Шкаф медленно въехал на свое прежнее место.
Какое-то время Лиза еще стояла посреди библиотеки, пытаясь собраться мыслями и чувствами, а потом ушла тем же путем, каким ее привел в свой дом Владимир. Она опять прошла через сад, и по мере того, как она удалялась от дома Корфов, шаги ее ускорялись. Вскоре она уже бежала по лесу, назад в свое имение. В ее голове созрело решение, и Лиза спешила выполнить его. «Не нарушить покой… — как заклинание, повторяла она слова отца Георгия. — Не тревожить бессмертную душу…»
— Мне нужна твоя помощь, — тяжело переводя дыхание, сказала Лиза, подойдя Гавриле, топтавшемуся подле кареты. — Возьми на конюшне лопату и тут же возвращайся, ко мне.
— Снег что ли разгребать? — удивился Гаврила. — Вечереет уже, возвращаться надо бы!
— Не рассуждай, голубчик, делай, что велю, — Лиза разволновалась — не дай Господь, кто увидит, — могут помешать.
— А теперь иди со мной, — приказала Лиза, когда Гаврила вернулся, неся наперевес лопату с острым носком.
— Копай! — указала она на могилу отца, когда они пришли на семейное кладбище.
— Шутить изволите, барыня? — испугался Гаврила.
— Я хочу, чтобы ты раскопал могилу моего отца, — настойчиво повторила Лиза.
— Грех это, барыня!
— Это мой грех, а не твой. Копай, кому говорю!
Гаврила еще немного для вида поартачился, потом перекрестился и, поплевав на руки, принялся снимать землю с могильного холмика. Лиза все время стояла рядом и смотрела, как он отсыпает в сторону подмороженную землю. Зима еще не началась, и земля под первым снегом оставалась теплой, и только кое-где рассыпалась под ударами лопаты, как песок.
— Хотя б сказали, зачем копать-то? — время от времени бурчал Гаврила. — А то явятся сюда другие покойники и нападут за осквернение. Свят, свят!
— Копай, не тяни, — подгоняла его Лиза. Солнце уже и впрямь уходило за лес, а светильника она с собой не взяла. «Успеть бы до темноты», — с тоской подумала Лиза, как вдруг раздался характерный стук — лопата уперлась в крышку гроба.
— Вот, — крякнул Гаврила, — докопались. А дальше-то что?
— Открывай! — храбро велела Лиза.
— Может, не надо, барыня? — Гаврила испуганно огляделся по сторонам и принялся с новой силой осенять себя крестным знамением.
— Открывай, чего ждешь! — закричала Лиза.
Гаврила вздрогнул, втянул голову в плечи и поддел крышку гроба, крышка в каком-то месте хрустнула и сдвинулась. Гаврила тут же бросил лопату и с невероятной скоростью и прытью выпрыгнул из могилы.
— Что это? — с ужасом прошептала Лиза, вглядываясь в открывшийся просвет — гроб был пустым, и только в изголовье лежала небольшая иконка. — Ничего не понимаю… Но где же папа?
* * *
— Господин барон! Владимир Иванович! — с деланной радостью встретил Корфа Забалуев. — Решились — пришли? Значит, поверили, что я говорил вам правду?
— Вы знаете, Андрей Платонович, что я особой симпатии к вам не испытываю…
— Знаю, знаю, — кивнул Забалуев, опережая его. — Да вы присаживайтесь — в тюрьме полагается сидеть.
— Очень тонкое наблюдение! — усмехнулся Корф, принимая его приглашение, хотя унылый вид камеры и напомнил ему печальные события совсем недавнего времени.
— Да не смотрите вы так на меня, — отмахнулся от прямого взгляда Корфа Забалуев. — Я картежник! Я проиграл все свое состояние, но, поверьте, это мой единственный криминальный недостаток, следствием которого является моя нищета. Но убийство!..
— А знаете, я вам верю, — тихо сказал Владимир, — и готов выслушать вашу версию этого отравления.
— Что же, — Забалуев кивнул, — я расскажу вам. Но для начала ответьте мне и сами себе на следующие вопросы. А была ли у меня причина убивать вашего батюшку? И если это я отравил барона, то неужели у меня не хватило бы хитрости избавиться от яда? А теперь, однако, подумайте еще, кто больше всех ненавидел барона Корфа? Кто выставил вас из вашего поместья? Догадываетесь, о ком я говорю?
— Княгиня Долгорукая?
— Вот именно! — Забалуев подбежал к Владимиру и зашептал, наклонившись прямо к его лицу. — Она сама мне призналась! Она сама мне сказала, что убила вашего отца!
— Как призналась? Кто еще знает об этом? Кто это слышал?
— К сожалению, никто, кроме меня, — Забалуев вернулся на свое место и горестно покачал головой. — Увы, я был настолько глуп и упоен своим успехом — сами понимаете, свадьба, приданое… Извините. Я оказался излишне самоуверенным и поверил, что могу переиграть княгиню, но я забыл, с кем связался. Если ей оказалось под силу провернуть всю эту аферу с долговой распиской…
— И это тоже она? — побледнел Корф.
