— Но ведь вы помните Софи и ее выходки. — Он провел рукой по редеющим волосам. Вид у него был усталый и покорный. — Она любит все драматизировать. И всегда любила.
Грейсон был с ним полностью согласен. С Софи не может быть легко.
— Теперь вы понимаете, почему мне хотелось выдать ее за того, у кого есть голова на плечах, кто сможет удержать мою дочь от греха. — Конрад пожал плечами. — Я хочу, чтобы она вышла замуж за человека, которому я мог бы доверять. И чем скорее, тем лучше.
— Мы должны сказать ей сегодня, — заявила Патриция непререкаемым тоном. Грейсон едва удостоил ее взглядом и снова повернулся к ее мужу.
— Нет, Конрад. Пока еще рано. — Эти слова повисли в воздухе, точно тихое приказание, и взгляды мужчин скрестились, как шпаги в поединке.
— Я уже сказал: пусть она снова узнает меня. Пройдет время — и мы сообщим ей о помолвке. Тогда я возьму на себя обязанность сам сказать ей об этом. — Взгляд Грейсона пригвоздил собеседника к месту. — Так мы договорились?
Едва эти слова сорвались с его губ, как снова раздался стук в дверь: Мужчины повернулись не к двери, а к Патриции, которая вызывающе вздернула подбородок.
— Войдите, — сказала она.
Конрад рванулся к двери, пронзив жену взглядом.
— Не смей ни слова говорить о…
Но прежде чем он успел договорить, дверь распахнулась.
— Отец, — Софи вошла в кабинет с ласковой улыбкой, — я так благодарна вам за прием.
Она говорила совершенно искренне. Хотя вечер прошел не совсем так, как ей хотелось, она все же была благодарна отцу за старания. А под конец было больше хорошего, чем плохого, и теперь радостная дрожь пробегала по ее жилам.
Конрад вспыхнул.
— Я рад, что тебе понравилось, дорогая. Но по правде говоря, это не моя заслуга. Все это сделала твоя мачеха.
Софи почувствовала, как легкая детская горечь охватила ее при упоминании об этой женщине, но она быстро справилась с собой и с улыбкой повернулась к Патриции…
— Благодарю вас, Патриция.
Тут обида Софи совсем прошла, сменившись чем-то совсем несложным, не сложнее, чем легкое возбуждение, которое охватывает человека в конце праздника.
— Я уже много лет не видела столько людей, которых знаю с детства! — И она весело засмеялась, закружившись по комнате, словно танцы еще не кончились.
Но вдруг она резко остановилась, заметив Грейсона, хотя сейчас даже он не мог бы испортить ей настроение.
— Что вы здесь делаете?
— Мне нужно было обсудить с вашим отцом одно дело. Может быть, вы извините нас? Мы через минуту закончим.
Она склонила голову набок, внезапно ощутив странное напряжение, царившее в комнате.
— Но меня пригласили прийти в кабинет.
— Это была ошибка.
И Грейсон бросил на Патрицию уничтожающий взгляд, которого боялись самые могущественные жители Бостона.
Софи не понимала, что происходит, но была слишком всем довольна, чтобы ее это насторожило. Она очень устала, и возбуждение ее начинало стихать. Больше всего ей хотелось сейчас вытянуться на прохладных простынях и погрузиться в сон без сновидений.
— Отлично, — проговорила она, равнодушно пожав плечами. — Я попрошу Джетерза отвезти меня домой, — Внезапно она крутанулась на каблуках и засмеялась. — Мне хочется лечь, чтобы завтра к середине дня хорошо выглядеть. — Она направилась к двери и широко распахнула ее, словно танцуя с ней, и ее бальные туфельки на низких каблуках зацокали по твердому деревянному полу там, где кончился восточный ковер. — Дональд Эллис везет меня завтра в Бруклин на пикник. А после этого Аллан Бикман пригласил меня пообедать в «Лок-Обере».
— Ничего подобного ты не сделаешь! — выпалила Патриция.
Эти слова с шипением пронеслись по комнате, и Софи замерла, не отпуская дверной ручки.
— Патриция, — угрожающе произнес Грейсон.
— Что здесь происходит? — спросила Софи. — С тех пор как я вошла сюда, вы так странно держитесь — всё трое.
— Ты никуда не пойдешь ни с каким мужчиной, поняла? — заявила ее мачеха.
— Почему же? Что плохого в том, чтобы поехать на пикник с человеком, которого я знала, когда он еще носил короткие штанишки? Или пообедать со старым другом нашей семьи?
— Пришло время сказать тебе, что помолвленная девушка не ходит на пикники с мужчиной, который не является ее женихом. А ты помолвлена, — безжалостно добавила Патриция.
Софи замерла. Конрад тяжело вздохнул. Напряжение вспыхнуло в комнате, как пожар. Софи ощутила его — белое и жаркое — всей кожей.
