Когда она войдет в библиотеку, мистер Следж немедленно уволит ее — в обмен, конечно, на скромное пожертвование в пользу преподобного Биллингса.
Однако, подойдя к двери, ведущей в библиотеку, она обнаружила там в нерешительности топтавшегося мистера Следжа. Поблизости также находились миссис Следж и Филлипс. Все трое выжидательно смотрели на Кейт, когда она шла к ним, и миссис Следж с довольно дружелюбным видом громко прошептала:
— Как же так, мисс Мейхью! Мы и не знали, что вы знакомы с лордом Уингейтом!
Кейт потупилась.
— Я… — начала она, но мистер Следж перебил ее:
— Лорд Уингейт очень богатый человек, мисс Мейхью. — Ее хозяин — Кейт ясно видела это — старался сохранять достоинство, но волнение брало верх. — Хотя он обладает репутацией человека, которого преподобный Биллингс вряд ли пожелал бы иметь в числе своих спонсоров — у лорда Уингейта было в некотором роде бурное прошлое, уверен, мне нет нужды рассказывать вам, — но он настолько богат, что лепта, которую он может счесть ничтожной, способна удержать аборигенов Папуа — Новой Гвинеи за молитвенниками годы и годы и, может быть, стать источником жалованья тому, кто научит эти заблудшие души их читать!
— Знаете, я думаю, что, если бы лорд Уингейт пришел, чтобы сделать пожертвование, он захотел бы видеть вас, сэр, а не меня. Возможно, здесь какая-то ошибка…
— Здесь нет никакой ошибки, — величественно произнес Филлипс от двери. — Он спросил вас по имени, мисс Мейхью.
«О Господи, — подумала Кейт, — я обречена».
— Хорошо. За чем бы он ни пришел, — миссис Следж, что-то сунув в руки Кейт, слегка подтолкнула ее к двери, — попробуйте вручить ему эти трактаты. Насколько я понимаю, лорд Уингейт неплохо образован. Говорят, он ради собственного удовольствия изучал право, читает труды философов и всякое такое. Поэтому они должны ему понравиться.
Прежде чем она смогла что-либо ответить, Филлипс распахнул дверь и громко возвестил:
— Мисс Мейхью, милорд!
Кейт в буквальном смысле влетела в комнату, в чем ей помог дворецкий, весьма бесцеремонно толкнув в спину.
И конечно же, она споткнулась о край пушистого ковра и выронила книжки. Восстановив равновесие и взглянув вверх, она увидела мужчину, на которого набросилась на улице несколько дней назад. Он стоял у камина и смотрел на нее.
Здесь не было тумана, смягчавшего и придававшего несколько расплывчатый вид его удивительно острым чертам лица, и Кейт увидела, что маркиз Уингейт в помещении выглядит гораздо более устрашающе, чем на улице. Он был намного выше ее, а в плечах так же широк, как каминная полка. Под атласным жилетом не было и следа брюшка. И все же он был слишком велик, чтобы Кейт в его присутствии чувствовала себя уютно, — слишком велик, а его взгляд, с тревожащей пронзительностью устремленный прямо на нее, был слишком откровенен.
Взгляд был столь откровенен и столь пронзителен, что Кейт быстро отвела глаза, надеясь, что он не заметит ее испуга.
— Ищете зонтик, мисс Мейхью, — ухмыльнулся он, — чтобы проткнуть меня?
Заметил. Она вздрогнула и довольно легко узнала его голос. Тогда это был глубокий угрожающий рык, который распарывал туман и обволакивал ее своим раздражением. Теперь в нем было больше интереса, чем раздражения… но тем не менее он вселял в нее страх.
— Позвольте вас заверить, — заявила Кейт, подняв глаза, — что я так же ловко управляюсь с каминной кочергой, как и с зонтом.
Если лорда Уингейта и удивила ее безрассудная отвага, то на его лице это никак не отразилось. Он проговорил довольно сухо:
— Спасибо за предупреждение. Но мне бы хотелось выразить надежду, что сегодняшняя встреча пройдет без попыток проткнуть меня насквозь. Вы знаете, кто я такой?
Кейт спрятала руки за спиной и сделала, по ее мнению, подходящее случаю глупое лицо. Это было выражение, которое она тщательно отрабатывала перед зеркалом, когда поняла, что только ее ум и находчивость помогут ей выжить после смерти родителей. Она гордилась тем, что смогла быстро собраться с духом.
— Конечно, знаю, милорд, — спокойно ответила она. — Вы Берк Трэхерн, маркиз Уингейт.
— Да, — прогрохотал он. — Надеюсь, вы помните, что оскорбили меня не так давно своими ужасными подозрениями?
Она кивнула:
— Да, милорд.
Одна из его черных бровей взлетела вверх.
— Но не раскаиваетесь, как я вижу.
— Прошу простить меня, милорд, если вас оскорбило мое предположение, что вы совершаете насилие над невинной женщиной. Но я не прошу прощения за эти мысли. Вы и в самом деле выглядели весьма подозрительно. Так что это было вполне естественное предположение.
