пуля Монтаньоса, задев указательный палец, оставила на нем большой уродливый шрам.
Единственным положительным результатом посещения музея было то, что он видел голову. Без сомнения, она принадлежала Мурьете и даже в столь уродливом виде сохранила его черты.
Улыбаясь, Мейджер склонился над Хеллер и начал раздевать ее.
— После того как я пересплю с вами, мисс Пейтон, вы будете умолять меня жениться на вас!
Когда все, кроме сорочки, было снято, он отступил и пристально взглянул на нее. До этого момента он думал не о физическом наслаждении, а только лишь о ее согласии выйти за него замуж, но неожиданно пробудившееся влечение заставило его подумать, что он близок к возвращению былой формы.
Не зная, когда точно закончится действие эфира, Мейджер продолжал целовать и трогать ее, понимая, что вряд ли сможет делать это после того, как она проснется.
Одинокий всадник упорно скакал на восток и натянул поводья, лишь когда достиг залитого лунным светом горного хребта. В течение долгого времени конь и наездник стояли неподвижно, созерцая реку, вдыхая прохладный ночной воздух.
Наконец Хоакин спешился, вытащил лопату и, расседлав Тигра, отпустил его пастись на весенней траве, в то время как сам принялся выполнять весьма неприятную задачу: ему предстояло захоронить голову Карильо. Раз за разом он яростно втыкал лопату в землю: ему не дано было изменить свершившееся, но он мог по крайней мере положить конец кощунству. Хоакин взял мешок, опустил его в могилу и, быстро отступив, перекрестился, а затем помолился о бессмертии души умершего друга. Но даже молитва, которая могла бы ослабить боль, не уменьшила его гнев и не успокоила ненависть; зато чувство вины только еще больше усилилось.
На месте Карильо должен был быть Хоакин, он понял это благодаря книге, которую купила Хеллер. Он положил ее в карман, когда они возвращались в гостиницу, и прочитал по возвращении в свой номер. Автор объединил факты с выдумкой, и тем не менее из них можно было извлечь некоторое понимание случившегося. Тогда рейнджеры искали Хоакина и ошиблись…
— …У тебя усталый взгляд, амиго. — Лино Торал протянул ему кружку черного кофе, затем подбросил немного дров в огонь.
Хоакин нахмурился.
— Я беспокоюсь за Карильо. Он должен был уже вернуться.
Лино посмотрел в сторону тянувшихся к небу острыми пиками скал.
— Сейчас он в пути и, может быть, уже где-то рядом.
Проследив за его взглядом, Хоакин увидел, как Джек Гарсиа помахал ружьем — сигнал о том, что приближается дружественный всадник. Он быстро допил остаток кофе и отставил кружку. Наконец-то Карильо вернулся с новостями о суде над Лютером Мейджером!
Хоакин Карильо лихо проскакал в лагерь. Двух Хоакинов часто принимали за братьев; они были ровесниками, одного роста и сходной комплекции.
Мурьета схватил узду лошади.
— Наконец-то!
Карильо перебросил ногу через седло и спешился; он выглядел утомленным и сердитым.
— Плохие новости, друг. Судья обвинил Мейджера в грабеже и приговорил его к длительному заключению.
Хоакин поклялся отомстить за Роситу, но пока только трое из четырех убийц были мертвы. А Лютер Мейджер раз за разом ускользал от него. В последнем случае удача, казалось, изменила Мейджеру, его час уже близок, и вот теперь… Теперь снова предстояло долгое ожидание…
Лино негромко окликнул его:
— По-моему, это не так уж плохо. Гринго в тюрьме, и ты можешь жить спокойно.
— Пока он дышит одним со мной воздухом, у меня нет жизни! — Хоакин скрипнул зубами. — Мейджер и его друзья забрали ее, когда убили Роситу…
Выстрел все трое услышали одновременно и разом обернулись.
— Рейнджеры! — громко выкрикнул Лино.
Лагерь мгновенно превратился в растревоженный муравейник.
Хоакин вытащил свой длинноствольный «кольт», проверил его и заткнул за пояс, затем направился к Джеку Гарсиа.
— Они далеко ? — спросил он у караульного.
Выравнивая дыхание, Гарсиа ответил:
— Уже в ущелье.
— И сколько их?
— Пятнадцать — двадцать, точно не знаю. Их лошади поднимают много пыли.
— Они упорны, как собаки, преследующие лисицу, — произнес Хоакин.
Ему было отлично известно, что это только вопрос времени, когда капитан Лав и его калифорнийские ищейки возьмут след. Он долго водил их за нос, снабжая фальшивой информацией, так что они начинали ездить по кругу, преследуя самих себя; но капитан был не дурак: быстро все поняв, он стал думать так же, как главарь бандитов, предугадывая каждый их шаг.
