Держаться на ногах ей помогала лишь мысль о дымящейся чашке горячего чая… нет, одной чашкой тут не обойдешься.
Однако она уже почти пришла. Она свернула на дорожку, ведущую к крыльцу. Разросшиеся кусты прикрыли ее от ветра.
Надо наполнить ведерко углем, пока она еще одета. В свое время она не ценила ни газовую плиту, ни крышу, которая не протекает. Даже утомительная работа в офисе представала теперь перед ней в некоем ностальгическом свете. Непостоянство имя тебе, Алиса! Нет, она уже все решила. Сегодня она доделает потолок, даже если это ее угробит. Она начала красить его четыре дня назад и до сих пор видела больше плесени, чем свежей краски.
Стоило ей выйти из-под прикрытия кустов, как ветер налетел на нее, чуть не сбив с ног. Она чуть не врезалась в какую-то машину. Откуда здесь машина? Она удивленно остановилась, пытаясь смахнуть воду с глаз.
Это была очень большая машина, и стояла она прямо перед ее крыльцом. Большая и черная. На какое-то мгновение она напомнила ей старый «воксхолл» Д’Арси. Дикая, сумасшедшая мысль… «Все это была ужасная ошибка, милая. Я сидел в немецком концлагере…»
Нет, это безумие. Она сама видела «воксхолл», разбитый немецкими бомбами в Гринвиче, восемнадцать месяцев назад, в те сумасшедшие дни, когда Эдвард возвращался из своей сказочной страны. И сразу же следующая, такая же безумная мысль: это вернулся Терри… «Нет, любовь моя, я вовсе не утонул…» Это было бы совсем невероятно. Если бы Терри и вернулся с того света, то уж никак не на такой машине.
Но у кого из ее знакомых есть машина и блат с горючим? Ни у кого. С окончания войны прошло слишком мало времени, чтобы такие излишества появились снова. И потом, никто из ее знакомых даже не знает, где ее искать. Она еще не разослала писем – руки не доходили, не до того было.
Заглянул поболтать сосед? Или оставить визитную карточку? Вот уж чего она никак не ожидала от местных – так это того, что они могут оставлять визитные карточки. Слишком глухое место. Впрочем, она ожидала, что рано или поздно к ней кто-нибудь да заглянет, чтобы познакомиться с новым человеком. Но не может ведь машина приехать сама по себе, а эта явно была пуста.
Она нащупала в кармане большой ключ. Она совершенно точно помнила, что уходя запирала дверь, хотя, возможно, с точки зрения местных здесь так и не принято. В радиусе мили от нее не было ни одного дома, и телефона у нее тоже не было. До сих пор это мало ее тревожило. Она не позволит, чтобы что-нибудь изменилось.
Но где же водитель? На крыльце? В сарае за домом? Укрываться в любом из этих мест – бессмысленно, в машине все равно удобнее. Если гость явился к ней с недобрыми намерениями, еще бессмысленнее ждать ее где-то, оставив машину на виду. Она медленно подошла к двери. Оба маленьких окна выходили на эту сторону, да и размер их не дал бы взрослому человеку забраться внутрь. Оба окна были целы; во всяком случае, никаких признаков взлома она не видела. Трава под ними не тронута.
Очень осторожно она повернула ручку. Дверь заперта. Вздохнув с облегчением, она сунула ключ в скважину и услышала, как щелкнул древний замок. Ветер втолкнул ее в дом вместе с облаком водяных брызг. Она захлопнула за собой дверь и задвинула щеколду.
Дрожа от волнения, она постояла на месте, слушая, как вода и грязь стекают с нее на газеты, валявшиеся на полу у двери, наслаждаясь уже тем, что дождь остался за стеной, и не видя ничего, кроме мерцания огня в печке. Принести еще угля? Уголь подождет. Если ее неизвестный гость просто отошел по нужде, она услышит, как он залезает обратно в машину.
Она стянула плащ. Ее тошнило от запаха скипидара. Постепенно она начала различать комнату: раковину и тумбочку в углу, стремянку, банки с краской, парафиновую лампу, диван и кресло в чехлах, словно в траурных вуалях. Всю остальную мебель она сдвинула в спальню. Женщина на диване пила чай.
Взвизгнув от неожиданности, Алиса отпрыгнула назад и врезалась спиной в дверь.
Гостья нахмурилась и поставила чашку на блюдце, которое держала в другой руке.
– Добрый вечер, мисс Прескотт. Простите, если напугала вас. – Она сидела, чопорно выпрямившись. В коричневом твидовом пальто с меховым воротником она выглядела очень солидно. Объемистый саквояж лежал на диване рядом с ней. Ее блестящие глаза и угловатые черты странно напоминали птицу.
С минуту Алиса не могла произнести ни слова – она вся дрожала.
– Вы моложе! – наконец выдавила она.
