ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Вероятно, он посылал за ней к королю Эдмунду. Она также поняла, что король, видимо, и в самом деле считает ее супруга своим другом, раз решился расстаться с такой драгоценной книгой из знаменитой коллекции, завещанной ему сводным братом Ательстаном. Не удивительно, что он призвал Эйрика к себе в час нужды.
Она вскинула на Тайкира повлажневшие глаза и сказала сдавленным от волнения голосом:
— Он не мог сделать подарка лучше. И впрямь, никто и никогда еще с такой заботой не выбирал для меня подарок.
— Вспомни об этом, сестра, когда соберешься рубить ему голову с плеч после его возвращения, — посоветовал Тайкир, подмигивая.
Он уехал на свой корабль, который стоял в Йорке, считавшемся воротами ко всем торговым путям мира — в Ирландию, на Шетландские острова, на Рейн, в страны Балтии и дальше. Его одинокий отъезд сильно опечалил ее. Когда еще доведется свидеться со своим новообретенным братом! Представив себе шумный торговый город, она подумала, куда на этот раз отправится Тайкир, в какую-нибудь экзотическую страну или вернется в норвежские земли к дяде Хаакону, как настаивал брат.
— Как странно, — заметила стоявшая рядом с ней Гирта, — что ты с готовностью принимаешь Тайкира в качестве брата, но не можешь вынести мысли об Эйрике как супруге.
— Хм! — фыркнула Идит, возвращаясь в замок вместе со своей наперсницей. — Это оттого, что я всегда мечтала о брате, но не могу допустить даже мысли о муже. В особенности если это такой противный чурбан, как Эйрик.
— Ты неправа.
Идит метнула в нее недовольный взгляд.
Но Гирта оставила ее недовольство без внимания.
— Пора тебе сменить выражение лица, девочка, — бросила она через плечо. — Ты и впрямь становишься похожей на старую каргу, какой прикидываешься. Перестань глядеть на судьбу, уготованную тебе Господом, как на проклятье; пойми наконец, что это подарок.
— Подарок? Ты называешь Эйрика из Равеншира подарком?
— Почему бы и нет, — ответила Гирта, и ее серые глаза весело сверкнули.
Идит просто закудахтала от возмущения:
— Как тебе не стыдно, Гирта! Ты попадаешь в ту же ловушку, что и все остальные безмозглые женщины, покоряющиеся шелковому языку и нахальной внешности.
Гирта многозначительно улыбнулась, словно Идит тоже относилась к таким женщинам.
— А лорд Эйрик и в самом деле мой отец? — спросил в тот день Джон. Он сидел на табурете и наблюдал, как мать укладывает свечи в деревянные коробки, чтобы отправить их своему поверенному в Йорке.
— Да, отец, — бесстыдно солгала Идит.
Круглое личико Джона просветлело.
— Он говорил со мной вчера перед отъездом. Сказал, что я должен заботиться о тебе и что я могу звать его отцом.
— Ты рад этому, дорогой?
Ее сын, не колеблясь, торжественно кивнул.
Идит была удивлена и невероятно довольна, что Эйрик нашел время, чтобы поговорить со своим новым «сыном» наедине. Но радость ее тут же была омрачена.
— У всех других мальчиков в Соколином Гнезде есть отцы, они показывают им, как сражаться мечом, ставить ловушки на кроликов, ссать, а еще…
— Джон!
— А что? Лорд Эйрик… то есть отец… показал мне вчера вечером, как надо ссать, чтобы не намочить штаны. Это было перед его отъездом, в конюшне.
Рот у Идит приоткрылся в ужасе.
— Знаешь, мама, мужчины ведь не такие, как женщины, — сообщил он ей, словно делясь важной новостью. — И после того как поссут, им надо потрясти пипиську. А я этого не умел, пока лорд Эйрик… отец не показал мне. А ты знаешь, что дядя Тайкир может ссать и свистеть одновременно?
Идит едва подавила смешок.
— Как ты думаешь, отец научит меня ругаться, когда вернется?
— Конечно нет! И я надеюсь, что ты больше не станешь говорить в моем присутствии таких грубых слов.
— Каких слов? — с невинным видом спросил Джон. — Ссать и пиписька?
— Да, — строго произнесла Идит. — А если ты еще когда-нибудь повторишь их снова, клянусь, я намылю тебе мылом рот.
— А ты и отцу сделаешь то же самое? Он говорит оба слова. А еще знает очень много ругательств. Ты бы слышала, что он говорил, когда мастер Вилфрид поздравлял его в день свадьбы. А еще…
— Замолчи!
На следующий день Идит принялась за работу. Она собрала всех слуг, как свободных, так и рабов. За трехнедельное ее отсутствие число их сильно увеличилось, несомненно благодаря распространившейся вести о том, что хозяин вернулся и собирается жениться. В хозяйственной книге замка, которую передал ей Вилфрид, она записала все их имена и особые таланты, чтобы более разумно пользоваться их трудом.
Сильно переменившаяся Берта продолжала заправлять кухней со всеми ее многочисленными судомойками, кухонными мальчиками и прочей прислугой. Бритта и две молодых рабыни отвечали за спальни. Теодорик, еще один давний слуга в Равеншире, обслуживал с подопечными большой зал. Остальных Идит направила в прачечную, к коровам, на маслобойню, в пивоварню, на птичий двор, в конюшню, в кладовые, кузню и огород.
Годрик, сирота, стал ее личным посыльным, а также приятелем сына Джона, который уже привык к новому дому и к своей новой «сестре», Ларисе. Все трое на удивление быстро подружились и с веселыми криками носились по замку, по широкому двору и в саду, а Принц со счастливым лаем не отставал от них. Из-за возможной угрозы со стороны Стивена их постоянно охраняли и никогда не разрешали выходить за стены крепости и за пределы сада.
В замке и вокруг него благодаря детям, казалось, просветлело и повеселело.
— Проклятые огольцы! От их постоянных криков у меня прокиснут сливки, — ворчала Берта. Но даже она не могла удержаться от улыбки, когда троица стремглав врывалась к ней на кухню, хватала кусок хлеба или ломоть сыра, а потом быстро уносилась прочь.
Идит приходилось выгонять их из своей спальни, когда они дразнили Абдула до такой степени, что его крики разносились по всему двору замка. И все-таки нелепая птица, казалось, грустила, если детей рядом не было.
Рыцари из свиты Эйрика ругали малышей, когда те приближались к ристалищу, но порой показывали им, как попасть стрелой в движущуюся цель. И Идит нередко думала, что беззаботные дети являются надеждой на возрождение Равеншира, который многие почли бы обреченным на запустение.
К концу недели замок стал чистым, хозяйство велось исправно. Идит с радостью принялась бы за выполнение своих многочисленных планов в отношении замка, но не решалась, так как не знала, каково положение у Эйрика с казной. Поскольку комнаты не были украшены ни красивой мебелью, ни яркими гобеленами, она решила сделать ставку на чистоту.
И все же она мечтала о солнечном балконе, пристроенном к спальням на втором этаже, чтобы можно было на нем сидеть всей семьей. А еще перестроить деревянную церковь, маленькую, чуть больше лачуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102