— Естественное предположение? О том, что — как вы там обо мне думали? — я совершаю насилие над невинной женщиной прямо в центре Лондона? Вам часто доводилось сталкиваться с подобными явлениями в этом районе, мисс Мейхью?
Кейт едва заметно пожала плечами.
— Не у меня ведь на плече лежала рыдающая женщина, сэр.
— Я объяснил вам, — нахмурился лорд Уингейт, — что это моя дочь.
— Да, но с какой стати я должна была вам верить? Если вы и впрямь были подлым насильником, то вполне могли придумать что угодно, лишь бы вас не поймали.
Лорд Уингейт прокашлялся.
— Теперь понятно. Ну хорошо. Как вы думаете, вам удастся отложить подозрения относительно моей личности на некоторое время, чтобы выслушать мое предложение?
— Предложение? — У Кейт отлегло от души. Ему нужна вовсе не она. Прекрасно! — Тогда скорее всего вам следует переговорить с мистером Следжем. Это он собирает пожертвования в поддержку преподобного Биллингса, который намерен спасти угнетенный народ Папуа — Новой Гвинеи. Мне позвать его?
— Вовсе нет! — Лорд Уингейт смотрел на нее с любопытством. Да, именно с любопытством и слишком долго.
Она больше не опускала глаза, но ей очень хотелось это сделать. Единственное, о чем она была способна думать, когда смотрела на него, это то, что у него такие руки, которые вполне способны выбросить из окна еще кого-нибудь. Бицепсы, рельефно проступающие через рукава прекрасно сшитого сюртука, были поистине огромны.
Об этом и еще о том, что две глубокие складки, которые пролегли от носа к уголкам его полных, неожиданно чувственных губ, скорее всего следствие пережитого горя из-за развода с женой. Буквально на секунду ей стало почти жаль его, несмотря на все его деньги и на то, как гадко он обошелся со своей супругой. Ей пришлось одернуть себя. Нет нужды жалеть таких, как маркиз Уингейт!
— Меня нисколько не заботят жители Папуа — Новой Гвинеи, — заявил лорд Уингейт таким тоном, что она испугалась. — Вы, мисс Мейхью, на самом деле убежденная сторонница преподобного Биллингса?
Кейт не смогла сдержать легкий смешок.
— Вовсе нет! Он как-то раз приходил сюда на обед и…
Девушка замолчала, решив, что ей не стоит рассказывать этому огромному, страшному мужчине о том, что преподобный Биллингс, выпив целую бутылку кларета, подстерег ее в буфетной комнате и попытался ознакомить с интимными ритуалами жителей Папуа — Новой Гвинеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Однако, подойдя к двери, ведущей в библиотеку, она обнаружила там в нерешительности топтавшегося мистера Следжа. Поблизости также находились миссис Следж и Филлипс. Все трое выжидательно смотрели на Кейт, когда она шла к ним, и миссис Следж с довольно дружелюбным видом громко прошептала:
— Как же так, мисс Мейхью! Мы и не знали, что вы знакомы с лордом Уингейтом!
Кейт потупилась.
— Я… — начала она, но мистер Следж перебил ее:
— Лорд Уингейт очень богатый человек, мисс Мейхью. — Ее хозяин — Кейт ясно видела это — старался сохранять достоинство, но волнение брало верх. — Хотя он обладает репутацией человека, которого преподобный Биллингс вряд ли пожелал бы иметь в числе своих спонсоров — у лорда Уингейта было в некотором роде бурное прошлое, уверен, мне нет нужды рассказывать вам, — но он настолько богат, что лепта, которую он может счесть ничтожной, способна удержать аборигенов Папуа — Новой Гвинеи за молитвенниками годы и годы и, может быть, стать источником жалованья тому, кто научит эти заблудшие души их читать!
— Знаете, я думаю, что, если бы лорд Уингейт пришел, чтобы сделать пожертвование, он захотел бы видеть вас, сэр, а не меня. Возможно, здесь какая-то ошибка…
— Здесь нет никакой ошибки, — величественно произнес Филлипс от двери. — Он спросил вас по имени, мисс Мейхью.
«О Господи, — подумала Кейт, — я обречена».
— Хорошо. За чем бы он ни пришел, — миссис Следж, что-то сунув в руки Кейт, слегка подтолкнула ее к двери, — попробуйте вручить ему эти трактаты. Насколько я понимаю, лорд Уингейт неплохо образован. Говорят, он ради собственного удовольствия изучал право, читает труды философов и всякое такое. Поэтому они должны ему понравиться.
Прежде чем она смогла что-либо ответить, Филлипс распахнул дверь и громко возвестил:
— Мисс Мейхью, милорд!
Кейт в буквальном смысле влетела в комнату, в чем ей помог дворецкий, весьма бесцеремонно толкнув в спину.
И конечно же, она споткнулась о край пушистого ковра и выронила книжки. Восстановив равновесие и взглянув вверх, она увидела мужчину, на которого набросилась на улице несколько дней назад. Он стоял у камина и смотрел на нее.
