ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Неподалеку от дорожки, ведущей к конюшне, были расположены две каменные постройки. Одна из них когда-то была сыроварней, другая — кухней, однако теперь, когда члены семейства Грейстоунов появлялись в Лэмбурне лишь эпизодически, оба строения превратились в своеобразный склад мебели, которая в доме уже была не нужна. По обе стороны от дорожки лежала бурая земля, которая летом покрывалась густой изумрудной травой.
Постройки, относившиеся к конюшне, были сложены из того же камня, что и дом. Они включали в себя каретный сарай, где в данный момент стояла всего одна легкая прогулочная двуколка, и собственно конюшню, в которой было двенадцать стойл. Все они без исключения выходили на вымощенный булыжником центральный двор и имели так называемые голландские воротца, имевшие две створки — нижнюю и верхнюю. Заняты из них были только пять: в четырех держали животных, принадлежащих лорду Грейстоуну, а в пятом стояла лошадь, на которой приехал его брат Гарри. Во всех пяти стойлах верхние створки были открыты, чтобы их обитатели не испытывали недостатка в свежем воздухе и солнечном свете.
Я с любопытством заглянула в стойло, куда поместили лошадь Гарри, и увидела породистого гнедого мерина, жизнерадостно уплетающего сено.
— Хорошо, — обратилась я к стоящему у меня за спиной Гарри, окинув мерина внимательным взглядом. — Наверняка у него очень плавный аллюр.
— Да, действительно, — с удивлением посмотрел на меня Гарри. — А как вы узнали?
— Это всегда можно определить по строению плеча.
Изумление на лице Гарри медленно сменилось другим, хорошо мне знакомым выражением, которое очень трудно описать словами. Я никогда не могла понять, почему мужчины так убеждены, что женщины не способны разбираться в лошадях.
— Позвольте мне показать вам Эльзу, — сказала я, и мы прошли к стойлу, в котором содержалась моя любимая кобыла. Она доедала свою утреннюю порцию сена, но, услышав мой голос, оглянулась через плечо. Ржать она не стала, по-видимому, считая такое выражение чувств вульгарным, однако с весьма независимым видом грациозно подошла к воротцам стойла, приняла от меня кусочек сахара в качестве угощения и снисходительно позволила погладить белую звездочку у себя на лбу.
Глядя на кобылу, Гарри раскрыл рот от удивления, я же довольно улыбнулась, зная, чем оно вызвано. За последние несколько месяцев во внешнем виде Эльзы произошли резкие изменения к лучшему. Шея ее украсилась чудесной гривой, спина округлилась, а ноги и круп начали обрастать мышцами. Я знала, что если дальше все пойдет так же, то через год она превратится в поистине великолепное животное.
— Сколько ей лет? — поинтересовался Гарри.
— Шестнадцать.
— Я так и думал. Что вы с ней такое сделали?
— Я езжу на ней верхом.
Гарри бросил еще один, на этот раз гораздо более откровенный взгляд на мою юбку.
— А вы что же, не пользуетесь женским седлом?
Я отрицательно покачала головой:
— С самого начала я выучилась ездить верхом по-мужски, и мой отец сказал, что заставлять меня переучиваться и садиться в седло боком было бы просто варварством.
— Если хотите, я вам ее взнуздаю, миледи, чтобы вы могли показать лорду Гарри, какова она под седлом, — послышался сзади голос Уилли, в котором звучало столько гордости, что я не смогла сдержать улыбки. Оба конюха, работавших в Лэмбурн-Мэнор, обожали своих питомцев, и лошади платили им тем же.
— Да, мне бы хотелось посмотреть на нее на ходу, — сказал Гарри.
Стоя под лучами холодного зимнего солнца, мы молча наблюдали за тем, как Уилли седлает Эльзу. В дальнем конце конюшни располагались три просторных огороженных загона. Один из них я превратила в манеж, посыпав мерзлую землю опилками. Туда мы и отвели оседланную Эльзу. Под взглядами двух мужчин — лорда Гарри и Уилли — я вдела ногу в стремя и одним движением взлетела в седло.
Почти всю мою сознательную жизнь мне приходилось ездить верхом в присутствии покупателей, с которыми имел дело отец, поэтому присутствие Гарри меня нисколько не стесняло. То, как я сидела в седле и управлялась с лошадью, произвело на него огромное впечатление.
— Разводитесь с Адрианом и выходите замуж за меня, — сказал Гарри, когда я умело осадила Эльзу в каких-нибудь двух шагах от него.
Я засмеялась.
— Где вы научились так ездить верхом? — спросил он.
— Этому меня научил отец. В молодости он окончил французское кавалерийское училище в Сомюре, так что знал в этом толк.
Гарри понимающе кивнул:
— Я вижу, вы не пользуетесь английским охотничьим седлом.
— Отец терпеть не мог охотничье седло. Он говорил, что именно из-за него англичане стали самыми плохими наездниками во всем цивилизованном мире. Примерно лет пять назад он раздобыл для меня вот это французское седло военного образца. Я не рассталась бы с ним ни за что на свете.
— Ваш отец наверняка поладил бы с Адрианом, — с улыбкой заметил Гарри.
Его слова меня не слишком удивили. Впервые оседлав Эльзу, я была удивлена и очарована ее ритмичным, плавным аллюром и тем, как чутко она откликалась даже на самый легкий посыл. Отец очень ценил в лошадях это качество, а ведь Эльза принадлежала Адриану.
— Ваш отец наверняка был бы рад узнать, — продолжил Гарри, — что один из проектов, которые Адриан начал в прошлом году осуществлять во Франции, является восстановление кавалерийского училища в Сомюре.
Да, отец в самом деле был бы очень рад это услышать. Более того, он был бы просто счастлив. Ему всегда тяжело было сознавать, что классическая школа верховой езды, возможно, навсегда перестала существовать.
— Это замечательная новость, — тепло сказала я Гарри и широко улыбнулась.
Гарри в ответ лишь заморгал глазами.
— Почему бы вам не попросить Уилли оседлать для вас другую лошадь и не прокатиться вместе со мной? — предложила я.
Ко времени возвращения с прогулки мы с Гарри стали друзьями. Когда наступило время обеда и мы с ним принялись за приготовленный миссис Ноукс ростбиф, он признался мне, что после рождественских праздников не собирается возвращаться в Оксфорд. Его отчислили из университета за какую-то глупую выходку. Впрочем, глупой ее сочла я, но отнюдь не сам Гарри, и теперь ему предстояло в письме сообщить Адриану эту печальную новость.
— До тех пор пока мне не исполнится двадцать пять лет, я не имею права распоряжаться своими деньгами, — мрачно поведал он. — Так что в течение еще четырех лет я буду зависеть от Адриана. Он здорово разозлится, когда узнает, что меня исключили.
— И будет совершенно прав, — искренне сказала я. — И чем вы намерены заниматься в ближайшие восемь месяцев?
— Черт подери, — ругнулся Гарри. Мистер Ноукс бросил на него неодобрительный взгляд, но мой собеседник этого даже не заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101