Гостья подняла аккуратно подведенные брови, как бы обдумывая, не оскорбительно ли подобное замечание.
– Моложе чего? Великой Хартии?
– Чем были, когда я встречалась с вами в прошлый раз. И вы все еще мисс Пимм?
Она была совершенно сухой – от шляпы до крепких башмаков с квадратными носками, хотя дорожка у крыльца вся раскисла от дождя. Даже на воротнике не было видно ни капельки.
– Полагаю, мисс Прескотт, сойдет и это имя.
Шок от неожиданности прошел, уступив место злости.
– А моя фамилия теперь Пирсон. – Одеревеневшими пальцами Алиса пыталась справиться с пуговицами пальто.
Ведьма покосилась на палец без кольца и с минуту обдумывала новую информацию.
– Однако вы живете одна, миссис Пирсон. Могу ли я выразить вам свое соболезнование?
Объяснение было бы гораздо уместнее. Запертая дверь ни при чем. Дверь она могла еще понять: кто как не мисс Пимм как-то раз выдернул Алису с велосипеда и усадил на заднее сиденье автомобиля – это при том, что два этих транспортных средства сближались друг с другом со скоростью сто миль в час? Но вот зачем ей нарушать одиночество, выстраданное Алисой по праву? Неужели она не понимает, что видит перед собой отшельницу?
Потом до нее наконец дошло.
– Эдвард? У вас новости про Эдварда?
– Он жив и здоров. По крайней мере был две недели назад. Но разумеется, причина моего вторжения – это он. Это ведь уже не в первый раз, не правда ли? – Мисс Пимм чуть раздраженно покачала головой. – Должно быть, там, где дело касается этого молодого человека, у меня пробуждается материнский инстинкт.
– Он вернулся?
– Нет. Он все еще в Соседстве. Что бы он ни обещал, он ни разу не был на Земле с тех пор. Я, несомненно, поставила бы вас в известность, если бы узнала о нем что-нибудь. Это первые достоверные сведения о нем, которые я получила.
И первые, которые получила Алиса за без малого два года. Она повесила плащ и грязное пальто на гвоздь у двери.
– Значит, недостоверные до вас все-таки доходили?
– Я получила сообщение, что он объявил о своем намерении исполнить пророчество и после этого ушел из Олимпа. Подробности этого были столь туманны и неправдоподобны, что я не стала беспокоить вас.
Алиса растерла замерзшие руки, потом стянула сапоги.
– А что достоверного на этот раз?
– Всему свое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Однако она уже почти пришла. Она свернула на дорожку, ведущую к крыльцу. Разросшиеся кусты прикрыли ее от ветра.
Надо наполнить ведерко углем, пока она еще одета. В свое время она не ценила ни газовую плиту, ни крышу, которая не протекает. Даже утомительная работа в офисе представала теперь перед ней в некоем ностальгическом свете. Непостоянство имя тебе, Алиса! Нет, она уже все решила. Сегодня она доделает потолок, даже если это ее угробит. Она начала красить его четыре дня назад и до сих пор видела больше плесени, чем свежей краски.
Стоило ей выйти из-под прикрытия кустов, как ветер налетел на нее, чуть не сбив с ног. Она чуть не врезалась в какую-то машину. Откуда здесь машина? Она удивленно остановилась, пытаясь смахнуть воду с глаз.
Это была очень большая машина, и стояла она прямо перед ее крыльцом. Большая и черная. На какое-то мгновение она напомнила ей старый «воксхолл» Д’Арси. Дикая, сумасшедшая мысль… «Все это была ужасная ошибка, милая. Я сидел в немецком концлагере…»
Нет, это безумие. Она сама видела «воксхолл», разбитый немецкими бомбами в Гринвиче, восемнадцать месяцев назад, в те сумасшедшие дни, когда Эдвард возвращался из своей сказочной страны. И сразу же следующая, такая же безумная мысль: это вернулся Терри… «Нет, любовь моя, я вовсе не утонул…» Это было бы совсем невероятно. Если бы Терри и вернулся с того света, то уж никак не на такой машине.
Но у кого из ее знакомых есть машина и блат с горючим? Ни у кого. С окончания войны прошло слишком мало времени, чтобы такие излишества появились снова. И потом, никто из ее знакомых даже не знает, где ее искать. Она еще не разослала писем – руки не доходили, не до того было.
Заглянул поболтать сосед? Или оставить визитную карточку? Вот уж чего она никак не ожидала от местных – так это того, что они могут оставлять визитные карточки. Слишком глухое место. Впрочем, она ожидала, что рано или поздно к ней кто-нибудь да заглянет, чтобы познакомиться с новым человеком. Но не может ведь машина приехать сама по себе, а эта явно была пуста.
