— Встань слева от меня, на шаг сзади, — прошептал Дзок. — И делай все, что я скажу.
Затем он сделал шаг вперед навстречу старейшинам. Я напустил на лицо скромное, смиренное выражение и последовал за ним.
Двенадцать пар желтых глаз следили за мной из-за черного полированного стола — и ни в одном не было и тени доброжелательности.
Узколицый седобородый старец проскрипел что-то соседу слева.
Дзок остановился, сделал полупоклон и, проговорив что-то, указал на меня.
Затем, переходя на английский, он сказал:
— Я представляю вам некоего Байарда, аборигена английского сектора. Как вы видите, досточтимые, это сапиенс.
— Где вы его поймали? — завопил узколицый советник высоким раздраженным голосом.
— Байард не совсем пленник, господа, — начал Дзок.
— Вы хотите сказать, что это создание по собственному желанию прибыло сюда? — задал кто-то вопрос.
— Можете не отвечать на этот вопрос, агент, — раздался справа голос круглолицего советника. — Советник Сфонджил просто упражняется в риторике. Но ваше утверждение, что это не пленник, нуждается в пояснении.
— Ознакомлены ли вы, агент, с политикой Администрации в отношении безволосых антропоидов? — вставил другой.
— Обстоятельства, при которых я встретил англика, довольно необычны,
— сказал Дзок. — И только благодаря его помощи мне удалось избежать длительного тюремного заключения. Мой доклад…
— Заключения? Агента Администрации?
— Я думаю, что нам лучше всего сразу же заслушать полный отчет агента, — сказал советник, прервавший Сфонджила, и добавил что-то на своем языке.
Дзок довольно долго что-то говорил, жестикулируя своими длинными руками. Я молча стоял позади него, чувствуя себя товаром, на который не находится покупатель.
Члены Совета засыпали Дзока вопросами, на которые он, потея, с трудом отвечал.
Выражение лица Сфонджила не изменилось. В конце концов, круглолицый советник махнул седоватой рукой с длинными пальцами, и устремил свой взгляд на меня.
— Только что, англик, наш агент Дзок рассказал нам об обстоятельствах, при которых вы отдали себя в его распоряжение…
— Очень сомневаюсь, что Дзок говорил вам что-то подобное, — резко оборвал я его. — Я уверен, что он непременно упомянул в своем докладе о том, что мне необходимо отправиться в свою временную линию!
— Ваши нужды мало интересуют Совет! — выпалил Сфонджил. — Мы прекрасно знаем, как обращаться с такими, как вы.
— Вы ничего не знаете о таких, как я! — мой голос был резок. — Между нашими народами еще не было контакта.
— Существует только одно правительство, сапиенс, — прервал меня Сфонджил. Он поджал тонкие губы, открывая поразительно розовые десны и множество зубов в усмешке, — …мы хорошо знакомы с перечнем ваших деяний относительно других разумных рас.
— Подождите, Сфонджил, — вмешался еще один советник. — Давайте сначала послушаем рассказ этого парня о его злоключениях. Похоже, что действия хегрунов заслуживают внимания.
— А я говорю, пусть хегруны делают, что хотят, пока нас это не касается! — возразил Сфонджил.
Теперь я понял, какую позицию он занимал. Не дать мне высказаться! Поэтому наступил момент вмешаться и мне.
— Нравится вам или нет, Сфонджил, но Империум — это первоклассная держава, обладающая возможностью передвижения по Сети. И поэтому, рано или поздно две наши культуры должны обязательно встретиться. И мне очень хотелось бы, чтобы наши отношения начались мирно.
— Передвижение по Сети? — оживился толстый советник. — Вы ничего не сказали об этом, агент, — сказал он, посмотрев на Дзока.
— Я как раз собирался говорить об этом, ваше превосходительство, — спокойно ответил Дзок. — Байард заявил мне, что хотя он и был перенесен в линию хегрунов на их шаттле, его народ обладает своим собственным средством перемещения по Сети. И действительно, впоследствии оказалось, что он немного знаком с техникой управления машиной.
— Это меняет дело, — произнес один из членов Совета. — Поэтому я предлагаю, господа, не предпринимать поспешных действий, которые могли бы повлиять на отношения с этой расой сапиенсов.
— Почему вы думаете, что мы будем иметь с ними дело? — заверещал Сфонджил, вскакивая на ноги. — Наша политика…
— Оставьте в покое нашу политику, Сфонджил, — закричал толстяк, подскакивая к узколицему советнику. — Сядьте! Я прекрасно знаю, какая политика должна проводиться в подобной ситуации. И я хотел бы, чтобы вы пока воздержались от объявления ее миру.
— Какой бы ни была ваша политика в прошлом, — вмешался я, — она должна быть пересмотрена в свете нынешней ситуации и новых данных! Империум — это держава Сети, но это вовсе не значит, что должны непременно возникнуть конфликтные ситуации.
— Существо лжет! — завопил Сфонджил, уставившись на меня. — Мы провели обширные исследования всего квадрата IV-4, включая так называемый английский сектор, и мы не обнаружили никаких признаков наличия перемещения по Сети, кроме нашего, конечно.
— Линия 0-0 Империума лежит в пределах района, который вы называете Зоной Опустошения, а мы Зоной Поражения, — проговорил я.
Сфонджил зашелся в приступе смеха:
— Вы имеете наглость упоминать об этом жутком памятнике страсти вашего племени к разрушению? Одно только это является достаточным основанием для вашего исключения из общества достойных гуманоидов.
— Возможно ли это? — удивился неизвестный советник. — Ведь мы знаем, что в пределах Зоны никто не живет!
— Это еще одна ложь сапиенса! Что взять с его расы! — расправив плечи, уже спокойно произнес Сфонджил. — Я требую, чтобы Совет сразу же исключил этого дегенерата из жизни и занес замечания второго класса в карточку агента!
— Тем не менее, — почти прокричал я, — ряд обычных мировых линий существует в Зоне. И в одной из них находится правительство Сети. Как официальный представитель Империума, я прошу оказать мне помощь для возвращения домой.
— Это кажется довольно скромным требованием, — удивился толстый советник. — Сядьте, Байард, и расскажите вашу историю.
Сфонджил оскалил зубы, но ничего не сказал. Через мгновение он поднял руку и щелкнул пальцами.
Молодой австралопитек в белой форме выступил вперед со своего поста у двери, выслушал шепотом произнесенные инструкции старца и удалился. Сфонджил сложил руки у пояса и фыркнул:
— Я протестую, но подчиняюсь.
Через полчаса я окончил свое повествование. Потом были заданы многочисленные вопросы. Одни исходили от здравомыслящих членов Совета, таких, например, как советник по имени Никадо, другие были просто издевками типа: «вы все еще избиваете своих жен?»
И на все я старался отвечать как можно яснее.
В конце один из советников подвел черту:
— Таким образом, согласно вашему рассказу, вы оказались в нулевом времени собственного континуума, прибыв туда неизвестным способом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34