Им трудно обратить на себя внимание.
Исламская революция в Иране привлекла внимание всего мира. Телеграммы, отправляемые Шебаршиным из Тегерана, приобрели особое значение.
Отношения с Ираном никогда не были простыми.
Нарком по иностранным делам Георгий Васильевич Чичерин 26 февраля 1921 года установил дипломатические отношения с Ираном. Советская Россия отказалась от кабальных договоров, которые царское правительство навязало более слабому Ирану.
Но в договоре 1921 года была шестая статья, которая позволяла Советской России вводить свои войска в Иран в том случае, «если со стороны третьих стран будут иметь место попытки путем вооруженного вмешательства осуществлять на территории Персии захватническую политику или превращать территорию Персии в базу для военных выступлений против России».
Чичерин понимал важность отношений с соседом и сам следил за тем, чтобы Ирану оказывалось должное уважение, требуемое на Востоке.
Однажды Чичерин обнаружил, что на конверте, адресованном иранскому послу Мошавер-оль-Мемалеку, написано: «товарищу Мошаверолю»… Нарком был вне себя, понимая, что, получив такое послание, старый вельможа бы просто уехал в Тегеран.
Но советская разведка с двадцатых годов была очень активна в Иране, вербуя агентов с помощью презренного металла. К моменту немецкого нападения на Советский Союз резидентура внешней разведки располагала достаточной агентурной сетью на территории страны и смогла доложить в Москву:
«Все факты говорят о том, что Иран будет держать политику нейтралитета в зависимости от успехов военных действий Советского Союза».
26 июня иранское посольство в Москве вербальной нотой сообщило, что «при наличии положения, созданного войной между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик, Правительство Ирана будет соблюдать полный нейтралитет».
Но этого Сталину было недостаточно. Иранское правительство получило составленную в решительных выражениях ноту наркоминдела с требованием выдворить из страны германских граждан, которые занимаются деятельностью, несовместимой с иранским нейтралитетом.
Иранское правительство ответило, что все находящиеся в стране немцы находятся под контролем и не представляют опасности для соседних стран.
19 июля и 16 августа иранскому правительству представили новые ноты, составленные в еще более жестких выражениях. 23 августа иранское правительство приняло решение выслать из страны шестнадцать немцев. Но это не имело значения. Москве нужна была не высылка немцев, а предлог для ввода войск на территорию Ирана — вместе с англичанами.
25 августа в четыре часа утра послы СССР и Англии вручили премьер-министру Ирана ноты своих правительств.
В советской ноте говорилось:
«Иранское правительство отказалось… принять меры, которые положили бы конец затеваемым германскими агентами на территории Ирана смуте и беспорядкам, тем самым поощряя этих агентов Германии в их преступной работе». Советское правительство вынуждено «принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу в силу статьи 6-й договора 1921 года право — ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска».
Британские и советские части с двух сторон вошли в Иран, чтобы покончить здесь с немецким влиянием, контролировать нефтепромыслы и обезопасить военные поставки Советскому Союзу.
Две армии Закавказского фронта — 47-я и 44-я, состоявшие из горнострелковых, танковых и кавалерийских дивизий, легко прорвали слабую оборону иранской армии, которая не успела подготовиться к военным действиям. Иранцы сдавались в плен, и лишь немногие части пытались оказать сопротивление.
27 августа на территорию Ирана из Туркмении вступила еще и 53-я отдельная армия, сформированная летом 1941 года в Среднеазиатском военном округе.
В тот же день, 27 августа, правительство Ирана ушло в отставку. Новый кабинет отдал распоряжение прекратить сопротивление. Но Тегеран все-таки подвергли бомбардировке — вероятно, в психологических целях. Начались переговоры, которые 8 сентября окончились подписанием соглашения о дислокации войск союзников на территории Ирана. Тем не менее Москва и Лондон решили занять Тегеран, что и было сделано 15 сентября. Реза-шах подписал акт об отречении от престола и передал его старшему сыну — Мохаммеду Реза Пехлеви.
Реза-шах отправился сначала на Маврикий, а оттуда в Иоганнесбург, где умер в 1944 году.