Она нащупала в кармане большой ключ. Она совершенно точно помнила, что уходя запирала дверь, хотя, возможно, с точки зрения местных здесь так и не принято. В радиусе мили от нее не было ни одного дома, и телефона у нее тоже не было. До сих пор это мало ее тревожило. Она не позволит, чтобы что-нибудь изменилось.
Но где же водитель? На крыльце? В сарае за домом? Укрываться в любом из этих мест – бессмысленно, в машине все равно удобнее. Если гость явился к ней с недобрыми намерениями, еще бессмысленнее ждать ее где-то, оставив машину на виду. Она медленно подошла к двери. Оба маленьких окна выходили на эту сторону, да и размер их не дал бы взрослому человеку забраться внутрь. Оба окна были целы; во всяком случае, никаких признаков взлома она не видела. Трава под ними не тронута.
Очень осторожно она повернула ручку. Дверь заперта. Вздохнув с облегчением, она сунула ключ в скважину и услышала, как щелкнул древний замок. Ветер втолкнул ее в дом вместе с облаком водяных брызг. Она захлопнула за собой дверь и задвинула щеколду.
Дрожа от волнения, она постояла на месте, слушая, как вода и грязь стекают с нее на газеты, валявшиеся на полу у двери, наслаждаясь уже тем, что дождь остался за стеной, и не видя ничего, кроме мерцания огня в печке. Принести еще угля? Уголь подождет. Если ее неизвестный гость просто отошел по нужде, она услышит, как он залезает обратно в машину.
Она стянула плащ. Ее тошнило от запаха скипидара. Постепенно она начала различать комнату: раковину и тумбочку в углу, стремянку, банки с краской, парафиновую лампу, диван и кресло в чехлах, словно в траурных вуалях. Всю остальную мебель она сдвинула в спальню. Женщина на диване пила чай.
Взвизгнув от неожиданности, Алиса отпрыгнула назад и врезалась спиной в дверь.
Гостья нахмурилась и поставила чашку на блюдце, которое держала в другой руке.
– Добрый вечер, мисс Прескотт. Простите, если напугала вас. – Она сидела, чопорно выпрямившись. В коричневом твидовом пальто с меховым воротником она выглядела очень солидно. Объемистый саквояж лежал на диване рядом с ней. Ее блестящие глаза и угловатые черты странно напоминали птицу.
С минуту Алиса не могла произнести ни слова – она вся дрожала.
– Вы моложе! – наконец выдавила она.
Гостья подняла аккуратно подведенные брови, как бы обдумывая, не оскорбительно ли подобное замечание.
– Моложе чего? Великой Хартии?
– Чем были, когда я встречалась с вами в прошлый раз. И вы все еще мисс Пимм?
Она была совершенно сухой – от шляпы до крепких башмаков с квадратными носками, хотя дорожка у крыльца вся раскисла от дождя. Даже на воротнике не было видно ни капельки.
– Полагаю, мисс Прескотт, сойдет и это имя.
Шок от неожиданности прошел, уступив место злости.
– А моя фамилия теперь Пирсон. – Одеревеневшими пальцами Алиса пыталась справиться с пуговицами пальто.
Ведьма покосилась на палец без кольца и с минуту обдумывала новую информацию.
– Однако вы живете одна, миссис Пирсон. Могу ли я выразить вам свое соболезнование?
Объяснение было бы гораздо уместнее. Запертая дверь ни при чем. Дверь она могла еще понять: кто как не мисс Пимм как-то раз выдернул Алису с велосипеда и усадил на заднее сиденье автомобиля – это при том, что два этих транспортных средства сближались друг с другом со скоростью сто миль в час? Но вот зачем ей нарушать одиночество, выстраданное Алисой по праву? Неужели она не понимает, что видит перед собой отшельницу?
Потом до нее наконец дошло.
– Эдвард? У вас новости про Эдварда?
– Он жив и здоров. По крайней мере был две недели назад. Но разумеется, причина моего вторжения – это он. Это ведь уже не в первый раз, не правда ли? – Мисс Пимм чуть раздраженно покачала головой. – Должно быть, там, где дело касается этого молодого человека, у меня пробуждается материнский инстинкт.
– Он вернулся?
– Нет. Он все еще в Соседстве. Что бы он ни обещал, он ни разу не был на Земле с тех пор. Я, несомненно, поставила бы вас в известность, если бы узнала о нем что-нибудь. Это первые достоверные сведения о нем, которые я получила.
И первые, которые получила Алиса за без малого два года. Она повесила плащ и грязное пальто на гвоздь у двери.
– Значит, недостоверные до вас все-таки доходили?
– Я получила сообщение, что он объявил о своем намерении исполнить пророчество и после этого ушел из Олимпа. Подробности этого были столь туманны и неправдоподобны, что я не стала беспокоить вас.
Алиса растерла замерзшие руки, потом стянула сапоги.
– А что достоверного на этот раз?
– Всему свое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131