— Посудите сами, кто еще мог подкупить вашего управляющего? Карл Модестович дорого берет, а у меня — ни гроша, я нищ, как церковная мышь!
— Но убийство! — вскричал Владимир.
— Барон убит не из-за поместья.
— Да, и, кажется, я догадываюсь, что стало тому причиной, — вздохнул Владимир, сопоставив все увиденное в тайной комнате в библиотеке с тем, что говорил ему Забалуев. — Но как она это сделала? Ведь яд-то ваш, и потом эта коляска…
— Коляска? — хмыкнул Забалуев. — А что коляска? Она могла так же легко подложить мне флакон, как и украла его. Но для начала она подменила его содержимое, когда я на минуту оставил флакон в ее руках. Кстати, а почему вам пришло в голову обыскать мою коляску?
— Княгиня обронила фразу о том, что вы никого не подпускаете к ней. Нам показалось это подозрительным! О Господи! — понял Корф.
— Все подстроила, змея! — осклабился Забалуев. — Не было там яда. Я, как пропажу содержимого обнаружил, от флакона тоже решил избавиться — я ведь понимал, что на меня первым подумают. Я же не одним Долгоруким покупкой хвастался. Только потом спохватился, да больше флакона найти не мог.
— Вы не помнили, куда выбросили флакон?
— В том-то и дело, что помнил, да только там его не оказалось. Думаю, княгиня за мной следила и подобрала — с нее станется!
— Возможно, вы и правы, — сказал Корф, вставая и направляясь к выходу, но в этот момент дверь в камеру распахнулась и вошел исправник.
— Ваше сиятельство, вас Их сиятельство спрашивают, говорят — срочно.
— Это Репнин, — воскликнул Владимир и понял, что что-то случилось — они расстались несколько часов назад — Михаил поехал в табор за Анной.
— Репнин? — вздрогнул Забалуев. — Он.., он…
— Он жив, — кивнул Корф. — Ваши наемники не убили его. И если в смерти моего отца вас теперь уже вряд ли обвинят, то за подлоги и воровство вам придется ответить перед государем императором. — Так он и есть секретный ревизор? — Забалуев схватился за голову и со стоном опустился на кровать. — Это конец, это конец…
— Вы правы — вашим преступлениям скоро будет положен конец. Счастливо оставаться! — Владимир, усмехнувшись, поклонился Забалуеву и вышел из камеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Какое-то время Лиза еще стояла посреди библиотеки, пытаясь собраться мыслями и чувствами, а потом ушла тем же путем, каким ее привел в свой дом Владимир. Она опять прошла через сад, и по мере того, как она удалялась от дома Корфов, шаги ее ускорялись. Вскоре она уже бежала по лесу, назад в свое имение. В ее голове созрело решение, и Лиза спешила выполнить его. «Не нарушить покой… — как заклинание, повторяла она слова отца Георгия. — Не тревожить бессмертную душу…»
— Мне нужна твоя помощь, — тяжело переводя дыхание, сказала Лиза, подойдя Гавриле, топтавшемуся подле кареты. — Возьми на конюшне лопату и тут же возвращайся, ко мне.
— Снег что ли разгребать? — удивился Гаврила. — Вечереет уже, возвращаться надо бы!
— Не рассуждай, голубчик, делай, что велю, — Лиза разволновалась — не дай Господь, кто увидит, — могут помешать.
— А теперь иди со мной, — приказала Лиза, когда Гаврила вернулся, неся наперевес лопату с острым носком.
— Копай! — указала она на могилу отца, когда они пришли на семейное кладбище.
— Шутить изволите, барыня? — испугался Гаврила.
— Я хочу, чтобы ты раскопал могилу моего отца, — настойчиво повторила Лиза.
— Грех это, барыня!
— Это мой грех, а не твой. Копай, кому говорю!
Гаврила еще немного для вида поартачился, потом перекрестился и, поплевав на руки, принялся снимать землю с могильного холмика. Лиза все время стояла рядом и смотрела, как он отсыпает в сторону подмороженную землю. Зима еще не началась, и земля под первым снегом оставалась теплой, и только кое-где рассыпалась под ударами лопаты, как песок.
— Хотя б сказали, зачем копать-то? — время от времени бурчал Гаврила. — А то явятся сюда другие покойники и нападут за осквернение. Свят, свят!
— Копай, не тяни, — подгоняла его Лиза. Солнце уже и впрямь уходило за лес, а светильника она с собой не взяла. «Успеть бы до темноты», — с тоской подумала Лиза, как вдруг раздался характерный стук — лопата уперлась в крышку гроба.
— Вот, — крякнул Гаврила, — докопались. А дальше-то что?
— Открывай! — храбро велела Лиза.
— Может, не надо, барыня? — Гаврила испуганно огляделся по сторонам и принялся с новой силой осенять себя крестным знамением.