Здесь не было тумана, смягчавшего и придававшего несколько расплывчатый вид его удивительно острым чертам лица, и Кейт увидела, что маркиз Уингейт в помещении выглядит гораздо более устрашающе, чем на улице. Он был намного выше ее, а в плечах так же широк, как каминная полка. Под атласным жилетом не было и следа брюшка. И все же он был слишком велик, чтобы Кейт в его присутствии чувствовала себя уютно, — слишком велик, а его взгляд, с тревожащей пронзительностью устремленный прямо на нее, был слишком откровенен.
Взгляд был столь откровенен и столь пронзителен, что Кейт быстро отвела глаза, надеясь, что он не заметит ее испуга.
— Ищете зонтик, мисс Мейхью, — ухмыльнулся он, — чтобы проткнуть меня?
Заметил. Она вздрогнула и довольно легко узнала его голос. Тогда это был глубокий угрожающий рык, который распарывал туман и обволакивал ее своим раздражением. Теперь в нем было больше интереса, чем раздражения… но тем не менее он вселял в нее страх.
— Позвольте вас заверить, — заявила Кейт, подняв глаза, — что я так же ловко управляюсь с каминной кочергой, как и с зонтом.
Если лорда Уингейта и удивила ее безрассудная отвага, то на его лице это никак не отразилось. Он проговорил довольно сухо:
— Спасибо за предупреждение. Но мне бы хотелось выразить надежду, что сегодняшняя встреча пройдет без попыток проткнуть меня насквозь. Вы знаете, кто я такой?
Кейт спрятала руки за спиной и сделала, по ее мнению, подходящее случаю глупое лицо. Это было выражение, которое она тщательно отрабатывала перед зеркалом, когда поняла, что только ее ум и находчивость помогут ей выжить после смерти родителей. Она гордилась тем, что смогла быстро собраться с духом.
— Конечно, знаю, милорд, — спокойно ответила она. — Вы Берк Трэхерн, маркиз Уингейт.
— Да, — прогрохотал он. — Надеюсь, вы помните, что оскорбили меня не так давно своими ужасными подозрениями?
Она кивнула:
— Да, милорд.
Одна из его черных бровей взлетела вверх.
— Но не раскаиваетесь, как я вижу.
— Прошу простить меня, милорд, если вас оскорбило мое предположение, что вы совершаете насилие над невинной женщиной. Но я не прошу прощения за эти мысли. Вы и в самом деле выглядели весьма подозрительно. Так что это было вполне естественное предположение.
— Естественное предположение? О том, что — как вы там обо мне думали? — я совершаю насилие над невинной женщиной прямо в центре Лондона? Вам часто доводилось сталкиваться с подобными явлениями в этом районе, мисс Мейхью?
Кейт едва заметно пожала плечами.
— Не у меня ведь на плече лежала рыдающая женщина, сэр.
— Я объяснил вам, — нахмурился лорд Уингейт, — что это моя дочь.
— Да, но с какой стати я должна была вам верить? Если вы и впрямь были подлым насильником, то вполне могли придумать что угодно, лишь бы вас не поймали.
Лорд Уингейт прокашлялся.
— Теперь понятно. Ну хорошо. Как вы думаете, вам удастся отложить подозрения относительно моей личности на некоторое время, чтобы выслушать мое предложение?
— Предложение? — У Кейт отлегло от души. Ему нужна вовсе не она. Прекрасно! — Тогда скорее всего вам следует переговорить с мистером Следжем. Это он собирает пожертвования в поддержку преподобного Биллингса, который намерен спасти угнетенный народ Папуа — Новой Гвинеи. Мне позвать его?
— Вовсе нет! — Лорд Уингейт смотрел на нее с любопытством. Да, именно с любопытством и слишком долго.
Она больше не опускала глаза, но ей очень хотелось это сделать. Единственное, о чем она была способна думать, когда смотрела на него, это то, что у него такие руки, которые вполне способны выбросить из окна еще кого-нибудь. Бицепсы, рельефно проступающие через рукава прекрасно сшитого сюртука, были поистине огромны.
Об этом и еще о том, что две глубокие складки, которые пролегли от носа к уголкам его полных, неожиданно чувственных губ, скорее всего следствие пережитого горя из-за развода с женой. Буквально на секунду ей стало почти жаль его, несмотря на все его деньги и на то, как гадко он обошелся со своей супругой. Ей пришлось одернуть себя. Нет нужды жалеть таких, как маркиз Уингейт!
— Меня нисколько не заботят жители Папуа — Новой Гвинеи, — заявил лорд Уингейт таким тоном, что она испугалась. — Вы, мисс Мейхью, на самом деле убежденная сторонница преподобного Биллингса?
Кейт не смогла сдержать легкий смешок.
— Вовсе нет! Он как-то раз приходил сюда на обед и…
Девушка замолчала, решив, что ей не стоит рассказывать этому огромному, страшному мужчине о том, что преподобный Биллингс, выпив целую бутылку кларета, подстерег ее в буфетной комнате и попытался ознакомить с интимными ритуалами жителей Папуа — Новой Гвинеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87