- Мне ведь это не впервой, Пол, - улыбнулась она. - Ночь - мое любимое время.
- Боюсь, что на этот раз тебе придется вытерпеть мою компанию.
- А как же Лорна? Ты оставишь её одну?
- О, она сейчас уснет сном младенца. К тому же, - он взглянул на часы, - если её мать не собирается проторчать там всю ночь, то должна уже вот-вот вернуться.
- Может, подождем ещё немного?
- Нет, нет, я не хочу её видеть. Пусть уж лучше мы с ней разминемся. Тем более, - он криво усмехнулся, - что выпив столько, я уже не так отвечаю за свои поступки. Поэтому давайте не станем мешкать, миссис Хоффман. - Взяв её за руку, он вставил её себе под локоть. - Чинно пойдем под руку.
Они вышли на свежий воздух и с минуту шагали молча.
- Не знаю, как тебе, - начал Пол, - но мне сегодняшний вечер страшно понравился. Давно так не расслаблялся. Просто душу отвел. А ты?
- О, я тоже, Пол. Я веселилась до упада. Спасибо за вечер. Ой!
Дженни поскользнулась и упала бы, не подхвати её Пол в последнее мгновение. Дальше они шли, поскальзываясь уже поочередно, крепко держась друг за друга и хохоча во все горло; эхо подхватывало их смех и разносило его по вымершей площади.
- Давай выберемся на дорогу, - предложил Пол. - Вот, так-то лучше. Немного помолчав, он вдруг произнес: - А знаешь, Джинни, здорово все-таки, что стоит ночь, небо звездами усыпано, морозец прихватил, а мы с тобой идем вдвоем, рука об руку. Эту ночь я, наверное, навсегда запомню.
Дженни не ответила, и Пол, замолчав, тоже больше не раскрывал рта. Дженни думала о своем: она прекрасно сознавала, что тоже не забудет эту ночь.
На крутых обледенелых склонах Брамптон-Хилла передвигаться им стало посложнее; оба то и дело скользили и едва не падали. Поэтому, выйдя на проулок, в конце которого располагался Фарлей-Корт - особняк, превращенный теперь в четырехквартирный дом, - они уже снова громко хохотали. Однако на подходе к дому Дженни предупредила:
- Тс-сс! Соседей перебудим.
- А я думал, что остальные ещё не въехали.
- Наверху уже одна семья поселилась. Не надо мной, а с другой стороны.
Пол с преувеличенной осторожностью на цыпочках прокрался по вестибюлю следом за Дженни. Когда она отомкнула дверь, он щелкнул выключателем и зажег свет, а затем включил и электрокамин.
- Думаешь, нас заметили? - прошептал он.
- Нет, - прошептала в ответ Дженни. Сняв пальто и шляпку, она присела перед камином и вытянула к нему руки. - Холодновато, - пожаловалась она.
Пол осматривался по сторонам.
- Хорошо тут у тебя, - промолвил он. - И уютно. Знаешь, Джинни, раньше мне казалось, что современная мебель некрасива, но у тебя замечательный вкус. И цвета прекрасно подобраны. Все очень гармонично. Даже не предполагал, что такое возможно... - со вздохом закончил он.
- Это ведь мой первый дом, Пол, - тихо сказала Дженни. - Первый по-настоящему свой дом.
- Да, Джинни, я понимаю, - кивнул Пол. - И... очень рад за тебя.
- Спасибо, Пол, - дрогнувшим голосом произнесла Дженни. - Наверное, следует предложить тебе выпить, но я не знаю, не много ли тебе будет?
- О, мадам! - обиженно воскликнул Пол, выпячивая грудь. - Вы когда-нибудь пытались подпоить жирафа? Представляете, сколько нужно времени, пока хмель от желудка до головы доберется?
- О, Пол! - со смехом пробормотала Дженни. - Тебе бы только шутить. Что тебе налить? То же самое?
- Да, предпочитаю не смешивать напитки.
- А вот я сегодня чего только не намешала. Все, кажется, перепробовала.