— Открывай, чего ждешь! — закричала Лиза.
Гаврила вздрогнул, втянул голову в плечи и поддел крышку гроба, крышка в каком-то месте хрустнула и сдвинулась. Гаврила тут же бросил лопату и с невероятной скоростью и прытью выпрыгнул из могилы.
— Что это? — с ужасом прошептала Лиза, вглядываясь в открывшийся просвет — гроб был пустым, и только в изголовье лежала небольшая иконка. — Ничего не понимаю… Но где же папа?
* * *
— Господин барон! Владимир Иванович! — с деланной радостью встретил Корфа Забалуев. — Решились — пришли? Значит, поверили, что я говорил вам правду?
— Вы знаете, Андрей Платонович, что я особой симпатии к вам не испытываю…
— Знаю, знаю, — кивнул Забалуев, опережая его. — Да вы присаживайтесь — в тюрьме полагается сидеть.
— Очень тонкое наблюдение! — усмехнулся Корф, принимая его приглашение, хотя унылый вид камеры и напомнил ему печальные события совсем недавнего времени.
— Да не смотрите вы так на меня, — отмахнулся от прямого взгляда Корфа Забалуев. — Я картежник! Я проиграл все свое состояние, но, поверьте, это мой единственный криминальный недостаток, следствием которого является моя нищета. Но убийство!..
— А знаете, я вам верю, — тихо сказал Владимир, — и готов выслушать вашу версию этого отравления.
— Что же, — Забалуев кивнул, — я расскажу вам. Но для начала ответьте мне и сами себе на следующие вопросы. А была ли у меня причина убивать вашего батюшку? И если это я отравил барона, то неужели у меня не хватило бы хитрости избавиться от яда? А теперь, однако, подумайте еще, кто больше всех ненавидел барона Корфа? Кто выставил вас из вашего поместья? Догадываетесь, о ком я говорю?
— Княгиня Долгорукая?
— Вот именно! — Забалуев подбежал к Владимиру и зашептал, наклонившись прямо к его лицу. — Она сама мне призналась! Она сама мне сказала, что убила вашего отца!
— Как призналась? Кто еще знает об этом? Кто это слышал?
— К сожалению, никто, кроме меня, — Забалуев вернулся на свое место и горестно покачал головой. — Увы, я был настолько глуп и упоен своим успехом — сами понимаете, свадьба, приданое… Извините. Я оказался излишне самоуверенным и поверил, что могу переиграть княгиню, но я забыл, с кем связался. Если ей оказалось под силу провернуть всю эту аферу с долговой распиской…
— И это тоже она? — побледнел Корф.
— Посудите сами, кто еще мог подкупить вашего управляющего? Карл Модестович дорого берет, а у меня — ни гроша, я нищ, как церковная мышь!
— Но убийство! — вскричал Владимир.
— Барон убит не из-за поместья.
— Да, и, кажется, я догадываюсь, что стало тому причиной, — вздохнул Владимир, сопоставив все увиденное в тайной комнате в библиотеке с тем, что говорил ему Забалуев. — Но как она это сделала? Ведь яд-то ваш, и потом эта коляска…
— Коляска? — хмыкнул Забалуев. — А что коляска? Она могла так же легко подложить мне флакон, как и украла его. Но для начала она подменила его содержимое, когда я на минуту оставил флакон в ее руках. Кстати, а почему вам пришло в голову обыскать мою коляску?
— Княгиня обронила фразу о том, что вы никого не подпускаете к ней. Нам показалось это подозрительным! О Господи! — понял Корф.
— Все подстроила, змея! — осклабился Забалуев. — Не было там яда. Я, как пропажу содержимого обнаружил, от флакона тоже решил избавиться — я ведь понимал, что на меня первым подумают. Я же не одним Долгоруким покупкой хвастался. Только потом спохватился, да больше флакона найти не мог.
— Вы не помнили, куда выбросили флакон?
— В том-то и дело, что помнил, да только там его не оказалось. Думаю, княгиня за мной следила и подобрала — с нее станется!
— Возможно, вы и правы, — сказал Корф, вставая и направляясь к выходу, но в этот момент дверь в камеру распахнулась и вошел исправник.
— Ваше сиятельство, вас Их сиятельство спрашивают, говорят — срочно.
— Это Репнин, — воскликнул Владимир и понял, что что-то случилось — они расстались несколько часов назад — Михаил поехал в табор за Анной.
— Репнин? — вздрогнул Забалуев. — Он.., он…
— Он жив, — кивнул Корф. — Ваши наемники не убили его. И если в смерти моего отца вас теперь уже вряд ли обвинят, то за подлоги и воровство вам придется ответить перед государем императором. — Так он и есть секретный ревизор? — Забалуев схватился за голову и со стоном опустился на кровать. — Это конец, это конец…
— Вы правы — вашим преступлениям скоро будет положен конец. Счастливо оставаться! — Владимир, усмехнувшись, поклонился Забалуеву и вышел из камеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42