– Ромэйн в бункере. Дайте мне картинку комнаты 1/0.
И тут же Нэнси увидел вместо лица посредника помещение главного отсека информационного обмена, где огромные, соединенные в единую систему электронно-вычислительные установки поглощали чудовищный объем информации со всей галактики, передавали ее Изыскателям, а после этого обработанные искусственным интеллектом данные отсылали в научно-исследовательские терминалы Примы и на другие станции сети планет Мемори. Однако сейчас в этом отсеке было темно; привычное созвездие контрольных огней на установках погасло, и в помещении работало только аварийное освещение. Вся система отключилась.
– Дайте мне график загрузки мощностей, – попросила Ромэйн, и на экране появились бегущие красно-желтые полосы, те же самые, что и на консоли кабины межпространственной связи.
– Контакт осуществляется! – резко и слегка раздраженно сказала женщина. – Интересно, каким образом?
– Может, с дублирующими устройствами? – предположил Нэнси. – Там, наверху?
– Нет, невозможно, – отрезала Ромэйн. – Сеть Изыскателей полностью отрезана от внешнего пространства и нашей вселенной. Все установки, оборудование и персонал доставляются сюда только путем транспортации. Вся информация от Изыскателей идет в одном направлении и загружается в 1/0 отсеке. Других приспособлений для прямой связи с ними нет.
Нэнси посмотрел на экран, где игра красных и желтых полос стала, пожалуй, еще интенсивнее.
– Ну, тебе лучше знать, – тихо сказал он.
Глава 16
На главном экране командного пункта «Энтерпрайза» появилось улыбающееся лицо адмирала Комака. Его светлые волосы были коротко, по-молодежному, подстрижены, а голубые глаза сияли.
Ухура тут же расценила эту улыбку командующего как добрый знак.
Наконец-то, похоже, все вернется в норму.
– Коммодор Вулф, – начал адмирал, – сожалею, что из-за поставленных Звездным Флотом помех нам долго не удавалось с вами связаться. Надеюсь, что у вас все нормально.
У Ухуры удивленно округлились глаза. Звездный Флот глушит транскосмическую связь? Но зачем? И, что самое главное, как? Она была уверена, что знает практически все, что можно знать о технологии транскосмической связи, но сейчас не могла даже предположить, каким образом Штабу Флота удалось осуществить выборочное глушение отдельных каналов. Ухура быстро посмотрела на свой пульт и с испуганным изумлением обнаружила, что, кроме чистого канала связи с Комаком, все остальные каналы по-прежнему были закрыты непроницаемыми помехами. В этой ситуации оставалось только пожалеть, что Спок сидел на гауптвахте звездолета, вместо того чтобы находиться здесь, на мостике. Он получил бы огромное наслаждение, разгадывая эту загадку. Ухура в глубокой задумчивости покачала головой. Впрочем, как оказалось, подобные вопросы занимали не только ее.
– Адмирал, но зачем командование осуществляет глушение транскосмической связи? – спросила Вулф.
– Как вам известно, у нас есть основания предполагать, что во время церемонии вручения премий может быть совершен акт терроризма. Наша разведка считает, что террористы являются членами хорошо организованной группы. Очень возможно, что некоторые из них уже находятся на Приме, не зная друг друга, и получают инструкции откуда-то извне. Закрывая каналы транскосмической связи, мы делаем невозможным получение этих инструкций заговорщиками.
Ухуре такое объяснение причин показалось вполне разумным, хотя все равно оставалось непонятно, каким образом это глушение осуществляется.
Вулф, видимо, тоже приняла объяснение адмирала.
– Нет ли у вас дополнительных доказательств причастности старшего офицера «Энтерпрайза» к террористической организации? – спросила она.
– Нет, пока ничего нового, – отозвался Комак.
– Будут ли какие-нибудь новые приказы, сэр?
– Опять же, пока нет. Службы Безопасности Федерации, вместе с разведкой Звездного Флота, пытаются в настоящее время обнаружить, где еще находятся заговорщики. Мы будем продолжать глушение транскосмических коммуникаций во имя безопасности Прима Мемори. А вы продолжайте свою деятельность.
– Но как же мы будем выходить на связь в обстановке, когда все каналы блокированы помехами? – спросила коммодор.
Ухура могла бы поклясться, что Вулф беспокоили не проблемы, которые из-за помех возникали у экипажа «Энтерпрайза». Ее беспокоила невозможность получать инструкции начальства. И это выводило мегеру из равновесия.
«Очень жаль, что Комак этого не замечает», – подумала Ухура, а адмирал тем временем ответил:
– Поставьте ваш маяк приема на режим случайного сканирования восьмого класса. Командование свяжется с вами, и, когда у нас появится что-то новое, мы обязательно вам сообщим. Вы сможете выходить с нами на связь на этом канале, когда это покажется для вас необходимым. Мы будем иногда прерывать глушение, чтобы принимать вашу передачу, и, как только поймаем ее, немедленно установим с вами контакт, как это было сегодня.
Комак объяснял правила дальнейшей связи Прима Мемори с командованием так, словно это было совершенно обычным делом в практике Звездного Флота.
Ухура не переставала поражаться всем этим чудесам, происходящим вокруг.
– Но помните, – добавил адмирал, – Альфа-тревога по-прежнему действует, поэтому без крайней необходимости не выходите в эфир. Есть еще вопросы?
– Пока нет, адмирал. – Вулф вцепилась в подлокотники так, что ее пальцы побелели.
– Вот и прекрасно, коммодор Вулф. Продолжайте выполнять свой долг перед Звездным Флотом и Федерацией. А когда все это закончится, вас и ваших подчиненных будут ждать приказы о награждениях и благодарностях.
Отбой.
Экран тут же погас и загорелся вновь, однако теперь на нем было изображение Прима Мемори: черное пятно, освещенное яркими цепочками огней, опоясывающих семь куполов научной станции на фоне звездной бездны.
– Какая совершенно бессмысленная чепуха! – вслух, так чтобы всем было слышно, сказала Вулф.
Ухура не удержалась от удовольствия съехидничать:
– А со смыслом чепуха редко бывает, коммодор.
– Вот именно, – согласилась та и резко развернулась с креслом к инженеру по связи, заставив отскочить в сторону Абрананда. – Что, собственно, и доказал нам только что этот медноголовый солдафон. Ладно, ничего. Я этому просто не верю. Не верю.
Она встала. Оттолкнула от себя кресло и спустилась вниз с капитанского мостика.
– Чему вы не верите? – спросила Ухура, в ту же секунду подумав, что вряд ли дождется от коммодора чего-нибудь иного, кроме приказа заниматься своим делом. Однако она ошиблась.
– Смотрите, лейтенант, – начала объяснять Вулф, остановившись у ступеней, которые вели к турболифту. – Здесь в настоящее время проводится чрезвычайно важная операция – это очевидно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97