— Ты сможешь. Я покажу тебе, как… Констанс облизала соленые губы и вздрогнула.
Поверить ему? А вдруг у этого мрачного, яростного архангела ключи к ее спасению? Пусть он не любит ее, но он предлагает ей то, чего с ней никогда не было, — спокойствие, безопасность, мирную жизнь… Но ведь она-то его любит! Куда это все их заведет? Да и вообще она слишком устала и измучена, чтобы принять правильное решение. Сердце ее ушло в пятки, но все-таки она не могла ответить иначе…
— Да. — Ее шепот был едва слышен. — Покажи…
— Да ты храбрая! — Он тыльной стороной ладони стер слезы ей со щек. — И красивая, и умненькая, и я хочу тебя до смерти!
Лок впился в нее яростным поцелуем. Ее губы задрожали, его язык проник к ней в рот, горячее пламя занялось в его чреслах. Констанс неслышно застонала, и ее трепет еще больше усилил его страстное желание.
Бормоча что-то, он поднял ее на руки, перенес на кровать, уложил на старое, выношенное одеяло и примостился рядом. Сетка заскрипела. Какой-то невероятный огонь буквально пожирал Лока. Как давно уже он мечтал об этой минуте! Вот ее нежные груди, вот стройные, тугие бедра… Он оторвался от ее губ, откинулся назад… Быстрее, быстрее, снять эту чертову одежду! Но какое-то странное напряжение, вдруг сковавшее ее тело, в последнюю секунду остановило его.
Лок взглянул ей в лицо и увидел то же самое выражение болезненного ужаса, которое было на нем, когда он сегодня утром переносил ее на шхуну.
Это не просто девичья стеснительность. И ведь всегда так — она словно вдруг каменеет в его объятиях. И вдруг он все понял. Этот Богом проклятый урод, жестоко истязая свою жертву за ее, выдуманные им самим, любовные утехи, — просто внушил ей отвращение к физической стороне любви. Лок, негромко выругавшись, отодвинулся. Констанс открыла крепко зажмуренные глаза, на ее бледное лицо легла тень изумления.
— Я что-нибудь не то сделала?
— Не ты, принцесса. Скорее я. — С глубоким вздохом он сел, опустил ноги на пол, несколько раз потер себе лицо и вновь глянул в ее сторону. — Прости меня, я не хотел тебя напугать…
— Да нет, все в порядке. Ты не… — Голос ее задрожал от неловкости. — Ты ведь хочешь, да?
— Ты и не знаешь, как сильно. — Сказал он это весело и беззаботно, но чувствовалось, что этот тон дается ему нелегко. Он нежно дотронулся до ее лица, но в глазах была буря. — Сейчас лучше не будем, пока не надо. Этот ублюдок истерзал не только твое тело. Я не хочу бередить эти раны — они должны затянуться.
Она была удивлена и смущена. Нижняя губа ее задрожала.
— Но ведь я тоже хочу!
— Мы еще будем с тобой заниматься любовью, Констанс, и как! Не сомневайся! Но только, когда ты будешь готова. И это тебе решать.
— Я тебя не понимаю. — В ее голосе послышалась обида и боль. — Ты, ты не хочешь меня больше?
Вместо ответа он прижал ее кисть к туго натянувшейся ткани своих брюк между ногами.
— Ну, какой тебе еще ответ нужен? — со стоном выдавил он из себя.
Она ахнула и отдернула руку как ошпаренная, лицо ее стало багрово-красным.
— Здесь у нас будет с тобой время для всего. — Голос Лока был хриплым, но тон — нежным. — Время для того, чтобы получше узнать друг друга. Время, чтобы ты научилась общаться с мужчиной. Можешь потрогать меня везде, где хочешь, в любое время, и я то же самое, и целовать буду, потому что не могу иначе. Но больше ни-ни, правда! Пока ты не дашь мне знать, что больше не боишься!..
— Я никогда не думала, что бывают такие мужчины, Лок.
— Думаешь, я все это из каких-то высоких побуждений? Да просто не хочу, чтобы ты от меня сбежала.
Что стояло за этими его нарочито грубоватыми словами? А вдруг у него все-таки есть какое-то чувство к ней? Во всяком случае, в благородстве и самоотверженности ему не откажешь. Он хочет, чтобы она сама определила свою судьбу, сама распоряжалась своим телом. Чувство никогда не испытанной свободы охватило все ее существо.
Она провела рукой по его щеке, губам.
— Железный Мак! Вот уж никогда не думала, что мне придется благодарить его за несгибаемость и твердость!
— Они не безграничны, но я буду стараться! — Лок несколько вымученно улыбнулся, поцеловав ей ладонь.
— Спасибо!
Лок прокашлялся, — черт, и зачем он так все усложняет.
— Это мое последнее благородное действо на ближайшее столетие, так что учти! А пока займусь крабами — холодная водичка мне сейчас как раз…
Констанс снова сильно покраснела, а Лок снова изобразил улыбочку — на этот раз еще менее естественно. Поднявшись с кровати, он пошел к двери. — Может быть, огонь разведешь? Ночка предстоит холодная, судя по всему.
— Да, конечно! — Констанс как-то жалко и поспешно кивнула. — Это он, конечно, не погоду имеет в виду…
Только сейчас до него дошла двусмысленность сказанного. Он помедлил, потом вернулся и поцеловал ее с такой непередаваемой нежностью, что ей снова захотелось разреветься.
— Не психуй! У нас есть время, переживем… — Его слова прозвучали сладкой музыкой для нее.
Несколько часов она провела в уединении, пытаясь разобраться в половодье охвативших ее разнообразных эмоций, впрочем, тщетно. Поняв, наконец, бессмысленность этого занятия, она спустилась к морю. Стараясь не глядеть на все еще внушавшую ей первобытный страх пучину, она помогла Локу разжечь костер из сухих веток. Так они и поужинали — крабами и креветками, которых наловил Лок, с приправой из трав и дикого салата, которые насобирала Констанс, пока бродила по окрестности. Лок подкинул еще несколько веток в костер и улегся на песок у ее ног. Она, предусмотрительно расположившись спиной к морю, смотрела, как садится за скалы солнце, освещая небо каким-то странным, оранжево-фиолетовым светом. Свежий вечерний ветерок развевал ее волосы, но она не двигалась.
— Тебе не холодно? — тихо спросил он.
— Нет. — Она бросила на него взгляд из-под ресниц. — Здесь хорошо.
— Как в Лахайне?
— Да нет, там гораздо теплее, там пальмы и тростниковые поля — такие зеленые, что глаз режет, а вот скалы похожи. Однажды я поднялась на Халеакалу.
— Хале… что?
Она улыбнулась.
— Дом Солнца. Священный вулкан, очень старый, потухший. До того, как пришел христианский Бог, моя мама верила в то, что Мауи, ну это божество такое, вернее полубог, получеловек, спрятал там солнце, ну, похитил его, чтобы заставить помедленнее по небу двигаться. Тогда у людей было бы больше времени для жатвы и прочих дел.
— Там, должно быть, есть на что посмотреть…
— Наверное, на луне вот так же. — Она посмотрела вверх — на небе стали появляться звезды. — В кратере когда-то горел огонь богини Пеле, теперь там только пепел, но жизнь и там есть. Там растет священный один цветок, не знаю, как он называется, прямо на скалах, представляешь?
— В трудностях не только люди закаляются, а и все живое, как сталь, — задумчиво пробормотал Лок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86