— Пусть люди будут готовы и ждут моего сигнала, — приказал Хоакин, — рейнджеры не могут знать наверняка, кто перед ними, и не станут стрелять, пока мы не дадим им повода.
Рейнджеры искали его в течение почти трех месяцев, и он молился, чтобы их терпению не пришел конец, в противном случае ему придется отдать им то, чего они хотят, — себя.
Секундой позже его мысли были прерваны стуком копыт и отряд рейнджеров въехал в лагерь, держа оружие наготове.
Хоакин Мурьета, Хоакин Карильо и Лино не спеша направились к всадникам.
— Кто-нибудь из вас, мексиканцев, понимает по-английски ? — прокричал командир отряда, в котором Мурьета сразу признал капитана Гарри Лава, назначенного губернатором Биглером командовать рейнджерами.
Надвинув сомбреро на глаза, он вышел вперед.
— Си, сеньор, я говорю на вашем языке. — Ему пришлось отвести взгляд, чтобы капитан не заметил затаившейся в них ненависти.
Со своей гнедой Лав пристально взглянул на мексиканца, и высокомерная улыбка тронула уголки его губ под густыми черными усами.
— Хорошо, — сказал он после длительной паузы. — Куда вы направляетесь и где ваш главарь ? — Его голос звучал почти радушно.
— Мы едем в Лос-Анджелес продавать лошадей. Затем вернемся домой, в Мексику, — ответил Хоакин, несколько преувеличивая свой акцент.
— Табун лошадей? Сколько голов?
— Триста.
— Заберете ваши песо, затем домой, а ? Вам не нравится Калифорния ?
Хоакин знал, в какую игру играет Лав, — он и сам иногда играл в подобные игры.
— Мы, как это… соскучились по дому.
— Тоска по дому? Вы тоскуете по дому? — Лав рассмеялся.
Мурьета с достоинством кивнул:
— Да.
Капитан оглянулся и бросил через плечо:
— Ну разве это не умиляет ? Даже заставляет пролить слезу, не правда ли ребята ?
Всадники позади него закивали, послышался хохот.
Внезапно лицо Лава стало серьезным.
— Я ищу мексиканца по имени Хоакин. Подумайте хорошенько, может быть, кто-нибудь из вас знает его? А может быть, он здесь, среди вас?
Ответом на его вопрос было молчание.
— Вы понимаете, что я говорю, мексикашки?
— Си, сеньор, — ответил за всех Мурьета, — но в Мексике очень много людей с таким именем.
— Барнес! — выкрикнул Лав, и от отряда мгновенно отделился небольшого роста человек;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Единственным положительным результатом посещения музея было то, что он видел голову. Без сомнения, она принадлежала Мурьете и даже в столь уродливом виде сохранила его черты.
Улыбаясь, Мейджер склонился над Хеллер и начал раздевать ее.
— После того как я пересплю с вами, мисс Пейтон, вы будете умолять меня жениться на вас!
Когда все, кроме сорочки, было снято, он отступил и пристально взглянул на нее. До этого момента он думал не о физическом наслаждении, а только лишь о ее согласии выйти за него замуж, но неожиданно пробудившееся влечение заставило его подумать, что он близок к возвращению былой формы.
Не зная, когда точно закончится действие эфира, Мейджер продолжал целовать и трогать ее, понимая, что вряд ли сможет делать это после того, как она проснется.
Одинокий всадник упорно скакал на восток и натянул поводья, лишь когда достиг залитого лунным светом горного хребта. В течение долгого времени конь и наездник стояли неподвижно, созерцая реку, вдыхая прохладный ночной воздух.
Наконец Хоакин спешился, вытащил лопату и, расседлав Тигра, отпустил его пастись на весенней траве, в то время как сам принялся выполнять весьма неприятную задачу: ему предстояло захоронить голову Карильо. Раз за разом он яростно втыкал лопату в землю: ему не дано было изменить свершившееся, но он мог по крайней мере положить конец кощунству. Хоакин взял мешок, опустил его в могилу и, быстро отступив, перекрестился, а затем помолился о бессмертии души умершего друга. Но даже молитва, которая могла бы ослабить боль, не уменьшила его гнев и не успокоила ненависть; зато чувство вины только еще больше усилилось.
На месте Карильо должен был быть Хоакин, он понял это благодаря книге, которую купила Хеллер. Он положил ее в карман, когда они возвращались в гостиницу, и прочитал по возвращении в свой номер. Автор объединил факты с выдумкой, и тем не менее из них можно было извлечь некоторое понимание случившегося. Тогда рейнджеры искали Хоакина и ошиблись…
— …У тебя усталый взгляд, амиго. — Лино Торал протянул ему кружку черного кофе, затем подбросил немного дров в огонь.
Хоакин нахмурился.
— Я беспокоюсь за Карильо. Он должен был уже вернуться.
Лино посмотрел в сторону тянувшихся к небу острыми пиками скал.
— Сейчас он в пути и, может быть, уже где-то рядом.