Дипломатические миссии Германии, Италии, Румынии были высланы из страны. 20 января 1942 года правительство Ирана вынуждено было подписать договор о союзе с СССР и Великобританией. 9 сентября 1943 года Ирану пришлось объявить войну Германии, несмотря на традиционно близкие отношения между Тегераном и Берлином.
В результате симпатии немалого числа иранцев оказались на стороне Германии. Потому что ввод советских и британских войск унизил иранцев, особенно иранское офицерство.
Британская и советская разведки должны были взаимодействовать в Иране. Представители двух ведомств регулярно встречались в одном из особняков в Тегеране. Но сотрудничество не очень получалось. Советская резидентура в Тегеране, которая составляла больше ста оперативных работников, занималась не только германской агентурой, но и по приказу наркома госбезопасности Меркулова следила за англичанами. Резидентом в Иране с августа 1941 года был знаменитый (среди профессионалов) Иван Иванович Агаянц. Многие ветераны считают его лучшим советским разведчиком.
Накануне войны в Иране обосновалось большое количество немцев. Несколько немецких парашютистов сбросили в Иране, но далеко от Тегерана: они должны были организовать диверсии на нефтепроводах. Но уже осенью 1941 года немецкую колонию изгнали из Ирана и арестовали практически всех, кто сотрудничал с немецкой разведкой.
Англичане выловили и посадили практически всех прогермански настроенных иранцев. Москва, кстати говоря, не торопилась давать согласие на эти аресты. Резидентура советской разведки в Тегеране пришла к выводу: англичане «хотят обеспечить наше участие в ликвидации антианглийски настроенной политической и военной верхушки».
Когда в 1943 году в Тегеране встретились Сталин, Рузвельт и Черчилль, никто из немецких агентов даже не подал признаков жизни, пишет доктор исторических наук Юрий Львович Кузнец, автор интересной книги «Длинный прыжок в никуда. Как был сорван заговор против „Большой тройки“ в Тегеране».
В радиообмене между Германией и ее иранской агентурой не было выявлено ни одной шифротелеграммы, которая бы нацеливала агентов на работу в Тегеране в связи с приездом «Большой тройки».
«Некому было принять и прикрыть группы десантников, — пишет Юрий Кузнец, — даже если бы им удалось благополучно и незаметно приземлиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
Исламская революция в Иране привлекла внимание всего мира. Телеграммы, отправляемые Шебаршиным из Тегерана, приобрели особое значение.
Отношения с Ираном никогда не были простыми.
Нарком по иностранным делам Георгий Васильевич Чичерин 26 февраля 1921 года установил дипломатические отношения с Ираном. Советская Россия отказалась от кабальных договоров, которые царское правительство навязало более слабому Ирану.
Но в договоре 1921 года была шестая статья, которая позволяла Советской России вводить свои войска в Иран в том случае, «если со стороны третьих стран будут иметь место попытки путем вооруженного вмешательства осуществлять на территории Персии захватническую политику или превращать территорию Персии в базу для военных выступлений против России».
Чичерин понимал важность отношений с соседом и сам следил за тем, чтобы Ирану оказывалось должное уважение, требуемое на Востоке.
Однажды Чичерин обнаружил, что на конверте, адресованном иранскому послу Мошавер-оль-Мемалеку, написано: «товарищу Мошаверолю»… Нарком был вне себя, понимая, что, получив такое послание, старый вельможа бы просто уехал в Тегеран.
Но советская разведка с двадцатых годов была очень активна в Иране, вербуя агентов с помощью презренного металла. К моменту немецкого нападения на Советский Союз резидентура внешней разведки располагала достаточной агентурной сетью на территории страны и смогла доложить в Москву:
«Все факты говорят о том, что Иран будет держать политику нейтралитета в зависимости от успехов военных действий Советского Союза».
26 июня иранское посольство в Москве вербальной нотой сообщило, что «при наличии положения, созданного войной между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик, Правительство Ирана будет соблюдать полный нейтралитет».
Но этого Сталину было недостаточно. Иранское правительство получило составленную в решительных выражениях ноту наркоминдела с требованием выдворить из страны германских граждан, которые занимаются деятельностью, несовместимой с иранским нейтралитетом.
Иранское правительство ответило, что все находящиеся в стране немцы находятся под контролем и не представляют опасности для соседних стран.
