Потому задавать вопросы, как мне кажется, надо его светлости.
Догадываясь, каким будет ответ, Исмал повернулся к лорду Квентину:
— Милорд?
— Давайте будем ориентироваться по ситуации. — Ответ Квентина мог бы предсказать любой дурак. — Так вы возьметесь за это дело, граф?
«Как будто у меня есть выход», — со злостью подумал Исмал, хотя ни один мускул не дрогнул на его лице. Мадам Боумонт пожелала бы, чтобы он оказался на другом краю света, но, видно, ему не удастся ей угодить. Но нельзя допустить, чтобы расследование поручили кому-либо другому. Он был единственным человеком, который не удивится, столкнувшись с делом «Двадцать восемь». Более того, Квентину было хорошо известно, что ни один человек столько не терял, раскрыв тайну происхождения мадам, как Исмал. Если эта история выйдет наружу, узнают и о том скандале, в котором Исмал фигурировал на первых ролях и за который его чуть было не повесили.
Но такова судьба, думал Исмал. Она начала плести свою паутину десять лет назад.
Дочь Бриджбертона — женщина во вдовьем трауре. Дочь Бриджбертона — женщина, которая заставляла сильнее биться его сердце и приводила в смятение все его мысли. Из-за нее Исмал приехал в Англию, из-за нее, вопреки рассудку и осторожности, задержался после похорон ее мужа. Она влекла его к себе… даже сейчас, и он запутался в паутине ее жизни. Так что у него не было выбора и не было другого ответа.
— Возьмусь, — самым дружелюбным тоном, на который только был способен, ответил Исмал. — Я возьмусь за это дело.
Хотя Лейла, несомненно, была недовольна выбором Квентина, ей пришлось с ним согласиться. Когда Исмал сказал ей, чтобы она ждала его у себя дома вечером того же дня, она лишь кивнула головой. Потом с такой холодной вежливостью попрощалась с обоими мужчинами, что Исмал с изумлением подумал: уж не покрылась ли мадам льдом с головы до ног.
Когда за нею закрылась дверь, он вопросительно посмотрел на Квентина.
— Я ничего не мог поделать, — начал оправдываться его светлость. — Я не мог рисковать. Если бы я ей отказал, она наверняка пошла бы к кому-нибудь другому, и тогда мы оказались бы в пиковой ситуации.
— Я бы мог ей отказать, — возразил Исмал, — но вы связали мне руки. И все из-за того, что вы так же заражены любопытством, как она истинно английской совестью.
— Возможно, это и моя английская совесть. Признаюсь, я желал смерти Боумонту, но я был против того, чтобы от этого дела пострадали другие люди. Если бы этого можно было избежать, я бы нанял кого-нибудь, кто стоит не так дорого, как вы.
Исмал подошел к столу лорда Квентина и взял в руки тяжелое пресс-папье.
— Скажите, вы знали, на ком был женат Боумонт, когда я вам рассказал, что он стоит за делом «Двадцать восемь»?
— Разумеется. А вы разве нет?
— А вам не пришло в голову, что я бы упомянул об этом, если б мне было об этом известно?
Квентин пожал плечами.
— Никогда не догадаешься, что творится в вашей хитрой голове. Неужели для вас это известие стало шоком?
— Я не люблю сюрпризов.
— Вы хорошо справились с делом, — довольно холодно ответил Квентин. — Как обычно. И вы всегда все знаете, не правда ли? А говорите лишь то, что считаете нужным. Было вполне разумным предположить, что вы узнали дочь Бриджбертона сразу, как только вернулись в Париж.
Исмал задумчиво провел пальцем по контуру пресс-папье.
— В Венеции я ее не видел. Я знал только, что у него была дочь — как я полагал, маленькая девочка. Я поручил ее Ристо. Он дал ей выпить настойки опия, и после этого не было никаких проблем. Но наркотик, видимо, затуманил ей мозги, и поэтому она решила, что ее отец был убит. Когда я уходил из его дома, Бриджбертон был жив, только здорово пьян. Я уехал раньше своих слуг, но приказал им не убивать его. — Исмал посмотрел в глаза Квентина. — Я не убивал отца этой женщины.
— А я этого и не утверждаю. Впрочем, это не имеет значения. Вы сделали достаточно.
Да, сделал он достаточно. И до сих пор за это платит.
Десять лет тому назад он вынашивал грандиозные планы создания империи. Джеральд Брентмор через своего партнера Джонаса Бриджбертона тайно снабжал Исмала оружием, с помощью которого он хотел свергнуть правителя Албании Али-пашу. Но у сэра Джеральда был брат Джейсон, который жил в Албании и был на стороне Али-паши. Если бы Исмал был, по своему обыкновению, предельно осторожен, он устранил бы препятствие каким-нибудь хитрым способом. Но он влюбился в Эсме — дочь Джейсона, и ничто — ни ее ненависть к нему, ни явная симпатия Эсме к английскому лорду, ни ярость Али-паши — ничто не могло его образумить.