Она прошагала к бару, стоявшему по-соседству с камином, и весело добавила:
- Удивительно все-таки действует это зелье; мало того, что в голову ударяет, так ещё и забываешь обо всем.
Пол промолчал, однако дождавшись, пока она вернулась с наполненными стаканами, спросил:
- А о чем ты забываешь, Джинни?
- О, ты бы очень удивился... - неожиданно для себя ответила она. И тут же спросила, указывая на его стакан с виски: - Так нормально?
- О, я вижу, ты не пожадничала. А себе что налила?
- То же самое.
- Ого, опять смешиваешь! Что ж, за тебя, Джинни! - он высоко поднял свой стакан.
- И за тебя, Пол! - промолвила Дженни, отпивая виски. "За тебя, Пол! За тебя, Пол! За тебя, Пол!" Слова эти роились в её голове. "Все ради тебя, Пол. Жизнь бы отдала за тебя, Пол. Ты один, Пол. Ты мой единственный, родной и навек любимый! Будь проклята эта Бетт! Что она сделала ради тебя? Подарила ли она тебе хоть день счастья? Один-единственный день. Она ведь мечтает, как бы от тебя избавиться. Почему я не могу сказать ей: "Да, выгони его - я так его жду!"? Почему? О, Пол, если бы ты знал, как я тебя люблю! Пол, мой Пол..."
- Что с тобой, Джинни? Ты вдруг так закручинилась. Ну-ка, пей еще! Обняв её одной рукой за плечи, он осушил свой стакан. - Допивай и - хвост морковкой! Что случилось, Джинни? Что тебя тревожит? Давай же, скажи мне.
Дженни подняла голову и вгляделась в его крупное доброе лицо, в карие глаза, которые так участливо смотрели на нее, и поняла: вот он тот миг, которого она ждала всю жизнь. Пол спросил, что её тревожит, и она ответила. Разгоряченная смесью черри-бренди, шерри, персикового ликера и виски, ответила так, как мечтала всю жизнь. Обняв Пола за шею, она прижалась к его могучей груди, крича:
- О, Пол, мой Пол!
И трепетно прильнула к нему всем телом, ощущая его заветное тепло.
Пол сознавал, что здорово напился, однако его могучий организм был приучен выдерживать спиртное; всегда, в любой степени подпития, уголок его мозга оставался абсолютно недоступным воздействию алкоголя, сохраняя трезвость мыслей. И вот сейчас этот уголок кричал Полу, вопил во весь голос: "Остановись, черт побери! Не смей! Только не с Джинни! Нет, нет!" Однако признание Дженни настолько ошеломило Пола, что его руки, не послушные голосу разума, сами притянули её, ласково гладя её плечи и спину. "Господи, она ведь и вправду меня любит! Жаждет моей любви и ласки! Моей Джинни тк недостает тепла. Она так одинока, бедняжка... А как же Айви? О... Айви! Да, Айви. Но все-таки Джинни так одинока. Черт бы меня побрал, я ведь даже никогда не задумывался об этом. Ей ведь уже тридцать девять, а я готов побиться об заклад, что она ещё девственница... Прекрати же, иначе потом всю жизнь сожалеть будешь! Прекрати! О, Джинни..." Их губы слились в жарком поцелуе. "Прекрати, слышишь? Остановись, пока ещё не поздно, вы ведь оба пьяны. Вспомни об Айви - неужели тебе её мало? Завтра настанет утро, как говорит Мэгги; не забудь - потом всегда настает утро, а с ним приходит отрезвление..."
Пол решительно оттолкнул Дженни и, шагнув к камину, оперся на него и уронил голову на руки.
- Извини, Джинни, - пробормотал он. - Я не хотел... Я должен был сдержаться...
Да, только так, нужно взять всю вину на себя. Облегчить её страдания. Любой женщине трудно перенести, когда её отталкивают.
- Извини, Джинни, - продолжил он, - я слишком много выпил и совсем потерял голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50