– Я рад, что вам лучше, – сказал Клод. – Вы правильно делаете, что возвращаетесь к нормальной жизни.
У него за спиной слуги уже тащили кадку с горячей водой. Дамиан хотел, чтобы со стороны ничего не было заметно, и потому сказал:
– Это была глупость с моей стороны. Никакая женщина не стоит, чтобы по ней так убивались.
Клод-Луи подождал, пока удалятся слуги, и закрыл дверь.
– Я все вижу. Со мной вам незачем притворяться. Мы знаем друг друга достаточно давно. Надеюсь, вы не держите меня за полного идиота? Не так ли?
Дамиан вздохнул.
– Нет, не держу, друг мой. Но, в общем-то, я и не разыгрываю ничего особенного. – Дамиан провел рукой по волнистым черным волосам. – Иногда перестаешь понимать, где кончается игра и начинается реальность.
– Вы правы, мой друг. Я полагаю, это касается нас обоих. Дамиан снял с себя одежду и опустился в дымящуюся медную ванну, радуясь горячей воде и возможности обрести чистоту тела. Он положил голову на бортик и медленно прикрыл глаза. Перед ним встало улыбающееся лицо Александры. Она восхищалась его птицами и радовалась его словам, сияла от восторга и счастья. Он видел ее сверкающие глаза, когда Александра, разговаривая с его матерью, вставала на его защиту, тогда как ей самой нужно было обороняться.
Воспоминания возвращали его к тому дню на пляже, когда она бежала к нему. Море эмоций отображалось на ее прекрасном лице – страх, сожаление и глубокая печаль. От всех этих образов у него так защемило сердце, что он вдруг мгновенно вышел из забытья.
Он потянулся трясущейся рукой за полотенцем, которое стоявший наготове Клод-Луи поспешил расправить для него.
– Вы ослабли. И не мудрено. Нельзя же не есть столько времени. Сейчас шеф Массой принесет поднос. Вы подзаправитесь, и дело пойдет лучше.
Дамиан промолчал. Разговоры о пище вызвали неприятные ощущения в желудке. Но все равно нужно было заставить себя что-то съесть. И он все еще не выполнил задание. Нужно было как-то исхитриться и найти способ исправить положение. В работе было легче забыться, так как именно она до сих пор составляла смысл его жизни. Сейчас он должен был просто ухватиться за эту возможность. Он был обязан оставаться верным своему делу, хотя сознавал, что сейчас это будет труднее, чем когда-либо. Слишком тяжело было смириться с потерей. И любой успех, если таковой его ждет, будет несопоставим с ценой, которую пришлось заплатить за него.
– Ну, моя красавица, как ты себя чувствуешь? Александра пристально посмотрела на кричаще одетую женщину, сидевшую напротив нее в кресле с обивкой из выцветшего вощеного ситца.
– Спасибо, мадам Дюмен. Сейчас благодаря вам хорошо. Можно сказать, почти как раньше.
Они сидели вдвоем и не спеша пили кофе. Тонкие фарфоровые чашки с мокко совершенно не вязались с убогой обстановкой безвкусно обставленной комнаты.
– Вот и прекрасно. Я думаю, через пару дней ты сможешь показаться на публике. Воображаю, что начнется, когда они увидят такое чудо.
Александра побледнела.
– Мадам, я знаю, что вы были великодушны ко мне. Я обязана вам жизнью. Но умоляю вас, отпустите меня.
– Милая, мы уже обсуждали эту тему тысячу раз. Я вложила в тебя кучу денег. Целое состояние. А сколько часов я провела у твоей постели! Сколько я ухаживала за тобой, кормила, поила и оберегала от разных бед! Долги положено платить.
– Но вы знаете, я очень состоятельная женщина. Если бы вы позволили мне уйти, я смогла бы вернуться в Англию и…
– Ба, в Англию! Нет, ты останешься здесь.
– Я уверена, что…
– Хватит, моя голубка. С прошлым покончено. И чем скорее ты это поймешь, тем лучше сложится твоя жизнь здесь. Теперь я – твоя хозяйка, и тебе придется делать то, что я скажу. – Мадам строго поджала губы. Ее лицо стало неумолимым. Она была жестокая женщина. Ей полагалось быть такой. Если когда-либо ей и была присуща какая-то мягкость, то она была давно вытравлена ее прошлой жизнью. И все же… в голосе женщины вдруг появилась какая-то вкрадчивость, нечто похожее на заискивание: – Поверь мне, дорогая, это не слишком трудно. Конечно, придется иметь дело с мужчинами, и их здесь будет довольно много. Но ты достаточно умна и сможешь быстро сообразить, как угодить им. Если здраво рассудить, это не такая уж плохая жизнь.
Александра содрогнулась, представив эту жизнь.
– Пожалуйста, мадам, сжальтесь. Как мне убедить вас? В который раз Александра просила о снисхождении.
Сколько часов взывала внять ее мольбам. Любая попытка к бегству была бы напрасной. Снаружи окна были защищены прочными железными прутьями, а за дверью ее каморки постоянно дежурил дюжий страж – бородатый арап.
– Тс-с, милочка, – сказала мадам Дюмен. – Время разговоров кончилось. Пора оставить эти мысли. Может быть, со временем твой долг будет погашен. Тогда и поговорим. А пока, – добавила она с улыбкой, – ты принадлежишь мне. И твоим телом распоряжаюсь я одна.
Александра ничего не ответила, чувствуя, как похолодела спина от убийственного страха. И так же молча проводила взглядом немолодую женщину с расплывшейся талией. За дверью послышался вкрадчивый голос арапа, дававшего ей какие-то советы. Потом они вместе захохотали.
У нее начался озноб. Что ее ждет? Когда появится первый мужчина? Каким он окажется? Как станет обращаться с ней?
Она подумала о Дамиане и чуть не закричала от горя. Где он сейчас? Жив ли? В ее теперешнем положении не было никакой возможности узнать что-либо о муже. От сознания собственной беспомощности она впала в уныние и отчаяние.
Потом она вспомнила о Бьюике, и ее сердце наполнилось ненавистью. Из-за него и его вероломства она оказалась здесь. Она имела глупость поверить ему, а он подло предал ее.
Если он не помог ей тогда, то, естественно, не поможет и теперь.
Сейчас ей никто не сможет помочь.
И сама он бессильна сделать что-либо для собственного спасения.
Глава 13
Дамиан спустился в холл своей маленькой гостиницы на улице Сен-Филипп.
Здание с толстыми каменными стенами было построено перед началом Террора аристократами, боявшимися потерять головы на гильотине. Особняк с высокими окнами и балконами из кованого железа хоть и выглядел элегантно, но больше напоминал крепость, нежели жилой дом. Потайные коридоры и тоннели давали возможность перепуганной знати в случае опасности быстро спастись бегством. Прочные стены также обеспечивали ей здесь надежное укрытие. Кроме этого, внутреннее устройство дома позволяло легко наблюдать за его обитателями. По всей вероятности, по этой причине здесь любили останавливаться высшие военные чины, всякий раз наезжая во Францию.
У выхода Дамиана ждал Пьер Линде. Дворецкий подал ему шляпу с перчатками, длинный черный плащ на атласной подкладке и тонкую трость черного дерева с золоченым набалдашником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104