Даже когда лорд Иденмонт отослал Эсме, а потом выдал ее замуж, Исмал не мог успокоиться и строил безумные планы мести каждому, кто посмел ему помешать. Он поехал к Бриджбертону и вынудил его раскрыть все секреты своего партнера — Джеральда Брентмора. Затем последовали внезапный переезд Исмала в Англию… шантаж сэра Джеральда… похищение Эсме… и кровавый финал, когда семья юной леди бросилась ее спасать. Разборка произошла на верфи в Ньюхейвене. Тогда Исмал потерял двух своих самых преданных сообщников, Ристо и Мех-мета, и чуть было не погиб сам.
Исмалу грозила казнь через повешение и по целому ряду преступлений: в течение нескольких часов он похитил жену дворянина, попытался убить ее мужа, и сумел убить ее дядю. Но семья погибшего не могла подать на Исмала в суд по той простой причине, что в ходе расследования вскрылись бы преступления и самого сэра Джеральда Брентмора и тогда клеймо измены навсегда осталось бы на репутации семьи, сделав ее изгоем общества.
Ради них все подлые поступки Исмала были замяты, а его самого посадили на корабль капитана Нолкотта, отправлявшегося в Новый Южный Уэльс.
Квентин прервал мрачные размышления Исмала:
— Миссис Боумонт, по-моему, вас не узнала.
— Вряд ли ей удалось что-то увидеть до того, как ее заметил Ристо. Насколько я помню, коридор был освещен очень слабо, а я находился там всего несколько минут. К тому же она была под воздействием опиума. И потом, прошло десять лет.
Если бы Лейла его вспомнила, уверял себя Исмал, он бы это почувствовал. Однако мадам Боумонт умна и наблюдательна, поэтому лучше не рисковать. Семью Брентмор тоже нужно ввести в курс дела, никому из них не известно, что Исмал в Лондоне.
Кроме Джейсона Брентмора, он не видел никого из семьи Брентмор с того дня, когда его, полуживого, принесли на корабль, отправлявшийся в Австралию. Прежде чем покинуть Англию, Исмал по обычаю своей страны попросил прощения у всей семьи убитого им Джеральда. После этого считалось, что его душа очищена от позора. Однако сейчас гордость Исмала была уязвлена: ему снова придется встретиться с теми, кто видел его униженным.
— У леди Иденмонт на днях должен появиться на свет четвертый ребенок, так что вся семья в настоящее время находится в поместье Маунт-Иден, — сказал Квентин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Догадываясь, каким будет ответ, Исмал повернулся к лорду Квентину:
— Милорд?
— Давайте будем ориентироваться по ситуации. — Ответ Квентина мог бы предсказать любой дурак. — Так вы возьметесь за это дело, граф?
«Как будто у меня есть выход», — со злостью подумал Исмал, хотя ни один мускул не дрогнул на его лице. Мадам Боумонт пожелала бы, чтобы он оказался на другом краю света, но, видно, ему не удастся ей угодить. Но нельзя допустить, чтобы расследование поручили кому-либо другому. Он был единственным человеком, который не удивится, столкнувшись с делом «Двадцать восемь». Более того, Квентину было хорошо известно, что ни один человек столько не терял, раскрыв тайну происхождения мадам, как Исмал. Если эта история выйдет наружу, узнают и о том скандале, в котором Исмал фигурировал на первых ролях и за который его чуть было не повесили.
Но такова судьба, думал Исмал. Она начала плести свою паутину десять лет назад.
Дочь Бриджбертона — женщина во вдовьем трауре. Дочь Бриджбертона — женщина, которая заставляла сильнее биться его сердце и приводила в смятение все его мысли. Из-за нее Исмал приехал в Англию, из-за нее, вопреки рассудку и осторожности, задержался после похорон ее мужа. Она влекла его к себе… даже сейчас, и он запутался в паутине ее жизни. Так что у него не было выбора и не было другого ответа.
— Возьмусь, — самым дружелюбным тоном, на который только был способен, ответил Исмал. — Я возьмусь за это дело.
Хотя Лейла, несомненно, была недовольна выбором Квентина, ей пришлось с ним согласиться. Когда Исмал сказал ей, чтобы она ждала его у себя дома вечером того же дня, она лишь кивнула головой. Потом с такой холодной вежливостью попрощалась с обоими мужчинами, что Исмал с изумлением подумал: уж не покрылась ли мадам льдом с головы до ног.
Когда за нею закрылась дверь, он вопросительно посмотрел на Квентина.
— Я ничего не мог поделать, — начал оправдываться его светлость. — Я не мог рисковать. Если бы я ей отказал, она наверняка пошла бы к кому-нибудь другому, и тогда мы оказались бы в пиковой ситуации.
— Я бы мог ей отказать, — возразил Исмал, — но вы связали мне руки. И все из-за того, что вы так же заражены любопытством, как она истинно английской совестью.
