— Значит, Дейв-бульдозерист?
— Если я не прав, скажи.
— У тебя интересный склад ума, — заметила Дорси, не желая отвечать ни «да», ни «нет».
— И не только ума, — тихо ответил он, глядя ей в глаза и чему-то загадочно улыбаясь.
Компания за соседним столиком громко расхохоталась, но смех донесся словно из дальнего далека. Дорси не могла оторвать взгляда от этих огромных карих, словно у олененка Бемби, глаз. Она тонула в его глазах, медленно, но верно погружалась в омут, откуда нет возврата…
А в следующий миг Адам, заговорив, развеял очарование.
— По крайней мере, приятно знать, что хоть ты не гоняешься за миллионерами, — заметил он, поднося бокал к губам, — Попадись мне эта Лорен Грабл-Монро, она бы на собственной шкуре узнала, что миллионер — зверь опасный! — Поставив бокал, он мечтательно повторил:
— Ну, попадись мне только эта Лорен Грабл-Монро!
Дорси приказала себе не отвечать и хотела перевести разговор на что-нибудь отвлеченное и безопасное. Религия, например, или политика, женское равноправие, мода — все сойдет. Но, будучи от природы женщиной импульсивной и вспыльчивой и к тому же приняв эти слова на свой счет… словом, она поняла, что этого ему так не оставит.
— А с чего ты взял, — произнесла она самым медовым голосом, на какой только была способна, — что я не мечтаю заарканить миллионера?
Адам удивленно поднял брови. «А я ведь могу его поцеловать, — вдруг подумала Дорси. — Так просто — нагнуться к нему и… И пусть смотрит весь свет — плевать!»
Нет-нет, что за глупости, она вовсе не хочет с ним целоваться! На глазах у всего ресторана! Надо ж такому в голову прийти!
Вот в спальне — другое дело…
— Ты мечтаешь заарканить миллионера? — как издалека донесся до Дорси голос Адама. — Значит, ты решила расстаться с мужем?
Что это? Неужели в голосе его прозвучало волнение? Да нет, ей показалось.
— Пока не знаю, — протянула Дорси. — Это зависит…
— От чего?
Она улыбнулась своей самой озорной улыбкой.
— От того, постирает ли он сегодня белье.
Адам едва не вскочил с места.
— Что-о? Ты заставляешь беднягу стирать?
— Но ведь половина грязного белья — его, так почему бы ему не стирать? — невозмутимо парировала Дорси.
— Не могу себе представить, как Дейв-бульдозерист сортирует грязные носки!
— О, если бы ты только знал, на что способен бульдозерист Дейв!
Дорси совершенно не ожидала, что ее слова прозвучат так двусмысленно. Напрасно она расслабилась: в их с Адамом беседах всегда рано или поздно появляются фривольные нотки. Может быть, поэтому ей так нравится с ним разговаривать? Без скабрезностей, без красноречивых жестов или пошлых признаний, одними лишь шутливыми, словно невзначай брошенными словами он дает понять: она ему нравится. Его влечет к ней. И Дорси сгорает от желания ответить: «Да, и ты мне нравишься, и меня к тебе влечет…» Хотя этого как раз говорить нельзя, иначе беседа могла принять опасный оборот…
— И чем же так неотразим бульдозерист Дейв?
По-настоящему опасный оборот.
Ибо от его слов — точнее, от того, как произнес он эти обыденные слова, — повеяло таким жаром, что Дорси боялась открыть рот, не доверяя ни собственному голосу, ни собственному рассудку. Адаму же, как видно, смятение было неведомо. Он медленно поднес бокал к губам и отхлебнул вина — а сам ни на секунду, ни на миг не сводил с нее испытующего взгляда. Беспомощно, словно кролик, завороженный удавом, следила Дорси, как перекатываются мускулы у него на шее, и с ужасом ощущала, что все гуще заливается краской.
Но еще больше ее испугала улыбка Адама — он улыбался так, словно понял ее состояние, угадал ее мысли и чувства. И сказал, поставив бокал на стол:
— Можешь не отвечать. Сейчас меня занимает куда более важный и интересный вопрос: в чем же твоя неотразимость, Мак?
6
Адаму так и не довелось этого узнать. По крайней мере, в тот вечер. Ужин окончился, Адам вез Дорси домой по тихим вечерним улицам. В машину Дорси пришлось затаскивать почти что силой — она упрямо настаивала, что пойдет домой пешком.
Адам не только не получил ответа на свой вопрос — это бы еще полбеды! — но и не понимал, зачем вообще его задал. Что за сила исторгла из его уст эту двусмысленную фразу? С чего ему вздумалось интересоваться ее… гм… способностями? Должно быть, потерял контроль над собой от раздражения, слушая, как ловко она обходит вопрос о своем муже. Говорить полчаса и не сказать ровно ничего — это надо умудриться! В чем же тут штука?
Замужем она? Или в разводе? Нет, начнем с начала: а был ли муж? Положа руку на сердце, теперь Адам в этом сомневался Отсутствие кольца, уклончивые ответы — все заставляло усомниться в существовании бульдозериста Дейва.
Так замужем или нет?.. И почему, черт побери, его это так занимает?
Черный «Порше» катился по Оук-Брук, мягко рокоча мотором, должно быть, наслаждался свежестью и прохладой вечернего воздуха. А вот из пассажиров ни один не подавал голоса. И за ужином их беседа была более чем натянутой, что довольно странно, если вспомнить, какие словесные перестрелки вели Адам и Мак в клубе «Дрейк».
Может быть, дело в том, что там их разделяет стойка бара — не говоря уж об очевидной разнице в общественном положении? Как ни странно, благодаря этим внешним ограничениям оба чувствуют себя свободнее. И без стеснения разговаривают на самые разные темы. А теперь, когда все барьеры рухнули, живой свободный разговор уступил место (тут Адам скривился от отвращения) натянутой светской болтовне. Они проговорили целый час — и не сказали друг другу ничего конкретного!
Например, о муже Мак. Или его отсутствии.
Так все-таки — замужем или нет?
Сейчас, в конце вечера, Адам склонен был ответить: «Нет». Причина тому — не кольцо. И даже не словесные увертки.
Нет, дело в том, какими глазами смотрела на него Мак за ужином. Так, словно мечтает о десерте, не обозначенном в меню. Замужние женщины не пожирают посторонних мужчин откровенными взглядами — если, конечно, они счастливы в браке.
Но если Дорси замужем, вопрос закрыт. И неважно, счастлива она со своим бульдозеристом или мечтает погулять на стороне. Адам не из тех, кто станет разорять семейный очаг — чужой или свой собственный. Слишком хорошо известно ему, что такое измена: на собственной шкуре он узнал, как больно ранят обман и предательство.
Но если она не замужем…
Что ж, даже в этом случае — стоит ли рисковать? Что, если вместе со своими коктейлями Мак смешает, взболтает, перевернет вверх тормашками (а может быть, и разобьет) его жизнь? Они с ней друзья — зачем же все усложнять? К чему портить дружбу?
— Теперь направо, — вдруг прервала его размышления Мак. — Дом семьдесят три. Второй от угла.
Притормозив, Адам приблизился к миленькому (обычно он, как всякий нормальный мужчина, избегал этого слова, но сейчас оно пришлось как нельзя кстати) двухэтажному домику и при-парковался у подъезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72