— Неловко обременять вас этой просьбой, — поддержал доктора Репнин, — но Илья Петрович должен осмотреть перчатки всех гостей, которые были в тот вечер в доме. Я уже отдал ему свои.
— Небольшой осмотр, — успокаивающим тоном сказал Штерн, — и я тут же верну их вам. Чистая формальность.
— Хорошо, хорошо, но скажите, что вы хотите там разглядеть?
— Дело в том, что яд при взаимодействии с воздухом оставляет следы, знаете ли, такие маленькие крапинки. Когда отравитель открывал флакончик с ядом, эти частицы могли попасть на перчатки. А насыпать яд убийца мог только в перчатках, так как яд весьма опасен и мог случайно убить и самого преступника. Вот, к примеру, на перчатках господина Репнина никаких следов яда не было обнаружено.
— А другие гости? А Владимир Корф?
— Ищем, ищем, — потупился доктор Штерн. — Итак, вы поможете нам или нет?
— Разумеется. За кого вы меня принимаете? Сейчас я принесу перчатки. Правда, столько времени прошло, даже не вспомню, где они могут быть. Надеюсь, господа, что это вам поможет, — Долгорукая поднялась и вышла из гостиной.
— Благодарю вас, княгиня, — кивнул ей Штерн, многозначительно переглядываясь с Репниным.
Долгорукой не было довольно долго, и Репнин с доктором начали немного волноваться, как вдруг она появилась на пороге гостиной.
— Увы, господа, — изображая искреннее сожаление, сказала Долгорукая, подавая доктору перчатки — они были обожжены. — К сожалению, эта здешняя служанка, Полина, кажется, когда распаковывала наши вещи, уронила перчатки в огонь. И вот что от них осталось.
— Свежий запах дыма, — признал Штерн, принимая перчатки из рук княгини.
— Что вы хотите этим сказать? — тоном невинно обиженного человека спросила Долгорукая.
— А то, что вы только что признались в совершении убийства, — объявил Корф, входя в гостиную вместе с исправником.
— Ваше сиятельство, я должен арестовать вас, — исправник подошел к Долгорукой и положил ей руку на плечо.
— Да как вы смеете врываться в мой дом и обвинять меня в убийстве? — закричала Долгорукая на Корфа.
— Я здесь в своем доме, которым вы завладели обманным путем, подкупив управляющего.
— А вот это еще надо доказать!
— Докажем, Мария Алексеевна, докажем, — кивнул ей Корф.
— Не прикасайтесь ко мне! — Долгорукая сбросила руку пристава с плеча и отбежала к двери в библиотеку.
— Что такое? Что здесь происходит? — спросил Андрей, входя в гостиную вместе с Соней — не дождавшись Лизы и не найдя ее нигде, они решили поехать к Корфам. Андрей так и сказал — к Корфам, он никак не мог привыкнуть к тому, что отныне поместьем друга владеет их мать.
— Андрей! — начал было Корф. — Дело в том, что… Черт!
Долгорукая бросилась из гостиной в библиотеку и закрыла дверь изнутри. Исправник посмотрел на Корфа — тот кивнул, разрешая действовать. Исправник плечом вышиб дверь и вбежал в библиотеку, но ту же и вернулся, разводя руками — Долгорукая исчезла.
— Она знала! — воскликнул Корф. — Она знала о потайной комнате. Мы должны догнать ее, она сейчас выбежит в сад.
— Владимир, постой! — Андрей железной рукой остановил его. — Прежде изволь объясниться.
— Да отпусти ты его! — бросился на помощь Корфу Репнин.
— Нет, объясни мне…
— Твоя мать убила моего отца! — воскликнул Корф.
— Что за бред? — растерялся Андрей, но хватку ослабил, и Владимир, кивнув исправнику, выбежал из гостиной. Исправник последовал за ним.
Соня, смотревшая на все происходившее с ужасом, вдруг тоненько заплакала.
— И все же, объяснитесь, господа! Может быть, мне это снится? У вас есть доказательства того, что маменька убила барона?
— К сожалению, Андрей Петрович, княгиня сама невольно выдала себя и представила на себя неоспоримые доказательства. И мы все были тому свидетели.
— Не верю, — прошептал Андрей.
— Мне очень жаль, — пожал плечами Репнин, — но мы выяснили, что твой отец был влюблен в одну из крепостных девушек барона, и их тайные свидания, происходили в доме покойного Иван Ивановича. Княгиня знала об этом и только что сама призналась в своей ненависти к барону.
— Нет, нет! В это невозможно поверить! — вскричал Андрей.
— Извини, но мы должны ехать и попытаться догнать княгиню, — покачал головой Репнин, пытаясь выйти из библиотеки.
— Я не позволю вам травить мою мать, как зайца. Вы никуда не поедете! — Андрей преградил ему дорогу.
— Господа, господа! — бросился к ним Штерн.
— Горит, — вдруг громко сказала Соня, указывая куда-то за окно, и все разом обернулись к ней.
— Там что-то горит, во дворе. Кажется, конюшня, — подтвердила Соня.
— О, Господи, Анна! — закричал Репнин и, оттолкнув растерявшегося Андрея, бросился прочь из гостиной.
На дворе за домом люди тушили огонь, выбивавшийся из конюшни. Репнин бросился в самую толпу дворовых и, растолкав их, прорвался внутрь горевшего здания. Он знал, что Шуллер поймал Анну, видел, как управляющий с Долгорукой выходили из конюшни, чтобы встретиться с ними в гостиной.
Дворовые быстро выводили лошадей и заливали пожар, цепочкой нося ведра из колодца. Репнин, прикрыв лицо от дыма, пробрался в дальний угол конюшни и — о радость! — увидел там Анну. Она была привязана к столбу и, по-видимому, наглоталась дыма и оттого не смогла позвать на помощь, потеряв сознание. Репнин попытался разорвать веревки, но дым слезил глаза, и тогда он выхватил пистолет и прострелил связывавшие Анну путы. Веревки порвались и ослабли, и Репнину далось наконец поднять Анну и вынести ее из конюшни.
Когда Репнин вошел с Анной в дом, Штерн предложил ему перенести девушку в библиотеку — там спокойнее. Репнин уложил Анну на один из диванов, и доктор бегло осмотрел ее — проверил пульс, приоткрыл веки.
— С ней все в порядке, — успокоил Штерн Репнина. — Она наглоталась дыма, но сейчас это пройдет. Будет лучше, если мы оставим ее одну. А вы пока откройте-ка окно, она подышит свежим воздухом и придет в себя.
— То есть как одну? Почему — одну, — заволновался Репнин — от волнения он никак не мог совладать со щеколдой, но, наконец, справился, и в библиотеку хлынул чуть морозный вечерний воздух.
— Где я? Что со мной? — тихо спросила Анна, вскоре приходя в сознание.
— Все уже позади, — улыбнулся ей Штерн. — Вы немного полежите здесь, а мы посидим в гостиной и подождем, пока вы окончательно придете в себя.
— Но, доктор… — возмутился Репнин.
— Идите, идите, молодой человек, — Штерн буквально вытолкал князя из библиотеки.
Оставив Анну одну, они вернулись в гостиную, где в напряженном молчании сидели Андрей и Соня.
— Итак, что же все это значит? — повторил свой вопрос Андрей, но никто не успел ему ответить — в гостиную вбежал Корф.
— Где она? Где Анна? — в его лице не было ни кровинки.
— Успокойтесь, Владимир Иванович, — ласково сказал Штерн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42