Она тоже вспыхнула, но взяла себя в руки и засмеялась:
— Это смешно! Меня столько лет не было дома, я просто не могла познакомиться ни с кем, тем более обручиться. Интересно, кто же распространяет такие слухи? — Она бросила на Грейсона обвиняющий взгляд. — Вы что, опять хотите навлечь на меня неприятности?
Он ничего не ответил. Он стоял как сжатая пружина, которая вот-вот развернется, его красивое лицо потемнело и вызывало страх. Наконец он провел рукой по черным волосам.
— Вам должно быть известно, Софи, что я не занимаюсь распространением слухов.
— Тогда кто же мог сказать такое? И с кем я помолвлена, по вашему мнению?
— С Грейсоном, — с торжествующим видом заявила Патриция, не сводя глаз с того, о ком говорила.
Софи потрясение смотрела на мачеху, ощущая, как холодный пот течет у нее по спине.
Она выдавила из себя смешок, показавшийся даже ей самой натужным и вымученным, и посмотрела на Грейсона.
— Хватит шутить.
— Это не шутка, Софи, — проговорил он спустя мгновение, и на лице его выразилась глубокое, тревожное сожаление. — Мы обручены.
От веселости Софи не осталось и следа.
— Вы, верно, сошли с ума. С тех пор как я приехала, мы и двух слов друг другу не сказали вежливо, и уж тем более не сказали ни слова о свадьбе.
Она резко обернулась к отцу.
— Это правда, — подтвердил Конрад, хотя она и не спрашивала его. — Я договорился обо всем до того, как ты вернулась в Бостон.
Слова эти подействовали на нее как пощечина. Она впилась в отца взглядом.
— Так вот почему вы попросили меня приехать, да? Вы хотели выдать меня замуж, чтобы я не осталась с…
Она осеклась, заставив себя проглотить остальные слова.
В ее жизни уже бывали такие случаи, когда она понимала: стоит произнести еще хотя бы одну фразу, и ее жизнь кардинально изменится. Она поняла, что сейчас — именно, такой момент, и она уже знала ответ на свой недосказанный вопрос,
В мире ее отца по-прежнему нет для нее места.
Ей показалось, что равнодушные руки рвут ее сердце на части, словно это пустяковая вещица, которую можно растоптать, разорвать — все, что угодно, по желанию.
Значит, ее отец взялся изменить ее жизнь? Бесповоротно и без ее согласия? Выходит, он снова предал ее.
Когда Софи осознала, что ее жизнь изменилась уже некоторое время назад, а она даже не знает об этом, колени у нее подогнулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Грейсон был с ним полностью согласен. С Софи не может быть легко.
— Теперь вы понимаете, почему мне хотелось выдать ее за того, у кого есть голова на плечах, кто сможет удержать мою дочь от греха. — Конрад пожал плечами. — Я хочу, чтобы она вышла замуж за человека, которому я мог бы доверять. И чем скорее, тем лучше.
— Мы должны сказать ей сегодня, — заявила Патриция непререкаемым тоном. Грейсон едва удостоил ее взглядом и снова повернулся к ее мужу.
— Нет, Конрад. Пока еще рано. — Эти слова повисли в воздухе, точно тихое приказание, и взгляды мужчин скрестились, как шпаги в поединке.
— Я уже сказал: пусть она снова узнает меня. Пройдет время — и мы сообщим ей о помолвке. Тогда я возьму на себя обязанность сам сказать ей об этом. — Взгляд Грейсона пригвоздил собеседника к месту. — Так мы договорились?
Едва эти слова сорвались с его губ, как снова раздался стук в дверь: Мужчины повернулись не к двери, а к Патриции, которая вызывающе вздернула подбородок.
— Войдите, — сказала она.
Конрад рванулся к двери, пронзив жену взглядом.
— Не смей ни слова говорить о…
Но прежде чем он успел договорить, дверь распахнулась.
— Отец, — Софи вошла в кабинет с ласковой улыбкой, — я так благодарна вам за прием.
Она говорила совершенно искренне. Хотя вечер прошел не совсем так, как ей хотелось, она все же была благодарна отцу за старания. А под конец было больше хорошего, чем плохого, и теперь радостная дрожь пробегала по ее жилам.
Конрад вспыхнул.
— Я рад, что тебе понравилось, дорогая. Но по правде говоря, это не моя заслуга. Все это сделала твоя мачеха.
Софи почувствовала, как легкая детская горечь охватила ее при упоминании об этой женщине, но она быстро справилась с собой и с улыбкой повернулась к Патриции…
— Благодарю вас, Патриция.
Тут обида Софи совсем прошла, сменившись чем-то совсем несложным, не сложнее, чем легкое возбуждение, которое охватывает человека в конце праздника.
— Я уже много лет не видела столько людей, которых знаю с детства! — И она весело засмеялась, закружившись по комнате, словно танцы еще не кончились.
