляд. Хотя на самом деле из-за маски она не могла определить, насколько пристально он ее разглядывает. Дорога казалась бесконечной, будущее не сулило ничего хорошего, и время тянулось неимоверно медленно.
Наконец они стали приближаться к Сакстон-Холлу. Ирена взглянула в окно. С наступлением сумерек небо на западе окрасилось в малиновый цвет, а вдалеке, на фоне розовеющих у горизонта облаков, показались очертания большого особняка. Где-то там, между горами, сапфиром блеснула узкая полоска моря.
Дорога спустилась с гребня холма в долину, и карета приблизилась к дому, который отныне станет ее тюрьмой. Ужас ледяными тисками сдавил Ирену, и никакие молитвы не помогали.
Ирена не заметила, как они подъехали к крыльцу, и вздрогнула: экипаж остановился. Она замерла в ожидании. Ей стало дурно от мысли, что он сейчас снова прикоснется к ней гладкой, холодной кожей перчатки. Но как тактично отказаться от его помощи? Он обернулся, и Ирену охватила дрожь. Рука в перчатке поднялась, он дал знак лакею. Юноша поспешно открыл дверцу, и Ирена, облегченно вздохнув, оперлась на руку слуги. Ее смутила предусмотрительность мужа, и она подумала, что он, наверное, догадывается, как неприятны ей его прикосновения.
Ступив на землю, Ирена остановилась рядом с супругом, а лакей бросился вперед, чтобы открыть перед ними двери. Ирена старалась не смотреть на мужа, но тут он заговорил:
— Во время ходьбы я представляю собой малопривлекательное зрелище, мадам, так что идите вперед.
Ему не понадобилось повторять дважды: Ирена тут же направилась к дверям. Она старалась не слышать звука его неровных шагов, но он заглушил бы и топот орды: вжик… тук… вжик… тук.
Миссис Кендалл вместе с дворецким ждали их внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125