Проследив за его взглядом, Хоакин увидел, как Джек Гарсиа помахал ружьем — сигнал о том, что приближается дружественный всадник. Он быстро допил остаток кофе и отставил кружку. Наконец-то Карильо вернулся с новостями о суде над Лютером Мейджером!
Хоакин Карильо лихо проскакал в лагерь. Двух Хоакинов часто принимали за братьев; они были ровесниками, одного роста и сходной комплекции.
Мурьета схватил узду лошади.
— Наконец-то!
Карильо перебросил ногу через седло и спешился; он выглядел утомленным и сердитым.
— Плохие новости, друг. Судья обвинил Мейджера в грабеже и приговорил его к длительному заключению.
Хоакин поклялся отомстить за Роситу, но пока только трое из четырех убийц были мертвы. А Лютер Мейджер раз за разом ускользал от него. В последнем случае удача, казалось, изменила Мейджеру, его час уже близок, и вот теперь… Теперь снова предстояло долгое ожидание…
Лино негромко окликнул его:
— По-моему, это не так уж плохо. Гринго в тюрьме, и ты можешь жить спокойно.
— Пока он дышит одним со мной воздухом, у меня нет жизни! — Хоакин скрипнул зубами. — Мейджер и его друзья забрали ее, когда убили Роситу…
Выстрел все трое услышали одновременно и разом обернулись.
— Рейнджеры! — громко выкрикнул Лино.
Лагерь мгновенно превратился в растревоженный муравейник.
Хоакин вытащил свой длинноствольный «кольт», проверил его и заткнул за пояс, затем направился к Джеку Гарсиа.
— Они далеко ? — спросил он у караульного.
Выравнивая дыхание, Гарсиа ответил:
— Уже в ущелье.
— И сколько их?
— Пятнадцать — двадцать, точно не знаю. Их лошади поднимают много пыли.
— Они упорны, как собаки, преследующие лисицу, — произнес Хоакин.
Ему было отлично известно, что это только вопрос времени, когда капитан Лав и его калифорнийские ищейки возьмут след. Он долго водил их за нос, снабжая фальшивой информацией, так что они начинали ездить по кругу, преследуя самих себя; но капитан был не дурак: быстро все поняв, он стал думать так же, как главарь бандитов, предугадывая каждый их шаг.
— Пусть люди будут готовы и ждут моего сигнала, — приказал Хоакин, — рейнджеры не могут знать наверняка, кто перед ними, и не станут стрелять, пока мы не дадим им повода.
Рейнджеры искали его в течение почти трех месяцев, и он молился, чтобы их терпению не пришел конец, в противном случае ему придется отдать им то, чего они хотят, — себя.
Секундой позже его мысли были прерваны стуком копыт и отряд рейнджеров въехал в лагерь, держа оружие наготове.
Хоакин Мурьета, Хоакин Карильо и Лино не спеша направились к всадникам.
— Кто-нибудь из вас, мексиканцев, понимает по-английски ? — прокричал командир отряда, в котором Мурьета сразу признал капитана Гарри Лава, назначенного губернатором Биглером командовать рейнджерами.
Надвинув сомбреро на глаза, он вышел вперед.
— Си, сеньор, я говорю на вашем языке. — Ему пришлось отвести взгляд, чтобы капитан не заметил затаившейся в них ненависти.
Со своей гнедой Лав пристально взглянул на мексиканца, и высокомерная улыбка тронула уголки его губ под густыми черными усами.
— Хорошо, — сказал он после длительной паузы. — Куда вы направляетесь и где ваш главарь ? — Его голос звучал почти радушно.
— Мы едем в Лос-Анджелес продавать лошадей. Затем вернемся домой, в Мексику, — ответил Хоакин, несколько преувеличивая свой акцент.
— Табун лошадей? Сколько голов?
— Триста.
— Заберете ваши песо, затем домой, а ? Вам не нравится Калифорния ?
Хоакин знал, в какую игру играет Лав, — он и сам иногда играл в подобные игры.
— Мы, как это… соскучились по дому.
— Тоска по дому? Вы тоскуете по дому? — Лав рассмеялся.
Мурьета с достоинством кивнул:
— Да.
Капитан оглянулся и бросил через плечо:
— Ну разве это не умиляет ? Даже заставляет пролить слезу, не правда ли ребята ?
Всадники позади него закивали, послышался хохот.
Внезапно лицо Лава стало серьезным.
— Я ищу мексиканца по имени Хоакин. Подумайте хорошенько, может быть, кто-нибудь из вас знает его? А может быть, он здесь, среди вас?
Ответом на его вопрос было молчание.
— Вы понимаете, что я говорю, мексикашки?
— Си, сеньор, — ответил за всех Мурьета, — но в Мексике очень много людей с таким именем.
— Барнес! — выкрикнул Лав, и от отряда мгновенно отделился небольшого роста человек;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75