ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

 


Причины и следствия
Существует мнение, что Сталин в начале 30-х годов искал какого-нибудь серьезного повода для того, чтобы начать массовые репрессии в партии и окончательно запугать своих противников. Мол, по этой причине он приказывал фабриковать мнимые антипартийные и террористические группировки, стремясь доказать необходимость партийных чисток и террора.
Однако известно, что еще за год до выстрела в Смольном произошли два события, которые при желании Сталин мог бы использовать в качестве повода для ликвидации своих врагов и подозреваемых в оппозиционных настроениях.
Во второй половине августа 1933 года Сталин, Ворошилов, Жданов и Паукер (начальник оперативного отдела ОГПУ) находились в отпуске. 25 августа незадолго до полуночи они прибыли на поезде в Сочи, а спустя примерно час выехали на автомашинах на одну из правительственных дач — «Зеленую рощу» близ Мацесты.
При проезде через небольшой Ривьерский мост в центре Сочи на машину «бьюик», в которой сидели Сталин с Ворошиловым, налетел грузовик.
Охрана, находившаяся во второй машине, немедленно открыла стрельбу. Шоферу грузовика удалось скрыться.
Все признаки злодейского покушения на жизнь вождя!
Правда, ни Сталин, ни Ворошилов не пострадали. После непродолжительной задержки они отправились дальше.
Шофером грузовика оказался некий Арешидзе, изрядно выпивший перед злополучным рейсом. Никаких заранее продуманных или спонтанно возникших криминальных намерений у него не было. Но какое все это могло иметь значение, если бы Сталину нужно было исполнить свои коварные политические планы? Неужели трудно было представить случившееся как заранее продуманный и неудавшийся теракт?
Дело, однако, завершилось тем, что на следующее утро в Сочи были приняты экстраординарные меры: по улицам расклеили постановление горисполкома, ужесточившее правила дорожного движения. Все без исключения шоферы обязаны были незамедлительно пройти перерегистрацию и дать расписку, что готовы нести самое строгое наказание за нарушения новых правил.
Месяц спустя, 23 сентября, Сталин продолжал отдыхать на юге. (Отметим, что его не тревожило столь долгое пребывание вне Москвы, которое его враги могли вроде бы использовать для осуществления переворота.)
На этот раз он был на даче «Холодная речка» близ Гагры. Он решил совершить морскую прогулку. В 13 часов 30 минут на катере «Красная Звезда» Сталин отправился на юг к мысу Пицунда. Здесь Сталин сошел на берег. После пикника он отправился назад.
Неожиданно разыгралась непогода, поднялось сильное волнение. Это затянуло возвращение на два часа. Уже при подходе к Гагре, примерно в 17 часов, катер был обстрелян с берега из винтовки. Пули ушли в воду. На борту никто не пострадал.
На этот раз были налицо все признаки покушения на жизнь Сталина. Теперь-то можно было сфабриковать дело о террористическом акте вне зависимости от того, что и почему произошло в действительности.
Поздним вечером из Тбилиси в Пицунду прибыли Л. Берия и А. Гоглидзе (соответственно первый секретарь крайкома и начальник ОГПУ Закавказья).
Согласно бытующей и поныне легенде, они якобы инициировали это покушение, чтобы Берия смог в опасной ситуации продемонстрировать свою верность вождю и доказать этим свою решимость рисковать ради него своей жизнью. Наивность такой версии сопоставима только с ее нелепостью.
В действительности же Берии пришлось доказывать свою непричастность к этому инциденту. Вместе с Гоглидзе и Власиком, отвечавшим за охрану высших должностных лиц страны, отдыхавших на Черноморском побережье Кавказа, Берия проводил расследование случившегося. За два дня удалось докопаться до истины.
Дело в том, что пограничный пост не был информирован о задержке правительственного катера. Командир отделения Лавров, проявив излишнюю инициативу, сделал положенные по уставу три предупредительных выстрела по неожиданно появившемуся в закрытой зоне неопознанному им судну.
Трудно ли было представить случившееся иначе? Разве нельзя было высказать предположение, что стрелял один из законспирированных агентов оппозиции? Разве не могло это быть реализацией призывов «левых», «правых» и прочих — убрать Сталина? Такая версия прозвучала бы вполне правдоподобно.
Тем не менее Сталин даже не пытался представить эти два инцидента неудавшимися террористическими актами и никак не вмешивался в ход расследования.
Ситуация изменилась коренным образом только после убийства Кирова. И конечно же не потому, что Сталин с того момента стал панически бояться за свою жизнь. Оснований для такой паники у трусливого человека или, тем более, обуянного манией преследования было и раньше предостаточно.
Все свидетельствует о том, что Сталин таким человеком не был. И еще: он не искал поводов для начала репрессий против своих партийных противников.
…Занятный казус: те «исследователи», которые объясняют массовые репрессии в партии сталинской паранойей, основывают свой диагноз о паранойе на данных проведения этих же репрессий. Логика абсурда. И самое печальное, что она для многих оказалась привлекательной и даже убедительной.
Правда, возможно, ради дополнительного обоснования психопатологии Сталина приводят в пример судьбу известного психиатра В.М. Бехтерева. Рассказывают, будто он поставил диагноз — паранойя, после чего (и по этой причине) был вскоре отравлен.
Однако, во-первых, Бехтерев никогда клинически или как-то иначе не обследовал Сталина, который в те годы (1923) находился в расцвете сил. Во-вторых, если бы даже он провел такое обследование, то как настоящий врач старой закалки, давший клятву Гиппократа, не выдал бы эту врачебную тайну. А вообще-то, надо сказать, Бехтерев искренне поддерживал советскую власть. Но могло ли это стать причиной его отравления, доказать невозможно.
Вообще, сам по себе метод объяснения исторических событий мирового масштаба особенностями психического склада одной личности должен вызывать у образованного человека лишь скептическую усмешку.
Оставим в стороне психические аномалии Сталина, наличие которых никто еще не доказал. Для объективного исследователя, даже не испытывающего симпатии к личности Сталина, достаточно правдиво выглядит его признание немецкому писателю Эмилю Людвигу в беседе, происходившей в конце 1931 года:
«Задача, которой я посвящаю свою жизнь, состоит в возвышении… рабочего класса. Задачей этой является не укрепление какого-либо „национального“ государства, а укрепление государства социалистического, и значит— интернационального».
Правда, через несколько лет он (без особых декларативных заявлений) пришел к мысли, что основой такого государства должна быть русская культура, а первым среди равных — русский народ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116