ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

 

А «Фермер» плюс Тукул — это такой кулак, который, выражаясь словами самого «Фермера», может разнести весь РОВС».
Действительно, имея таких помощников, можно было не только справляться с агентурой РОВС, засылаемой в СССР, но и воздействовать на его руководителей, а также выявлять их связи с иностранными разведками.
Вот еще одно сообщение в Центр, Андрею:
«21-го вечером на квартире Сергея (он в отъезде) произошла встреча (гостиница или другие места, конечно, не подходили): чета „Фермеров“, Биль и я…
Оба великолепно информированы обо всем, что делается в белых кругах, знают подноготную многих интересующих нас лиц. Беседа длилась с восьми вечера до часу ночи за хорошо сервированным столом.
Оба почти ничего не пьют.
Объявление им о персональной амнистии ЦИК СССР произвело хорошее впечатление. Поклялись в верности нам, в выполнении каких угодно заданий и распоряжений. Мое впечатление — они не врут».
Интересно упоминание о выяснении «подноготной» многих интересующих советскую секретную службу лиц. По-видимому, таким образом производилась «разработка», вербовка новых агентов.
Но главное, пожалуй, было в другом. Вот шифровка из Москвы в Берлин, резиденту:
«В том случае, если вы будете связываться с „Фермером“ до его поездки в Софию, укажите ему на необходимость уделения максимального внимания выявлению лиц, ведущих активную разведывательную работу против СССР, выяснению путей проникновения агентов на нашу территорию и способов связи с ними. Центр».
Самое удивительное, что Фермерам удалось немало лет оставаться не раскрытыми — настолько надежно была организована их работа.
Последнее сообщение парижской резидентуры разведки НКВД относительно их поступило в Центр в 1940 году. Оно касалось смерти Фермерши:
«Перед смертью ее исповедовал православный священник. Есть основания полагать, что исповедь, в которой она все рассказала, была записана французской контрразведкой с помощью скрытых микрофонов».
Судя по всему, Фермерша все-таки была под подозрением. Но и советская резидентура, как видим, не дремала.
Успехи Советской России со временем стали воодушевлять и радовать многих бывших «белых», хотя они, оставаясь в эмиграции, вынуждены были скрывать свои чувства. Впрочем, даже в Гражданскую войну немалая часть бывших царских генералов и офицеров оказалась на стороне Красной армии.
После того как страны Антанты начали военные действия против Советской России, немалая часть белогвардейцев осознала, что их используют в своих целях антироссийские силы против русского народа (конечно, большая часть населения России была вне политических полюсов, определявших суть Гражданской войны, однако именно большевики и Красная армия были в максимальной степени представителями «простого народа», а не привилегированных классов). Это понимал, в частности, адмирал Александр Васильевич Колчак, который в частных письмах признавался, что вынужден служить англо-американским интересам, на деньги этих стран. Вольно или невольно он выступал против русского народа и великой единой России, что во многом и стало причиной его разгрома.
Вот и Фермер со своей женой смогли, по-видимому, убедиться, находясь за рубежами родины, что бывшее белое движение выродилось не столько уже в антибольшевистскую, сколько в антироссийскую организацию. Ведь СССР — это, как выяснилось к 30-м годам, был полноправным правопреемником Российской империи. Поэтому развал или разгром СССР стал бы поражением не только советской власти, «Совдепии», но великой России, которую растащили бы по кускам хищные буржуазные державы.
Более того, так рассуждавшие эмигранты сознавали, что Сталин является ключевой фигурой на данном этапе существования России-СССР, что его падение чревато самыми печальными последствиями для страны, ослабления которой только и ожидают многие противостоящие ей государства. И дело, конечно, не в каких-то мистических способностях Сталина, а в том, что он в данный момент является «цементирующим началом» руководства СССР, лидером, с уходом которого неизбежны внутренние раздоры, разлад или даже новая гражданская война. Ведь внешние и внутренние враги России исповедовали ту же формулу, которой руководствовались многие революционеры, посильно создавая в царской России взрывоопасную ситуацию: «Чем хуже (стране), тем лучше (революции).
Такие люди, как Скоблин, не могли радоваться трудностям и трагедиям Советской России, одновременно озлобляясь ее успехами.
О том, что враги СССР готовы были использовать любые средства для свержения ненавистного им режима, а главное, для уничтожения первого в мире социалистического государства, пример которого грозил свержением диктатуры капитала в других странах, свидетельствует такой документ:
«Совершенно секретно.
НКВД СССР
Главное управление государственной безопасности
Иностранный отдел
Спецсообщение.
Иностранным отделом ГУГБ получены сведения, что генерал Миллер в беседе сообщил своему заместителю адмиралу Кедрову, что при свидании с немецким журналистом он указывал последнему, что Германия может справиться с ненавистным ей коммунизмом коротким ударом по большевистской головке.
Зам. нач. ИНО ОГУГБ НКВД».
Нетрудно догадаться, что для такого серьезного заявления у Миллера были достаточно веские основания.
Но кто мог нанести этот «короткий удар»? По-видимому, некая группа, способная быстро осуществить правительственный переворот. Эти люди должны были иметь доступ к правящей группе в СССР, быть приближенными к ней или даже входить отчасти в ее состав. И при чем тут Германия? Не при том ли, что члены этой тайной группы заговорщиков симпатизируют ей или даже имеют с ней тесные связи?
Такие вопросы, конечно же, возникали и у ответственных работников НКВД и у Сталина, которому докладывали о подобных сигналах.
Вряд ли было случайным то, что это был разговор двух военных из числа руководства РОВС. Логично предположить, что «короткий удар» могли нанести по сталинской группе либо крупные военачальники СССР, либо столь же крупные руководители НКВД, либо те и другие вместе. Так обычно устраиваются дворцовые перевороты.
Кем же могли быть эти люди?
Из числа советских военачальников высокого ранга с чертами «бонапартизма» и уклоном в германофильство следует назвать прежде всего И.П. Уборевича, командарма 1-го ранга. Другой советский военачальник сходного типа — М.Н. Тухачевский.
Из руководителей органов безопасности можно считать «особо подозрительным» Генриха Генриховича Ягоду (Генриха-Еноха Гершевича Иегуду) — руководителя НКВД СССР в 1934—1936 годах, а до этого несколько лет— заместителя тяжело больного В.Р. Менжинского, руководителя органов госбезопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116