Но вдруг она резко остановилась, заметив Грейсона, хотя сейчас даже он не мог бы испортить ей настроение.
— Что вы здесь делаете?
— Мне нужно было обсудить с вашим отцом одно дело. Может быть, вы извините нас? Мы через минуту закончим.
Она склонила голову набок, внезапно ощутив странное напряжение, царившее в комнате.
— Но меня пригласили прийти в кабинет.
— Это была ошибка.
И Грейсон бросил на Патрицию уничтожающий взгляд, которого боялись самые могущественные жители Бостона.
Софи не понимала, что происходит, но была слишком всем довольна, чтобы ее это насторожило. Она очень устала, и возбуждение ее начинало стихать. Больше всего ей хотелось сейчас вытянуться на прохладных простынях и погрузиться в сон без сновидений.
— Отлично, — проговорила она, равнодушно пожав плечами. — Я попрошу Джетерза отвезти меня домой, — Внезапно она крутанулась на каблуках и засмеялась. — Мне хочется лечь, чтобы завтра к середине дня хорошо выглядеть. — Она направилась к двери и широко распахнула ее, словно танцуя с ней, и ее бальные туфельки на низких каблуках зацокали по твердому деревянному полу там, где кончился восточный ковер. — Дональд Эллис везет меня завтра в Бруклин на пикник. А после этого Аллан Бикман пригласил меня пообедать в «Лок-Обере».
— Ничего подобного ты не сделаешь! — выпалила Патриция.
Эти слова с шипением пронеслись по комнате, и Софи замерла, не отпуская дверной ручки.
— Патриция, — угрожающе произнес Грейсон.
— Что здесь происходит? — спросила Софи. — С тех пор как я вошла сюда, вы так странно держитесь — всё трое.
— Ты никуда не пойдешь ни с каким мужчиной, поняла? — заявила ее мачеха.
— Почему же? Что плохого в том, чтобы поехать на пикник с человеком, которого я знала, когда он еще носил короткие штанишки? Или пообедать со старым другом нашей семьи?
— Пришло время сказать тебе, что помолвленная девушка не ходит на пикники с мужчиной, который не является ее женихом. А ты помолвлена, — безжалостно добавила Патриция.
Софи замерла. Конрад тяжело вздохнул. Напряжение вспыхнуло в комнате, как пожар. Софи ощутила его — белое и жаркое — всей кожей.
Она тоже вспыхнула, но взяла себя в руки и засмеялась:
— Это смешно! Меня столько лет не было дома, я просто не могла познакомиться ни с кем, тем более обручиться. Интересно, кто же распространяет такие слухи? — Она бросила на Грейсона обвиняющий взгляд. — Вы что, опять хотите навлечь на меня неприятности?
Он ничего не ответил. Он стоял как сжатая пружина, которая вот-вот развернется, его красивое лицо потемнело и вызывало страх. Наконец он провел рукой по черным волосам.
— Вам должно быть известно, Софи, что я не занимаюсь распространением слухов.
— Тогда кто же мог сказать такое? И с кем я помолвлена, по вашему мнению?
— С Грейсоном, — с торжествующим видом заявила Патриция, не сводя глаз с того, о ком говорила.
Софи потрясение смотрела на мачеху, ощущая, как холодный пот течет у нее по спине.
Она выдавила из себя смешок, показавшийся даже ей самой натужным и вымученным, и посмотрела на Грейсона.
— Хватит шутить.
— Это не шутка, Софи, — проговорил он спустя мгновение, и на лице его выразилась глубокое, тревожное сожаление. — Мы обручены.
От веселости Софи не осталось и следа.
— Вы, верно, сошли с ума. С тех пор как я приехала, мы и двух слов друг другу не сказали вежливо, и уж тем более не сказали ни слова о свадьбе.
Она резко обернулась к отцу.
— Это правда, — подтвердил Конрад, хотя она и не спрашивала его. — Я договорился обо всем до того, как ты вернулась в Бостон.
Слова эти подействовали на нее как пощечина. Она впилась в отца взглядом.
— Так вот почему вы попросили меня приехать, да? Вы хотели выдать меня замуж, чтобы я не осталась с…
Она осеклась, заставив себя проглотить остальные слова.
В ее жизни уже бывали такие случаи, когда она понимала: стоит произнести еще хотя бы одну фразу, и ее жизнь кардинально изменится. Она поняла, что сейчас — именно, такой момент, и она уже знала ответ на свой недосказанный вопрос,
В мире ее отца по-прежнему нет для нее места.
Ей показалось, что равнодушные руки рвут ее сердце на части, словно это пустяковая вещица, которую можно растоптать, разорвать — все, что угодно, по желанию.
Значит, ее отец взялся изменить ее жизнь? Бесповоротно и без ее согласия? Выходит, он снова предал ее.
Когда Софи осознала, что ее жизнь изменилась уже некоторое время назад, а она даже не знает об этом, колени у нее подогнулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78