Нуллер подплыл к голове Брендона вверх ногами, вынудив того запрокинуть голову. — О нем много чего болтали в период его регентства, — добавил профет.
— Мы всегда славились своей печенью, — ответил Эренарх.
— На Утерянной Земле некоторые считали печень вместилищем души. А твоя где помещается?
— Что — душа? — Эренарх улыбался вполне непринужденно. — Моя печенка успешно справляется с обеими функциями: фильтрует и выводит наружу отравляющие вещества.
Ванн не переставал наблюдать за окружающими, но эта беседа все больше поглощала его внимание.
— Еще немного такой деятельности — и она окаменеет, — сказал старик. Теперь он висел прямо перед Брендоном. — Кем ты тогда будешь — человеком или памятником?
— Аванзал Палаты Феникса уставлен моими предками. Все они мраморные и вряд ли двинутся с места.
Ванн был там только раз, но перед ним сразу возникла картина этой длинной галереи в Малом Дворце Мандалы, где стояли бюсты прежних Панархов и Кириархей.
Пузырь перевернулся, и лицо Тате Каги стало трудно рассмотреть.
— На этот счет есть разные мнения.
— «Чума на все мнения, — произнес Эренарх. — Мнение можно носить налицо и наизнанку». — Ванн понял, что это цитата, но не узнал ее.
— Хо! Чума! Жизнь или смерть — скорее последнее, а?
Брендон вместо ответа низко поклонился.
Пузырь взвился вверх.
— Вашти! Хорошо. Будь осторожен, детеныш Аркадов, — проверяй каждый раз, что показываешь: лицо или изнанку. — Ветер всколыхнул одежду стоящих, и нуллер улетел так быстро, что не угнаться.
— Показывай дорогу, — сказал Брендон Ванну.
Ванн повиновался. Его гнев сменился озабоченностью. Он ничего не понял из разговора, который только что слышал, но чувствовал, что оба собеседника поняли друг друга, — видимо, они владели каким-то ключом, который ему не давался. Они даже как будто пришли к некоему решению, но он не знал к какому.
«Будем надеяться, что он решил убраться наконец из этого муравейника», — с мрачным юмором подумал Ванн, когда они двинулись по очередной извилистой лестнице.
* * *
СЕКТОР «АЛЬФА», АНГАР ШАТТЛОВ
Убийца стоял в толпе людей, ожидающих, когда высадятся последние беженцы с Артелиона, и прислушивался к разговорам. Преобладала праздничная атмосфера, и многие обсуждали достопамятную аварию, произошедшую ночью в Садах Аши.
Многие здесь, судя по всему, встречали своих близких. Никто не обращал внимания на неприметного субъекта в форме техника.
Убийца ждал терпеливо. Он не заговаривал ни с кем, и к нему никто не обращался.
Сзади послышались новые голоса. Убийца, хотя и не стал оборачиваться, узнал один из них.
«Твоя мишень — ларгист Архетипа и Ритуала, — говорил ему этот самый голос не далее как вчера. — Высокий, худой, угловатый. Если не в мантии своего колледжа, то, возможно, в трауре. Он единственный ларгист на борту курьера — ты его ни с кем не спутаешь. Удар надо нанести быстро, чтобы тебя не заметили, и чем меньше насилия ты при этом проявишь, тем лучше. Тела не трогай. Он везет нечто нужное мне, и если этого при нем не окажется, ты не выйдешь из шлюза. Если же ты справишься с задачей успешно и я получу то, что мне нужно, будут и другие задания — а вскоре, я надеюсь, и пост в новом правительстве».
Убийца улыбнулся.
* * *
Прозвенел вестник, и Фиэрин лит-Кендриан прервала свои приготовления, недоумевая, кто мог нанести ей визит в этот час. Корабль должен был вот-вот причалить.
Какая досада! Ей так важно выглядеть наилучшим образом, когда она высадится. «Если это снова пьяный Габундер, я, пожалуй, проявлю грубость».
Натянув на лицо отстраненно-вежливую маску, она открыла дверь и удивилась, увидев вместо Габундера как раз того человека, который помог ей избавиться от приставаний старого дурака.
— Ранор? — Ее удивление сменилось тревогой, когда он коснулся ее запястья с крайней серьезностью на худом лице.
— Я должен поговорить с вами. Прошу вас, эгиос.
— Я пока еще не посвящена, — ответила она машинально. Теперь она уже не добавляла: «Сначала нужно, чтобы мой брат нашелся».
Ранор тряхнул головой, как бы показывая, что это ничего не значит. Он впервые называл ее этим потенциальным титулом — впервые проявлял непочтение.
— Входите, — сказала она и заперла за ним дверь.
— Я пришел просить — вернее, умолять — вас о помощи.
— Не хотите ли присесть?
Он, будто не слыша ее, в несколько шагов дошел до стены и повернулся лицом. Одну руку он запустил в растрепанные волосы. Она заметила, как дрожат у него пальцы, и ей стало еще тревожнее.
— В чем, собственно, дело?
— Не знаю, с чего начать. Я оказался... в странном положении. — Он дышал часто и говорил невнятно, как будто слова тянули из него клещами.
— Вы ни разу не говорили, что у вас какие-то неприятности.
— Я... — Он снова прошелся по каюте, слишком быстро для такого маленького пространства. Он излучал напряжение, и Фиэрин почувствовала симптомы клаустрофобии.
— Ранор, мы сейчас причалим. Говорите, пожалуйста!
— Я думаю, вам можно довериться, — выпалил он. — Тут мои инстинкты меня еще не подводили.
Фиэрин усилием воли остановила приток крови к щекам: четырнадцать лет жизни с запятнанным именем, а потом еще и шумиха вокруг ее первого романа сделали ее чувствительной к намекам.
Но Ранор ничего не заметил.
— Можно я передам вам одну вещь? Только на время нашей высадки?
Она ожидала чего угодно — от зловещих признаний до объяснения в любви — и теперь лишь кивнула, пораженная.
— Видите ли, я думаю, что нахожусь в опасности. Но вас, конечно, не заподозрят, — быстро добавил он. — Только никому не говорите о моей просьбе. Никому, — подчеркнул он с внезапной силой, пылая темными глазами.
У Фиэрин по спине пробежал холодок. Пятнадцать лет назад какая-то опасность, под влиянием которой люди ведут себя иррационально, существовала для нее разве что в видеоснах. Но, потеряв родных, она убедилась, что за улыбкой может скрываться насилие, и смерть всегда караулит рядом.
— Почему? — спросила она.
— Потому что, — ответил он, тяжело дыша, — я никому не могу сказать — то, чему меня обучали годами, преодолеть не так легко. Но я клянусь вам, что не замышляю ничего дурного... Вот... — Он полез в потайной карман на изнанке своей мантии и достал самый обычный чип. — Если вы возьмете это у меня... я заберу это, как только сочту, что опасность миновала. Вам не нужно ничего делать или говорить.
— Но что, если...
Он снова втянул в себя воздух.
— Если со мной что-то случится? — Ранор криво улыбнулся. — Потому-то я и прошу вас взять этот чип. Если что-нибудь случится, передайте его адмиралу Найбергу. Никому больше не говорите, передайте в собственные руки... иначе вы тоже окажетесь под угрозой. — Он протянул ей чип, но рука его дрогнула от глухого толчка, сотрясшего корабль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134