19 июля и 16 августа иранскому правительству представили новые ноты, составленные в еще более жестких выражениях. 23 августа иранское правительство приняло решение выслать из страны шестнадцать немцев. Но это не имело значения. Москве нужна была не высылка немцев, а предлог для ввода войск на территорию Ирана — вместе с англичанами.
25 августа в четыре часа утра послы СССР и Англии вручили премьер-министру Ирана ноты своих правительств.
В советской ноте говорилось:
«Иранское правительство отказалось… принять меры, которые положили бы конец затеваемым германскими агентами на территории Ирана смуте и беспорядкам, тем самым поощряя этих агентов Германии в их преступной работе». Советское правительство вынуждено «принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу в силу статьи 6-й договора 1921 года право — ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска».
Британские и советские части с двух сторон вошли в Иран, чтобы покончить здесь с немецким влиянием, контролировать нефтепромыслы и обезопасить военные поставки Советскому Союзу.
Две армии Закавказского фронта — 47-я и 44-я, состоявшие из горнострелковых, танковых и кавалерийских дивизий, легко прорвали слабую оборону иранской армии, которая не успела подготовиться к военным действиям. Иранцы сдавались в плен, и лишь немногие части пытались оказать сопротивление.
27 августа на территорию Ирана из Туркмении вступила еще и 53-я отдельная армия, сформированная летом 1941 года в Среднеазиатском военном округе.
В тот же день, 27 августа, правительство Ирана ушло в отставку. Новый кабинет отдал распоряжение прекратить сопротивление. Но Тегеран все-таки подвергли бомбардировке — вероятно, в психологических целях. Начались переговоры, которые 8 сентября окончились подписанием соглашения о дислокации войск союзников на территории Ирана. Тем не менее Москва и Лондон решили занять Тегеран, что и было сделано 15 сентября. Реза-шах подписал акт об отречении от престола и передал его старшему сыну — Мохаммеду Реза Пехлеви.
Реза-шах отправился сначала на Маврикий, а оттуда в Иоганнесбург, где умер в 1944 году.
Дипломатические миссии Германии, Италии, Румынии были высланы из страны. 20 января 1942 года правительство Ирана вынуждено было подписать договор о союзе с СССР и Великобританией. 9 сентября 1943 года Ирану пришлось объявить войну Германии, несмотря на традиционно близкие отношения между Тегераном и Берлином.
В результате симпатии немалого числа иранцев оказались на стороне Германии. Потому что ввод советских и британских войск унизил иранцев, особенно иранское офицерство.
Британская и советская разведки должны были взаимодействовать в Иране. Представители двух ведомств регулярно встречались в одном из особняков в Тегеране. Но сотрудничество не очень получалось. Советская резидентура в Тегеране, которая составляла больше ста оперативных работников, занималась не только германской агентурой, но и по приказу наркома госбезопасности Меркулова следила за англичанами. Резидентом в Иране с августа 1941 года был знаменитый (среди профессионалов) Иван Иванович Агаянц. Многие ветераны считают его лучшим советским разведчиком.
Накануне войны в Иране обосновалось большое количество немцев. Несколько немецких парашютистов сбросили в Иране, но далеко от Тегерана: они должны были организовать диверсии на нефтепроводах. Но уже осенью 1941 года немецкую колонию изгнали из Ирана и арестовали практически всех, кто сотрудничал с немецкой разведкой.
Англичане выловили и посадили практически всех прогермански настроенных иранцев. Москва, кстати говоря, не торопилась давать согласие на эти аресты. Резидентура советской разведки в Тегеране пришла к выводу: англичане «хотят обеспечить наше участие в ликвидации антианглийски настроенной политической и военной верхушки».
Когда в 1943 году в Тегеране встретились Сталин, Рузвельт и Черчилль, никто из немецких агентов даже не подал признаков жизни, пишет доктор исторических наук Юрий Львович Кузнец, автор интересной книги «Длинный прыжок в никуда. Как был сорван заговор против „Большой тройки“ в Тегеране».
В радиообмене между Германией и ее иранской агентурой не было выявлено ни одной шифротелеграммы, которая бы нацеливала агентов на работу в Тегеране в связи с приездом «Большой тройки».
«Некому было принять и прикрыть группы десантников, — пишет Юрий Кузнец, — даже если бы им удалось благополучно и незаметно приземлиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141