— Возможно, это и моя английская совесть. Признаюсь, я желал смерти Боумонту, но я был против того, чтобы от этого дела пострадали другие люди. Если бы этого можно было избежать, я бы нанял кого-нибудь, кто стоит не так дорого, как вы.
Исмал подошел к столу лорда Квентина и взял в руки тяжелое пресс-папье.
— Скажите, вы знали, на ком был женат Боумонт, когда я вам рассказал, что он стоит за делом «Двадцать восемь»?
— Разумеется. А вы разве нет?
— А вам не пришло в голову, что я бы упомянул об этом, если б мне было об этом известно?
Квентин пожал плечами.
— Никогда не догадаешься, что творится в вашей хитрой голове. Неужели для вас это известие стало шоком?
— Я не люблю сюрпризов.
— Вы хорошо справились с делом, — довольно холодно ответил Квентин. — Как обычно. И вы всегда все знаете, не правда ли? А говорите лишь то, что считаете нужным. Было вполне разумным предположить, что вы узнали дочь Бриджбертона сразу, как только вернулись в Париж.
Исмал задумчиво провел пальцем по контуру пресс-папье.
— В Венеции я ее не видел. Я знал только, что у него была дочь — как я полагал, маленькая девочка. Я поручил ее Ристо. Он дал ей выпить настойки опия, и после этого не было никаких проблем. Но наркотик, видимо, затуманил ей мозги, и поэтому она решила, что ее отец был убит. Когда я уходил из его дома, Бриджбертон был жив, только здорово пьян. Я уехал раньше своих слуг, но приказал им не убивать его. — Исмал посмотрел в глаза Квентина. — Я не убивал отца этой женщины.
— А я этого и не утверждаю. Впрочем, это не имеет значения. Вы сделали достаточно.
Да, сделал он достаточно. И до сих пор за это платит.
Десять лет тому назад он вынашивал грандиозные планы создания империи. Джеральд Брентмор через своего партнера Джонаса Бриджбертона тайно снабжал Исмала оружием, с помощью которого он хотел свергнуть правителя Албании Али-пашу. Но у сэра Джеральда был брат Джейсон, который жил в Албании и был на стороне Али-паши. Если бы Исмал был, по своему обыкновению, предельно осторожен, он устранил бы препятствие каким-нибудь хитрым способом. Но он влюбился в Эсме — дочь Джейсона, и ничто — ни ее ненависть к нему, ни явная симпатия Эсме к английскому лорду, ни ярость Али-паши — ничто не могло его образумить.
Даже когда лорд Иденмонт отослал Эсме, а потом выдал ее замуж, Исмал не мог успокоиться и строил безумные планы мести каждому, кто посмел ему помешать. Он поехал к Бриджбертону и вынудил его раскрыть все секреты своего партнера — Джеральда Брентмора. Затем последовали внезапный переезд Исмала в Англию… шантаж сэра Джеральда… похищение Эсме… и кровавый финал, когда семья юной леди бросилась ее спасать. Разборка произошла на верфи в Ньюхейвене. Тогда Исмал потерял двух своих самых преданных сообщников, Ристо и Мех-мета, и чуть было не погиб сам.
Исмалу грозила казнь через повешение и по целому ряду преступлений: в течение нескольких часов он похитил жену дворянина, попытался убить ее мужа, и сумел убить ее дядю. Но семья погибшего не могла подать на Исмала в суд по той простой причине, что в ходе расследования вскрылись бы преступления и самого сэра Джеральда Брентмора и тогда клеймо измены навсегда осталось бы на репутации семьи, сделав ее изгоем общества.
Ради них все подлые поступки Исмала были замяты, а его самого посадили на корабль капитана Нолкотта, отправлявшегося в Новый Южный Уэльс.
Квентин прервал мрачные размышления Исмала:
— Миссис Боумонт, по-моему, вас не узнала.
— Вряд ли ей удалось что-то увидеть до того, как ее заметил Ристо. Насколько я помню, коридор был освещен очень слабо, а я находился там всего несколько минут. К тому же она была под воздействием опиума. И потом, прошло десять лет.
Если бы Лейла его вспомнила, уверял себя Исмал, он бы это почувствовал. Однако мадам Боумонт умна и наблюдательна, поэтому лучше не рисковать. Семью Брентмор тоже нужно ввести в курс дела, никому из них не известно, что Исмал в Лондоне.
Кроме Джейсона Брентмора, он не видел никого из семьи Брентмор с того дня, когда его, полуживого, принесли на корабль, отправлявшийся в Австралию. Прежде чем покинуть Англию, Исмал по обычаю своей страны попросил прощения у всей семьи убитого им Джеральда. После этого считалось, что его душа очищена от позора. Однако сейчас гордость Исмала была уязвлена: ему снова придется встретиться с теми, кто видел его униженным.
— У леди Иденмонт на днях должен появиться на свет четвертый ребенок, так что вся семья в настоящее время находится в поместье Маунт-Иден, — сказал Квентин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88